***
Утро выдалось не самым радостным. Шея изрядно затекла, бока болели так, словно по ним прошёлся целый табун паларов, но что болело пуще всего, так это позвоночник. От жёсткого лежбища пластины давили на спину, от чего поворачиваться и сгибаться было чертовски больно. Девушка простонала от боли, когда попыталась повернуться корпусом к мешку, и тут же больно прикусила себе язык. Нашла, где звуки издавать! Если её заметят, это будет настоящей катастрофой, а потому необходимо было вести себя тихо. И только Шанталь встала, чтобы хоть немного размяться, её тут же пригвоздили алыми клешнями за шею к стене. — Шшшшшшто это тут у насссссс? — прошипело жуткое существо с седыми сальными патлами по обеим сторонам морды прямо в лицо Шани. Девушка не сразу поняла, что её обнаружил член экипажа, и кто: грязный гилгурианец! Первые полминуты она испытала вящий ужас, а уже после девушку переполняла ярость. Мысленно поставив галочку отчитать Допплера за непрофессиональный набор команды при удобном случае, Шани оскалилась, не потерпев такого отношения к себе. — А ты что, капитан, чтобы отчитывать меня? — с трудом произнесла Хокинс. Отчасти ей было трудно говорить из-за сдавливаемого в тисках горла, отчасти потому, что амбре от паукообразного психа шло просто невыносимое. — О, поверь, я могу быть ссссссуровее капитана, — наглый тип дыхнул в самое лицо Хокинс, отчего та так закашлялась, что создалось ощущение, будто она сейчас откашляет лёгкие. Горло начало нещадно драть, а гилгурианец убрал свои клешни, и Шани упала на пол, не удержавшись на ногах. «Ну вот и всё, конец плаванию», — успела подумать Хокинс, когда клешня больно сдавила девушке запястье, и та коротко взвизгнула от боли, а потом её потащили из трюма. Солнце, резко появившееся над головой, на несколько минут ослепило Шанталь, которая долгое время провела в полумраке. Её, как какую-то вещь протащили по дощатому полу палубы, а когда девушка ударилась коленом о лестницу, то попыталась встать на ноги, хотя те ещё были немного онемевшими поле неудачного сна. Шани еле переставляла ноги по ступеням, а потом её буквально швырнули под ноги капитану и остальным, стоявшим у самого штурвала. В первую секунду Джим стоял с открытым ртом, не понимая, что сестра делает на корабле, но шок быстро сменился яростью. Юноша почти бросился на обидчика, когда его одним движением остановил кронанец, схватив Джеймса за руку. — Что здесь происходит? — громовым голосом спросил похожий на каменную глыбу мужчина, остановивший Джима. — Эта чертовка пробраласссь сссюда зайцем, — хищно блеснув глазами, ответил нахал. — Что ж, мистер Скруп, спасибо за бдительность, дальше девушкой займёмся мы, — произнесла статная женщина в капитанской треуголке, насколько её удалось разглядеть юной Хокинс, это была легостианка, хотя за точность определения девушка не была уверена, так как перед глазами прыгали чёрные мушки. — Мистер Эрроу, прошу, отпустите юношу. Скруп, ехидно ухмыляясь, удалился, а Джим, едва был отпущен, кинулся к сестре и помог ей встать, осматривая оставленные гилгурианцем красные следы на запястье и шее. — Шанталь, о чём ты только думала?! — взорвался Допплер. — Так вы знакомы? — поинтересовалась капитан. — Она моя сестра, — хмуро произнёс парень. — Вот как. И меня не оповестили о том, что мы повезём ещё одного пассажира. Капитан подошла к девушке и стала разглядывать её буквально с головы до ног. — Можете назначить мне хлестание плетьми или любое другое наказание, но я не сойду с судна и не оставлю брата одного. Капитан молча смотрела некоторое время на Шанталь, потом всё же нарушила паузу. — Провианта на тебя не хватит. — Доктор Допплер при мне рассматривал удобные пути к нашей цели, и я знаю, что мы будем останавливаться как минимум на паре планетах, чтобы пополнить запасы провианта и воды. Если до этого мне придётся пожить впроголодь, что ж, пусть будет так. Капитан снова промолчала, а потом произнесла короткую фразу: — Мы это обсудим в моей каюте.Глава 3. "Наследие Стивенсона"
24 мая 2019 г. в 13:19
Дальнейшая неделя была проведена в рассуждениях. Сара очень хотела вернуть дом, и пока что из всех предложенных и обсуждённых вариантах по заработку этот был хоть и призрачен, но более вероятен на скорейший исход. Женщина сокрушалась, что нельзя заработать достаточно денег за хотя бы пять лет, а здесь, по прикидкам доктора, всё путешествие займёт около года. Тем ещё невыносимей было слушать женщине упрашивания детей на эту опасную авантюру, где, быть может, уже и нет никакой планеты и тех сокровищ тысячи миров, что хранятся там в сказках. Делберт настраивал миссис Хокинс на то, что это будет больше как экспедиция, что ей не о чем волноваться, ведь не в одиночку они собирались плыть.
Факт того, что Сара останется на Монтрессоре, как-то даже не обговаривался. Она сама твёрдо решила это, дав понять, что не настолько в отчаянии, чтобы пуститься в плавание за сказкой. И всё же сомнения на счёт отсутствия Планеты сокровищ терзали её. Вдруг это всё же правда? Вдруг удастся найти хоть что-то, или же вовсе средства на отстройку нового дома? И спустя какое-то время раздумий Сара сдалась под уговорами. На радостях Делберт поспешил в Королевскую Межзвёздную Академию за получением разрешения на, возможно, одну из самых значимых поездок если не этого столетия, то жизни астрофизика уж точно. Запрос рассматривали несколько дней, пока курьером не прислали уведомление о согласии коллегии Королевского научного общества на совершение экспедиции. Делберту дали дозволение выбрать себе капитана и старпома, однако с командой произошли неувязки, так как свободного экипажа от коллегии найти не удалось.
Однако встал другой вопрос: кого из детей ей следует отпустить на долгий тяжёлый год? Это решение далось, на странность, легче, чем решение самого плавания. Рассуждая между собой, миссис Хокинс и доктор Допплер пришли к выводу, что поехать с Делбертом следует Джиму, обуславливая выбор тем, что именно юноше отдал карту умерший пират, и именно он сумел разгадать комбинацию для открытия карты. Об этом они потом и сообщили брату с сестрой. Юноша, услышав решение, первым делом возликовал и с широченной улыбкой кинулся обнимать Сару, но как бы обрадованным ни был Джим, ему стало не по себе, когда сестра в это время молча вышла из комнаты, столь громко хлопнув дверью, что Допплер невольно подпрыгнул от мимолётного испуга. Парень на минуту задумался о том, что такое пугливое и интеллигентное создание, как Допплер, не сможет выдержать столь долгую прогулку за будущим семьи Хокинсов.
Выждав двадцать минут, Джим постучал в спальню сестры. После минуты тишины ему позволено было войти.
— Ты меня не убьёшь? — просунув голову в проём, поинтересовался парень и вытянул руку с подносом сладостей вперёд.
— Проходи.
Шани сидела на кровати и, судя по изрядно смятой подушке в её руках, а также куче перьев на полу, Хокинс сделал вывод, что сестра уже дала выход эмоциям. Он подал поднос с вкусностями Шанталь и сел на краешек кровати.
— Не буду я тебя бить, — закатив глаза, произнесла девица, отправляя в рот небольшую овсяную печеньку.
Воцарилась тишина. Юноше было неловко начинать разговор, хотя именно для этого он и пришёл, но за него это сделала девушка.
— Поверь, я, правда, рада, что ты полетишь.
— Серьёзно? — уточнил юнец, ироничным взглядом осматривая пол, усеянный белоснежными пёрышками.
— Хорошо, скажу иначе. Я не рада, что мы не летим вместе.
— Это уже более похоже на правду, — усмехнулся Джим и, встретившись с суровым взглядом сестры, прикусил язык.
— Слушай, я действительно рада за тебя. В конце концов, ты достоин этого больше. Просто мне обидно, что я скована какими-то условностями, что я должна быть здесь, в то время как могу помочь там. Быть более полезной, понимаешь?
Джеймс подсел ближе и, приобняв сестру за плечи, прижал к себе.
— Не вздумай считать, что ты бесполезна. Мы с мамой любим тебя. И тем более, представь, каково было бы ей. Думаешь, ей стало бы легче, отправься мы вдвоём неизвестно куда? Это же мама, она надумает себе всяких ужасов, а потом пьёт успокоительное, потому что сама себя накрутила.
Шанталь понимала, что брат прав, и всё же обида засела внутри, гложа голову и сердце.
И всё же так просто отступать девушка не собиралась. Раз не отпустят из дома, так хотя бы поможет собраться. Первым делом было решено набрать команду, и Шани увязалась вслед за доктором на Космопорт. Допплер, однако, предупредил, что желает лично выбрать достойнейших, намекая на то, что Шанталь может ему мешать.
— Делберт, скажите честно, Вы меня ненавидите? — поинтересовалась Хокинс, когда они сошли на мостовую Космопорта.
— Что?! Шан… Да как тебе такое в голову только пришло, юная леди? — возмутился доктор.
— В таком случае, почему я не могу присутствовать на Вашем отборе лучших из лучших?
— При всём моём уважении, ты ещё слишком юна для такого важного и ответственного задания, и к тому же…
— Я женщина? — закончила за Допплера Шанталь, скрестив руки на груди.
— Я хотел сказать, что ты импульсивная молодая особа, — поправил Делберт, и Шани, нахмурившись, отвернулась. Как ни крути, а он был прав, девушка порой не могла сдержать эмоций.
Однако доктор не хотел ссориться с Шани. Он мягко коснулся плеча девушки и предложил той осмотреть корабль, на котором Делберт с Джимом уплывут, на что юная Хокинс согласилась. Ей было чертовски интересно, на какой посудине они поплывут по Эфириуму, но увиденное заставило девицу пожалеть о своих мыслях. Величественный фрегат под названием «Наследие Стивенсона» мерно покачивался на причале, загружаемый наёмными работниками всем необходимым в данном плавании. Девушка и доктор условились через час встретиться на пристани у кормы корабля. С предъявлением необходимых документов от доктора юную Хокинс пропустили на борт, а Допплер умчался куда-то вглубь Космопорта в поисках надёжного экипажа. Шани с восхищением осматривала палубы, касалась позолоченных бортов так, словно была во дворце Королевы в ожидании аудиенции, и ей дозволили прогуляться по тронному залу. Но едва её нога ступила в трюм, как в голове Шанталь возник идеальный план по проникновению на корабль незамеченной. За час она исходила фрегат едва ли не вдоль и поперёк, уже разглядев много мест, где она могла бы укрыться и оставаться незамеченной продолжительное время.
Через час, светящийся довольством Допплер встретился с Шанталь в условленном месте, откуда они отправились обратно в дом доктора. По пути болтливый шеомерианин хвастливо заметил, что его ораторские навыки пригодились, и команда согласилась пойти на корабль за полставки. Шани так и посмотрела на доктора с отвисшей челюстью, что тот, видимо, принял за факт восхищения. Однако девушка считала, что тут либо что-то не чисто в словах доктора, либо в самой команде. Ей уже было не по себе, а в голове стали роиться самые паршивые мысли.
На какой-то момент девушке даже стало совестно, что она с такой лёгкостью решилась на побег, лишь бы только отправиться в плавание с братом, отыскать эту заветную с детства мечту, обнаружить, что сказка является правдой. И всё же Шанталь уже смогла найти подходящие слова, что оставит в записке матери. Юная Хокинс не хотела расставаться с мечтой, даже если она настолько мелочна. Гораздо сложней было представлять девице, как матери будет плохо и тоскливо, поэтому эти мысли Шани старательно отгоняла от себя, чувствуя, как своё собственное сердце будет волноваться о маме. Но решение уже было принято и обдуманно много раз. Она от своего не отступит.
Прощание с братом и доктором далось трудно, хотя бы потому, что Шанталь именно, что старалась выглядеть так, будто она не увидится с Джимом долгое время. Делберт сообщил накануне отправки на Космопорт, что он с юнцом останется в гостинице на пару ночей в ожидании прибытия капитана, там же он планировал закупить несколько необходимых для экспедиций вещей и встретиться с парочкой важных членов коллегии, дабы продемонстрировать им готовность мероприятия.
— Пообещай себя хорошо вести.
— Ладно.
— И не спорь с капитаном.
— Хорошо, мам.
Сара крепко обняла сына, прижав к груди, и ещё долго стояла бы так, если бы Допплер не тронул её за плечо.
— Пообещайте мне, Делберт, что будете приглядывать за ним.
— Я сделаю всё, чтобы он вернулся целым и невредимым, Сара, даю слово.
Когда Джеймс подошёл к сестре, та усмехнулась, но тоже крепко обняла юношу.
— Пообещай не показывать свой упёртый характер.
— Эй, ну ты-то куда?
Девушка тепло улыбнулась парню и кивнула на доктора.
— Проследи, чтобы он дел не натворил. Эти учёные, никогда не знаешь, что у них на уме.
— Хах, обещаю.
Едва челнок с братом оторвался от земли и улетел в сторону Космопорта, Шанталь спешно стала собирать самое необходимое в небольшой и удобный для транспортировки наплечный мешок, стараясь не обнаружить свои планы перед матерью. На следующий день девушка из прислуги Допплера по просьбе хозяина дома предложила обеим гостьям провести полную экскурсию по дому астрофизика. До этого у них как-то не было особо времени на знакомство с домом, ориентируясь лишь в зале, отведённых им спальнях и ванных комнатах, и только.
Экскурсию начали утром после сытного завтрака с чердака. Девушка с интересом разглядывала вещи старины, пыльные книги в большой библиотеке Делберта, его химическую лабораторию, в которой он, скорее, предавался увлечению, чем со всей серьёзностью занимался столь точной наукой. Её несколько увлекло всё действо, пока часы в прихожей не оповестили весь дом своим боем, что уже настало время вечернего чая, от чего девушка едва не выругалась вслух. Дом действительно её заворожил, напоминая целый музей с самыми диковинными и интересными вещами. Чего только стоила одна библиотека! Однако Шанталь быстро взяла себя в руки и во время чаепития, извинившись перед матерью, она ушла в ванную комнату, находившуюся поблизости от спальни юной Хокинс. Перед тем, как исчезнуть на долгое время, Хокинс никак не могла подобрать нужных слов. Ей всё время казалось, что она должна оправдаться перед матерью, но каждый раз всё словно бы наоборот преуменьшало мотивы девицы. Только после шестой попытки написать письмо Шани поняла, что просто идёт на поводу у своих желаний и эгоизма, вот так просто оставляя маму с тяжёлым сердцем. Но отступать девушка не хотела. Напоследок Шанталь пробежалась глазами по пергаменту, стопорясь на таких строчках, как «…пойми, мне это надо…», «…я не прощу себя…» и «…я знаю, что делаю тебе больно…». Пара капель упала на слово «мама» в центре письма, и Шани, поспешно утерев слёзы с лица, прижала краешек рукава к каплям, осторожно, чтобы не смазать слова. «Хватит, — подумала про себя девушка, кладя пергамент на прикроватную тумбу. — Проблемы это не решит. Бери себя в руки, размазня, и делай, что задумала». Письмо по углам было придавлено книгами, позаимствованными из библиотеки Делберта, на случай сквозняка. Под окном ванной комнаты в густых кустах нефритовой такки уже были спрятаны пожитки, которые Хокинс взяла с собой.
Шанталь встала в центр комнаты и несколько раз глубоко вздохнула. Ей ещё не приходилось это делать, но когда-то начать стоило. Девушка решила, что если у неё всё получится, то это будет верным знаком, плыть стоит. Если же она упадёт на землю и, возможно, повредит что-нибудь, то точно останется с матерью, но будет сожалеть о том, что осталась, ещё очень долгое время, если не всю жизнь. Шани закрыла глаза, досчитала до трёх и побежала прямо в открытое настежь окно. Когда ноги оторвались от пола, а тело оказалось на улице, Хокинс почувствовала лёгкий толчок в спину и плавное планирование к земле без возможности покалечиться. Сердце бешено застучало ещё в отрыве, но почувствовала девушка это уже когда твёрдо стояла на своих двоих на земле. Она с неким страхом посмотрела за спину и шумно выдохнула. В спокойном положении от хребта вырастали два громадных крыла, сверкающих хромом в начинающихся сумерках. Холода от металла вдоль всего позвоночника Хокинс не чувствовала, даже пощупала под рубашкой спину. Это значило, что пластины перестроились в крылья. И бредни того пропавшего без вести пирата всё же оказались правдивыми. На секунду подумав о том, каким скандалом разразилась бы Сара, узнай, что её дочь так проверяет домыслы, Шанталь тряхнула головой, нашарила и схватила мешок под колючими кустами такки и что было сил побежала к небольшому пирсу с наймом лодок до Космопорта, в ту же секунду почувствовав, как крылья собрались обратно в ставший привычным панцирь. Адреналин, ещё бушующий в крови, придал сил беглянке, и та довольно быстро преодолела расстояние в несколько километров успев договориться на последний заход, зато всё оставшееся время, что лодчонка неспешно преодолевала расстояние до конечного пункта, Шанталь приводила дыхание в порядок. Ей стоило немалых усилий, чтобы сердце не выпрыгнуло из горла, а глотку не жгло от жадного хватания воздуха ртом. И всё равно горло саднило страшно, оставалось надеяться, что это быстро пройдёт.
Лодчонка пришвартовалась у торговой набережной, когда сумерки окрасились в тёмно-синие цвета, а на небе появилось столько звёзд, что не сосчитать и тысяче людей. Задремавшую Шанталь растолкал рулевой и грубо оповестил о конце маршрута. Девушка отдала две гинеи за поездку и, закинув вещевой мешок на плечо, стала осторожно пробираться по тёмным еле освещённым газовыми фонарями улочкам. Данный этап своего побега Шани не продумала до мелочей, а потому не знала, куда ей деваться. Если она придёт в гостиницу к брату, Допплер отправит её домой, не сейчас, так утром, а это совершенно не входило в планы. В растерянности Хокинс замедлила шаг, а затем и вовсе остановилась в нерешительности. «Какого чёрта меня понесло так поздно?» Девица громко чертыхнулась, уже подумывая сдаться Допплеру, но в этот момент повинуясь чьему-то велению, повернула голову в сторону пристани, где раскачивались судна всех мастей. Шани будто бы озарило. Она может пробраться на борт «Наследия» и заночевать в трюме!
Девушка настолько обрадовалась своей идее, что шагнула в сторону корабля, совершенно не заметив дроидов, охранявших пристань. Всё же углядев их, девица выругалась и поспешила спрятаться за бочками у стены здания. Она осторожно выглянула и стала приглядываться в силуэты, маячившие слишком часто, но что это? Они же не видят в темноте, зато в свете своих налобных фонарей, встроенных в высокие шлемы, могут видеть. Это мог быть шансом пробраться на корабль. Юная Хокинс тихонько вышла из своего убежища и короткими перебежками стала подкрадываться к фрегату. Что будет, если её поймают, Шани не придумала, и, если быть честной, не хотела придумывать. Её мысли занимало то, как осторожно надо было передвигаться, чтобы её не заметили.
В какой-то момент она оказалась совсем близко от нужного пирса, но именно в этот момент к девушке двигались дроиды сразу с двух сторон. Шанталь на какой-то миг впала в ступор, чувствуя, как ужас сковывает тело, однако Хокинс пребольно наступила себе на ногу, чтобы не дать замереть у самой цели. Шани судорожно стала разглядывать пространство поблизости, пока не нашла камешек, отколовшийся от мостовой. Девица моментально схватила его, размахнулась и швырнула как можно дальше. Камень далеко не упал, но пролетел достаточно, чтобы дроиды повернулись на шум и покатили туда, пока Шанталь стремглав взбежала по трапу, а оттуда уже по знакомой траектории в трюм. Помещение было битком набито самыми разными вещами, вплоть до запасов провианта, и Шани, наконец, смогла дать себе отдышаться и попить хоть немного воды. После девушка нашла местечко у самой стены за огромными контейнерами, где можно было расстелить себе ложе, пусть и не такое мягкое, как дома на чердаке, и уж тем более в доме доктора, и, наконец, забыться сном.