Любовь впроголодь

      Сегодня просыпаться было уже легче. Измученный мозг решил покориться безжалостному режиму, и в полседьмого Грелль был уже как огурчик.       Доев кашу и натянув спортивный костюм, рыжий побежал к озеру. Утро было солнечное, ясное, но до жути холодное. Впрочем, при беге шинигами согрелся и весело трусил по тропинке.       Озеро было чистое, и такое прозрачное, что дно было видно даже в самом глубоком месте. Но сейчас водную гладь равномерно затягивала ряска, а мостки, с которых полагалось красиво прыгать щучкой, развалены. Жнец скривился, видя такую безрадостную картину, но все равно начал раздеваться. Отсутствие некоторых важных для работы черт характера у Сатклиффа вполне заменялось упрямством.       Вода была обжигающе холодной. Зайдя по пояс, Грелль остановился, привыкая, а затем резко нырнул с головой. Озеро было довольно большим, а рыжий любил чувствовать под собой глубину. Сделав пару мощных гребков, шинигами вынырнул из воды и провел ладонью по лицу. Раннее солнце ярко било в глаза, поражая величественным восходом над темной водной гладью озерца. Капли, стекающие по мокрой челке, облепившей лицо, казались золотыми, отражая холодный солнечный свет. Жнец снова нырнул, с упоением ощущая встречный поток воды, мягко обходящий его.       А прямо возле берега ногу Сатклиффа свело судорогой. Неловко плеснув руками, Грелль попытался добраться до суши, но конечность не слушалась, и рыжий резко ушел под воду, по уши нахлебавшись воды.       Когда жнецу, наконец, удалось выбраться на берег, он был уже очень, очень зол. Мокрые, отяжелевшие волосы набрякли на концах и липли к замерзшему телу, не давая согреться, а в уши набралась вода. Вдобавок он не подумал о сменной одежде и полотенце, так что домой он возвращался в мокрых штанах, накинув кофту на голое тело вместо майки. Подсохшие волосы сбились в колтуны, и дохлой кошкой лежали на плечах. Общую картину завершали злющие глаза, выдающие готовность хозяина жечь и пепелить.        Дома жнец быстро залез в душ, кинув в тазик мокрую одежду, и с наслаждением направил на себя струю самой горячей воды, которую только можно было выжать из бойлера. Согревшись, Грелль залез под одеяло, закутавшись в теплый халат, и растянулся на кровати, но вдруг его взгляд случайно упал на часы. Выражение лица рыжего могло сойти за наглядную иллюстрацию выражения крайнего ужаса.       Шинигами прибежал на работу почти вовремя, но это получилось у него не без жертв. Волосы не успели высохнуть, и теперь жнец уповал на фен, который лежал в его столе. Эта светлая надежда развеялась, как только Сатклифф увидел выражение начальственного лица, имеющего радость созерцать весьма растрепанного подчиненного.        — Диспетчер Сатклифф, потрудитесь объяснить, почему вы уже третий день опаздываете и выглядите столь ммм… неопрятно?        — Уилли, солнышко, я же для тебя стараюсь! Вот сегодня чуть в озере не утонул! — Притворно — кокетливый тон очень портили желчь в голосе и злые глаза.        — С этого места поподробнее! Где вы шатаетесь по утрам? Вас что, к кровати привязывать? — Хоть Спирс и не подал виду, но он весьма обеспокоился похождениями нерадивого подчиненного. То он по утрам другим спать не дает, то сам куда не надо лезет — ну прям ходячая проблема!        — Нуу, я же худею! А плаванье отлично помогает… — здесь Грелль прервался, закашлявшись, и, зажав рот рукой, обнаружил, что лицо у него горит как печка. Доплавался… — Короче, это ты во всем виноват! — Рыжий решил применить безотказный метод — свалить всю вину на мужчину, и поспешно ретировался, пока его состояние не просекли.       Развернувшись на каблуках, жнец изящной походкой побитой манекенщицы утопал к себе.        — Да что же это с ним такое? — Уилл прибывал в столь нехарактерном для него замешательстве от силы пару минут, а затем тоже направился к своему столу — разгребать гору отчетов. — Черт с ним, с Сатклиффом. Вот пойдет завтра на задание — живо развеселится.

***

       Когда рабочий день закончился, Грелль телепортировался к себе и сразу залез под теплое одеяло прямо в рабочей одежде. Жнеца колотил озноб, лицо пылало, а тело ломило. Было совершенно ясно, что он простудился. И уже после, с усилием поднявшись с кровати и заварив себе горячего чаю, рыжий уселся на кухне и впервые после памятной вечеринки крепко задумался. Эта ерунда с похудением грозила перетечь в клиническую форму.