Омерта для любви

- Сожалею, Росси. Ни чем не могу тебе помочь, - юрист Семьи сочувственно посмотрел на чистильщика. Сегодня, чуть рассвело, он ввалился в его кабинет и потребовал объявить брачный договор с Отцом недействительным. - Если не ты, тогда кто?! Найди какую-нибудь ошибку, неточность! – а ведь Винченцо говорил боссу, что эта идея – дрянь. Уж кто-кто, а Винченцо Рота мог отличить дерьмо от шоколада! - Ты просишь помощи и тут же оскорбляешь. Ошибка?! Да я сам составлял этот договор. Слышишь, сам! Ни одна живая душа не придерется! – юриста задели слова о некачественности работы. - Что ты сейчас сказал?! - Ты меня прекрасно слышал, - Винченцо начал всерьез опасаться за свое здоровье, и даже жизнь: в глазах собеседника плескались, перемешиваясь между собой, ярость и отчаяние. Кристиано обвел взглядом кабинет, направился к двери и уже взялся за ручку, как вдруг резко развернулся к адвокату и поднял руку с УСП*. «Вот так и умрешь, парень!» - пронеслось в мозгу у Винченцо Рота. Выстрел, второй, третий. Вот и весь магазин пуст, а двенадцать гильз с приятным звоном падают на паркет. Хлопнула дверь, спустя несколько секунд Рота открыл глаза и упал в кресло: руки и ноги дрожали, лоб покрылся испариной, перед глазами все плыло. Опорожнив целую рюмку коньяка – благо буйный киллер оставил её в целости – мужчина начал приходить в себя. Он оглядел комнату, оценивая сумму ущерба и думая о том, что неплохо было бы сходить к психотерапевту, а еще лучше сводить к нему своего знакомого. Казалось, все взгляды были прикованы к нему, за спиной то и дело был слышен шепоток. Некоторые позволяли себе неслыханную наглость в виде ухмылочки в его адрес. Кристиано был прав насчет Санти: этот подонок уже растрезвонил всем об их с боссом, якобы, замужестве. Росси боролся с желание крушить все на своем пути. Он страстно желал, чтобы кто-нибудь из этих мерзавцев, поливающих его грязью за спиной, решился высказать это ему в глаза – тогда бы не было нужды сдерживать рвущийся наружу гнев. На его счастье, такой глупец нашелся. - Мы все думали, что наш Крис такой неприступный! А оказалось его не размер члена волнует, а толщина, притом толщина кошелька! – долговязый капо** Лучио отлепился от стены, у которой тискал молоденькую служанку, и закурил. Киллер мгновенно замер в нескольких шагах от него, ухмыльнулся удачно представившейся возможности и, не оборачиваясь, поинтересовался через плечо: - Ты что там тявкнул, Лучио? Я не расслышал. Повторишь? - С удовольствием, моя донна, - мужчина смаковал не слишком приятное для собеседника обращение, видя, как напряглись мышцы чужого тела. – Я сказал, что оприходовать Вашу попку не доведется простым смертным, ведь Вас может удовлетворить лишь золотой хрен! С этими словами капо сплюнул под ноги Росси, за его спиной послышались одобрительные смешки. Это-то и нужно было Кристиано. Он стремительно развернулся, выбрасывая вперед кулак, противник резво уклонился и нанес удар под дых. Дыхание сбилось, все внутренности сжались, Кристиано согнуло пополам, но все же он смог ударить Лучио сбоку в голень. Раздался едва слышный хруст, из горла обидчика полились проклятия. Без врача стало понятно, что малая берцовая кость сломана, когда долговязый капо осел под собственным весом. Ассасин расправил костюм, посмотрел на поверженного противника и не удержался – так велика была их взаимонепереносимость - от того, чтобы съездить ему по физиономии окованным носом лакированных туфель. Спускаясь в холл, Кристиано не стал перевязывать сбившийся галстук, сорвал его с шеи и вытер кровь с левого ботинка. Кристиано быстро шел по направлению к саду, ему сейчас хотелось всадить пулю в каждого проходящего мимо члена Семьи. Он был почти на улице, когда дорогу ему перегородила весьма знакомая и от того еще более раздражающая фигура Северино Мариотти: одну руку он держал за спиной, во второй была светлая папка. - Сбавь скорость – не на ралли. - Катись к черту! – прошипел чистильщик, однако мужчина не шевельнул ни единым мускулом. - Для тебя новый заказ, Росси. Надеюсь ты помнишь, что оплаты не будет, - секретарь дона смерил собеседника презрительным взглядом: он уже слышал о его браке с боссом, но никак не мог понять, что могло привлечь того в этом человеке: грубый, несдержанный, не признающий никакой дисциплины, но при этом являющийся бесспорным мастером своего дела. Возможно, именно этот контраст и будоражил кровь дона Андолини. - Все сказал? Теперь свали! - Отец допустил ошибку, когда вообще принял тебя в Семью, - тихо, но четко сказал Мариотти и скрылся за одной из дверей в холле дома. Отправляясь на задание, Кристиано еще слышал слова человека, носившего скромный статус секретаря, не являясь им на деле. Северино Мариотти был опасен, ибо после Крестного Отца именно он был вторым человеком в Семье, так называемым мано дестра***. Он пользовался безмерным доверием и уважением дона за свой спокойный, расчетливый, холодный ум, за ответственный подход к любому делу. Росси отлично помнил, как произошла его встреча с Данте Андолини. Время неумолимо приближалось к зиме. Сегодня выпал снег, и спать на улице плохо удается: околеешь, и бродячие собаки будут глодать твои мослы. Выходной день, 8 утра – нечего надеяться, что кто-то высунет свой нос на улицу раньше полудня, но есть хочется уже сейчас. Значит, придется снова воровать. В конце улицы появляется черная машина, Mercedes-Benz, тонированные окна. Интересно, кто из трех Тосканских Семей наслаждается сейчас теплом кожаного салона? Машина неспешно проезжает мимо и резко, дергано тормозит спустя сотню метров. Первым выскакивает парень в подогнанном по фигуре, сером шерстяном костюме, лет на 7 старше прижавшегося к стене дома мальчишки-оборвыша, и направляется прямиком к нему. Следом появляется поджарый седеющий мужчина, за спиной которого маячит телохранитель. Оборвыш узнает его: нынешний Крестный Отец Семьи Андолини, дон Доменико. Значит, парень – его единственный сын Данте. - Имя? – сходу спрашивает младший Андолини. - М…моё? – мышцы лица свело от холода, губы не слушаются. - Свое я и так знаю. Отвечай! – в голосе звучит раздражение, но нет такого привычного для мальчишки презрения. Ни капли. - Кристиано Росси. - Возраст? - Одиннадцать. -Поедешь с нами, - бросает он, переключая внимание на подошедшего отца. – Позвольте взять его с собой, отец. - Зачем он тебе, мальчик мой, - дон удивленно вскидывает брови. - Благодарность - хорошая почва для преданности, отец. Воспитаем его, получим верного человека. - Разве у нас их недостаточно, Данте? Тебя не устраивает наша Семья? - Это все Ваши люди, отец. Не мои, - мужчина пристально смотрит на сына, на лице усмешка, в глазах читается одобрение. - Бери, раз так нужно… Кем, если не секрет, ты хочешь его сделать, сын? - Dell’assassino****.