Записки Пилигрима

Дождь хлынул как из ведра. Если еще недавно светило солнце, на небе не было ни тучки и отовсюду слышались переливчатые голоса птиц, то теперь стало темно, как поздним вечером, а единственными звуками, охватившими лес, стали шум дождя, раскаты грома, да заунывный вой ветра в сплетенных ветвях древ. Началась настоящая весенняя гроза: молодые деревья гнулись под напором порывистого ветра, вода в лужах пузырилась, предвещая долгий ливень, а в небе, темном от тяжелых туч, то и дело вспыхивали яркие молнии. Однако в лесу все же слышались посторонние звуки, совсем не свойственные вековечному лесу: в глубине чащи, раз за разом, раздавались чьи-то стоны, правда, совсем не похожие на звериные. Пилигрим и Кото, незадолго до начала урагана, отправились вытаскивать лодку из воды, но пока они дошли до места и оттащили ее под дерево, начался ливень, и они вымокли до нитки. Еще больше времени ушло на то, чтобы найти хоть какое-то убежище. После долгих поисков им наконец удалось найти не очень большую нору, уходившую под корни старого дерева, и укрыться там от дождя. Но, спокойно переждать бурю и идти дальше им было, видимо, не суждено: от холода и сырости у дроу вновь поднялся жар и заломило кости. Очень скоро эльф пожалел, что не остался в тюрьме: боль, постепенно нарастая, вскоре превратилась в мучительную и начала терзать все тело - словно кто-то выворачивал его кости, ломая и кроша их. Кровь бешено стучала в виски, в глазах у него все поплыло, а слышал он все точно сквозь вату – казалось, либо сейчас у него разорвется голова, либо он потеряет сознание. Собственных воплей он почти не слышал. - Да заткнись ты наконец, держи себя в руках! – доносился до него рев оборотня. Он пытался набрать во фляжку воды и затем хоть немного согреть ее, чтобы размочить остатки листа, которые он припрятал еще в Раинхарте. Получалось плохо, ибо горький лист в холодной воде почти не выделял сок. - Убей меня, пожалуйста, убей! - остервенело выл темный, уже не вполне соображая, что творится вокруг, и что его просьба вполне может быть претворена в жизнь. Или уже не в жизнь. - Еще немного и твое желание исполнится, - прорычал наконец зверь, кое-как выжав сок листа во фляжку. Кото схватил дроу за волосы, приподнимая его голову, надеясь, что так он наконец потеряет сознание от боли и заткнется… но то ли эльф так над ним издевался, то ли он действительно никак не мог провалиться в небытие, хотя и сам был бы уж рад, но вот только так он заорал еще громче, и приглушить эти вопли можно было только одним способом: оборотень заткнул рот Пилигриму фляжкой, заставляя пить гадкую жидкость. Вскоре громкие стоны сменились жалобным скулежом, а потом глаза темного закрылись и он замолчал. Когда фляжка опустела, Кото закрыл ее и пристегнул обратно к поясу. Наконец настала благословенная для него тишина, нарушаемая лишь звуками природы. Вскоре оборотень успокоился и кинул взгляд на эльфа: тот, казалось, мирно спал, совсем как малое дитя – лицо его было совершенно спокойно, грудь вздымалась ровно. - Какой же ты жалкий, - беззлобно усмехнулся зверь, затем поворачивая голову к выходу из норы – там, на поверхности, уже слегка посветлело, и яростный ливень постепенно сменился шелестящим дождем, а спустя еще время, превратился в морось. Кото долго смотрел вверх и размышлял, иногда косясь на подававшего признаки жизни спутника. Он думал о том, как вообще можно жить, не зная ни родни, ни друзей, ни дома?.. Рано или поздно, все равно придется найти себе дело в жизни, не все же ему странствовать? Оборотень думал о том, что этот дроу мог быть совершенно другим когда-то, может быть, не таким циничным и грубым. А возможно, он был кем-то и похуже. Все же, он темный эльф… Нет, Кото никогда не судил о других предвзято. По крайней мере, старался не судить. Он всегда хотел видеть в окружающих хорошее, всегда старался искать положительное и не жалеть о своих решениях. Так же как сейчас он думал, почему пошел за этим эльфом. Тот, вроде бы, натворил что-то, ничего о себе не знает, и идет невесть куда. Что же заставило оборотня пойти за ним? Этого он не знал даже сейчас. Возможно, его так вдохновили слова Пилигрима, когда тот говорил о свободе. А может, оборотень разглядел в нем хорошего попутчика или будущего друга. Хотя, в это сейчас с трудом верилось. Конечно, отмычка была у зверя, но ею было не открыть дверь, до того, как вмешался дроу. Да и вряд ли воспользовался бы зверь возможностью сбежать, будь у него даже ключи. Он считал, что действительно провинился, и потому не предпринимал попыток к бегству. Это отличало его от многих своих сородичей: для большинства оборотней свобода была превыше всего, а Кото избрал справедливость, хотя и он бы вскоре зачах в неволе. Может быть, в этом и был ответ – оба они были не такими, как привыкли думать другие. Пилигрим – темный эльф, воплощенный ночной кошмар маленьких детей и темная, алчущая крови тварь для взрослых. Однако он не был таким. Несмотря на его скверный характер, он ни на кого не нападал, никого не убивал, относился ко всему с иронией и имел хорошую голову. Кото – оборотень, и его удел быть воином, охотником либо кузнецом. Он – вольный зверь, которых тоже, обычно, опасаются и сторонятся. Он мог бы быть хорошим воякой и зарабатывать на этом, но избрал другой путь, путь чести. Он готов был защищать невиновных и помогать тем, кто этого просит… Вскоре, зверя тоже одолела дрема. Последняя мысль его перед тем, как он провалился в сон, была о том, что никогда, наверное, мир не знал такого странного случая, когда оборотень стал бы водиться с темным эльфом. . Кото проснулся лишь когда небо уже расчистилось, солнце зашло за горизонт и на небесном полотне заблестели первые звезды, правда, из норы ему был виден лишь темный клочок леса. Его разбудило тихое ворчание: оказалось, темный уже проснулся и постепенно разминал конечности, недовольный никак не унимавшейся болью. Правда, судя по тому, что он уже сидел, а не лежал, ему явно полегчало. - Ну, как оно? – поинтересовался зверь, потягиваясь и зевая. - Жутко, - честно признался эльф, - Не знаю, смогу ли встать. - Куда ты денешься, - фыркнул Кото, - Не страшно, размяться надо и пройдет, только… Он вдруг запнулся, потому что откуда-то с поверхности послышалось протяжное, но не очень громкое завывание, словно дева гуляла по лесу и, заблудившись, печально звала – «у-у-у-у…». Звук выдался мелодичным, будто начало песни, но песни никакой не последовало, и вскоре все снова стихло. - Что это такое? – напрягшись, прохрипел Пилигрим, - Что это за тварь воет? Не хватало нам еще на волков напороться… - Горе, а не слух у тебя, раз так, по-твоему, волк завывает! – свистящим шепотом отозвался Кото. Ничего не разъяснив, он ползком добрался до верха ямы и исчез в ночном мраке. Дроу ничего не оставалось, кроме как выбраться следом. Поднявшись на поверхность, он болезненно скривился и уселся на траву, посмотрев на зверя – тот стоял неподалеку, замерев, и словно бы прислушивался. Вдруг, в поле зрения темного что-то мелькнуло. Чувства редко подводили его, потому эльф быстро обернул голову в ту сторону, однако, вокруг не было ничего, кроме черных стволов древ. И хотел было Пилигрим спросить спутника, что же он там обнаружил, как вдруг увидел то, что его беспокоило: вдалеке, выделяясь среди стены темных деревьев, возникла чья-то фигура, напоминающая человеческую. И все бы ничего, но фигура эта светилась мягким, призрачным светом… и пропала почти так же внезапно, как и появилась. Пилигрим проморгался, решив, что ему показалось, но тревожное ощущение не оставляло его. - Кото?.. Он посмотрел на оборотня, но тот отмахнулся, все еще глядя куда-то в темноту. - Кото, я что-то видел там… В деревьях, - взволнованно зашептал темный, - оно светилось.. Зверь повернул к нему голову, а затем медленно, бесшумно подошел и кивнул, мол, где ты это видел. В свою очередь эльф кивнул в ту сторону, где появилась фигура. И когда он обратил туда взгляд, она снова появилась. А затем еще одна, только ближе, и уж ее зоркие глаза путников могли рассмотреть: это, казалось, была молодая девушка. В проглядывавшем сквозь листву лунном свете она казалась духом, но не была полупрозрачной – кожа ее отливала синим цветом. Синие же, длинные волосы ее блеснули на лунном свету, переливаясь, как и что-то на коже. Незнакомка выглянула из-за дерева. На лице ее были лишь огромные глаза – ни носа, ни рта не было видно. - Лиэры… - завороженно прошептал Кото. Однако, стоило ему это сказать, как две мерцающие фигурки вновь скрылись. - Кто? – не понял Пилигрим, вперив взгляд в ночную тьму. - Лиэры – это такие существа, сродни дриадам, нимфам и лесным духам, - пояснил зверь, - Они стали редким явлениям даже в самых древних лесах… Их мало кто видит, и нам, надо сказать, сказочно повезло. Мелодичное завывание повторилось, уже чуть громче, и с разных сторон. Стараясь не шуршать листвой, оборотень уселся рядом с дроу. - Это совершенно прекрасные создания, но их теперь редко увидишь. Когда-то, если верить легендам и сказаниям, они жили повсюду и свободно гуляли даже днем. Их прекрасные голоса звучали по вечерам, услаждая слух путников, они водили хороводы и плясали по ночам… Но как-то все прознали, что за необыкновенные свойства имеют их чешуя и волосы, что так красиво блеснули в лунном свете, а именно – невероятная прочность.. и несказанная красота, конечно… На них начали охотиться и убивать ради выгоды, ведь чешую и волосы Лиэров с радостью скупали за большую цену – из чешуек-пластин делали дорогую броню, а богатые женщины украшали ими свои наряды, волосы натягивали на луки, как тетиву, пучками вставляли в свои шлемы полководцы … Но охотники, в конце концов, добились своего – эти создания теперь прячутся ото всех, боятся любых шорохов. Но, остатки некоторых особенно агрессивных племен порой даже мстят за своих сородичей: они околдовывают лесников и охотников своими голосами, заводят в лесную глушь и затем душат их, так быстро, что жертва не успевает опомниться, а после скидывают в глубокие ямы.. - И сжирают потом?! – с нервным смешком отозвался эльф, - Тогда, нам лучше проваливать отсюда, да побыстрее, пока мы не присоединились к тем несчастным из твоих долбанных легенд.. А вообще, как они поют-то? У них и рта-то нету… - Есть какие-то штуки на затылке, - неохотно отозвался зверь. Все больше этих существ появлялось на поляне: одни выглядывали из крон деревьев, другие таращили огромные, светящиеся глаза из-за стволов деревьев, пара таких огоньков светилась из ближних нор… Пилигрим почувствовал, как кровь прилила к ногам, тело словно говорило ему – надо спасать свою шкуру! Даже боль унялась на время. - Слушай, Кото, - свистящим шепотом позвал дроу, дернув оборотня за капюшон плаща, - Пойдем-ка отсюда… Оборотень снова отмахнулся, припадая к камню, из-за которого они выглядывали, и во все глаза пялился на необычных существ – он ощущал себя частью тех легенд, что так любили рассказывать в его деревне старики и бывалые воины, вечером, сидя у костра… Рассказчики не лгали – волшебные голоса разливались по округе, сплетались друг с другом в небывало прекрасные мелодии, такие, которые не смогли бы повторить, наверное, и самые искусные эльфийские певцы и менестрели… Но его спутник совсем не разделял подобные чувства. Темный ткнул зверя в бок, и только тогда он оживился, обернувшись, и угрожающе зарычал – зрачки его сузились. - Кото, очнись! Не признал?– дроу отшатнулся, ибо на миг ему показалось, будто глаза товарища потеряли ясность. Но тот быстро встряхнулся, отпрянув и снова взглянув в сторону лиэров – они собрались в круг и принялись медленно водить хоровод. - Прости, - бросил зверь, отворачиваясь от прекрасных созданий, - ладно, идем. Они тихо обошли поляну, стараясь не тревожить «хозяев» этого места, а затем побрели дальше, вглубь леса; скоро мерцающие силуэты вовсе скрылись с глаз, хотя Кото еще долго оборачивался. . Они шли очень долго, но неспешно, поэтому уставать не приходилось. Боль вскоре вернулась, но дроу все равно шел вперед, потому что теперь ему казалось, будто эти существа сидят везде, наблюдают за ним и выжидают часа, чтоб наброситься. Кроме того, шел он позади оборотня – слишком живо было воспоминание о его безумных глазах. Темный всегда доверял своим инстинктам. Если тело говорило ему - «беги!» - он всегда бежал, без сомнений, без оглядки. Если голова подсказывала – «опасность!» - он реагировал немедленно, приводил себя в готовность, чтобы дать отпор в случае чего. Да, Пилигрим практически не пренебрегал своим чутьем, и оно не один раз спасало ему жизнь… Но теперь он не знал, что делать – теперь подсознание вопило о том, что надо бежать, и о том, что рядом опасность, но исходила она от… зверя. Эльф не знал, почему, но теперь ему казалось, будто оборотень напряжен, агрессивен и не настроен ни на какие разговоры. - Они почти зачаровали тебя, - негромко произнес дроу, все же не выдержав давящей тишины. Кото ничего не ответил, только повел плечами и, не оборачиваясь, свернул вправо. - Ты не почувствовал этого? – не унимался темный, пытаясь точно понять настроение попутчика. - Чего – «этого»? – глухо отозвался тот, оттесняя еловые ветки от морды лапами. - Тебя пленил их голос? - Какой еще голос?! – раздраженно рыкнул зверь, и, остановившись, обернулся, хмуро глядя на эльфа. - Вот об том я и говорю, - вкрадчиво проговорил Пилигрим, остановившись поодаль, создавая дистанцию. Но тут сквозь густой лесной покров проник свет луны и темного осенило – полнолуние. Конечно, это казалось глупым объяснением резкости Кото, ведь он не был потомком волчьих племен, но он, так или иначе, был оборотнем, а в это время любое животное особенно возбудимо. - Тебе чего от меня надо? – пророкотал зверь. - Ничего. Только хочу убедиться, что ты меня здесь не убьешь. Морда оборотня зло исказилась, а хвост стал яростно мотаться из стороны в сторону. Дроу, на всякий случай, медленно встал в стойку, чтоб в случае чего хоть как-то оградиться. - Послушай, если бы я хотел тебя убить, то давно бы уже убил, идиот! Ты что, решил, что я могу просто так это сделать?! Хотя и в самом деле, надо бы! Вместо благодарностей за твою спасенную шкуру, я, взамен, получал только тычки! И поделом, связался с темной тварью!.. Еще и плетусь с тобой, зачем-то! Вот и все, хватит! Выйдем из леса – и вали, куда твоей душе угодно, а я пойду своей дорогой! С этими словами он развернулся и ускорил шаг. Эльф поджал губы – ему начинало действовать на нервы выражение «темная тварь». Но в словах оборотня была правда. Пилигрим быстро догнал товарища и зашагал позади него. - И куда же ты пойдешь, если не секрет?.. Эй, да перестань! Что с тобой такое?.. Ладно, я знаю, я виноват, и я благодарен тебе за помощь – подох бы давно, если б ты не помог… Да остановись! Что ты как… Дроу хотел было одернуть Кото за плечо, но только он протянул руку, как в воздухе просвистела стрела и пригвоздила рукав его одежды к стволу ели. Оба замерли на месте. Только теперь путники заметили, что уже почти вышли к опушке леса, а там, впереди, что-то ярко мерцало, отдаленно слышались людские крики, мольбы о помощи, звенящий лязг железа… и какие-то мерзостные, утробные, рычащие голоса, то вопящие во все горло, то заходящиеся в леденящем душу смехе. - Что это?.. – едва выдавил эльф, только после начав яростно выдирать стрелу из ствола, освобождая руку. - Какая разница! Не слышишь что ли?! Надо помочь! – резко бросил зверь и тут же ринулся вперед. - Да стой ты!.. Вот поганая! - рявкнул эльф, еле-еле выдрав стрелу. Наконечник ее истекал чем-то черным, вязким и неимоверно зловонным. Бросив эту дрянь наземь, темный со злостью придавил ее сапогом. Ночь обещала быть нескучной. Пилигриму оставалось только одно – или бежать обратно, куда глаза глядят, и попасть к, возможно, ненормальным лиэрам, либо кидаться сразу в полымя. . Когда дроу выбежал к поляне, там во всю разгорелась битва: крыши деревенских домов полыхали огнем, женщины и дети бежали в сторону леса, а мужчины, похватав то, что было под рукой, что было сил молотили каких-то уродливых существ, даже людей напоминающих с трудом. «Орки напали на людское поселение.. А может, гоблины», - догадался эльф, но тут же до него донеслось яростное рычание. - Чего ждешь, бери оружие и сражайся! – рычал Кото, возле которого уже валялось несколько смрадных, черных тел тех тварей. Ненадолго Пилигрим растерялся, ведь он не помнил, чтоб хоть когда-нибудь брал в руки оружие, однако, вскоре посмотрел под ноги – на земле валялись черные ножи, тяжелые кузнечные молоты, переломанные стрелы и, совсем рядом с ним, лежал острый обломок меча со ржавой рукоятью. Долго не раздумывая, дроу схватил этот обломок и оглянулся – его уже заметили двое пришельцев и бросились навстречу. Людской меч, пусть даже сломанный, оказался тяжел для руки эльфа, да еще кости как назло заныли, напоминая о болезни, но даже несмотря на это, он был намного более ловким, чем орки, и ему не составило особого труда уложить обоих. Дальше – больше. Их кровь – густая и черная, как смоль – скоро забрызгала всего дроу, а твари все не кончались и не кончались, словно лезли из какой-то дыры бесконечным потоком, точно тараканы из под половицы. Откуда-то сзади Пилигрим заслышал лошадиное ржание – стало быть, о беде уже сообщили соседним деревням. «Хоть бы в пылу битвы за врага не приняли», - с невеселой усмешкой подумал дроу, сражая еще одного. Так они провозились еще долго, подмога была не очень большой. Однако, наконец на востоке забрезжил рассвет, красное солнце начало заливать своим светом поляну, северный ветер принес утреннюю прохладу. Мерзостные твари закорчились на малиновом зареве, с противными стонами и визгами отползая в темную лесную чащу. Осмелевшие селяне быстро погнали дрянь от своих домов и вскоре на поле остались лишь два путника, да еще пара-тройка человек, помогавшая раненым. Пилигрим опустился на землю, тяжело дыша – заря приносила успокоение и чувство безопасности, хотя он и не очень-то любил солнце. С трудом разжав занемевшую ладонь и выпуская из нее грязный от вражьей крови обломок, дроу испустил протяжный стон – он слишком долго не разжимал руки, и она, казалось, успела уже задеревенеть. Зато, боль в теле поутихла. - Как же благодарить вас?! – слева от него послышался звонкий, молодой женский голос. Эльф повернул голову – в нескольких метрах от него стоял запыхавшийся и разгоряченный битвой оборотень, а рядом с ним, радостно улыбаясь, вся чумазая от орочей крови, стояла девушка. Судя по ее виду, она тоже принимала бой: на нежных, белых руках пестрели порезы и ссадины, светлые волосы растрепались и слиплись, а платье было изодрано. Дроу имел хороший глаз, а потому успел заметить, как смутился товарищ – зверь растерянно смотрел на людскую дочь, не найдясь, что ответить. Из его спины и бока торчало несколько стрел, а ухо, похоже, порвали, но он, не смотря на это, твердо стоял на лапах, только лишь почесывая места ранений. - А вы ему молока дайте, - громко сказал темный, привлекая к себе внимание. Он отвернулся, осматривая себя – мелкие порезы, а значит, ему повезло. Разве что ногу больно саднило, но сквозь одежду не было видно, что с ней случилось – только его темная, густая кровь немного испачкала в том месте ткань. - А это что еще за дрянь из темных лесов? – раздался над эльфом звучный голос. Путник поднял голову, стиснув зубы – перед ним, сидя на лошади, возвышался крепкий молодой человек, надменно смотревший на дроу сверху вниз. Всадник вынул из ножен меч, судя по виду, совсем новый и остро наточенный – только слегка он был запятнан кровью. - Ты, часом, ничего не перепутал? Тебе бы бежать сейчас, догонять своих, - фыркнул незнакомец, направив острие к лицу Пилигрима, едва не касаясь его подбородка. Темный неторопливо встал, слегка запрокинув голову назад – их лица почти что оказались на одном уровне, однако меч все так же маячил перед глазами странника. Лицо эльфа неприятно исказилось, только больше придавая ему враждебный вид. - Послушай ты, бравый воин: пасть закрой – смердит. Я что-то не заметил, чтобы ты здесь мечом размахивал, все больше кобыла твоя топтала, хотя эта скотина такая замученная, что ей бы впору самой быть затоптанной своим табуном. Пока ты здесь гарцевал, я прикрывал твоих возможных сородичей, - он мотнул головой в ту сторону, куда бежали женщины с детьми, - Что, не судьба зад оторвать от седла?! Обмакнул пару раз железку свою в кровь, хоть бы в дело пустил, бестолочь! - А ну заткнись! Всякая мразь мне указывать будет! – рявкнул всадник, сильнее стискивая рукоять меча и приподнимаясь на стременах. - Вперед! - эльф призывно раскинул руки в стороны, подставляя грудь под удар, и нарочно оскалился, - Мне терять нечего. Бей. Я, кстати, заразный. Рискнешь? – негромко закончил он, подавшись ближе к седоку. - Перестаньте вы, оба! – прорычал зверь, подходя ближе и становясь возле темного. Девушка увязалась за ним и ринулась к лошади. - Дайлиг, перестань, он помог нам, - девушка мельком посмотрела на высокого дроу, но столкнувшись со злым взглядом красных глаз, поспешила вновь обратится ко всаднику, - ты же сам видел! Тем более, он не орк… - Он темный! – с презрительным шипением отозвался Дайлиг. Девушка недолго помолчала, после чего отступила обратно к зверю. - Делай как хочешь, а я обычаи соблюдаю, - твердым голосом отозвалась незнакомка, с вызовом глядя снизу вверх на всадника. Тот в ответ лишь фыркнул и дернул лошадь за поводья, отъезжая от них и бормоча под нос что-то сродни «послал же Бог сестричку!..» Девушка обернулась к путникам. - Простите его, - обратилась она к Пилигриму, впрочем, не поднимая глаз, - Это мой брат, и у него не очень хорошие манеры. - Я заметил, - сухо бросил эльф, сложив руки на груди. - У моего приятеля вообще нет никаких манер, - Кото обнажил зубы, пытаясь улыбнуться. Незнакомка улыбнулась ему в ответ, а затем прошла чуть вперед, затем оборачиваясь. - Идемте со мной, нужно перевязать ваши раны и дать вам отдохнуть – вы, должно быть, издалека. . Эльнивель – так звали девушку – быстро провела их к своему жилищу. Это оказался небольшой, но уютный домик с двумя этажами. Сама хозяйка оказалась приятной девушкой, хотя и немного болтливой. Судя по тому, как наблюдал за ней оборотень, дроу сделал вывод, что по меркам Кото она даже симпатична, хотя сам Пилигрим не находил в ней ничего особенного, человек как человек: не очень большой рост, стройная фигура, приятное, одухотворенное лицо и длинные русые волосы. Эльф ничего особенного не находил – по пути к ее дому они встретили много похожих селянок, правда, было все же одно разительное отличие – Эльнивель не смотрела на них с испугом и презрением. В этом она вообще отличалась ото всех – спокойно разговаривала с путниками, слушала их рассказ о пути, угощала едой… - Так значит вы – Кото? – она посмотрела на оборотня и тот утвердительно кивнул, дожевывая любезно предложенное мясо. Стрелы из него больше не торчали. - А вас как зовут? – она посмотрела на дроу, который уже разделался со своей порцией и теперь сидел в кресле, запрокинув ноги на стол и убрав руки за голову. - Пилигрим, - неохотно отозвался темный. Селянка только пожала плечами и улыбнулась, убирая со стола. - Имя какое чудное, - тихо проговорила она, уходя из комнаты. - Ну, и куда ты там собирался? Не пора ли нам? – окликнул зверя Пилигрим, когда девушка ушла на кухню. - Нужно же ее отблагодарить, что ли… - пожал плечами Кото, глядя в ту сторону, куда ушла Эльнивель. - Отблагодарил уже, когда спасал ее деревню, - проворчал дроу, неторопливо поднимаясь на ноги. - Ага… Эй, я вообще-то хотел идти своей дорогой! Эльф иронично приподнял бровь, а затем круто развернулся к двери. - Да делай что хочешь. А я пошел. Пилигрим хотел было уже махнуть на прощание рукой, как за спиной раздался женский голос: - Вы куда?! Уже уходите?! – взволнованно воскликнула девушка, подходя к дроу. Тот обернулся и вопросительно на нее посмотрел. - А что, еще слишком рано? - Я рассчитывала, что вы останетесь хотя бы на день… То есть, я должна же хоть вас поблагодарить… - Дак поблагодарила уже. Поблагодарила так, что уж и я благодарен! – Усмехнулся темный. - Что? Это? Перестаньте, это же просто еда. - Этого вполне достаточно, - кивнул странник, - Многие обходятся и меньшим. К тому же, я уверен, ты живешь не одна, а вот брат твой, который, как я предполагаю, живет здесь же, либо неподалеку, точно не обрадуется тому, что его сестричка якшается с бродягами. - Он мне не указ, - махнула рукой девушка, - А обычаи гостеприимства обязывают. Тем более, вы помогли нам. В конце концов, не каждый день в людской деревне встретишь темного эльфа и оборотня. Потом будет, что порассказать. Оставайтесь, господин, - она улыбнулась, отходя в угол комнаты, туда, где висела большая, потрепанная сумка. Дроу покосился на нее, после чего нерешительно вернулся в кресло. - Вы говорили, что больны? – спросила Эльнивель, не оборачиваясь. - Это не заразно, - брезгливо отмахнулся Пилигрим, - Я лишь хотел припугнуть твоего братца. - И все же, что с вами? - Лихорадка у него, костяная, - глухо отозвался Кото. Он закончил есть и теперь недовольно смотрел на темного. - Горький лист у вас есть? Надо дать ему наглотаться настоя. Эльф только усмехнулся и закрыл глаза. - Горький лист? – удивленно отозвалась селянка, - Есть, только он вам тут не поможет. Нужна красная трава и цветы Ильдива, - наконец, девушка отошла от сумки и показала названные ингредиенты зверю. В ее ладонях оказались сухие травы багрового цвета, и небольшие цветочки, с лепестками, завернутыми вовнутрь. Оборотень удивленно смотрел на незнакомые растения. - Горький лист может ослабить боль и снять усталость, но до конца одним листом редко можно излечиться. А если размочить красную траву и к ней добавить пару таких цветков, получится лечебный настой. Эльнивель снова удалилась, чтобы приготовить лекарство, но на этот раз, позвала с собой зверя, чтобы показать ему процесс приготовления. . После того, как были перевязаны раны и выпит настой, путники быстро уснули. Пилигриму то, что приготовила девушка, понравилось больше, чем мерзкая вода с горьким листом: все же, у этого лекарства вкус был приятнее, хотя оно тоже слегка горчило Зато запах был пряный. Они проспали до самого вечера, пока наконец эльфа не разбудил настойчивый, сильный стук в дверь. Он лениво потянулся, затем поднимаясь с кресла, пока девушка ходила открывать. Сначала темный услышал мужской голос, затем девушка что-то промямлила в ответ и с бледным лицом вернулась в комнату. -Вас хотят видеть, - дрожащим голосом сказала она. Дроу подошел к дверному проему; оттуда было видно, что на пороге стоят трое стражников – двое по бокам от третьего – и судя по их грозным лицам, ничего хорошего этот визит не предвещал. Где-то позади них Пилигрим увидел насмешливое лицо Дайлига.