The Night
Альфы собрались на противоположной стороне улицы, где располагался их отель. Чондэ то и дело бросал взгляд на часы, проверяя, укладываются ли омеги в отведённое им время. На парне были надеты простая бордовая футболка без рисунка, красный пиджак и такие же красные прямые брюки; на ногах белые кеды, в руках чёрный клатч. — Почему они так долго? — устало протянул Чанёль, привалившись спиной к фонарному столбу. На нём были грязно-алые узкие джинсы, массивные кроссовки с красными вставками и бордовая кожанка, под которой скрывалась красная майка. — Уже идут, — сказал Кай, заметив приближающихся к ним друзей. Их омеги сегодня блистали, как никогда. Лу Хань выглядел словно аристократ, сошедший со страниц исторического романа. На нём была воздушная шифоновая рубашка нежно-розового цвета, с кружевными манжетами и изящной брошью под горлом. Стройные ноги были обтянуты классическими красными шортами, оголяющими округлые колени. Длинная чёлка причудливо завивалась в локоны, а глаза парень подчеркнул чёрным. Сехун в этот вечер был одет ему под стать: розовая рубашка, рукава которой были закатаны по локти, алая жилетка и такие же брюки, подчёркивающие длинные ноги. Они были словно хозяин и его дворецкий из английской среды голубых кровей. — Ты потрясающе выглядишь, — выдохнул Сехун и коснулся губами изящной ладони своего парня. — Ты тоже, — мягко улыбнулся омега, слегка склонив голову набок. — Как это трогательно, — язвительно усмехнулся Бэкхён, которому комплиментов сегодня не досталось. — Меня сейчас стошнит. Сам он был облачён в алую рубашку без рукавов, с двумя расстёгнутыми верхними пуговицами, и бордовые джинсы. Просто, но со вкусом. Больше внимания привлекали его увешанные браслетами руки, синяки на которых придавали парню некоего шарма. Густо подведённые глаза сегодня были подчёркнуты и темными тенями, а взъерошенные в творческом беспорядке смоляные локоны делали его образ дерзким. Чёрный кожаный ошейник на тонкой шее заставил кое-кого из присутствующих напрячься от нахлынувшего лёгкого возбуждения. Потому что хотелось потянуть за цепочку сзади, заставив тело омеги прогнуться в спине, и сделать с ним всё, что душе угодно. — Ну, ты тоже ничего, — хрипло усмехнулся Чанёль и облизнул вмиг пересохшие губы. — Спасибо, но о тебе подобного сказать не могу, — соврал омега. Грозилась начаться очередная перепалка, но все присутствующие в один миг замерли от восхищения. Всё потому, что в этот момент подошёл Кёнсу, и они с Чонином встретились взглядами. Парни замерли друг напротив друга, не смея отвести глаз. Кай был очарован и пленён, а омега потонул в омуте чёрных зрачков. Его хрупкое тело было обтянуто тонким бордовым свитером, оголяющим изящные плечи, а крепкий мускулистый торс альфы — элегантной алой рубашкой. Стройные ноги Кёнсу были облачены в короткие красные шорты, а длинные ноги Чонина — в бордовые узкие брюки. Довершали образы белоснежные гетры и кеды против мягких туфель. Альфа облизнул губы и повыше закатал рукав, а омега неловко потёр серьгу в ухе. Никто не смел произнести ни звука. Эти двое — противоположности. Белоснежные волосы контрастировали с чёрными, низкий рост с высоким. Между тем без слов было ясно, что их сердца бились в едином ритме с одинаковой частотой. — Ты, — выдохнули парни в один голос, глядя друг другу прямо в глаза, — потрясающе выглядишь. Они даже не заметили, что сказали это одновременно; зато заметили остальные. Чондэ поразился тому, насколько гармоничной была эта пара. Похоже, Минсок прав — они влюблены друг в друга по уши. Альфа украдкой бросил взгляд на Чанёля и с удивлением отметил, что тот не сводил взгляда с Бэкхёна. Пак смотрел жадно и с какой-то дикой тоской, словно вид омеги причинял ему боль вперемешку с наслаждением. Кажется, они все здесь крупно попали. На любовь.***
По просторному помещению клуба разливались мощные биты, а лучи прожекторов отражались от стен. Всё вокруг казалось дорогим и со вкусом, а на танцполе в неистовом танце извивались разгорячённые тела. — А мне здесь нравится, — вынес вердикт Чонин, когда их компания миновала фейсконтроль. — Я знал, что тебе понравится, — самодовольно улыбнулся Чондэ. — Вон наш столик, с нами будут ещё несколько человек. — Я их знаю, — кивнул Чанёль, проследив направление, в котором указал альфа. — Пойдёмте. Он взял своего парня за руку и повёл к столу, а следом за ними потянулись и остальные. — Повторюсь — алкоголь бесплатный, — сказал Чондэ. — Только сильно не нажирайтесь. — А что он здесь делает? — поинтересовался Лу Хань. — Мин тебя отпустил? — Да, — ответил альфа. — Только с условием, что я не буду пить. — А какого хрена ты тогда припёрся? — усмехнулся Бэкхён. — Полюбоваться на ваши пьяные рожи и запечатлеть эти исторические данные. — Даже не думай об этом, — предупредил его Кёнсу и бросил на парня свой фирменный взгляд. Альфа сглотнул и кивнул. Что-то ему выпить захотелось… Дальше началось веселье. Алкоголь лился рекой, и раскрепощённая свободой молодёжь ушла в отрыв. Танцпол заполнили юные горячие тела — студенты элитной академии давали жару. Девушки сверкали прелестями в коротких шортиках и платьицах, парни скинули рубашки и футболки на пол, явив миру полуобнажённые торсы. Они сходили с ума в экстазе дикого танца и тёрлись друг о друга, сливаясь в один живой организм. Сегодня в душном клубе царили похоть и разврат. Сегодня сбывались самые запретные мечты и желания. Сегодня Ночь Роз. — Кто что будет пить? — спросил Чанёль, когда к их столу подошла официантка. Омеги заказали себе коктейли, альфы что погорячее, и только Кёнсу отказался. — Я не буду пить. Его парень послушно кивнул и проверил заказ, а Кай усмехнулся и наклонился к уху омеги. — Не пытайся строить из себя невинность, — обжёг кожу горячий шёпот, — или пей с нами, или я расскажу, чем вы сегодня занимались в туалете. — Нет, я передумал, — раздражённо крикнул Кёнсу, стараясь перекричать громкую музыку. — Я буду красное вино. Альфа самодовольно усмехнулся и откинулся на кресло, чувствуя жгучий взгляд на своих коленях. Кёнсу не любил, когда с ним играли, но теперь Чонину было плевать. Изначально помимо фантастической шестёрки и Чондэ за столом были ещё три девушки и два парня-альфы, но с течением времени к ним присоединялось всё больше народу. Стаканы не переставали звенеть и не замолкал звонкий смех. С разных концов клуба студенты наблюдали за тем, как же развлекались негласные короли академии и их омеги. Одна из девушек всё норовила оккупировать колени Кая, но её нагло согнал Бэкхён и присел на них сам. Горячие руки опустились на его бёдра, омега откинулся спиной на крепкую грудь альфы. — Что ты делаешь? — прошептал Чонин другу на ухо и заметил направленные на них взгляды. — Играю в шлюху, — так же тихо ответил Бэкхён и соблазнительно улыбнулся незнакомому альфе, сидящему за соседним столиком; тот сверлил омегу взглядом с самого их появления в клубе. — Позволишь? — Ну разве я могу тебе отказать, — усмехнулся Кай и невесомо коснулся губами тонкой шеи. — Не боишься, что я могу воспользоваться твоим доверием? — Не боюсь, — выдохнул парень ему на ухо. — Я тебя возбуждаю, но трахнуть ты всё равно хочешь не меня, а Кёнсу. — Мне кажется, ты себя недооцениваешь. — Хочешь я тебе отсосу? — Серьёзно? — усмехнулся Чонин. — Я ведь могу и согласиться. — А я не из трусливых. Знаю, что такое секс по дружбе. Омега улыбнулся и прикусил зубами мочку уха альфы. Тот вмиг напрягся, почувствовав жар в паху. — Я подумаю.***
— Давайте сыграем в бутылочку, — раздался с дивана чей-то почти трезвый голос. Все тут же дружно поддержали эту идею. Вокруг одного из столов собралась целая толпа и друзья не заметили, как оказались в самом её центре. Первой парой стали Чондэ и Сехун. — Вы сейчас серьёзно, что ли? — усмехнулся последний, а друг насмешливо посмотрел ему в глаза. — Трусишь, Сехунни? — Не дождёшься. Они уже достаточно были пьяны, чтобы прикидываться, будто ничего не соображали. Лу Хань хлопнул своего парня по плечу в знак поддержки, а остальные дружно заулюлюкали. Чондэ подался вперёд, хватаясь пальцами за карман на чужой распахнутой жилетке, и впился в губы Сехуна. Толпа взорвалась гулом и дружно начала считать. Условились на десять счётов, поцелуй с языком. Сехун обхватил шею друга рукой и повернул голову набок, запуская язык в его рот. Лу Хань удивлённо вытаращился на них и сглотнул; это показалось ему дико сексуальным. Тем временем Чондэ не уступал; они целовались грубо, яростно — словно это была драка, а не поцелуй. — Десять! — дружно взревела толпа. Альфы вмиг отстранились друг от друга и улыбнулись, а игра продолжилась. Через несколько человек выбор пал на Лу Ханя и Кёнсу. — Я хочу это увидеть! — воскликнул Чанёль; его поддержало ещё с десяток голосов. Омеги были уже достаточно пьяны, чтобы согласиться. Младший перебрался к другу на диван и под дружное улюлюканье впился в его мягкие губы. Лу Хань ответил со всей страстью, а его руки накрыли и сжали упругие ягодицы. Кёнсу простонал в поцелуй, чем заставил альф сходить с ума в экстазе. Даже Сехун не ревновал своего парня, ему это нравилось. Омеги разорвали поцелуй, и, пока оставалось время, откровенно ласкались языками. Это зрелище до невообразимого состояния возбудило всю толпу; даже Бэкхёну захотелось трахнуть этих двоих. Он поразился, почему такая замечательная идея не пришла ему в голову раньше… Кёнсу с улыбкой отстранился от друга и вернулся к своему парню, который усадил его к себе на колени и сам поцеловал. Омега украдкой посмотрел на Чонина, их взгляды встретились. Кай вздрогнул и поспешил отвернуться. — А пойдёмте-ка танцевать! — крикнул он и подорвался с насиженного места. Все тут же поддержали его идею и бросились на танцпол. Альфа схватил Бэкхёна за руку и утянул в горячую толпу.***
Разгорячённые тела соприкасались в диком танце, а на коже плясали возбуждающие разряды. — Что это с тобой? — рассмеялся Бэкхён и откинул голову на плечо Кая. Они извивались под громкие биты в самой гуще толпы, а руки альфы касались его в самых неожиданных местах. — А что со мной? — хрипло усмехнулся Чонин, двигая бёдрами в ритме танца. — Я отдыхаю! Он развернул парня к себе и крепко прижал к груди, устроив ладони на упругих ягодицах. Омега обвил его шею руками и встал вплотную к альфе. Он заглянул ему в глаза и поразился дикому взгляду. — Ты что, обдолбанный? — Нет, — усмехнулся Кай. — Всего лишь обезболивающее, смешанное с алкоголем. Пошли? — Куда? — Трахаться! Парень рассмеялся и потянул омегу за руку. Под недоуменные взгляды друзей и знакомых они уединились в специально отведённой для этого комнате и захлопнули за собой дверь. — Мы правда будем это делать? — спросил Бэкхён и рухнул на узкий кожаный диванчик. — Конечно же, нет. Я не сплю с друзьями. Чонин перевёл дыхание и опустился на пол у его ног. — Что на тебя сегодня нашло? — тонкие пальцы вплелись в белоснежные волосы. — В тебе словно демон проснулся. — Я сегодня слышал, как они трахались, — яростно рыкнул альфа, а перед его глазами снова предстала эта картина. — Они занимались этим прямо в кабинке туалета в чёртовом торговом центре. — Кто? — Чанёль и Кёнсу. Омега усмехнулся и опустился рядом с другом на пол. — Теперь понятно, почему ты сам не свой. И что, это настолько ужасно? — Мне на мгновение захотелось убить их обоих. Чёрт возьми, как же это больно… — Знаю, милый, — отозвался парень. Он достал из кармана помятую пачку сигарет, в которой по иронии судьбы осталось всего две. — Будешь? Кай кивнул; чиркнула зажигалка и парни прикурили, затягиваясь едким дымом. — Как ты с этим живёшь? — спросил альфа, откинувшись на сидение дивана и подняв глаза к потолку. — Я просто стараюсь верить, что он счастлив, — ответил омега. — Ты думаешь, он будет ревновать? — Даже не надеюсь. Парни замолчали и продолжили курить в тишине. Из-за двери доносились звуки музыки и десятков голосов, а в комнате сизым дымом повисло отчаяние. — Может хотя бы поцелуемся? — спросил Бэкхён и потушил сигарету в пепельнице, которую нашёл на столе. — А что? Можно. Когда омега снова присел рядом, Кай притянул его к себе за шею. Пропахшие табаком губы встретились в лёгком касание, а потом альфа поцеловал более настойчиво и нежно. Бэкхён вздрогнул и прикрыл глаза, позволив себе расслабиться. Они целовались неспеша, встречаясь одними губами. Когда влажные языки сплелись вместе, парни опустились на мягкий ковёр. Бэкхён разорвал поцелуй и рассмеялся. Чонин не смог сдержать ответной улыбки. — Теперь понятно, кто научил Кёнсу так хорошо целоваться, — сказал омега. — Сразу видна техника. — Что? — удивился альфа. — Откуда ты знаешь, как он целуется? — Мы как-то раз напились и решили порезвиться без альф. Насосались и вздрочнули друг дружке, а потом пошли спать. Кай замер, переваривая информацию своим пьяным мозгом. — Врёшь. — А ведь ты почти поверил, — усмехнулся Бэкхён. — Мы просто один раз целовались. — Ну и как? — Мне понравилось. Они снова замолчали. Пальцы омеги скользнули по шее альфы вверх и запутались в его волосах. Чонин прикрыл глаза, наслаждаясь его невесомыми, успокаивающими прикосновениями. — Вы же лучшие друзья, — прошептал альфа спустя некоторое время. — Ты знаешь его как никто. — К чему ты клонишь? — спросил Бэкхён. — Кёнсу действительно… ничего ко мне не чувствует? Совсем, даже толики симпатии? Омега ответил не сразу. Какое-то время он раздумывал, правильно подбирал слова. — Предположим, что человеческое сердце — это сосуд. Например, чаша. А наши чувства, соответственно, вода, которая заполняет сердце. По количеству воды можно судить о силе чувств. Так вот, — Бэкхён понизил голос, — чаша Кёнсу покоится на дне твоего океана. Кай распахнул глаза и взволнованно посмотрел на омегу. Во взгляде последнего читалась искренняя уверенность в собственных словах. Альфа подался вперёд и на мгновение прижался губами к его губам, словно в знак благодарности. — Пошли, — прошептал он и отстранился, поднимаясь с пола. — Пошли.***
— А если кто-нибудь войдёт? — Не волнуйся, я забронировал комнату. Влажный поцелуй в шею, крепкие руки сжались на упругих ягодицах. Алкоголь, старательно вливаемые в горло всю ночь, играл в крови и дурманил голову. — Сехун, мы же не можем прямо здесь, — пошептал Лу Хань, зарываясь пальцами в мягкие волосы своего парня. — Можем, — ответил альфа и прикусил мочку его уха. — Ещё как можем. Сехун прошёл в комнату, утягивая за собой омегу и на ходу сбрасывая обувь. Его руки взмыли вверх и принялись расстёгивать пуговицы на рубашке Лу Ханя. Старший от него не отставал. Ткань с тихим шорохом опустилась на пол, и парни остались в одних брюках. Омега отстранился и толкнул Сехуна в грудь, заставив того опуститься на широкий диван. Язык альфы скользнул по пересохшим от возбуждения губам, а внутри поселилось предвкушение. Чёрт возьми, это будет их первый раз… Никто ничего не планировал. Просто так, поддавшись страсти, они оказались в вип-комнате клуба и решились отдаться друг другу. Их взгляды сцепились, словно души сковали цепью; оба тяжело дышали и не знали, чем кончится эта затея. Желая избавиться от подступающего страха, Лу Хань опустил руки на пояс своих шорт. Пальцы мелко дрожали, когда он пытался справиться с пуговицей и замком; несмотря на это, у него вышло — ткань с шелестом скользнула к ногам. Сехун облизнул губы, почувствовав тепло внизу живота, и мазнул взглядом по телу возлюбленного: на старшем сейчас были надеты только серые плавки. Альфа подался вперёд и его пальцы коснулись округлых коленей. Горячие ладони скользнули вверх, по стройным ногам, а после сжались на упругих ягодицах. Омега закусил губу от волнительных прикосновений и забрался на колени младшего. Тонкие руки обвили крепкую шею; губы нашли губы, сливаясь в страстном поцелуе. Лу Хань разомлел от удовольствия и зарылся пальцами в волосы своего парня. Сехун разорвал поцелуй и припал к его шее, сорвав с красивых губ мелодичный стон. Прикосновения ладоней к спинам и плечам обжигали, разливаясь горячим мёдом по коже. Они не знали, с чего начать, поэтому ласкали друг друга везде, куда доставали. Пальцы царапали и сжимали, на шее и плечах расцветали засосы. Сехун мягко опрокинул омегу на диван и навис сверху. Лу Хань закусил губу и скользнул горячими ладонями по его груди. Он опустил руки на пояс брюк альфы и расстегнул замок. Альфа отстранился и принялся снимать с себя остатки одежды; брюки вместе с бельём отправились на пол. Благодаря алкоголю парни не смущались своих обнажённых тел. Младший подхватил пальцами резинку трусов омеги и потянул вниз, желая стереть последнюю преграду. Лу Хань приподнял бёдра, помогая себя раздеть. Сехун отбросил вещь и замер, не в силах отвести взгляд от прекрасной картины, о которой так давно мечтал. Перед ним распростёрлось стройное молочное тело: омега откинулся на диван и постыдно развёл в стороны ноги, отобрав тем самым у младшего последние крупицы разума. Карие глаза сияли развратным блеском — альфа потонул в этом сиянии. Он подался вперёд и накрыл мягкие губы старшего своими в чувственном поцелуе. Тонкие руки обвили его шею и притянули к трепещущему телу, желая прижаться как можно тесней. Горячие ладони уверенно заскользили по бархатной коже, изучая каждый изгиб. Сначала они касались друг друга осторожно, а затем распалились. Прикосновения становились всё смелее и жарче: в сладком экстазе они сплетались руками и ногами, желая стать единым целым. Оба были возбуждены до предела, и когда Сехун снова навис над возлюбленным, то уже не мог терпеть. Старший это понимал — он и сам был на пределе. Альфа пошарил рукой по полу и нащупал там свои брюки. Из кармана он вынул небольшой тюбик смазки и презерватив. Лу Хань усмехнулся, понимая, что альфа всё подстроил. Он вздрогнул, когда влажного входа коснулись его пальцы. Один несмело проник внутрь, сорвав тихий стон с покрасневших губ. — Тебе приятно? — хриплым шёпотом спросил альфа; от его голоса старшего пробила дрожь. — Да, — томно выдохнул омега. Он накрыл руку младшего и добавил к его пальцу свой собственный. Они соприкоснулись кожей внутри жаркого тела; омега громко простонал, теряясь в приятных ощущениях. Пальцы медленно скользили, а затем альфа добавил третий. Он зажал у основания свой член, чтобы не кончить раньше времени; это зрелище сводило с ума. На третьем пальце Лу Хань слегка поморщился от дискомфорта, но вскоре они свободно входили в его тело. Сехун не смог больше терпеть. Он отнял пальцы от влажного входа, сорвав с покрасневших губ омеги разочарованный стон. Слегка подрагивающими руками альфа надел на изнывающий член презерватив и размазал по стволу вязкую смазку. Покончив с этим, он подхватил стройные ноги под коленями, задрал их вверх и пристроил головку ко входу. В этот миг туман алкоголя будто бы рассеялся — альфу настигло волнение. Ему стало страшно сделать что-нибудь не так, но отступать было уже поздно. — Скажешь, если будет больно, — прохрипел Сехун, на что получил утвердительный кивок. Он сделал глубокий вдох и толкнулся вперёд. Член раздвинул чувствительные стенки и Лу Хань простонал от боли. Альфа погрузился на всю длину и замер, заглядывая в любимые глаза — в них стояли слёзы. Парень испугался, но мягкие прикосновения маленьких ладошек к плечам его успокоили. Старший знал, что будет больно, и он был к этому готов. Получив разрешение двигаться, Сехун плавно повёл бедрами назад, а затем снова толкнулся вперёд. А потом ещё раз и ещё. Он сходил с ума от восхитительных ощущений, что накатывали с каждым новым толчком, но тихие болезненные стоны омеги привели его в чувство. Альфа постарался изменить угол вхождения, чтобы найти простату. Лу Хань уцепился одной рукой за его плечо, а другой сжал простыню, когда разбухшая головка попала по комку нервов. С покрасневших губ сорвался громкий стон, а затем жалобное: — Ещё… Сехун, пожалуйста, сделай так ещё… Для альфы эти слова были слаще музыки. Он поймал ритм и с каждым новым толчком проезжался по простате, заставляя своего парня извиваться под ним. Оба стонали от невероятного наслаждения, теряясь в чувствах и ощущениях, не понимая, как раньше лишали себя этого. Влажные горячие поцелуи, пальцы на стройных бёдрах до синяков и царапины на взмокшей спине — эту ночь они запомнят навсегда. Одной рукой Сехун накрыл член омеги, желая кончить одновременно. Пальцы в быстром темпе скользили по стволу и ласкали головку, заставляя старшего кричать в разы громче. Альфа и подумать не мог, что его парень настолько громкий. Стоны Лу Ханя гулко разносились по всей комнате, отражаясь от тонких стен и заглушая музыку. С разницей в несколько секунд их накрыло невиданное ранее удовольствие, а омега сорвался на звонкий фальцет. Белёсая жидкость запачкала животы и обивку, но никому не было до этого дела. Сехун вжал хрупкое тело в диван, оба дрожали от пережитого наслаждения. Сбитое дыхание смешивалось губами, не давая возможности прийти в себя. Воздух заполнил восхитительный букет ароматов, которые, сплетаясь, рождали один, ещё более прекрасный. Лу Хань оторвался от губ альфы и вжался носом в его крепкую шею. — Ты чувствуешь это? — прошептал он и вдохнул полной грудью аромат влажной кожи. — Да, — отозвался Сехун и зарылся носом в его мягкие волосы, — ты мой. Мой омега.***
— Ну всё, ребят, — сказал Чондэ, поднимаясь с дивана. — Мне пора идти, а то Мин меня уже заждался. — Давай, до завтра. Чанёль пожал другу руку. — До завтра. Смотрите потом с кровати встаньте, — усмехнулся парень. — Кстати. Не знаю, важно ли это, но Кай там танцует. — Что? — встрепенулся Сехун; они с Лу Ханем вернулись к друзьям полчаса назад. — Чанёль, чёрт возьми, мы должны его остановить! Альфа подорвался с места и направился к танцполу, а остальные тут же последовали за ним. — Что ж, и вам приятного вечера, — усмехнулся Чондэ и направился к выходу из клуба. На танцполе творилось невообразимое: вся толпа собралась в круг, освобождая большое пространство в центре. Что там происходило, друзьям было не видно. Распихивая всех локтями, они кое-как пробрались в середину круга и замерли на месте. Шоколадная кожа блестела в свете софитов, вызывая непреодолимое желание у всех и каждого коснуться её языком. В глаза бросались жилистые руки, широкие крепкие плечи и соблазнительный обнажённый торс, на котором вырисовывали контуры кубиков пресса капельки пота. Белоснежные локоны выбивались из-под неизвестно откуда взявшейся кепки, козырёк которой скрывал дьявольский блеск глаз. Пухлые, красиво очерченные губы изогнулись в сексуальной усмешке. Перед ними предстал Бог, и все готовы были встать перед ним на колени. Сам Ким Чонин танцевал. Подобного никто из присутствующих никогда прежде не видел. Громкая ритмичная музыка словно подстраивалась под тело, которое двигалось в своём собственном ритме. Плавные чувственные движения сменялись резкими, и наоборот. Взмах руки, поворот, прогиб — в миг, когда альфа танцевал, весь мир был у его ног. Он не танцевал — сам был танцем: диким, необузданным, страстным. Словно непокорное пламя огня, обжигал своими движениями, заставляя отдавать ему свои сердца. По поджарому телу струился пот, влажные волосы прилипли к вискам, но парень не мог остановиться. Он вспыхивал снова, стоило стройным бёдрам сделать очередное движение, а руке взмыть вверх. Балетные «па» чередовались с дерзким клубным месивом, образуя невообразимый контраст. Казалось, он умел всё: хип-хоп, r’n’b, брэйк-данс и ещё множество стилей смешивались в движениях безумного тела. Альфа рождал собой нечто новое, неизведанное и невообразимо прекрасное. На последних аккордах в воздух взлетела кепка, а парень упал на колени, не в силах даже стоять. Зал взорвался диким восторгом, а на пухлых губах заиграла победная усмешка. Он Ким Чонин, и он может всё.