Просто вместе

Глава перенасыщена фактами, задача ставилась - дать общее представление об эре "Марионеток", поэтому в примечаниях - хронология событий и обширная визуализация.       - Пора бы активно заняться промоушеном! – заявил Стив, прослушав третий раз альбом «Марионеток» от и до. Очень внимательно. При этом то и дело бросая задумчивые взгляды на притихших Майлза и Алекса. До его появления в студии они откровенно валяли дурака в привычной манере - перекидывались бессмысленными для посторонних ушей фразами, но для них самих имеющими глубокий тайный смысл. Какой именно? Тернер явно не смог бы его донести в точных и верных словах, но на уровне эмоций знал – они с Майлзом вновь и вновь давали понять друг другу, что этот альбом – нечто большее, чем… просто музыка.       И, кажется, Стив это очень чутко уловил.       - Вы двое… - протянул он, что-то прикидывая в уме, - на вас весь главный пиар и будет строиться.       - То есть? – не понял Тернер.       - Два красивых мальчика… Юных, свежих, не сводящих друг с друга глаз… Возьмем за основу японский метод и их фан-сервис. Работает на сто процентов. Всем девочкам нравится смотреть на милующихся красавчиков. Короче, можете не шифроваться: чем больше откровенных взглядов и двусмысленных фраз – тем лучше. Только целоваться не стоит – перебор, - цинично закончил Стив.       Майлз с Алексом резко отсели друг от друга и замерли, оба недоверчиво хлопая одинаково огромными глазищами.       - А как же… звездная подружка… и прочее? – уточнил Тернер.       - Звездная подружка – всенепременно! – бросил менеджер. – Все остается на уровне намеков. То, что это далеко не фан-сервис, как раз-таки никому знать не нужно. Кстати… - он хмыкнул, - а вы вообще как втроем уживаетесь?       - Не лезь, куда не просят, - огрызнулся Алекс.       - Ладно, ваше дело, я не в претензии, - проговорил спокойно Стив. - Меня все устраивает. Твое лицо не сходит со страниц желтой прессы… То, что требовалось.       Тернер тяжело вздохнул, но промолчал. Почувствовал себя липким и грязным. Как будто все его сложные, но в корне чистые и настоящие чувства только что разом испачкали в дерьме. Майлз покосился на друга, поджав губы. По его лицу было видно, что ему тоже не очень нравятся подобные разговоры.       - В общем, так. Наш любимый NME ждет вас в гости на интервью… Они там едва паром не писают в ожидании релиза. Так что, можете оторваться… Эти ребятки все в печать пропустят, - произнес Стив. – При необходимости я отцензурю, если перекосы будут.       - Понятно, - кивнул Тернер.       Стив встал и потянулся.       - Альбом-то хоть понравился? – поинтересовался ехидно Алекс. Майлз в общении с менеджером Domino предпочитал отмалчиваться, чувствуя его к себе неприкрытую неприязнь.       - Если вы двое не станете музыкальной сенсацией этого года – побреюсь налысо, - широко улыбнулся мужчина.       - Даже так? – пробормотал Алекс.       - Это шикарный альбом, шикарный проект, - уже серьезно проговорил менеджер. – Кстати… Сдается мне, что у вас будут все шансы на бешеный успех в Японии. Надо бы заняться восточным рынком.       - Фан-сервис? – фыркнул Майлз, отвернувшись в сторону и передернув плечами.       - Он самый, - кивнул согласно Стив, окинув насмешливым взглядом Кейна с ног до головы. И уже Тернеру:       - Но Ал, не забывай. Будущий год – это уже «Мартышки». Большие перерывы между альбомами не стоит делать. И вообще… Все это, конечно, мило, но не заигрывайся. Ты, прежде всего, фронтмен «Мартышек», а это так, баловство, хоть и весьма удачное.       Тернер хотел было ответить этому дельцу прожженному, но Майлз поймал его за руку и крепко сжал ладонь в успокаивающем жесте. Мол, забей на него, ты и я – мы знаем.       Тем же вечером Майлз, не желая отпускать Алекса, потащил его к себе. Нужно было срочно… немедленно избавиться от неприятного, мерзкого шлейфа разговора со Стивом… Смыть его под струями теплой воды… Подставляя под тугие жгуты душа распаленные лица, сцеловывая грязь губами с любимого тела…       Алекс вжимал друга в скользкую, отделанную кафелем поверхность стены ванной комнаты гостиничного номера, и мысленно возвращался ко всем тем многочисленным эпизодам, когда они лишь только-только позволили себе переступить границу между простым влечением и настоящей страстью… Майлз подставлял шею под умоляющие о прощении поцелуи Тернера, прикрыв глаза, и бормотал обрывочные признания.       - Плевать на них… - шептал Кейн. – Это ничего не значит… Пока ты… рядом. Я буду смотреть на тебя… Так, как хочу. И к черту их… К черту всех! Пусть завидуют…       - Ма… - Алекс на секунду оторвался от покрасневшей у ключицы кожи любимого. – Пусть завидуют… - повторил он вслед за улыбнувшимся Майлзом.       20 февраля в продаже появился номер NME с первым официальным интервью ребят в качестве «Последних теневых марионеток». Все прошло легко и не без юмора. Алекс знал, что редакция журнала питает к нему слабость, поэтому даже не пытался отвечать на вопросы внятно и серьезно. И вообще предоставил всю важную информацию доносить до журналиста Майлзу. Впоследствии так и повелось: Кейн – мудрая и ответственная мамочка, а Ал при нем – дурашливое дитя, которое может на-гора выдать сто тысяч по сто раз потом цитируемых перлов.       Впрочем, хороши на самом деле были оба! Вся видимая серьезность Майлза базировалась только на том, что он говорил быстро, разборчиво и с умным лицом, но если вслушаться, что именно он говорил… Кажется, в присутствии друг друга ребята существенно теряли в возрасте, особенно Ал. Ему от силы можно было дать лет 15. Одна мимика чего стоила! Майлзу хватало бросить лишь взгляд на Тернера, как тут же нестерпимо хотелось прервать любой степени важности интервью и утащить этого… мальчика-одуванчика с оленьими глазами в темный уголок, чтобы снова убедиться в том, кому именно он принадлежит.       Яркий пример того, что они порой сами не задумывались, в какую степь их несет, можно проследить хотя бы по такой выдержке…       Журналист NME поинтересовался, как им вообще пишется вместе. На что Майлз ответил:       - Он… - тыкая пальцем в Алекса, - расхаживает по комнате с важным видом, а я сижу в обнимку с подушкой. Мы прямо как Гай и Робби!*       Алекс не преминул тут же заметить:       - Но это меняется каждый раз! Мы сразу уточняем: «Кто будет Робби на этот раз?»       Майлз кивнул, вздохнув:       - Нам приходится меняться, не можем же мы оба быть Робби!       Стив гоготал в телефон, как безумный, застопорившись на этом эпизоде в интервью, в итоге добавив:       - Теперь пол-Англии будет гадать, кто из вас сверху, а кто – снизу…       - Да пошел ты…- беззлобно ответил Тернер и отключил телефон. Тем более, в этот момент у него было занятие поважнее, чем выслушивание пошлых шуточек менеджера… Майлз уже стягивал с него битловку, предлагая поканаться… кто из них будет сегодня вечером… Робби.       Совет Стива в корне претил самолюбию и вообще неимоверно опошлял их чувства, но вести себя на публике сдержанно не получалось. Просто потому, что Майлз привык смотреть на Ала так, как привык: с неприкрытой нежностью и любовью, а Алекс… не мог не ответить тем же, встречая теплый взгляд друга. И удержаться от того, чтобы не боднуть приятеля в висок… - просто невозможно. И не взъерошить волосы в отместку… Не прижать к себе ненароком…       И в общем, неудивительно, что им приписали величайший броманс всех времен и народов, а все тот же неугомонный NME присудил им даже победу в номинации: «Да снимите вы себе в конце концов номер и поцелуйтесь! А то у нас уже пар из ушей идет».       Перед выходом альбома их ждало еще одно приключение – поездка в Россию на съемки клипа для «Века недомолвок», кадры с которой позже дополнят документари. Холодно, морозно, непривычно – словно в другую реальность провалились.       Режиссировал клип француз Роман Гавра, которому маршевая составляющая песни навеяла странные аллюзии, поэтому в клипе были танки, которые удалось заполучить при помощи взятки, хор военных, огромное помпезное метро, выглядящее покруче Карнеги-холла, прославленные русские фигуристы и малый зал настоящей консерватории.       Майлз с Алексом, будучи не готовыми к таким прихватывающим цепко за щеки и пальцы морозам, ходили по снегу в ботиночках на тонюсеньких подошвах и диву давались окружающей обстановке. Вспоминали о том, что промерзли до костей, лишь по возвращению в номер. Но у них и без русской водки и пресловутой бани имелся свой способ согреться. Очень действенный, кстати!       Как ни странно, мисс Чанг была в восторге от «Марионеток» и интригующей ауры вокруг них.       - Это восторг! От вас глаз оторвать нельзя! – вещала она, когда они встречались втроем. – Даже не знаю сейчас, кого из вас я люблю больше! – хохотала девушка, приводя тем самым в замешательство и Майлза, и Алекса.       Но они должны были отдать ей должное: во-первых, Алекса всячески содействовала их продвижению, активно знакомя их с нью-йоркской тусовкой. И не без ее помощи у «Марионеток» именно в Нью-Йорке 4 марта состоялся первый небольшой совместный концерт – очень камерный, но при полном зале.       Во-вторых, она же познакомила их обоих с будущим лучшим другом – первоклассным фотографом Захери Майклом, который в дальнейшем проведет не одну фотосессию и для «Мартышек», и лично для Майлза.       В-третьих, Алекса в нужный момент, принимая правила игры шоу-бизнеса, держала нужную дистанцию. И Тернер время от времени, оставаясь с ней наедине, думал о том, что, пожалуй, не прогадал с возлюбленной. Ну кто еще его так поддержит? Какая девушка пустит на свою территорию другого человека?       А она пустила. И, кажется, три года разницы в возрасте и знание подводных течений шоубиза давали о себе знать: Алекса была уверена, что Тернер никуда от нее не денется. Поэтому сохраняла спокойствие, предоставляя возможность Алексу и Майлзу наслаждаться триумфом. Партнерство в отношениях она ценила превыше всего.       Ведь…       Ей-то уже была известна одна простая истина: любой праздник когда-нибудь заканчивается…       Более того, Алекса даже, изменив своему принципу не лезть в творчество Тернера, согласилась сняться в клипе на «My Mistakes Were Made For You». Его режиссировал приятель Алекса – талантливый Ричард Айоади, создавший под впечатлением от фильма Феллини удивительно красивую картинку. Которую позже оценят не только поклонники «Марионеток», но и… NME! А кто ж еще? И вручит победу в номинации за самый лучший клип!       21 апреля состоялся официальный выход LP, который мгновенно взлетел на верхушки чартов. Алекс с Майлзом пребывали в затяжном шоке: «Марионетки» гремели! Радио без остановки крутили синглы с альбома, а музыкальные критики пели дифирамбы. И только Форд тихонько посмеивался: «Я же говорил!». И если поначалу внимание к группе, конечно же, привлекало имя Алекса Тернера, то постепенно проект уже неразрывно связывали с парой двух одаренных парней.       Можно сказать, гениальных.       Номинации посыпались одна за другой: Mercury Prize, MOJO Awards, Q Awards, Brit Awards и, конечно же, целых три от NME, которые номера не пропускали, чтобы не упомянуть «Марионеток». И три победы!       Затем был сумасшедший секретный гиг на Гластонбери, где к ним на сцене присоединился Джек Уайт - его ребята с азартом умалишенных, которым и море по колено, уломали выступить с ними буквально за час до концерта с кавером на песню Билли Фьюри «Wondrous Place», а сыгрывались так и вообще за пятнадцать минут. Кстати, с ними там еще и Мэтт неплохо затусил: и на сцене, и за сценой, и под сценой… Как же ж не поддержать любимых приятелей!       И было еще выступление на Лидс и Рединг. Концерты во Франции, которая всей страной влюбилась в теневых куколок. А впереди – небольшой тур! И множество растиражированных по сети плохоньких любительских съемок с гигов, где было видно даже при таком паршивом качестве – это самый настоящий honey-moon двух, млеющих от общества друг друга музыкантов, друзей… А остальное все догадки, всего лишь фан-сервис. Точно-точно!       Еще было интервью на BBC Radio в гостях у Джо Уайли, как раз после Гластонбери, в день ее рождения. И здесь уже ребятки оторвались по полной программе, во всей красе показав, что нет, нет и еще раз нет: взрослых и солидных музыкантов, которые могли сотворить такое чудо, как продуманный до мелочей «Век недомолвок», не существует! Есть два придурка, которые не могут ни на один вопрос ответить без хохота и подколок. Зато могут запилить дебильный кавер на песню Рианны «S.O.S»… Или… Ох, сколько было этих «или»!       Дотошные поклонники отслеживали все их передвижения, досконально изучая документари и все интервью. С восторгом оголтелых изыскателей отмечали, что приятели меняются одеждой и вообще любят одеваться, как однояйцевые братья-близнецы, имеют одинаковые музыкальные вкусы и привыкли договаривать друг за другом фразы.       И вот уже интернет и страницы изданий запестрели не только снимками Алекса и Алексы, но еще и бесконечными фото Алекса с Майлзом, потому что ребята пробуждали бурю эмоций и у фанаток, и… у фанатов. На них двоих хотелось смотреть бесконечно!       Особенно если на провокационные вопросы, вроде: «Ребят, вы выглядите так, словно сейчас поцелуетесь!» Тернер, не сводя глаз с губ Майлза, отвечал: «Редко… редко, когда мы выглядим не так…». Он вообще чаще всего смотрел на губы Майлза… потому что с нетерпением ждал нескольких минут уединения… чтобы напомнить себе, каковы они на вкус. Зарядиться от него, подпитаться его прикосновениями и вновь ощутить это потрясающее чувство, когда можно и через Луну перешагнуть, потому что молоды… потому что успешны… потому что хороши собой… потому что вся жизнь впереди.       Пусть будет фан-сервис, пусть будут сплетни… на волне успеха, зачарованные друг другом и своей музыкой, Тернер и Кейн порой вообще забывали об условностях. Сейчас они были счастливы! Признание, слава, бешеный успех «Марионеток» - всего лишь приятное дополнение к возможности без препятствий проводить время вдвоем.       Майлз, погруженный в эйфорию, принял почти как должное выход первого альбома его собственной группы. Словно он состоялся только для того, чтобы подчеркнуть его статус независимого от Алекса музыканта. И хотя он понимал, что нужно… просто необходимо сконцентрироваться на «Мошенниках»… продолжал рыть себе могилу, увлеченно следуя за Тернером. Снова во Францию!       Ах, как же хорош был концерт 27 августа на французском «Canal+»! Где к ним присоединилась волшебная Элиссон Моссхарт. На пару дней они словно вернулись в прошлое! Чувственное пение, загадочные переглядывания и ребячливые столкновения лоб в лоб на сцене… Тактильный коннект, призванный обозначить: все происходящее – пока еще правда, пока еще реальность.       Ночью после того концерта… Майлз в одних джинсах полулежал на кровати, оперевшись на локти, и с нежной задумчивостью не сводил глаз с Алекса… который, прислонившись спиной к стене, медленно расстегивал белоснежную рубашку. Отвечая таким же откровенным взглядом.       На тумбочке возле кровати стояла початая, но почти нетронутая бутылка вина «с веселыми пузырьками», но голова и без него шла кругом.       - Красивый… Какой же ты красивый… - пробормотал Майлз, замирая жадным взором на отросших, небрежно лежащих вороньим гнездом волосах Тернера, на его вечно обветренных губах, слишком привлекательных, слишком соблазнительных, на подзагоревшей коже подтянутого живота, оттененной белой тканью.       Алекс качнул лохматой головой и откинул в сторону рубашку, оставшись в одних джинсах. Все еще продолжая стоять у стены… Почему-то сейчас хотелось больше сказать глазами…       - Иди… ко мне… - попросил Майлз, принимая вертикальное положение.       Не разрывая зрительного контакта, Тернер приблизился к нему и замер, глядя сверху вниз. Майлз, задрав голову, улыбнулся… скользнул руками, обхватив Алекса за талию, будто крепко удерживая, боясь отпустить, невесомо дотронулся губами до его солнечного сплетения, уткнулся лбом в его живот и…       …кажется, так можно стоять вечность.       Закрыть глаза, запустить пальцы в волосы Майлза, отключить разум, все посторонние эмоции и только чувствовать… его близость.       Его нежность.       Его страстность.       Его преданность.       Его любовь.       Не заигрывайся…       Но как помнить о предостережении Стива, если Майлза спрашивают:       - Сегодня вы играете вдвоем с Алексом на «Меркури Прайз»?       - Да, - солнечно улыбается Кейн. – Мы выйдем и…       - Объявите о помолвке, да? – смешки присутствующих на интервью «Мошенников». И ревнивые взгляды в сторону своего не в меру сияющего от счастья фронтмена. И далеко не от успехов его собственной группы.       - Обязательно, - ничуть не смутившись, отвечает Майлз с довольным выражением на лице.       И если бы они в итоге так и поступили… похоже, никто бы не удивился.       Алекс несколько раз пересмотрел этот кусочек интервью, глупо улыбаясь.       - Когда-нибудь… я тебе подарю кольцо, - пообещал он развалившемуся рядом с беспечной ухмылкой Майлзу.       - Помолвочное? – фыркнул Кейн, приподняв брови.       - Нет, - пробормотал Тернер. – Другое… которое свяжет нас иначе… Без глупых штампов и условностей.       - Хорошо, - вдруг посерьезнел Майлз. – Я буду ждать.       Безумный, безумный 2008 год! Эра прекрасных теневых куколок, милых марионеток, первых, последних и единственных. Вспыхнувших на небосводе яркими звездами и исчезнувших в стране Неверленд, оставивших после себя шлейф сладкого волнения в сердце и надежды, что, может быть, когда-нибудь… the time has come again. * Гай Чемберс и Робби Уильямс. Кстати, творчески очень яркий союз, которому приписывают весьма близкие отношения (те же, которые и мы тут рисуем:)).