Просто вместе

      - Вуаля! Добро пожаловать в Шеффилд! – произнес пафосно Алекс, раскидывая картинно руки в стороны, когда они сошли с автобуса, доставившего их с вокзала практически к дому Тернера.       Молодые люди стояли посреди центра Хай Грин, небольшого пригородного района Шеффилда, и лицезрели прямо перед собой похоронное агентство.       - Миленько, - хмыкнул Майлз. – То есть, мы начнем знакомство с твоей территорией вот с этого. Предупреждение?       - Здесь, кстати, вполне приемлемые цены на организацию похорон, - заметил Тернер, едва сдерживая улыбку.       - Я понял, запомню, - улыбнулся Кейн. – Так что? Куда?       - Знаешь, давай-ка закинем вещи ко мне домой, пообедаем и выдвинемся на прогулку. Я тебе покажу все наши памятные места. Экскурсия под названием «Где наследили «Мартышки».       - А у вас их много? – поинтересовался Майлз, удобнее устраивая на плече небольшую дорожную сумку.       - Нам с тобой на сегодня хватит.       - Я тебе так скажу… - Майлз окидывал удивленным взглядом родную улицу Тернера и его дом. – Что-то все вокруг не сильно отличается от Уиррала.       - Ты знаешь, я думаю, все скромные пригороды северной Англии не слишком сильно отличаются от Уиррала, - заметил глубокомысленно Алекс.       - Не умничай, - Кейн толкнул приятеля в бок.       Знакомство с родителями произошло по схеме: «Очень приятно», «Добро пожаловать», «Какой милый юноша», «Живо за стол!».       - Значит, ты у нас пай-мальчик из семьи учителей? – уточнил Майлз, допивая чай с булочками.       - Хочу уточнить, глубоко музыкальный пай-мальчик из семьи глубоко музыкальных родителей. В нашем доме всегда звучала и звучит только отличная музыка.       - Например?       - Ну, папа любит Синатру, The Carpenters… Знаешь, такие настоящие гармонические вещи. А моя матушка, кстати, состояла в фан-клубе The Beatles, ходила на концерты Led Zeppelin и до сих пор слушает Дэвида Боуи. И однажды она встретила одного из чуваков из группы The Monkees. На вечеринке в университете. А чем можешь похвастаться ты? – Тернер ехидно глянул на Майлза и пульнул в него хлебным мякишем.       - Я? Много чем! Моя мама, между прочим, тоже неплохо разбирается в битлах, а еще она очень любит T-Rex.       - Оу, «Twenty Century Boys, I wanna be your toy…» - напел Алекс. – Да она у тебя проказница!       Майлз рассмеялся. Оба вдруг вспомнили подкрашенного брутального вокалиста группы, секс-символа поколения 70-х.       - На самом деле, это здорово, да? Когда у родителей есть чему поучиться? – проговорил Алекс с набитым ртом, пережевывая слова в кашу.       - Ал, прожуй. Я ничего не понял! – бросил Кейн, ответно кинув в друга мякишком от булочки.       Тернер прыснул со смеха, попытался проглотить, но чуть не подавился и едва не выплюнул все на стол. Теперь они уже вдвоем хохотали в голос.       - Вот че ты ржешь? – спросил Майлз, почти успокоившись.       - А ты чего?       Кейн поймал взгляд смеющихся глаз приятеля и снова зашел в приступе хохота.       - Два идиота, - пробормотал он.       - Ты допил чай?       - Угу.       - Пойдем, я тебе покажу одну штуку. У моего папы есть Cubase - программа для записи музыки в домашних условиях. Опробуем сегодня вечером? – они прошли в гостиную.       - Мм-м, давай, - кивнул головой Кейн и воскликнул:       - О, шикарный инструмент! - и ткнул пальцем в фортепиано. – Играешь?       - Немного да. Пришлось научиться. Мой отец - учитель музыки, так что, сам понимаешь. Он играет, кстати, не только на фортепиано, но еще и на кларнете, а шикарнее всего - на саксофоне.       - Да ты что? – оживился Кейн. – Слушай, а я до тринадцати лет тоже играл на саксофоне, помнишь я тебе говорил? Мне нравилось. Правда, когда в руки попала гитара…       - У меня где-то похожая история была. Бомбил гаммы на пианино, потом начал потихоньку что-то сочинять свое, а потом появилась гитара.       - На которой ты все еще хреново играешь! – подстебнул приятеля Майлз, приподняв брови.       - Ах ты ж… Придурок! – Алекс толкнул Майлза. Тот с хохотом повалился на диван и утянул за собой Тернера. Между ними завязалась шуточная борьба, в ходе которой они с грохотом повалились на пол.       - Вот придем вечером и посмотрим еще, кто кого! – заявил Тернер, подмяв под себя приятеля и усаживаясь на него сверху с победным видом. – Понял?       - Пфф… Вызываешь на битву? – Майлз попытался высвободиться из-под Алекса, но тот лишь плотнее сжал бедра по бокам от торса друга и заломил ему руки, нависая сверху.       - Вызываю, - пробормотал Тернер, вдруг осознав, что Кейн снова находится в неприличной от него близости. И он сам же ее спровоцировал. Майлз разглядывал его лицо, продолжая улыбаться, но его глаза будто потемнели. Он подался вперед. Алекс резко отклонился назад и выдохнул. Нет, нет, нет! Это надо прекратить. Майлз – друг, Джоанна – девушка. И он не путает между собой эти понятия.       - Не надо, - тихо проговорил Алекс.       - Почему? – Майлз снова лег на пол, уже удивленно вглядываясь в выражение лица Тернера.       - Иначе все станет слишком сложным и запутанным. А я не хочу. Не хочу тебя потерять. Из-за того, что в какой-то момент мы неправильно поняли друг друга, - он отпустил Кейна из зажима своих ног и лег рядом с ним на пол.       - Ал, - Майлз нащупал ладонь молодого человека и сжал ее, – все нормально. Я просто думал… Да неважно, о чем я думал. Все нормально. Я обойдусь и без твоих слюнявых губ. Прекрасно обойдусь. Тем более, это ты вообще первый ко мне полез! - весело хохотнул Майлз.       - Скотина!       - Параноик!       - Есть немного.       Тернер повернулся лицом к другу и встретился с его улыбчивым взглядом. С ним легко, с ним так легко!       - Мы будем валяться на полу или все-таки выдвинемся на осмотр твоего расчудесного города?       - Пошли, - Алекс вскочил и помог подняться Майлзу. Еще раз внимательно на него посмотрел и, не заметив ни тени расстройства на его лице, окончательно расслабился. Неловкий момент был преодолен.       - Бар «Лягушка и попугай»! Возле него мы тусили по ночам в компании ребят, которые, типа, были настоящими хулиганами. Это - место сбора. Знаешь, такое из серии: «Эй, чуваки, мы сегодня встречаемся?» - «Да, на нашем месте». Ну, вот это и было «нашим» местом какое-то время.       - Лягушка и попугай, – задумчиво повторил Майлз, глядя на вывеску. – Ты знаешь, я уже не удивляюсь названию вашей группы. У вас здесь, похоже, принято давать всему бессмысленные имена.       - Типа, подколол?       - Типа, да.       - Ладно, принимается. О, подожди, пойдем-ка заглянем вон в тот магазинчик. Я тебя сейчас угощу нектаром богов.       Ребята зашли в небольшую продуктовую лавку и вскоре вышли оттуда с банками «White Lightning», забористым яблочным сидром.       - Блин, а мы знаешь, что пили? – проговорил Майлз, пробуя на вкус напиток.       - Только не говори, что «Woodpecker», чертов аристократ. Я тебя тогда возненавижу! Он был слишком дорогим!       - Не-не. Ты что! - хмыкнул Майлз. – Откуда бабки? Их и сейчас не слишком много. Мы пили «Kingston Estate» - звучит роскошно.       - И мы тоже! – Алекс протянул банку и чокнулся с Майлзом.       - Думаю, все подростки пьют что-то подобное, - заметил Кейн.       - Ты так говоришь, будто тебе уже лет сорок.       - Нет, конечно, но сейчас-то мы уже можем позволить себе посидеть в самом баре, а не на его ступеньках.       - Кому как, - развеселился Алекс. – Ты знаешь, у меня до сих пор везде требуют удостоверение личности. Как-то помню, даже оно не помогло.       - Малолетка хренов, - бросил Кейн.       - Ну и пофиг, кстати. Зато та ночь была шикарной. Иногда неудача может обернуться одним из лучших воспоминаний, - спокойно проговорил Алекс.       - Спонтанные вечеринки и приключения всегда лучше запланированных, - резюмировал приятель.       - Это тост?       - Это тост!       Они снова чокнулись и сделали по глотку сидра, неспешно вышагивая по улице. Снова остановились перед каким-то баром. «The Grapes».       - А вот здесь мы в 2003 году дали свой первый концерт. Заработали целых 27 фунтов. Было страшно до тошноты, но офигенно круто при этом. Знаешь, непередаваемое ощущение, когда на тебя, по сути еще подростка, смотрит толпа слушателей, и им реально нравится. К нам даже походили какие-то ребята и говорили: «Хэй, чуваки, а вы и правда ничего!» Я так нервничал, что решил полностью отстраниться от действа. Словно я так, не здесь вообще. И кто те люди в зале и зачем они собрались – вообще не знаю. А мы, типа, так, порепетировать вышли.       - Помогло?       - Помогло.       Они продолжили свой путь, на ходу перебрасываясь колкостями и толкаясь, то и дело отхлебывали сидр и обменивались смешливыми взглядами. Это тот чудесный возраст, когда рядом с человеком, который тебе симпатичен, любая ерунда становится поводом для шуток, и даже если подходящей ерунды нет – все равно смешно только при одном взгляде на друга.       - Это наша первая студия и репетиционная база – «Yellow Arch Studios», - тоном экскурсовода произнес Алекс, указывая рукой на здание из красно-грязного кирпича с аркой-проходом во внутренний двор, выкрашенной в желтый цвет.       - Хорошая дизайнерская находка, - прокомментировал Майлз. – А главное – дешево и сердито.       - Гламурная ты жопа, заткнись! Что тебе не нравится? Это крутое место! – возмутился фронтмен «Мартышек».       - Мне все нравится, - пожал плечами с невозмутимым видом Майлз. – Очень круто. Я у себя дома так сделаю.       - Нафиг иди! – Алекс дернул за собой Майлза, и они двинулись дальше по местам боевой славы.       - Гвоздь программы – наш «Broadwalk»! – возвестил Тернер, с любовью оглядывая место. – Шикарный бар. Хорошие люди. Вкусное пиво. Зайдем?       - Это здесь вы раздавали демо?       - Мы их везде раздавали, на каждом гребаном концерте, штук по 20 за раз. Но это просто особенное место. Знаешь, такая стартовая точка, когда ты понимаешь, что вот здесь, прямо в этом месте происходит что-то грандиозное. Сам еще пока не понимаешь, что именно, потому что вокруг все те же лица, все те же приятели, но где-то в глубине души чувствуешь – вот оно, начало!       Они зашли внутрь и уселись у барной стойки. Алекс поздоровался с барменом, они обменялись банальными фразами: «Как оно?» - «Да ничего». И далее по списку.       - А как твоя мама смотрит на то, что ты не пошел учиться в университет? – спросил Тернер, пододвигая Майлзу пинту холодного пива.       - Нормально. Но знаешь, моя мама – вообще редкий экземпляр, штучный. Она всегда и во всем меня поддерживает. Правда. Тем более, мои кузены неплохо продвинулись в этом направлении. И если я хочу заниматься музыкой – то какой смысл тратить время на что-то еще? - проговорил Кейн. - А твои как отреагировали?       - Никак. Это был долгий путь переговоров. Военно-дипломатических,- хмыкнул Алекс. – Мы договорились в итоге, что у меня есть год, а потом я иду учиться без лишних разговоров.       - И куда бы ты поступил, если бы не сложилось?       - Не знаю. В Манчестер, наверное. Вслед за Крисом. Но у нас все получилось, поэтому я даже думать об этом не хочу. Потому что из всех предметов, что я знаю хорошо, - это только английский язык и литература. Все! Ничем другим я особо не интересовался ни в школе, ни в колледже.       - Мм-м-м, а я даже этим не интересовался. Только музыкой, - подумав, произнес Майлз.       Полчаса спустя они вышли из «Broadwalk».       - Куда теперь? – спросил Кейн, потягиваясь.       - Обратно в Хай Грин. Теперь я тебе просто покажу места, где мы провели с Мэттом все детство.       Они долго бродили по Вествуд Кантри Парк, который в духе всех английских парков, представлял собой не испорченную человеческим гением природу в естественном ее состоянии: небольшая заболоченная речушка, поля, роща с красиво цветущими по весне кустарниками, виднеющиеся вдалеке аккуратные крыши однотипных домиков. Настоящая кантри-лайф со всеми ее прелестями. На самом высоком холме открывался вид не только на Хай Грин, но и на другие районы Шеффилда.       Кейн крутил в руках травинку, с интересом слушая болтовню приятеля, а тот, зная, что нет запретных тем, рассказывал обо всем подряд: и как они толпой пацанов купались голышом, а затем сравнивали, у кого длиннее, и как прыгали с тарзанки в воду, и однажды Алекс едва не расшибся – шрам так и остался под бровью, и как лазали по деревьям, представляя, что это их отдельные от родителей домики.       Затем Алекс, уже по дороге домой, так как от пеших прогулок порядком устали оба, показал те самые Смертельные холмы – Мортомли Лейн, улицу взлетов и падений.       - Фуф, я без ног, - заявил Майлз, падая в комнате Алекса на диван.       - Ну и как тебе мой родной город?       - Так себе, ничего особенного, - произнес Кейн с игривой издевкой, закидывая ногу на ногу. - С Ливерпулем вам не тягаться.       - Я не понял, ты нарываешься, что ли? – Алекс скомкал лист бумаги и кинул в приятеля.       - Ал, на самом деле было здорово, - уже серьезно произнес Майлз. – Теперь я точно знаю, что не ошибся в тебе. Ты действительно удивительный.       - Да ну, чего там удивительного, я обычный, - Тернер присел рядом с другом.       - Именно поэтому и удивительный: обычный, искренний, скромный… - Майлз говорил, постепенно понижая голос, и Алекс чувствовал, как снова теряет самообладание. Ему хотелось самым малодушным образом отказаться от того барьера, что он соорудил между собой и Майлзом. И мечтал только об одном: как же хочется пристроиться в объятиях друга, чувствовать его дыхание на макушке и ни о чем, ровным счетом ни о чем не думать.       - О чем задумался? – тихо спросил Кейн – он сложил руки на груди, вроде закрываясь таким образом, но при этом не сводил зачарованного взгляда с губ Алекса.       - Да к черту все... - пробормотал Тернер и приник к губам Майлза, который сквозь поцелуй ответил улыбкой, одну руку запустил в мягкие волосы парня, а второй осторожно, почти невесомо провел по его щеке. – Ты мне нужен, Ма. Я не знаю, что у нас за дружба с тобой такая, - прикрыв глаза, наслаждаясь прикосновениями Кейна, прошептал Алекс.       - Ал, все нормально, - успокаивающим голосом произнес Майлз, оставляя россыпь трогательных поцелуев на его, еще склонном к подростковой сыпи, лице. – Поиграем? Ты и я? – он отстранился от Тернера и ласково снизу вверх заглянул в его уже широко распахнувшиеся глаза – большие, круглые, немного испуганные, но счастливые глаза.       - Да.