Предрассветные сумерки

Я проснулась оттого, что солнце слепило мне глаза. Я медленно подняла веки и посмотрела на солнце. Джейкоб мирно похрапывал рядом, сграбастав меня своими огромными ручищами. Вчера мы засиделись в гараже допоздна, хотелось поскорее закончить очередную машину. Я лежала и смотрела на солнце. На душе было светло и хорошо. Все беды давно позади, жизнь шла своим мирным чередом. Теперь, когда у нас не было никаких тревожных ожиданий, не было врагов, с кем надо было воевать, не было тех, кого надо было охранять, нам все равно не было скучно. Нам было настолько достаточно друг друга, что нам не хватало времени в сутках, чтобы насытиться общением друг с другом. Со дня нашего «Великого стояния», как назвал Джейкоб последнюю встречу с Вольтури, прошло пять с лишним месяцев. Сейчас стояла середина мая, и, как ни странно для наших краев, было очень тепло, и даже солнечных дней стало больше. По крайней мере, так меня уверял Джейкоб, и я ему верила, потому что у нас в Сиэтле погода была такая же, как в Форксе. Многое изменилось в нашей жизни в лучшую сторону. Джейк не стал возвращаться в школу, он занимался машинами, дела у нас шли успешно. Я помогала ему, по-прежнему принимала заказы на аэрографию. Джейк время от времени с каким-то болезненным тревожным любопытством спрашивал — не слышу ли я каких-то призывов о помощи, не тянет ли меня опять в дорогу. Я честно отвечала ему, что, как это ни странно, не слышу. Более того, я вдруг обнаружила, что не слышу чужих мыслей постоянно, хотя могу их слышать, если мне это нужно, словно какой-то выключатель срабатывал в моей голове. Со временем мы с Джейком вывели теорию о том, что когда я подарила Аро Вольтури все те страдания и боль, которые я забрала у людей и носила с собой, я каким-то образом частично освободила себя от постоянной проблемы слышать всех подряд, взамен получив возможность подключаться к мыслям кого-то конкретного, только когда это необходимо. Может быть, именно поэтому я больше и не слышала призывов о помощи. Правда, когда мы бегали в стае, чтобы снова испытать удовольствие от обращения, я слышала всех так же, как будто я тоже была волком. Никто этому не мог дать объяснения, но Джейк сказал, что поскольку я такой же член стаи и у нас с ним такая необъяснимая, ничем неразрушимая связь, я слышу всех через его мысли. В конце января в Олимпийских горах сошла лавина, и под ней пропала группа туристов. Все более-менее дееспособные мужчины Форкса несколько дней проводили розыск. Высоко в горы подниматься не стали, поскольку это было опасно, а ни альпинисткой службы, ни специального снаряжения в полиции не было. Джейк поднял на поиски стаю. Туристы были благополучно найдены и спущены вниз. Волки рыскали по горам, и когда группа была найдена, мы подошли к ним уже в человеческом обличье, чтобы не поднимать никаких слухов и подозрений. Для туристов все окончилось более-менее благополучно, не считая нескольких переломов, и тогда Чарли Свону, начальнику полиции Форкса, пришла в голову гениальная по своей простоте мысль создать профессиональную поисково-спасательную службу. Горы и леса у нас были довольно опасные, турбаз было в округе полно, желающих отдохнуть дикарями было тоже хоть отбавляй, а папа Беллы благодаря Джейкобу был посвящен в некоторые особенности молодых квилетов из Ла-Пуш, хотя и старался делать вид, что его ничего не касается. Шериф Свон предложил Джейкобу и всем его приятелям поступить на службу, и это его предложение было воспринято с большим энтузиазмом. Причин на то было предостаточно. Маленькие волчата были в приказном порядке отправлены обратно в школу, но ребята постарше все равно учебу забросили, а с работой в округе было неважно, и хоть какое-то жалование было очень кстати. Второй причиной было то, что это было то самое, чем они хотели, умели и должны по своему предназначению заниматься — защищать и спасать людей, когда ни одного враждебного вампира в наших краях не осталось, а соседи были нам теперь практически родственниками и никакой опасности для жителей не представляли. И самая важная причина — никто лучше нас не знал эти леса и горы, и никто не мог добраться и добежать куда угодно очень быстро и безо всякого снаряжения, куда могли пройти только специально обученные люди или техника. Ребята восприняли это с радостью. Шериф Свон накатал петицию в вышестоящую инстанцию и умудрился выбить хоть и небольшое, но весьма нужное финансирование, и уже в конце февраля отряд получил официальный статус. Мы поступили на службу, нам выдали форму, значки и удостоверения, и теперь мы гордо именовались Спасательный отряд особого назначения полиции Форкса. Базой был назначен наш дом, и теперь у Джейкоба стояла дома выданная Своном казенная радиостанция, всем членам отряда были выданы пейджеры на случай тревоги, а Джейку Чарли Свон выдал служебный мобильник, чтобы всегда оставаться с ним на связи. По большому счету, прямой работы было немного, и Чарли припрягал нас по любому поводу, когда ему нужны были люди, но, по крайней мере, свободного времени у нас все равно оставалось предостаточно, и ребята были при деле, а не просто так болтались по лесам от нечего делать. Естественно, они чувствовали себя нужными, важничали и от этого младшие члены стаи только и мечтали о том, как бы поскорее отвертеться от школы и вступить в отряд. В конце марта Сэм и Эмили, наконец, поженились. Почти сразу после Нового года Эмили узнала, что ждет ребенка, и Сэм был счастлив, как помешанный павиан, поэтому все приготовления к свадьбе были наполнены еще большей радостью. Мы весело погуляли на индейской свадьбе, Каллены были тоже приглашены. Теперь наша стая ожидала появления нового волчонка. Лея, поборов в себе мученические чувства, не отходила от Эмили, помогая ей во всем. Это будет уже второй малыш, которого ей посчастливится принимать и помогать воспитывать. Уже подходил к концу апрель. В один из теплых солнечных дней мы с Джейком сидели на солнышке, выбравшись из гаража, устроив себе десятиминутную передышку. Солнце клонилось к закату, мы ловили последние теплые лучики, дурачась и ласкаясь, как вдруг я почувствовала, что со мной что-то не так. Сначала у меня закружилась голова, хотя я вообще с момента своего превращения не знала, что это такое. А потом случилось совершенно необъяснимое — мне страшно захотелось шоколада, чего в принципе быть не могло — любая человеческая пища вызывала во мне отвращение. Но желание съесть шоколад было настолько непреодолимым, что Джейкоб, видимо подумав, что я сошла с ума, а с сумасшедшими лучше не спорить, в срочном порядке побежал в магазин, где работала мама Эмбри, и притащил мне шоколадку. Он, вылупив глаза, с выражением крайнего изумления смотрел, как я жадно грызла плитку, и потом долго хохотал, когда меня тошнило этой плиткой на заднем дворе дома. — Ну, теперь ты утолила свой голод? Я так думаю, что шоколада ты теперь долго не захочешь, — смеялся он. Я посмотрела на него страдальческими глазами и сказала: — Не угадал. Теперь мне его хочется еще больше. Пожалуйста, сходи в магазин, купи еще, пока мама Эмбри не закрылась на ночь. — Милая, что с тобой происходит? — настороженно и даже как-то испуганно посмотрел на меня Джейк, сразу перестав смеяться. — Нет, я, конечно, сбегаю, не вопрос, но ты меня пугаешь. — Я не знаю, — выдавила я и снова побежала тошнить в кусты. Джейк немного постоял, потом осторожно спросил: — Ну что, идти или уже не надо? — Идти, — между позывами рвоты проблеяла я. — Чудны дела твои, Господи, — пробормотал офигевший Джейк и отправился за следующей шоколадкой. На следующий день мы отправились к доктору Каллену. Странное событие встревожило нас с Джейком. Доктор выслушал, взял у меня кучу анализов, после чего, странно глядя на меня, предложил пройти наверх в его лабораторию. Джейк остался внизу поиграть с Ренесми и поболтать с Эдвардом, Джаспером и Эмметом. Когда Карлайл предложил мне сделать УЗИ, я уставилась на него, не понимая, к чему он ведет. — Видишь ли, я лишь только подозреваю, но других объяснений я найти не могу, я совершенно обескуражен, — начал он издалека. — Ты хочешь сказать, — услышала я его мысли помимо своей воли, — что я… беременна? — мой голос упал до шепота. — Не могу этого утверждать, нужно сделать хотя бы УЗИ, но и не могу этого отрицать. Я почти ничего не знаю о тебе, — пожал растерянно плечами Карлайл, — я впервые в жизни сталкиваюсь с таким, но после того, как это произошло с Беллой, и она сумела выносить и родить Несси, я уже не могу ничего отрицать. — Тогда давай скорее сделаем это УЗИ и узнаем, — прошептала я, голос пропал окончательно. — Если срок слишком маленький, мы все равно ничего не увидим, — заранее предупредил меня Карлайл. Через полчаса я медленно спустилась с лестницы на первый этаж. Карлайл шел следом за мной, сияя, как начищенный цент. Все внизу уставились на нас. Джейк привстал и замер, не зная, что ожидать от моего совершенно непонятного выражения лица. — Ну что? С ней все в порядке? Она здорова? — тревожно спросила Розали. — Пусть Рейна сама все расскажет, — произнес Карлайл и, сложив руки на груди, спрятал улыбку в кулак. — Джейк, — начала я. — Я даже не знаю, как и сказать… — Господи, что такое? — переполошился он, подбежав ко мне и взяв меня за руки, с испугом глядя мне в глаза. Я поманила его пальцем, и когда он склонился ко мне, я прошептала ему на ухо: — Джейк, ты когда-нибудь задумывался о том, что в принципе мог бы стать отцом? — Угу, — осторожно пробормотал он, не понимая, к чему я веду. — И тебе этого хотелось бы? — снова спросила я. — Рейн, я ведь понимаю, что это невозможно. Если я скажу: «Конечно, хотел бы», ты расстроишься, — растерянно выговорил Джейк. — Ну, тогда считай, что я — твоя золотая рыбка, и выполняю все твои желания, — улыбнулась я. — Ты… — вытаращил глаза Джейк. — Да, солнышко, я беременна, — наконец выпалила шепотом ему в ухо я. Если бы Джейк был сейчас в обличье волка, то, что он сделал, походило бы на энергичное отряхивание от воды, но поскольку он был в своем обычном состоянии, он взмотнул головой так, что я расхохоталась, не в силах прекратить, и никакие ошарашенные вопросы Джейка не могли меня заставить остановиться. Видимо, это была истерика. Джейк что-то бормотал типа: «Как же так? Это правда? Нет, это правда правда? Это не прикол?», а меня еще больше разбирал хохот. Наконец Джейк беспомощно посмотрел на Карлайла, тот кивнул и Джейк повернулся ко мне, его пальцы так сжали мои плечи, что я всхлипнула от боли и от душившего меня смеха. Джейк с такой силой прижал меня к себе, что мне нечем стало дышать, а все остальные выжидающе смотрели на наше умопомешательство, и только Эдвард широко улыбался — он уже все прочитал в мыслях Карлайла. — Что происходит? — спросила Розали, не зная, тревожиться ли ей за меня или радоваться. Она растерянно оглянулась на Эдварда, увидела его улыбку и тоже начала улыбаться, хотя не понимала, в чем причина его радости. — Рейн, милая, это правда? — глядя на меня сумасшедшими глазами, прохрипел Джейк. Я кивнула. Он схватил меня на руки, прокружил вокруг себя и издал такой вопль, что у меня в ушах зазвенело. — Да что случилось-то? — спросил Эммет, вертя головой то к нам, то к Карлайлу, то к Эдварду. — У нас будет ребенок!!! — заорал Джейк. Секундное изумление в комнате сразу сменилось таким шумом и движением вокруг нас, что у меня закружилась голова. — Я сейчас с ума сойду! — снова заорал радостно Джейк, закинув голову и все так же держа меня на руках. — Не-е-ет, с ума ты сойдешь чуть позже, — ехидно хихикнул Эдвард, широко улыбаясь и явно что-то имея на уме. — У нас будет ребенок! — снова выговорил Джейк, широченная улыбка сияла на его лице. — Не могу поверить! — И правильно делаешь, потому что у нас их будет два! — насилу успокоившись, выдавила я. — Вот теперь ты можешь смело сходить с ума! — уже не сдерживая себя, захохотал Эдвард, хлопнув себя по коленке. Совершенно потрясенный вид Джейкоба доставлял ему огромное удовольствие. Джейк остановился, словно налетел на стену и уставился на меня. Я кивнула. Как он от радости не подкинул меня в воздух, как шляпу, я не знаю, но по глазам было видно, что он чуть было этого не сделал. А тот кандибобер, который он исполнил со мной на руках, видимо должен был означать апогей волчьего счастья. Не знаю, как так получилось, как это вообще могло получиться, как это было возможно, когда было ясно, что этого не будет никогда, я не знаю. Делая УЗИ, Карлайл сам чуть не свалился со стула, когда пробормотал мне, что видит два плода, причем сроку им уже не меньше девяти недель. Конечно, Карлайл не исключал возможности, что в моем случае дети могут развиваться так же стремительно, как и у Беллы, но последующие обследования дали понять, что моя беременность протекает совершенно как человеческая, без всяких экстремальных потусторонних отклонений. Когда мы принесли наше известие в Ла-Пуш, я, конечно, ожидала радостной реакции, но чтобы это стало таким счастьем для всех, я даже представить не могла. Наша стая устроила нам такие овации, что народ сбежался из близлежащих домов посмотреть, что происходит. Эмили обняла меня и сказала, смеясь: — Ну вот, а я боялась, что нашему малышу не с кем будет играть! Я пока одна жду ребенка здесь, а теперь у него будет сразу два друга! Это сколько у нас получается разница? Наш с Сэмом будет постарше твоих на три месяца? Вот здорово! Лея тоже была рада, но я видела в ее глазах, глубоко-глубоко, там, где она научилась прятать свои чувства, тень тоски от того, что даже я смогла сделать то, что она считала для нас невозможным. Этим же вечером Джейк сказал мне, что его предложение, которое он сделал мне на Рождество, требует своего выполнения, и очень даже хорошо, что случилось вот так — теперь мне не отвертеться, и больше нет смысла откладывать то, что, в принципе, было неизбежно. Первым был поставлен в известность его отец, а утром мы отправились в Сиэтл. Сказать, что мой отец был в шоке от счастья — это не сказать ничего. Джейк очень степенно, серьезно и красиво попросил у него моей руки, папа со всей серьезностью, на какую только был способен, благословил нас, и был назначен день свадьбы на последнюю субботу мая. Тем же днем мы навестили мою подругу Михо и пригласили ее на свадьбу. Сразу после «Великого стояния» мы поехали в Сиэтл успокоить папу и Рюри, и часто туда приезжали, но Михо пока так и не получилось затащить к нам в гости — у нее были проблемы с мамой, которую не с кем было оставить, и надо было готовиться к экзаменам в школе. Но теперь отказа мы не принимали, да она и сама ни за что не пропустила бы такое мероприятие. С этих пор Джейк не давал мне и шагу ступить. Если бы я не сопротивлялась, он бы даже ходить мне не давал, таская на руках. Я все время говорила ему — не забывай, что я не человек, что я сильнее и выносливее, к тому же, беременность протекала очень легко, но Джейк, насмотревшись на мучения Беллы, боялся всего и не отходил от меня ни на минуту. Стоило мне о чем-то задуматься, он тут же спрашивал: «Тебе плохо?». За руль он меня пускал с большой неохотой, только когда я фактически выклянчивала это. Сначала он категорически запретил мне расписывать машины, чтобы я не дышала краской, а когда я возмутилась и сказала, что это один из способов нашего заработка, он притащил мне откуда-то респиратор. Он постоянно спрашивал меня, как я себя чувствую, не холодно ли мне, не голодна ли я, не устала ли я. Даже когда стая собиралась побегать в лесу, он не разрешал мне носиться с ними, заставляя меня сесть ему на спину. Впрочем, от этого очарование пробежек в стае не стало для меня менее восхитительным. Немного поостыл он только тогда, когда я сказала, что привяжу ему к животу подушку и заставлю вместо себя ходить беременным, поскольку он и так все делает за меня и ничего мне не разрешает. Но я видела, что он все равно начеку и готов в любую минуту оказаться рядом. Его счастливо-настороженный взгляд следовал за мной повсюду, согревая меня и наполняя меня счастьем. И вот сегодня я опять проснулась с ощущением полного счастья. Мой любимый спал рядом, ему что-то снилось, на губах его блуждала легкая улыбка. Я поборола искушение пробраться в его сонные мысли и подсмотреть, что он видит во сне, и только лишь потянулась к нему и коснулась губами его губ. Он вздохнул во сне, словно не желая расставаться со своим сновидением, потом совершенно по-щенячьи приоткрыл один глаз, потом второй, потом зажмурился и уже после этого открыл глаза окончательно, глядя на меня своими темными ясными глазами из-под отросшей растрепанной челки. — Доброе утро, мамочка! — поцеловал он меня, потом поцеловал мой живот и сказал: — Доброе утро, малыши! Я рассмеялась — этот ежедневный ритуал никогда не приедался мне. Джейк сграбастал меня и пробормотал: — Дети, закройте глаза и уши, папа сейчас будет бессовестно приставать к маме! Сначала Джейк страшно боялся, что наши занятия любовью могут повредить детям, но я его успокоила, и, тем не менее, с тех пор как Джейк узнал о том, что скоро станет отцом, он всегда был крайне осторожен и нежен. Я не переставала удивляться и восхищаться им — его забота, нежность и внимание окружали меня такой плотной паутинкой, из которой совершенно не хотелось выпутываться, в ней было так тепло и уютно, что счастье мое казалось безграничным. Вот сейчас я бы никогда не подумала, что ему только-только исполнилось восемнадцать — и если внешне он походил на парня лет за двадцать, то по уровню развития, по суждениям, поведению, ответственности за свою жизнь и жизнь окружавших его людей ему можно было дать все сорок. Теперь я рядом с ним ощущала себя девчонкой. Единственное, что омрачало мое существование и огорчало и одновременно веселило Джейка — моя непреодолимая страсть к шоколаду и мучительные попытки моего организма потом от него избавиться. Несколько раз Джейку приходилось, дико извиняясь, поднимать ночью маму Эмбри — она вздыхала, сочувствовала и понимающе будила сына, отдавая ему ключи от магазинчика. Эмбри вдвоем с Джейком пробирались ночью по деревне, и Джейк набирал шоколадок для меня, но потом он стал умнее и запасался ими заранее. С этих пор мне не приходилось будить Джейка, я сама, тайком, как воришка, пробиралась на кухню, выбирала себе шоколадку, выходила на улицу, шуршала оберткой и жадно лупила ее в одиночестве, тоскуя от мысли, что через несколько минут мне придется с ней расстаться, пугая садовые насаждения за домом. Иногда Джейк просыпался и выходил меня морально поддержать, накинув мне на плечи куртку или одеяло и ехидно размышляя вслух, будут ли дети так же любить шоколад, или он будет вызывать у них отвращение. Помимо всего прочего Карлайл, у которого я постоянно наблюдалась, велел мне побороть отвращение и стараться есть хотя бы сырое мясо — по крайней мере, оно по вкусу похоже на кровь, хотя меня это совершенно не успокаивало. И помимо всего прочего он навыписывал мне кучу витаминов в капсулах и таблетках. Детям это необходимо, и сейчас мне приходилось в этом плане пройти через то же, что и прошла Белла — ей в свое время помимо ее привычной человеческой пищи приходилось пить кровь, мне же теперь помимо чудодейственных таблеток Карлайла приходилось есть мерзкое сырое мясо, которое все равно очень быстро покидало меня. Ради этого Джейк и Лея из чувства солидарности обращались в волков и охотились в горах, задирая для меня зайцев и оленей. Я грызла теплое сырое мясо, давясь от отвращения, и даже Лея, которая терпеть не могла так питаться, ела его со мной вместе, чтобы мне было не так противно. Джейк же относился к этому более спокойно, хотя, конечно, домашняя пища нравилась ему куда больше. Чтобы дети нормально развивались, мне приходилось идти на эти жертвы с мясом и даже иногда с овощами, и меня рвало после любой пищи, попавшей внутрь меня. В общем, кусты за домом стали моим привычным местом обитания за последние два месяца. Если что, все всегда знали, где меня искать. Мы, наконец, вылезли из постели. Дел предстояло очень много. Сейчас придут все ребята из стаи — Джейк, узнав о том, что здесь скоро будут бегать двое малышей, принял просто героическое решение отремонтировать старый дом и сделать к нему пристройку, и естественно, никто из стаи не остался равнодушным к его затее. Целыми днями у нас грохотали молотки и визжали пилы, ребята работали, как черти, и я скрывалась от шума в гараже, собирая очередную машину — деньги нам теперь понадобятся и на ремонт, и на обустройство комнат для малышей, и на свадьбу. А когда на улице темнело, и работать было уже невозможно, Джейк шел ко мне в гараж помогать, хотя я каждый раз пыталась уговорить его просто посидеть рядом, потому что он и так выматывался за день на стройке, чтобы ему еще ковыряться в машине. Мы уставали как собаки, но это была восхитительная усталость от совершенно обыденных, таких банальных семейных дел. И воспринималась она куда более позитивней, чем усталость от беготни по лесу в поисках врага, или драка с чужими вампирами. До свадьбы оставалось меньше двух недель. Какое счастье, что Джейк разделил мое нежелание праздновать ее в особняке Калленов. Да, безусловно, места там много и развернуться было где, но вот это как раз нас и пугало. Меньше всего на свете нам хотелось пафоса, шелковых платьев с кружевами, многоэтажных тортов и разнаряженных гостей. А именно это и принялась бы готовить Элис, если бы мы согласились на предложение Калленов предоставить для празднования свой дом. Мы вежливо отказались, сославшись на то, что хотели бы отпраздновать свадьбу в своем доме, пусть и без умопомрачительного шика, но на воздухе, на свободе. Потом, когда мы обсуждали это с Джейком наедине, он спросил меня: — Ты правда хочешь праздновать свадьбу в Ла-Пуш? Ты не из-за меня на это идешь? Я покачала головой и погладила пальцами плетеный обручальный браслет, которым связал себя со мной Джейк. — Я хочу сделать это на берегу океана, — сказала я, обвив руками его шею, сидя у него на коленях, — и знаешь что, пусть сначала приедет священник из города и обвенчает нас, а потом мы исполним все по вашим квилетским традициям. Я очень хочу, чтобы все случилось по закону стаи, понимаешь? Мне кажется, Джейк был очень рад такому компромиссу. В любом случае, от Элис отделаться все равно не удалось — узнав о нашем решении, она поклялась, что будет она не она, если не организует христианскую часть свадьбы. Она взяла на себя оформление подобия алтаря на берегу океана, приглашение священника, мое платье, костюм Джейкоба, фуршет и украшение окрестных елок и сосен в виде свадебного торжественного зала. Мы с Джейком только вздохнули и согласились — пусть будет так. Организацию индейской части свадьбы приняли на себя Эмили, Лея, Сью Клируотер и мама Эмбри, а ритуальную часть обещали провести сам Билли Блэк вместе со Старым Квилом Атэрой. Теперь нам периодически приходилось встречаться с Элис, которая сама приезжала к нам в Ла-Пуш на своем желтом гоночном «Порше», смело разгуливала по нашему пляжу недалеко от дома, высматривая диспозицию, как полководец перед боем выбирает место для наиболее удачного расположения, а так же замучила нас обмерами и примерками. Я уже приблизительно представляла, что она там нафантазировала, об одном я ее просила, чтобы она умерила свой пыл, отвлеклась от средневековых рюшей, как у Беллы, и не вертела мне канделябров на голове. Элис только фыркала, и мне приходилось просить Розали проследить за тем, чтобы вся эта затея не превратилась в напыщенную королевскую свадьбу эпохи барокко. За индейскую часть я не волновалась, я была уверена, что квилетские женщины меня не подведут, и я могла им смело довериться. Меня отстранили вообще от всех приготовлений, и я не очень-то этому и сопротивлялась — ковыряться в машине мне доставляло гораздо большее удовольствие, чем печь пироги или шить платья — сказалось папино воспитание. Ребята грохотали молотками на крыше, пересмеивались, шутили, я возилась с разбитым «Фордом», радио пиликало какую-то незамысловатую мелодию, двери гаража были нараспашку, впуская теплый ветерок. Билли командовал из кресла снизу, увидев какой-то косяк в работе Пола, одновременно следя за рацией, заменяя Джейка, чтобы не пропустить вызов Чарли, если потребуется срочное прибытие отряда. Мимо, как тяжелый бомбардировщик, пролетела здоровенная муха, напоминая о том, что скоро настанет лето, где-то лаяла собака, и в душе моей царило полное умиротворение. Время от времени я выходила из гаража поболтать с ребятами, принести им поесть и размяться. В один из таких выходов я навертела огромных горячих бутербродов и принесла их горкой на здоровенном блюде. Ребята работали на крыше и, чтобы не отвлекать их, я полезла по приставной лестнице наверх. Добравшись почти до самого верха, я огляделась — прямо передо мной что-то подпиливал ножовкой Пол. Он улыбнулся мне, махнув рукой. Рядом с ним сидел на коньке Квил, Джейк колошматил молотком где-то с другой стороны, я слышала его смех в ответ на подколы Сэма. — Пол, держи, — протянула я блюдо тому, кто был ближе всех. И только Пол его взял с довольным воплем: «О, мужики, перекур!» и поставил его поустойчивее на крышу, как ступенька старой лестницы подо мной треснула, и я полетела вниз. Рука заоравшего Пола только просвистела в миллиметре от моего лица, он не успел ухватить меня, а я не успела испугаться и выпустить крылья, как уже свалилась — высота была слишком мала, чтобы я, как кошка, успела среагировать. Я рухнула, но что-то схватило меня, и я оказалась в чьих-то сильных крепких руках. Я увидела прямо перед собой в нескольких сантиметрах вытаращенные бешеные глаза Эмбри. — Ты что, летать разучилась? — выдавил он сдавленным сиплым голосом. Он сжимал меня так, словно боялся, что если ослабит хватку, я упаду. Я всем телом чувствовала, как его трясет. Наверху вопли Пола подняли панику. На нас уже сверху смотрели перепуганные Квил, Сет, Джаред и сам Пол. — Ух ты… — только и смогла выговорить я. — Ага, действительно! Куда тебя понесло? Ты соображаешь, что ты делаешь? А если бы меня тут не оказалось? — тяжело дыша от испуга, отчитал меня Эмбри. — А как ты тут оказался? — ничего глупее спросить мне в голову не пришло. — Кхм… в туалет пошел, — буркнул сердито Эмбри, — хотя, можно уже и не ходить… Я прыснула. Наверху появились добравшиеся с другой стороны крыши Коллин и Брейди, следом Джейк и Сэм. Джейк распихивал всех, подбираясь к краю крыши. — Очень смешно! — с укором произнес Эмбри, но губы его уже поползли в улыбке. В ту же секунду Джейк, оказавшись на верхней ступеньке лестницы, не тратя время на спуск, с треском проехался спиной по ступенькам, переломав почти все. Он одним прыжком подскочил к нам, и Эмбри передал ему меня с рук на руки. — Рейна, черт, ты с ума сошла?! — заорал Джейк, его сердце колотилось так, словно вот-вот выскочит из груди, ходившей ходуном от тяжелого дыхания. — Я больше не буду, — виновато посмотрела я на него, обвивая его шею руками. — Твою мать… — выдохнул он обессилено. — Ну не сердись, пожалуйста, не ругайся на меня! Я больше не полезу на лестницу! — поцеловала я его. — Да я не ругаюсь! — несчастным голосом выдавил Джейк. — Просто ты меня очень напугала! Он поставил меня на землю и, проведя пальцами по моей щеке, строго сказал: — Еще раз полезешь куда-нибудь — накажу! — Интересно, как? — пошутила я. — Балда! Никогда больше так не пугай меня! Я серьезно! — посмотрел Джейк на меня и чмокнул в нос. Потом он, обняв меня одной рукой, пожал руку Эмбри и сказал: — Скажи Эмбри спасибо, если бы не он, даже думать не хочу, что могло случиться! Я шагнула к Эмбри, обняла его и поцеловала в щеку. — Спасибо! — искренне поблагодарила я. Эмбри обнял меня и нежно похлопал по спине: — Не за что, Caida! Не пугай нас больше! Когда наш испуг прошел, Эмбри и Джейк взялись чинить лестницу, а я убралась обратно в гараж с глаз подальше, чтобы не мешаться и не сердить их. Наконец, когда почти стемнело, ребята на сегодня закончили с работой, я вышла попрощаться, вытирая руки тряпкой. — Слушай, красотка, еще пару дней, и можно будет переходить к внутренней отделке, — приложив руку к виску, отрапортовал Квил. — Завтра начинаем стелить кровлю и красить стены снаружи. — Да вы просто монстры! — так же отдала ему честь я. Джейк обнял меня сзади, положив обе ладони на мой едва заметно округлившийся живот. От него пахло потом, ветром, солнцем, деревянной свежей стружкой и сосновой смолой. Я откинула голову ему на плечо, вдыхая запах любимого мужчины. — Устал? — спросила я его, когда ребята разошлись по домам. — Не-а, — состроил он смешную рожицу. — Готов еще пробежаться по лесу. Кстати, Сэм приглашал на посиделки с пивом, ты как, не сильно устала, спать еще не хочешь? — А мне-то с чего уставать? — удивилась я. — Я бревна не ворочала. — Да, кстати, завтра у тебя будет важное занятие, — улыбнулся Джейк. — Мы поедем выбирать обои для нашей спальни и для детской. — О, господи, я не мать, а ехидна! — хлопнула я себя по лбу. — Ну почему эта мысль пришла в голову тебе, а не мне? Я, наверное, ужасная жена буду, да? — Ты будешь самая лучшая жена на свете, — уверил меня Джейк, целуя за ухом. — Ну что, пойдем к Сэму или… Он мурлыкнул мне на ухо, и я ему со смехом ответила: — Сначала «или», потом к Сэму, а потом опять «или», если ты еще будешь в состоянии сказать «мяу». — Ага, ты сомневаешься во мне? — рыкнул Джейк, повесив меня поперек плеча, как кулек с мукой, потом опомнился, осторожно снял и на руках понес домой отмываться. Уже в ванной я обнаружила, что вся спина и левый бок Джейка были в синяках и царапинах, которые уже успели подзажить. Слава богу, кости моего волка оказались крепче ступенек лестницы, а то опять пришлось бы вызывать доктора Каллена. — Ничего себе! — сказала я, касаясь огромного синяка на боку. — Да уж! — хмыкнул ехидно Джейк. — Теперь тебя ждет жестокая расплата! Тебе придется меня жалеть и компенсировать мне мои физические и моральные страдания! — Я даже не стану вымаливать помилования, — прошептала я, обнимая его. За всеми этими непривычными и чудесными заботами пролетели оставшиеся две недели до свадьбы. За два дня до знаменательного события приехал мой отец и привез с собой по моей просьбе Михо Уэмуру. Папа Уэйд и папа Билли как-то очень быстро нашли общий язык, я даже не думала, что мой суровый необщительный папа и молчаливый индейский вождь смогут найти столько общих тем для разговора. Мы с Джейком смотрели на них, и у нас было ощущение, что отцы знакомы сто лет. Вечером мы решили устроить небольшую вечеринку, что-то вроде молодежных посиделок у костра, поскольку завтра предстоял последний день перед свадьбой, и мы решили соблюсти глупую подростковую традицию мальчишника и девичника, на которую обещали явиться и Каллены. Сегодня мы себе позволили расслабиться — ребята два дня назад закончили ремонт, я неделю назад добила «Форд», и Билли уже вызвонил своего приятеля, который забрал машину на продажу в Секвим и вчера привез за нее деньги. Мы с Джейком и Михо оставили отцов у телевизора с трубками, собрали кое-что для ночного пикника и отправились на берег. Почти вся компания была в сборе, костер уже зажгли, он освещал часть пляжа, ребята притащили бревна, на которых можно было удобно сидеть, и расположили их вокруг костра на достаточном расстоянии. Эмили с уже хорошо заметным трогательным пузиком вместе с Ким и Леей разбирали содержимое корзинок. Сэм, Джаред и Эмбри ушли за дровами, Пола еще не было — как сказал Сет, он висел на телефоне с Рэйчел, которая должна была приехать завтра на свадьбу брата. Сам Сет раскладывал пледы на бревнах, чтобы девчонкам было удобнее и мягче сидеть, Квил топил в пакете банки с пивом в прибрежной волне для охлаждения, привязав пакет за веревку к бревну. Коллин и Брэйди следили за костром, время от времени подкладывая ветки из уже наваленной рядом кучки, младшие мальчишки Киова, Джексон, Чед, Алекс, Брэндон и Энтони дурачились, возились и бросались камнями в воду, сегодня никто не обращал на них внимания, и им было все позволено. Правда, когда мы появились, они, увидев Альфу, сразу притихли, но Джейк дал им понять, что ему все равно, хоть они на бровях стоять будут, и возня возобновилась с новой силой. Через несколько минут откуда-то из-за дюн спрыгнул Пол, запыхавшись, и спросил, не началось ли веселье без него. Я познакомила всех с Михо, мы уже потихоньку занимали места у костра, выложив на большую подстилку все съестные припасы, когда вернулась команда Сэма, ушедшая за дровами и хворостом. Нагруженные палками и ветками, они свалили все это в кучу и стали рассаживаться вместе с нами. Эмбри уселся напротив нас с Джейком, и, глядя на меня, что-то пошутил по поводу причины, ради которой мы тут собрались. Вдруг его взгляд медленно переполз на Михо, и Эмбри подавился на полуслове. Он таращился на нее, забыв обо всем на свете и о том, что на него все уставились, он не слышал, как постепенно стих смех, он не видел, что все смотрят на него и Михо, и даже не обратил внимания на что, что потом опять все загалдели и начали отпускать добродушные шутки в его адрес. Он просто сидел и смотрел на нее. И в голове его был только ураган, свивающийся в маленький локальный торнадо, скручивающий все его мысли в один тугой узел, из которого во все стороны поползли лепестки раскрывающихся диковинных цветов. Я посмотрела на Джейка. Тот удивленно улыбался. — Джейк, это то, что я думаю? — спросила я его, опешив от радости. — По-моему, да… Ты только посмотри на него… Неужели я тоже выглядел таким же идиотом, когда увидел тебя впервые на поляне в лесу? — хихикнул Джейк. — Ну, торнадо и цветов у тебя в голове тогда точно не было, — тихо рассмеялась я. — Да, помнится, ты что-то говорила про шаттл и бабочек, — обнял он меня. Я посмотрела на Михо. Ее красивые, немного раскосые глаза удивленно и настороженно округлились. — Рейна, а он нормальный? — прошептала мне на ухо с легким акцентом Рюри, не спуская удивленных глаз с Эмбри. — Михо, он самый нормальный из всех нас. Это Эмбри Колл, помнишь, я рассказывала тебе о нем? Он приезжал в Сиэтл как раз, когда мы ловили Венсана? — ответила я. — А-а-а, — протянула Михо. — И как он пережил то, что ты выходишь замуж, и у тебя скоро будут дети? — По-моему, он прекрасно с этим справился, особенно в данный момент, — улыбнулась я. Потом я бросила взгляд в сторону Джейка, и снова повернулась к Михо: — Он тебе нравится? — Симпатичный, — серьезно кивнула головой Рюри. — Слава богу, а то мне пришлось бы расписывать тебе все его достоинства, — хихикнула я. — Почему? — удивилась Рюри. — Потому что его накрыл импринтинг на тебя, — ответила я, уставившись на Эмбри. Он даже не обратил на меня внимания. Точно сработало! — Это та самая жуткая штука, когда оборотни становятся невменяемыми? — спросила Михо. — Дурочка, это та самая прекрасная штука, когда оборотни находят свою половинку! И это так здорово! — рассмеялась я. — И что мне теперь делать? — спросила Михо, и в глазах ее удивление и испуг сменились на интерес. — Да ничего! Просто иди навстречу своему сердцу. Джейк сказал мне, что импринтинг — это такая штука, когда ни одна девчонка не сможет устоять перед таким обожанием, — успокоила я подругу. — Лучшего явления в мире, чем преданная любовь волка, и придумать невозможно. А Эмбри очень хороший парень, ты будешь за его плечом, как за каменной стеной. Вот уж кто никогда никому не позволит тебя обидеть и кто всегда будет с нежностью и заботой относиться к тебе! Михо все так же смотрела на Эмбри, и на ее губах медленно появилась задумчивая улыбка. Эмбри, ободренный этим, улыбнулся. — Ну, в общем, им теперь не до нас, — хихикнула я Джейку на ухо. — Как я его понимаю! — промурлыкал он мне на ухо. — Мне всегда ни до кого, когда ты рядом! — Да что ты говоришь, — поддразнила я его. Он сграбастал меня и усадил к себе на колени. Я уютно устроилась у его мускулистой горячей груди, пряча спину от прохладного ветра, дувшего с океана. — Ты не простудишься? — спросил меня Джейк, обнимая своими лапищами и пряча меня от ветра. Он опять был в одной тонкой футболке, и как ему не холодно? — Слушай, теперь даже и не знаю. Если я способна забеременеть, то уж чихать и пускать сопли мне теперь научиться раз плюнуть! — уверила я его. — Я тебе! — погрозил он мне пальцем. — Тебе сейчас болеть совсем нельзя! — Слушаюсь вашего приказа, Альфа! — я сложила по-собачьи лапки, высунув язык, и быстро задышала. Джейк рассмеялся, прижимая меня к себе. Пока наша доблестная команда весело поглощала съестные припасы, я время от времени наблюдала за Эмбри и Михо. Они смотрели друг на друга и улыбались, и Михо, похоже, это нравилось. Мы долго сидели у костра, ребята рассказывали какие-то веселые истории, мы хохотали до слез, потом они начали что-то петь, после Эмили предложила устроить танцы прямо на песке. Я ее поддержала, и Ким тоже была рада, так что мальчишки не могли отказать нашему капризу. Сет быстро нашел по радио какую-то довольно веселую волну, и все вскочили со своих мест. Я взяла Михо за руку, подвела ее к Эмбри и сказала: — Михо, познакомься, это мой друг, мой брат по стае, Эмбри Колл. Эмбри, это моя подруга из Сиэтла, Михо Уэмура. Они стояли и улыбались, как два херувимчика, и я просто взяла Эмбри за руку, вложила ему в ладонь тоненькие пальчики Михо и побежала к Джейку, подпевая старой мелодии, гремящей из радиоприемника. Мы долго еще дурачились всей компанией, было легко и весело, и даже Эмбри и Михо, бродившие вдоль прибрежной волны, держась за руки, успели вернуться и тоже поучаствовать в танцах и подурачиться вместе с нами. Уже далеко за полночь мы затушили костер и под орущее радио, подпевая и приплясывая, как недопивший цыганский табор, возвратились домой через дюны. Уже дома я постелила в будущей детской постель для Михо, но всю ночь сквозь сон я слышала, как они о чем-то болтали с Эмбри, сидя на веранде, и спать она пришла уже на рассвете. Мы с Джейком только посмеивались над ними, время от времени просыпаясь от их тихой болтовни и смеха. Как мы их понимали! Мы с Джейком и сейчас с удовольствием могли проноситься всю ночь по лесу вдвоем или со стаей, проторчать всю ночь на скале или проболтать на нашем бревне на берегу до рассвета и не заметить, как пробежало время. На следующий день с утра начался кошмар — приехали Элис, Джаспер, Розали и Эммет. Когда мы с Джейком увидели огромное количество пакетов и коробок, которые вампиры выгружали из багажника джипа Эммета, я была на грани потери сознания. Мне почему-то сразу захотелось спрятаться, но я только вздохнула и стойко улыбалась гостям. Джейк ободряюще поддерживал меня за талию, хотя я слышала его напряженное сопение над ухом — ужас от предстоящей примерки костюма тоже повергал его в тоску. Несмотря ни на что, Джейку повезло немного больше — его примерку решили провести, обойдясь силами мужской половины, а Джаспер и Эммет все же были более сдержанными в отношении тряпичного помешательства маленькой Элис. По крайней мере, им было весело, поскольку из комнаты, где наряжали Джейка, периодически раздавался громоподобный хохот трех луженых мужских глоток. Наконец, я увидела свое платье во всем его великолепии. Слава богу, Розали отнеслась к моей просьбе серьезно и немного подрезала крылья Элис. Платье было очень красивым, но отнюдь не вычурным. К счастью, Элис отказалась от пышных юбок, турнюров, кружев, оборок и шлейфов. Шелковое платье цвета топленого молока было с открытыми плечами и спиной, по фигуре до колен, после чего расходилось в годе с плавными мягкими формами, и единственными украшениями его были красивая отделка корсажа и брошь, собиравшая в складки юбку у левого колена. Я успокоилась и от всей души поблагодарила Элис за ее прекрасный выбор. Она мне пыталась расписать, от кого это платье, кто его шил и как это круто, но мне было уже не важно — главное, силуэт платья чудесно подчеркивал фигуру, не пугая вычурными деталями, и восхитительно оттенял цвет волос. Вертеть пироги на голове было решено завтра рано утром, мы только примерно прикинули, что это будет. Утром приехала средняя сестра Джейка, Рэйчел, к безумной радости Пола, который по этому поводу крутился у нас уже с утра. Чуть позже прилетела старшая сестра Джейка со своим мужем-серфером, симпатичным парнем с волосами, забранными в хвостик. К вечеру полянка перед нашим домом начала наполняться машинами — первыми прибыли Карлайл и Эсми, следом за ними приехал Чарли Свон, затем Эдвард и Белла с Несси. Потом показалась еще одна машина, и я была очень удивлена, когда из нее вылезла деналийская семья — Таня, Елеазар, Кармен, Кейт и Гаррет. Джейк не был удивлен — оказывается Элис, занимавшаяся приглашениями, спрашивала у Джейка позволения, и он решил, что мне будет приятно увидеть приятелей из вампирской семьи. Было решено устроить мальчишник в доме Джейка, а девичник у Эмили, поэтому все квилетские подружки невесты, включая и Сью Клируотер и маму Эмбри, ждали нас в доме Эмили и Сэма. Постепенно к дому стали стягиваться волки — Сэм, Джаред, Квил, Коллин, Брэйди, Киова, Джексон, Чед, Алекс, Брэндон, Энтони и Эмбри, который тут же вцепился в Михо и не отпускал ее до тех пор, пока вся наша женская компания не ушла к Эмили. А перед самым нашим уходом среди шума и гама, стоящего на поляне, я явственно различила рокот тяжелого чоппера. Я вглядывалась в потемневший лес и вскоре в темноте различила мелькание луча фары сквозь стволы деревьев в темноте, но еще раньше я услышала мысли, и сердце мое радостно забилось. На поляну со степенным рокотом солидно выкатился мотоцикл. — Лэнса! — закричала я и бросилась к байкеру. Тот, улыбаясь, выкинул подножку, заглушил двигатель и слез с мотоцикла, поднял на лоб круглые темные очки и раскинул руки. За плечами его в чехле висела его неизменная гитара. — Ну, здравствуй, невеста! — обнял он меня. — Здравствуй, бродяга! — ответила я на его объятия. Мои ноги оторвались от земли, и через мгновение Лэнса поставил меня на землю. — Я узнал об этом от Джаспера, и хотя вы, паршивцы, про меня забыли и даже не удосужились пригласить, я взял на себя наглость заявиться сам, — улыбнулся Лэнса. — Я же не мог пропустить такое событие — увидеть тебя в свадебном платье! — О, да, ты многое потерял бы! — хихикнула я. — После моих сапог и черного пальто это будет незабываемое зрелище! Лэнса поздоровался со всеми ребятами и подошел к Джейку. — Поздравляю, брат! — искренне протянул ему руку Лэнса. — Спасибо, брат! — так же искренне ответил Джейк, пожимая его руку, после чего они обнялись и похлопали друг друга по плечам. Если бы я не знала, кто толкался здесь на поляне, я бы подумала, что просто куча старых приятелей собралась хорошенько повеселиться. Я подошла к Джейку, он обнял меня и спросил: — Уже уходишь, mi gatito (моя кошечка (исп.) — прим. автора)? — Ага, — я чмокнула его в нос, заставив наклониться. — Повеселитесь тут как следует, только не разнесите новый дом! — Вы тоже! Я надеюсь, Элис не пригласила вам мужской стриптиз? — хихикнул Джейк. Я прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться — я уже знала, что Элис сделала именно это, я все-таки еще не до конца разучилась читать чужие мысли. — Тебя тоже ждет незабываемый сюрприз, — обнадежила я его, зная, что Джаспер с Эмметом позаботились и о стриптизе для жениха. Я могла бы поспорить на что угодно, Джейк такого не видел никогда в своей жизни. — Ты меня пугаешь! — улыбнулся Джейк. — Ничего-ничего, милый, ты уже большой мальчик, как-нибудь это потрясение переживешь. Боюсь только, как бы тебе это не понравилось, — поддразнила его я. Он поцеловал меня и прошептал: — Я все равно буду скучать без тебя! — Думаю, тебе некогда будет даже обо мне вспомнить, — улыбнулась я. — Я тоже буду скучать! Мы с сожалением расцепили пальцы, я помахала ему, и вся наша дамская компания — я, Михо, Белла, Элис, Розали, Эсми, Рейчел с сестрой, Таня, Кейт и Кармен отправилась к Эмили, где нас уже ждали Лея, Ким, сама Эмили, мама Леи и мама Эмбри. Могу сказать, что мы с девчонками развлеклись ничуть не хуже мальчишек, особенно, когда Сью Клируотер, как оказалось, веселая и заводная женщина, танцевала со стриптизером небесной красоты. Закончился этот бедлам около часа ночи. Несси в дальней комнате спала как сурок. Эту ночь по настоянию Эмили, Сью и Элис мы с Джейком должны были провести отдельно друг от друга. Меня и Михо оставили у Эмили, и когда девичник закончился, и все разошлись, вернулся с мальчишника веселый Сэм и разогнал нас спать, потому что завтра нам предстоял трудный и хлопотный день, а будущим мамам необходимо высыпаться и не нервничать. Уже перед сном я подумала, уехали ли вампиры домой к Калленам, но тут же услышала мысли Элис, раздававшей команды на пляже. Чтобы не испортить себе сюрприз, я отключилась от нее, хотя поняла, что все вампиры, которым вовсе не требовался сон, под командованием Элис занимаются обустройством пляжа к завтрашнему мероприятию. Утром меня разбудила Элис. — Эй, соня, ты хочешь проспать собственную свадьбу? — просунула она свою хитрую мордочку в дверь, морща нос. Господи, как же все-таки здорово, что они все подружились! Кто бы мог раньше представить такое в страшном сне, что вампиры вот так спокойно будут шастать по Ла-Пуш, заходя в дома оборотней, ничего не опасаясь и чувствуя себя как дома, а оборотни с удовольствием станут наносить дружеские визиты в вампирское логово? Мы с Михо подорвались с кровати, и Элис тут же втащила в комнату мое платье в большом пакете. Пока Элис приводила меня в порядок, шнуровала сзади платье, прикрепляла к нему красивую брошь в виде экзотического цветка и накладывала мне макияж, Розали колдовала над Михо, сооружая ей какую-то сумасшедшую по сложности и красоте прическу. Потом Рози вместе с Элис навертели вавилонов и на моей голове, прикрепив большой белый цветок, украшенный стразами, и тонкую вуаль, едва прикрывающую глаза. Я натянула белые чулки, на левую ногу натянула шелковую подвязку, которую по моей просьбе купила мне в Сиэтле Михо, и обулась в изящные кремовые туфельки. Пока я готовилась, я думала только о том, как сейчас, наверное, нервничает Джейк, одеваясь в непривычную для него одежду, фыркая и злясь на все эти пуговки и застежки. В качестве «Maid of honor» (Свидетельница и помощница невесты (англ.)- прим. автора) я выбрала Михо, чтобы ни Лея, ни Розали не ревновали. Она была такая серьезная, и я впервые увидела ее не в готическом образе, а с мягким легким макияжем. Она была такая молодая, такая миленькая, что я искренне порадовалась за Эмбри. Наконец, я услышала шум на улице. В дверь постучали. В комнату вошел мой папа, одетый совершенно непривычно для моих глаз — элегантный смокинг, цветок в петлице, седоватые волосы собраны в хвост. Он был просто великолепен. Господи, Элис позаботилась и о нем! Сойти с ума! Видимо этой ночью помимо украшения пляжа к церемонии она успела совершить варварский набег на салон для новобрачных! Не удивлюсь, если она вырядит в смокинги всех волков нашей стаи! Папа остановился, протянув мне руки. Видит бог, в его глазах при взгляде на меня блеснули слезы. -Ты такая красивая! — проговорил он, взяв меня за руки и с любовью разглядывая. — Ты самая красивая невеста на свете! Я так хочу, чтобы ты была счастлива! Он гордо вывел меня на улицу, где нас уже ждали Эмили, Сэм, Сью Клируотер, Старый Квил Атэра, Чарли Свон, Билли Блэк, составившие компанию моему отцу, мама Эмбри, и подружки невесты — Лея, Ким и сестры Джейка. Пока мы шли по устланной плетеными циновками тропинке к океану, по всему пути нашего следования я видела следы заботливого внимания Элис — фонарики, ленточки и цветочки украшали каждое дерево по обе стороны дорожки. На глаза мои навернулись слезы благодарности — этот маленький эльф напряг всех вампиров, и всю ночь они превращали наш бедный квартал Ла-Пуш в маленькую сказку. Сейчас, как никогда, я была благодарна Богу за то, что со мной случилось — если бы тот вампир не обратил меня на темной подземной парковке торгового центра Сиэтла, я никогда не поняла бы, что это не мука, а счастье, потому что никогда не узнала бы всех этих потрясающих, любящих и верных друзей, и никогда я не могла бы похвастаться тем, что у меня такая огромная и прекрасная семья — и люди, и оборотни, и вампиры. Как только деревья расступились, и под моими ногами оказался прочный дощатый настил через пески дюн, я увидела творение Элис во всем масштабе. На берегу океана стояла резная беседка, украшенная цветами и вьюнами, лентами и шариками. К ней вела дорожка, по бокам которой на настиле расположились все гости. За ними стояли несколько столиков с легкими закусками и шампанским. Откуда-то раздавалась музыка. В беседке, улыбаясь, ожидал пожилой священник с Библией. Перед беседкой стояла группа мужчин, шикарно разодетых в черное и белое, среди которых я сразу увидела белоснежную сияющую улыбку моего волка. Как Элис ни старалась уложить его непослушные волосы, все равно челка свисала на одну бровь. Рядом с ним гордо стояли донельзя импозантные Эмбри, которого Джейк, как я поняла, выбрал в качестве «best man» (Свидетель и помощник жениха (англ.) — прим. автора), Квил, Джаред, Пол, Сет, Эдвард, Джаспер, Эммет и Карлайл. Когда мы встретились глазами с Джейкобом, больше я ни на кого смотреть не могла. Папа важно и торжественно подвел меня к Джейку, вложил мою руку в его, мы поднялись на одну ступеньку в беседку, и священник начал церемонию. Я почти не слышала, что он говорил, потому что все равно никакие слова не смогли бы передать в полной мере то, что я чувствовала к Джейку. Мы смотрели друг другу в глаза и не могли отвести взгляда. В глазах Джейка плясали такие черти, что я готова была поклясться на чем угодно: он был счастлив. Священник читал текст, и в тишине только шумели волны да шелестели ленты и цветы, украшавшие беседку. Ветер растрепал Джейку его непослушную челку, сияло солнце, кричали птицы, я слышала каждый стук сердца моего волка, и оно билось для меня. Мысленно я повторяла за священником слова, и Джейк так же мысленно эхом вторил мне: — Клянусь быть с тобой в счастье и в горе, в богатстве и в бедности, в здравии и в болезни, при жизни и после смерти… Наконец в тишине священник спросил:  — А теперь я обращаюсь ко всем присутствующим — не известны ли вам какие-либо факты, почему этот мужчина, или эта женщина не могут состоять в законном браке? Если кто-то знает, пусть или говорит сейчас, или не говорит никогда. В этот момент я на мгновение прикрыла глаза, мне вдруг стало почему-то страшно — вдруг сейчас раздастся чей-то голос и скажет: «Они не могут быть вместе, потому что она — мертвый ангел, а он — оборотень…» Но Джейк сжал мои пальцы, я вскинула на него глаза, встретилась с его сияющим взглядом и поняла — здесь нет никого, кто бы посмел сказать это. Священник выждал положенную паузу и торжественно сказал: — Обменяйтесь кольцами, символом своей бесконечной любви и своих обязательств друг перед другом! Эмбри поднес Джейку на серебряной тарелочке два кольца, о которых Джейк позаботился сам втайне от меня. От волнения у меня вдруг задрожали пальцы, когда Джейк надевал мне обручальное кольцо, но он поднял мою руку и прижался губами к тыльной стороне ладони, глядя на меня с такой нежностью, что они перестали дрожать, и я уверенно окольцевала его большую волчью лапу. — Перед всеми этими людьми, собравшимися здесь, чтобы засвидетельствовать это событие, объявляю вас мужем и женой, — провозгласил священник. Все закричали, зааплодировали, и Джейк склонился ко мне, улыбаясь моей любимой сумасшедшей улыбкой. И хотя в нашей жизни было много поцелуев, этот был самым сладким. Когда Джейк повел меня за руку из беседки, перед нами бежала Ренесми в воздушном белом кружевном платьице, в бантиках и ленточках, и разбрасывала лепестки роз из маленькой корзинки, а Лея, Розали, Белла, Элис, Кейт, Кармен, Михо, Таня и сестры Джейка от души осыпали нас зернами риса и пшеницы. Все дружно направились к столикам с угощением, и вот тогда-то я увидела и это чудовище, этот кошмарный сон кондитера, этот кремовый колосс, который был водружен в центр одного из столов — свадебный торт, о котором все-таки позаботилась Элис. На верхушке торта красовались марципановые фигурки ангела, держащего за ухо огромного волка. Господи, когда она только все успела! И все украсить, все организовать, всех нарядить и причесать, и приложить исполинские усилия, чтобы сделать для нас с Джейком этот день незабываемым! И вот настал черед дележки свадебного торта. С этой процедурой мы с Джейком справились относительно благополучно, держа вместе нож и кромсая эту красоту. Вампиры, на удивление, тоже запихнули в себя по кусочку, и, зная их отвращение к такого рода пище, я от души оценила их благородный поступок. Потом я кормила Джейка тортом, а он у меня страшный сладкоежка, и вымазала ему нос кремом, а он в отместку испачкал мне губы, после чего слизал крем в долгом поцелуе. Половина гостей не притронулась больше ни к чему из угощений, но никто не обратил на это внимания, а если и заметили, то отнеслись с пониманием. Вторая, вечно голодная половина, не дала угощениям пропасть зря. Потом девчонки начали кричать, что настало время бросать букет. Со стороны для неподготовленных людей это смотрелось бы, наверное, забавно — все девчонки отошли на такое расстояние, будто я собиралась выполнить подачу в волейболе, но они-то знали: как ни старайся, легонько его подбросить за спину у меня не получится. За моей спиной выстроились все незамужние девушки — Лея, Розали, Элис, Ким, Рэйчел, Михо, Таня, Кармен и Кейт, потом ради смеха пристроилась и Сью Клируотер. Я оглянулась через плечо и крикнула: — Готовы? — Давай, бросай! — крикнула весело Лея. Мне было достаточно одного взгляда, мельком брошенного на нее, чтобы понять, что с ней что-то происходит. Я размахнулась и бросила букет за спину. Раздался шутливый визг, хохот, одобрительные вопли гостей и победный клич Леи: — Ага! Есть! Я оглянулась — Лея стояла с сияющими глазами, прижимая к груди мой слегка потрепанный букет. Все аплодировали и шумели, и сквозь этот шум я прислушалась к мыслям Леи. То, что я услышала, повергло меня если не в шок, то окатило волной невероятной радости. — Джейк, — тихо шепнула я теперь уже своему мужу, — посмотри на Лею, ты ничего не замечаешь? Он внимательно глянул на подругу и повернулся ко мне: — Да, похоже, у нее произошло что-то очень хорошее! — Я слышу ее, Джейк, — прошептала я ему на ухо. — Она влюбилась! Судя по тому, как это у вас происходит, она запечатлелась! В ее голове сейчас целый вихрь цветов, ленточек и маленьких птичек, я просто вижу их, как все это кружится вокруг нее! — Да ладно!!! Вот это отличная весть! — изумленно улыбнулся Джейк. — А на кого, ты видишь? — Пока нет, сейчас попробую услышать! — я прислушалась к ее мыслям, но там просто все сверкало и полыхало, имени не было, было только огромное всепоглощающее счастье. Я проследила за ее взглядом и увидела, что она сияющими глазами смотрит на небольшую группку — отца Джейка, отца Беллы, моего отца, Старого Квила Атэру и Сью Клируотер, взявшую под руку Чарли Свона. Так… Билли Блэк и Старый Квил отпадают — она их знает всю жизнь, и ее на них не клинило. Чарли Свона она тоже видит не в первый раз… Остается мой отец, которого она увидела только сегодня… Не может быть! Вот это да! Я посмотрела на отца внимательнее, он поймал взгляд Леи и уже не мог отвести от нее глаз. Лея, встретившись с ним глазами, покраснела, но глаз не отвела и смущенно улыбнулась. — Джейк, кажется, это мой папа, — растерянно прошептала я. — Офигеть! — только и выдохнул Джейк, уставившись на моего отца. — Подвязку, подвязку! — заорали мужчины, требуя своего трофея, и я слегка толкнула локтем в бок своего новоиспеченного мужа. Джейк пришел в себя и сообразил, наконец, что от него требуется. По традиции вслед за букетом, брошенным невестой для своих подруг, жених должен снять с невесты подвязку и бросить ее своим друзьям. Естественно, все товарищи Джейка ожидали эту пикантную часть свадебной церемонии и не понимали, что так отвлекло его внимание, и почему он не начинает. Джейк встал передо мной на одно колено, под дружные двусмысленные вопли и улюлюканье приподнял подол моего платья и, сняв с меня туфлю, поставил мою ногу себе на колено. Я стояла на одной ноге, держась за его плечи, а Джейк и тут не мог удержаться, чтобы не подурачиться — он, сам даваясь от смеха, стал стягивать мою подвязку зубами под дружные громкие овации друзей. Наконец, когда он справился с подвязкой и победно поднял свой трофей в руке, он снова надел мне на ногу туфельку и поднявшись, поцеловал меня. Затем с видом Александра Македонского, победоносно ворвавшегося в очередной город, он снова потряс подвязкой, повернувшись к друзьям. Они уже скучковались, толкались, дурачились, Эмбри показывал на себя и кричал: — Мне, Джейк, мне!!! — Нет, мне! — пихался с ним Эммет. Из-за них выпрыгивал Пол и размахивал обеими руками, всем своим видом требуя подвязку себе. Квил, Джаред и Джаспер вели себя несколько приличнее, но тоже галдели, а Сета вообще выпихнули и сказали, что ему еще рано. Потом Квил и Пол вытащили из толпы гостей за руку Лэнсу, который сначала несколько смущенно сопротивлялся, но потом все же пристроился сбоку. Сью Клируотер и Чарли Свон выпихнули моего отца, который, посмеиваясь, спрятался обратно, но общими усилиями его все же воткнули в середину ждущих подвязку мужчин. Все хохотали, и я тоже, глядя на них. Джейк повернулся к ним спиной и поднял руку для размаха: — Левее, левее, я тут! — раздался истошный крик Пола, а следом громовой раскат хохота всех гостей. Джейк размахнулся и бросил подвязку за плечо. Ребята, как заправские баскетболисты, в прыжке бросились на подвязку, затеяли возню и, наконец, из кучи, растрепанный, в съехавшей куда-то за ухо бабочке и перекошенном на одно плечо пиджаке, под овации публики и подбадривающий визг девчонок, с боевым кличем из битвы выскочил Эмбри, сжимая подвязку в руке. Глаза его тут же нашли в толпе девчонок Михо, и он ликующе помахал ей подвязкой. Михо прыснула, прикрыв рот руками, и покраснела. Наконец, Элис объявила танцы, и велела всем встать в круг, чтобы мой папа мог исполнить со мной вальс. Папа гордо вывел меня в центр, и мы закружились в танце. — Поздравляю тебя, бэби-долл, — счастливо улыбаясь, произнес папа. — Вы такие молодые, такие красивые, такие счастливые! Джейк так смотрит на тебя, как будто ты — центр вселенной! Ты сделала правильный выбор, девочка. Он настоящий мужчина, он сумеет позаботиться о тебе и сделать тебя счастливой. И я уверен, из него получится отличный отец! — Спасибо, пап, — улыбнулась я ему с благодарностью. — А теперь посмотри во-о-он туда, видишь ту девушку в голубом платье? Это наша сестра, из стаи, Лея, я рассказывала тебе о ней. — Вижу, — ответил отец со странной улыбкой. — Это та самая волчица, которую бросил ее жених из-за запечатления? — Да. Пап, что ты думаешь по поводу нее? — я не знала, как подвести его к разговору. — Она очень красивая. Послушай, к чему ты клонишь? — насторожился папа. — Только, пожалуйста, пойми меня правильно. Я рассказывала тебе, что такое импринтинг у волков, — начала я. — Лея запечатлелась на тебя. Она в этом не виновата и она, как ты понимаешь, сделала это не специально, от нее это не зависит. Я просто хочу, чтобы ты отнесся к этому серьезно. — Черт, бэби-долл, ты ставишь меня в тупик! — опешил папа. — Она такая молодая, а я? Зачем ей старый зануда-полицейский? Ей нужен молодой и сильный парень, а моя жизнь уже прошла. Я привык жить один, я не смогу сделать ее счастливой. И потом, твоя мама… — Моя мама не будет обижаться, я знаю. Поверь мне, я бы не стала тебе лгать. И ты совсем не старый, чтобы начать все сначала. Твоя жизнь еще не окончена, у тебя еще много впереди, и ты слишком долго страдал, чтобы не заслужить за это награды. Я понимаю, что для тебя это прозвучит дико, но теперь ты тоже ответственен за то, что с ней произойдет дальше. Теперь никто другой, кроме тебя, войти в ее жизнь не сможет, никого, кроме тебя, она любить не будет, и если ты сейчас сделаешь вид, что ничего не произошло, откажешься от шанса, который тебе дает сейчас судьба, и просто тупо уедешь домой, ты разобьешь ей сердце и сломаешь ей жизнь окончательно. И свою тоже. Поверь мне, папа! Ты же знаешь, кто я, и спроси здесь любого — тебе все скажут, что я всегда знаю, как лучше! — шутливо улыбнулась я, а потом серьезно добавила. — Пожалуйста, папа, не отказывайся от нее, я знаю, что у вас все получится! Я так давно не видела тебя счастливым! — Ну, я не знаю, бэби-долл, как я могу, я в два раза старше ее, я ей в отцы гожусь, и вообще, как ты можешь быть уверена, что я вообще нужен ей? — смущенно улыбнулся отец. — Ты знаешь, кто я, и не забывай об этом! Слышать чужие мысли — это самое малое, что я могу, — хихикнула я. — Я знаю, что это так, что ты нужен ей, как никто другой. Более верной и любящей женщины тебе не встретить, поверь мне! А возраст… Знаешь, Джейк сказал мне как-то — возраст всего лишь цифра. Важно, на сколько лет ты сам себя ощущаешь. И потом, импринтингу нет никакого дела до возраста, он сводит тех, кто наиболее подходит друг другу. Так что поправь-ка свой галстук, расправь плечи и покажи себя во всей красе! Вспомни, как ты ухаживал за мамой. А если уже растерял сноровку, посмотри на Джейка и делай то же самое! Будь собой, ты же такой классный дядька! А она не просто девушка. — Но я никогда не смогу стать волком, — усмехнулся отец. — Зато ты сможешь приручить волчицу. И потом, вспомни, что написано на спине твоей старой куртки, в которой ты гонял по Штатам с байкерами? — хитро напомнила я ему. На его кожаной мотоциклетной куртке было написано «Steppenwolf» (степной волк (нем.) — прим. автора). — А ведь верно! — так же хитро прищурился отец. — Тогда, пап, сделай, как я прошу тебя, это будет самым лучшим подарком на свадьбу! — поцеловала я его, и он закончил танец тем, что отвел меня к Джейку и передал ему меня из рук в руки. Стоило мне только коснуться руки Джейка, как вездесущая Элис просунула между нами свою задорную мордашку и провозгласила: — А теперь первый танец новобрачных! — О, господи! — простонал Джейк. Я сдавленно хихикнула, но увидев его смеющийся и одновременно страдальческий взгляд, не смогла удержаться от смеха. Да, танцевать вальс для моего волка воистину самоотверженный поступок… Так мы и вышли в центр круга под пристальными взглядами наших друзей, давясь от смеха и краснея от этих безуспешных попыток его подавить в такой ответственный момент. И в этот же момент, когда Джейк сосредоточился и морально подготовился к танцу, черт дернул его пробормотать: — Да, ты же знаешь, танцор из меня хреновый… — И что, тебе туфли жмут или яйца мешают? — не удержалась я, вспомнив старую поговорку, что плохому танцору всегда что-то мешает. Никогда ничего не могу с собой поделать, всегда в самый неподходящий момент меня пробирает сказать какую-нибудь пакость. — Ну, с туфлями вроде бы все в порядке, да и с остальным, вроде, тоже, — засмеялся Джейк. — Всегда мечтала выйти замуж за плохого танцора, — пробормотала я. Джейк неприлично заржал и наступил мне на ногу. — Нет, дорогой, ты не волк, ты косолапый медведь! — пискнула я от боли, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Джейк принял скорбное и несчастное выражение, и мне пришлось приободрить его: — Зато по ночам ты просто бешеный лев! Он просиял. Наконец мы сделали серьезные лица, и Джейк повел меня в вальсе. Я удивленно вскинула брови и уставилась на мужа: — Дорогой, и когда это ты, позволь поинтересоваться, стал делать такие успехи? Или на свадьбе Беллы и Эдварда ты нарочно так тщательно скрывал свое умение специально для того, чтобы оттоптать мне ноги в ласты? Джейк прыснул, но потом смущенно ответил: — Это нужно благодарить Элис, последние несколько раз, пока ты была на приеме у Карлайла, она учила меня, чтобы хотя бы в нашем первом танце я смог быть достойным своей жены. — Господи, просто поражаюсь твоей самоотверженности! — рассмеялась я. — На что только не пойдешь ради любимой женщины! — шутливо вздохнул Джейк, состроив бровки домиком. Когда Элис, наконец, отпустила нас с миром и позволила потанцевать всем остальным, нас с Джейкобом разлучили. С женихом хотели потанцевать его сестры, потом он отблагодарил за уроки Элис, после чего — думаю, из чисто хулиганских соображений — он галантно пригласил Розали, потом исполнил некое подобие кадрили со Сью Клируотер. Тетушка Сью просто отжигала, никогда бы не подумала, что эта суровая, твердая, как кремень, женщина способна на такие выходки. Мне довелось потанцевать с Эмметом и Карлайлом, которые искренне желали нам счастья, потом ко мне подошел Лэнса и весь танец молча смотрела на меня, странно улыбаясь, а потом сказал, какая я красивая, как мы здорово смотримся с Джейкобом, и пожелал нам бесконечной любви. Под конец он сказал: — Когда ваши дети появятся на свет, прошу тебя об одном — дай мне знать. Я должен увидеть их. Я видел в жизни много чудес, но мне повезло больше, чем многим — я видел Ангела. Знаешь, что-то изменилось в моей жизни после встречи с тобой. Я стал по-другому смотреть на вещи. Я очень хочу увидеть детей ангела и волка. У меня никогда этого не будет, и я хочу сделать для них то, что мог бы сделать для своих. Я обещаю тебе, что всегда буду рядом с ними, что бы ни случилось. Этих детей я в зубах буду таскать, и всегда приду вам на помощь, стоит тебе только позвать. Считай, что я буду их крестным, не по обряду, а по нашим законам, что связывают нас всех. — Спасибо, Лэнса, клянусь, я сообщу тебе, и ты их увидишь, — ответила я. После Лэнсы ко мне подошел Сет, веселый, как щенок, хотя и пытался вести себя солидно и по-взрослому. А потом Эмбри оторвался от Михо, к которой не подпускал никого ни на один танец, и подошел ко мне. Он молчал, улыбаясь и глядя на меня открытым и счастливым взглядом. — Ты счастлив? — спросила я его, когда мы закружились в танце. — Да, Caida. Сейчас — да. Я и тогда был счастлив своим чувством к тебе. Но сейчас… — улыбка Эмбри стала еще шире, а в глазах плескалось море. — Я знаю, Эмбри, — улыбнулась я. — Я же говорила тебе, что это будет несравнимо ни с чем. — Но все равно это связано с тобой, Рейн, — сказал Эмбри. — Если бы тебя не было в моей жизни, если бы я не узнал тебя, я бы никогда не узнал Михо. Ты дала мне слишком много, гораздо больше, чем я могу вернуть тебе. — Эмбри, ты не представляешь, как много ты дал мне! — возразила я. — Поверь мне, слышать мысли, наполненные счастьем и любовью для меня такое же счастье! Я устала слышать только боль, мне от этого очень тяжело. А когда я слышу счастье, я счастлива. Я словно божественной амброзией подпитываюсь. Только я очень прошу тебя, присматривай за Рюри — мозгами ты уже совсем взрослый парень, а она такая еще девчонка! И у нее была очень трудная жизнь, ей выпало слишком много боли и страданий для такого маленького сердечка. Я не могу тебе всего сказать. Если она захочет, она сама расскажет тебе обо всем. — Она уже мне рассказала, — ответил Эмбри. — Береги ее, Эмбри, она того стоит, — попросила я его, хотя это было совсем не нужно — Эмбри и сам знал, что надо делать. Лучшей пары для Рюри я и представить не могла — спокойный, разумный, сильный, самостоятельный, преданный и обожающий ее Эмбри, и легкомысленная, воздушная, легковоспламеняющаяся, взбалмошная и очень ранимая Михо. — Ты же знаешь, Рейн, я и не смогу по-другому, — открыто посмотрел мне в глаза Эмбри. Я улыбнулась ему — вот уж за кого, но за них можно быть спокойной. Когда солнце уже стало приближаться к горизонту, торжественная часть светского раута была завершена, и мы отправились домой, чтобы подготовиться к индейскому ритуалу. Поскольку здесь родительского дома у меня не было, я снова вернулась в дом Эмили, а Джейк отправился домой. Я сняла с себя свадебное платье, распустила волосы, на что Элис смотрела с нескрываемым сожалением, и теперь уже за меня принялись Эмили, Лея, Ким, мамы Леи и Эмбри, и сестры Джейка. Меня облачили в платье, сшитое руками Эмили, вышитое руками Сью, повязали роскошный, украшенный вышивкой пояс, в волосы вплели ленты, повязали на голову необыкновенной красоты повязку с тремя свисающими белыми перьями орла, обули в расшитые бисером и отороченные выщипанным жестким мехом ондатры тапочки, которые специально для меня изготовил папа Джейка, и нанесли на лицо краской несколько полос. Для проведения ритуала мой папа, уже успев переодеться из пафосного смокинга в свои любимые кожаные штаны и матросский свитер, прибежал в дом Эмили и Сэма и ждал прихода жениха. Право забрать невесту из родительского дома в день свадьбы всегда получал самый сильный и уважаемый мужчина в племени. Отец Джейка и Старый Квил Атэра должны были проводить свадебный ритуал, а после них теперь вожаком стаи был Джейк. Но, поскольку он сам не мог забрать меня, мне было очень интересно, кого он пригласит на эту роль, и когда на улице раздался стук барабанов и бамбуковых флейт, я уже сгорала от нетерпения. Я с трепетом ждала индейского ритуала. Я видела его лишь однажды на свадьбе Эмили и Сэма, когда Джейк забирал Эмили для Сэма. Кто будет забирать меня? Девочки вывели меня на улицу. Сначала я чуть не прыснула от смеха, увидев всю нашу стаю в индейских штанах с бахромой, голых по пояс, с кучей амулетов на шеях, в головных уборах из перьев, с ножами в ножнах на поясах, с полосами краски на лицах. Особенно было непривычно лицезреть в таком одеянии Джейка, но потом, увидев, с каким достоинством, гордостью и величием они стояли, сложив руки на груди и расставив ноги, как на их ничего не выражающих каменных лицах горели глаза, дрожь прошла по всему моему телу, и я вдруг увидела в них великих воинов легенды, а в моем муже истинного вождя и вожака стаи. Все квилеты стояли чуть позади, выстроившись в ряд, и даже наши младшие волчата, вся стая в полном сборе, а Джейк среди них в центре. Впереди всех стоял Сэм. — Я Сэм Адли, сын Гарри Адли, внук Леви Адли, я правая рука вожака стаи. Я сильный и смелый воин, и никто из присутствующих здесь не может упрекнуть меня в трусости или слабости. На моем счету много врагов и много сражений. И за это на меня возложена честь забрать Рейну Далтон из этого дома, чтобы отдать ее Джейкобу Блэку, сыну вождя нашего племени Билли Блэка, внуку вождя нашего племени и вожака стаи Эфраима Блэка, сильному, смелому, умному, благородному воину, будущему вождю племени и нынешнему вожаку стаи. Он опытный вожак, он честный и преданный друг, он не ведает страха перед врагом, и сердце его полно отваги. Он много дрался и никогда не был уличен в трусости или слабости. Он беспощаден к врагам и великодушен к друзьям. Он будет тебе верным и любящим мужем. Я спрашиваю тебя, Рейна Далтон, по нраву ли тебе Джейкоб Блэк, от имени которого я пришел? — Да, — улыбнулась я. — Пойдешь ли ты со мной, чтобы стать женой Джейкобу Блэку? — Пойду! — твердо ответила я. Сэм подошел ко мне и подхватил меня на руки. Все вампиры захлопали в ладоши, но церемония только начиналась. Сэм со мной на руках гордо сделал несколько шагов к стае и передал меня на руки Джейку. Я тут же уютно устроилась в его надежных горячих руках, а он с нежностью прижал меня к себе. Сэм повернулся к нам спиной и пошел в сторону горы, где племя всегда проводило свои ритуалы. Джейк со мной на руках пошел за ним, следом за нами пошла вся стая, потом девушки, потом все вампиры. Я ничего не говорила, я молча смотрела на своего мужа, как он, с легкой улыбкой, глядя прямо перед собой, шел следом за Сэмом. Он сохранял серьезность на лице, но я видела по быстрым взглядам, которые он бросал на меня — в его глазах плясали чертики. Я слышала, что ему очень хотелось сейчас наговорить мне кучу всего очень важного, но он должен был держать серьезное выражение на лице согласно ритуалу. Я не отвлекала его, а лишь смотрела на него влюбленными глазами и улыбалась, обнимая за мощную шею и прижимаясь к его горячей груди. В какой-то момент, когда мы уже были почти на месте, Джейк вдруг отступил в сторону, пропуская всех, кто шел позади нас, и остановился. Все пошли дальше, располагаясь вокруг огромного костра. Билли и Старый Квил начали окуривать грудь и голову каждого гостя, чтобы очистить их души и тела, и не обошли мимо и вампиров, принимая их так же, как и всех остальных, за своих друзей. И как только Билли произнес какую-то фразу на индейском языке, означавшую что-то вроде того, что теперь жених и невеста могут прийти, потому что не встретят на своем пути зла, Джейк ступил в круг к костру и бережно опустил меня на ноги. Мы встали спиной к закату, лицом на восход. К нам тут же приблизился Старый Квил и обошел нас вокруг, окуривая травами, потом Билли подъехал к нам на коляске и одарил нас перьями орла, символизирующими верность. Старый Квил соединил наши руки и произнес речь. Затем он попросил Джейка встать на колени, чтобы выразить почтение матери-земле. Потом Сью и Старый Квил накинули нам на плечи синие одеяла, и начался ритуал семи шагов. Все наши друзья взялись за руки, образуя огромный круг, в центре которого горел костер. Мы с Джейком в семь шагов обошли костер, останавливаясь семь раз для того, чтобы поклясться друг другу в любви и верности. Потом нам пришлось повторить следом за Билли: — Не иди впереди меня, возможно, я не последую за тобой, не иди позади меня, возможно, я не поведу тебя, иди рядом, и мы будем одним целым. Я тут же мысленно сказала Джейку: — Я всегда пойду за тобой, куда ты поведешь меня, и всегда покажу тебе дорогу, если ты потеряешь ее. — И я всегда буду следовать за тобой, куда бы ты ни последовала, и всегда на руках понесу тебя туда, куда ты сама не сможешь дойти, — ответил мгновенно Джейк. Мы встретились глазами, и я одними губами прошептала ему: — Я с тобой одно целое! — Я весь твой! — так же беззвучно шепнул Джейк. Потом Сью поднесла Билли блюдо с хлебом и мясом, он подъехал к нам и подал нам блюдо. Джейк отломил кусок мяса и протянул мне, в знак того, что он будет защищать меня и станет кормильцем в семье, при этом совершенно растерянно глядя на меня — он прекрасно знал, что со мной будет, если я его съем, он как-то не подумал, что ритуал включает в себя это. Я смогла бы пересилить себя и съесть его, но очень скоро оно бы стало проситься вон, а я не могла себе позволить осквернить ритуал. Я сделала вид, что кусаю мясо, а потом своими руками поднесла кусочек к губам Джейка, взглядом прося его выручить меня. Он взял губами мясо из моих рук и съел его. Билли посмотрел на нас, и я увидела, что в глазах его блеснули слезы. Он все понимал, но он и сам не знал, как вывернуться из этой необходимой части ритуала, и когда он увидел, как я кормлю его сына, а Джейк, как волк, принял мясо из моих рук, Билли понял, что мы всегда пройдем через все вместе. После этого я отломила кусок хлеба и дала его Джейку в знак того, что я буду поддерживать семейный очаг и подарю мужу здоровых и крепких детей. Теперь я могла это сделать и подала хлеб с чистой совестью. Тут же Билли отдал блюдо Сью, поискал глазами моего отца в кругу и поманил его рукой. Отец вышел, и Билли взялся за одеяло, укрывавшее Джейка, предлагая моему отцу сделать тоже самое с моим одеялом. Потом они оба сдернули с нас синие и накрыли белыми, которые подала Сью. Потом нас накрыли одним большим и еще раз обвели вокруг костра. А потом начался свадебный пир и поднялся такой шум, все орали, хохотали, гремели в какие-то трещотки, долбили в барабаны, пели, завывали, и Джейк объяснил мне, что пир должен быть как можно более шумным, чтобы даже до неба донесся слух о новой семье. А потом молодые индейцы исполняли танец индейских воинов у костра, и это было так красиво, что я с замиранием сердца смотрела на них, а больше, конечно, на Джейка. В какой-то момент танца Билли взял за руку меня и Лею и вывел нас к ребятам. Мы встали с ними и стали танцевать — да, мы имели на это право, мы были в стае, мы воевали бок о бок с нашими мальчишками, мы были такими же воинами. И даже то, что мы женщины, не могло помешать нам быть воинами стаи. Мы все держались за руки, исполняя танец вокруг костра, слева от меня был Джейк, справа Эмбри, и, делая очередной круг, я всегда встречала восторженный влюбленный взгляд Михо, не сводящей своих дивных самурайских глаз со своего волка. И время от времени я успевала углядеть папу, который с нескрываемым восхищением следил за нашим танцем, и я знала, куда больше всего устремлен его взгляд — следом за Эмбри, Сетом и Квилом шла в танце Лея, гордо подняв голову, как истинная волчица. Гуляние продолжалась до самого утра. Уже не было разделения на светскую и индейскую свадьбу, уже все просто веселились, как хотели. Индейцы уже сняли свои великолепные уборы из перьев, но по-прежнему остались в индейской одежде. И хотя мне ни до кого не было дела — мои глаза смотрели только на Джейка — все же я не могла не заметить, как Эмбри, словно магнит, повсюду следовал за Михо, а мой папа, немного смущаясь и теряясь, сидел очень близко к Лее и о чем-то разговаривал с ней, а она смотрела на него своими красивыми шоколадными глазами, улыбалась и тоже что-то рассказывала ему. Уже утром мы с Джейком собрались домой. И хотя это была не первая наша ночь, все же наши друзья решили оставить нас одних. Все семейство Калленов собиралось отправиться домой. Лэнса, не нуждаясь в отдыхе и сне, намеревался отправиться в путь на своем мотоцикле сразу после праздника. Билли уже нашел, куда пристроиться самому и пристроить Михо и моего папу. Мы уже со всеми обнялись, перецеловались и распрощались, когда Эдвард и Белла подошли к нам. Эдвард сунул руку во внутренний карман и достал оттуда длинный конверт. Он вручил его Джейку и произнес: — Это наш с Беллой подарок. Откроете конверт завтра, когда выспитесь и отдохнете. Мы надеемся, вам понравится. — Спасибо! — обнялся с ним Джейк, потом поцеловал Беллу, а я обнялась и поцеловалась и с Беллой, и с Эдвардом. Мы повернулись ко всем, помахали руками и пошли домой. Сзади раздался странный грохот, лязг и дикий хохот. Мы обернулись и растерянно посмотрели на друзей, и тут я заметила что-то позади Джейка. Я заглянула ему за спину и согнулась пополам от смеха. Пока мы разговаривали с Эдвардом и Беллой — и я подозреваю, что они специально оставили свой подарок на потом, чтобы отвлечь наше внимание, поддавшись на уговоры неугомонных волков — ребята прицепили Джейку на задницу табличку с надписью «Just married» (молодожены (англ.) — прим. автора), а к поясу его индейских штанов кучу консервных банок на веревке, как обычно привязывают к автомобилю молодоженов. Но поскольку мы отправились домой пешком, они не нашли ничего лучше, как украсить самого Джейкоба. Я хохотала и не могла ничего сказать, только показывала пальцем, пока Джейк не извернулся, не обнаружил свое украшение и не расхохотался сам. Ребята просто покатывались со смеху, надрывая животы, и даже всегда серьезный и непроницаемый Билли, сидя в своем кресле, хохотал, хлопая по колену. Рядом с ним угорал мой суровый папенька, вытирая слезы, выступившие от смеха. Смеялись даже вампиры. Но мой Джейкоб не был бы собой, если бы и сам не пошутил — он схватил меня на руки, посадил к себе на шею, я вцепилась ему в волосы, чтобы не упасть, и он, крутя руками, как рулем, издал прощальный сигнал и «выехал» с парковки, гремя привязанными банками. В таком виде мы и прибыли домой. Уже в постели Джейк весело спросил: — И как ты меня теперь будешь называть? Муж? — потом фыркнул и добавил, — такое слово дурацкое! — Почему дурацкое? — рассмеялась я. — Хотя, наверное, ты прав… Муж, жена… Даже не представляю, как можно эти слова применить к нам… Сразу рисуется такая картина — женщина сидит и шьет, мужчина рядом что-то мастерит, бегают дети, рядом океан шумит, так все обыденно, размеренно, спокойно и так восхитительно… — Скоро, милая, скоро и у нас все это будет! — обнял и прижал меня к себе Джейк. — И дети будут бегать и смеяться, и ты будешь сидеть в кресле и зашивать их штанишки, потому что они наверняка будут сорванцами и станут везде лазить и рвать свои штанишки и сандалики. И я буду сидеть рядом с тобой и делать для них игрушки… Все это скоро будет, любимая, и океан шумел миллионы лет до нас, и будет шуметь миллионы лет после нас, и возможно, мы не станем бессмертными, и нам не придется пережить своих детей, и мы состаримся вместе у океана. И может быть, нам больше никогда не придется бегать по лесу в ожидании атаки врага, и драться с кем-то, и бояться за своих детей и друзей. Знаешь, сейчас я слишком счастлив, чтобы бояться чего-то, но потом, я знаю, я буду бояться всего — бояться за детей, бояться за тебя, за отцов, за друзей… Ты сама тогда говорила — тот, кому есть кого любить и кому есть что терять, уязвим. Я не хочу быть уязвимым, но и отказаться от счастья любить и быть любимым я тоже не хочу. Поэтому я всегда буду наготове, чтобы защитить тебя и малышей. А ты все, хватит, навоевалась. Ты теперь моя любимая жена! Он нежно-нежно поцеловал меня. — Мой любимый, единственный муж! — я вложила в свои слова всю любовь, которая горела внутри меня. — Слушай, а давай посмотрим, что там Эдвард и Белла в конверт спрятали? А то я от любопытства умру, — хихикнул Джейк. — Давай! — согласилась я. Джейк спрыгнул с кровати, притащил конверт, плюхнулся рядом и сунул конверт мне в руки: — Ну, что там? Я достала из конверта какие-то плотные открытки, потом пригляделась — авиабилеты и купон на бронирование гостиницы. — Билеты до Лимы! Гостиница и экскурсионные купоны! — изумленно протянула я, подняв глаза на Джейка. — Откуда Эдвард узнал, что я всегда мечтала поехать в Перу и увидеть пирамиды майя?! — Ух ты! Вот это да! — восторженно воскликнул Джейк. — И когда мы едем? — Летим, любимый! И летим мы послезавтра вечером! — напала я на Джейка, и мы, хохоча, устроили возню. — А как же наша мечта провести медовый месяц в Праге? — спросил вдруг Джейк. — Ты так рассказывала про этот город, ты говорила, что мы поедем туда в свадебное путешествии, потому что этот город создан для медового месяца… — А что нам мешает отправиться туда после Перу? Ну, поедем мы в Прагу на две недели позже, чем планировали! — успокоила я его. И именно так мы и сделали.