Освободитель поневоле

Итоги вчерашнего дня были, мягко говоря, неутешительными. Несмотря на определенные успехи в борьбе с силами Друэллы, а также смягчение отношений между Орденом и ЭРА (а именно на это изначально был расчет), минусы с лихвой перевешивали. Потеря одного из членов отряда, а также раскрытие ячейки ЭРА в Лескатии определенно не могли пойти на пользу. Друэлла могла в определенных пределах позволить себе терять солдат, тогда как для отряда сокращение численности было губительно. Для тех, кого теряли — в буквальном смысле. Хотя это с какой стороны посмотреть. Даже если отбросить тот факт, что большую часть «Орденской» части отряда еще лет этак 15 назад Тамамо с радостью бы увидела в гробу, то на данный момент они не приносили особой пользы, являясь, скорее, вкладами в будущее, которого может и не быть. Если же говорить более предметно… Давайте будем честны — в бою присутствие Торбо Бедивера многого бы не изменило. Да, большой, да, физически сильнее какой-то части монстров, неожиданно не дурак и имеет приличный (для человека) опыт боевых действий. Только вот Гранберия гораздо сильнее, быстрее, опытнее, вернее и, пожалуй, главное — не так заметна, как в плане роста, так и по поведению, не говоря уже о возможностях маскировки. Торбо же на данный момент можно было использовать полноценно только в качестве мясного щита дли Микаэля. А что? Он большой, стрелять в него удобно, под соответствующими барьерами может впитать в себя достаточное количество урона, чтобы увести ее воспитанника в безопасное место. Не то чтобы Мика был слаб, нет. Он, на самом деле, достаточно силен, благодаря родительским генам, обучению у двух Небесных Рыцарей и силе воли. Основная проблема кроется в другом. У Микаэля был, пусть и не очень заметный, комплекс героя. Он знал, что умирать ему ну никак нельзя, осознавал, что в реальном бою у него мало опыта и что в свалке его, скорее всего, просто сомнут… Но если представится возможность вклиниться в бой, чтобы спасти кого-то (того же Торбо, который знал его отца, например) или пожертвовать собой ради Общего блага — он чисто инстинктивно так и поступит. И, скорее всего, погибнет, потому что, несмотря на сильную волю, желания сражаться и убивать у него примерно как у горсти винограда. Лука тоже страдал от такой проблемы, но Лука был жестче. В его чистой душе где-то на донышке таились праведная ярость и черная ненависть, которую он был готов высвободить ради защиты того, что ему было дорого. Не говоря уже об его странных идеях насчет захвата мира, которые иногда проскакивали в разговоре. Что забавно, мир он, если так подумать, все-таки захватил. Пусть и не без их помощи. Наверное, тут отчасти виновата и сама Тамамо, не сумевшая должным образом воспитать следующего Повелителя монстров. Снова. Но не будем говорить о грустном и пойдем дальше. Александр Боррик, паладин, которого еще до войны, лет этак двадцать пять назад, приговорили в Грангольде к смертной казни, с которой он таинственным образом исчез. Таинственным потому, что живых свидетелей просто не осталось, а тела были сожжены. Казалось бы, что в этом такого, паладины Илиас (тут лису чуть дернуло) вообще миролюбием и спокойствием не отличались… Если бы не один забавный факт. Паладином Александр Боррик тогда не являлся. Вожаком банды головорезов с большой дороги, двинутых на идеологии Ордена (но от религии довольно далеких) - да, а вот паладином - нет. Более того, он не должен был им вообще стать. Отбор Илиас проводит жесткий и беспощадный, так что кого-то вроде Боррика, настолько запятнанного убийствами мирных жителей, даже в храм бы не пустили с такой просьбой. Скорее всего, ему кто-то помог… Но вот кто и зачем? Может быть… Есть вероятность того, что Боррика из петли вытащил тот же фанатик, что саботировал реактор Лаборатории-4 в Грангольде? Время совпадает, не говоря уже о том, что никаких улик террорист, взорвавший Лабораторию-4 (на минуточку, один из самых хорошо охраняемых исследовательских комплексов, где все друг друга знали) после себя также не оставил. У Тамамо было чувство, что эти события как-то связаны между собой. Точнее, чувство было тогда. Сейчас она точно это знала. Следы Боррика и этого «кого-то» вел в самые темные углы архивов Инквизиции, наряду с многими другими неизвестными ей пока фактами. В принципе, паладина можно было бы даже заставить ими поделиться, если бы не одно «но». Его прямая связь с Илиас. Угх. Так что нет, Тамамо, отбой. Ничего тебе он не расскажет, а вот неприятностей от этого будет хоть ложкой черпай. А в остальном… Хороший боец, опять-таки, мясной щит даже получше чем Торбо за счет своей магии, может лечить остальных членов отряда да и вообще человек, вроде бы, хороший. Мертвечиной от него, правда, за милю несет, да и крови на руках по локоть, но хороший. Джеймс Абб? Мда… Тут посложнее. По хорошему, отпускать его из отряда ни в коем случае нельзя. Во-первых, он слишком много знает. Во-вторых, если Друэлла, кто-то из ее сестер, Шабаш или кто-то еще, имеющий возможности, получат его снаряжение… Будет плохо. Минаги, конечно, не сможет самостоятельно воспроизвести лазерные технологии или материалы брони, что автоматически заставит ее искать выход на Куроме, чего допустить ни в коем случае нельзя. Шабаш, наверное, и своими силами справится, но от этого только хуже. Конечно, если они вообще захотят таким заниматься. Хотя лазерные технологии можно не только в оружии использовать, магам от этого тоже будет польза… Что, опять-таки, совершенно излишнее усиление и без того сильных врагов. В-третьих, он из другого мира. О существовании других миров Шабаш и Минаги знают, но попасть туда пока не стремятся. Что хорошо, потому как заделывать здоровенную дыру в барьере, который не дает путешествовать сквозь измерения, Тамамо совершенно не хотелось. Хватит и того, что его регулярно в последние лет двадцать кто-то проверяет на прочность легкими «тычками». Мать ремонтом заниматься вряд ли будет, скорее, даже поддержит идею, а открытия портала в другой мир допустить было никак нельзя. Иногда Тамамо задавалась вопросом, одна ли она на всем этом свете, кто осознает опасность бесконтрольных исследований и «преодолений границ непознанного»? Потому что все остальные власть имущие о таком, очевидно, беспокоятся мало… Если, конечно, беспокоятся вообще. Джеймс… Джеймс может дать им повод, идею, смысл такого шага. Даже если Минаги или Шабаш не заинтересуются его миром, то все равно рано или поздно найдется десяток-другой авантюристок. Другие миры… нет, другие территории, чужие земли, сотни мест, где можно побывать. Соблазнительно, не правда ли? Соблазнительно. Даже очень. Тамамо, правда, сомневалась, что мир Джеймса Абба будет дружелюбен к открывшим проход. Лезть к нему в голову она пока не спешила, но как-нибудь потом, когда все поуляжется — почему нет? Надо знать, чего опасаться. Если проник один, то, рано или поздно, могут проникнуть и другие. Барьер не идеален. А им только еще одной мировой войны не хватало для полного счастья. В целом, по боевым качествам Джеймс Абб… неплох. Для девятнадцатилетнего человеческого самца, разумеется. Надо будет попробовать вбить ему в голову идею, что магия — это не так уж и плохо, иначе его растущее от убийств магоядро будет представлять опасность для всех вокруг. И для него в первую очередь. И последний… Граф ди Вольпе. Человек, к которому у нее личные счеты. Не поймите неправильно, она имела счеты ко всему Ордену в целом, но Арчибальд несколько выделялся из общей массы. Ему однозначно не стоило добавлять в список своих преступлений сожжение ее храма и попытку убить ее лисят. Такое не прощают, знаете ли. На самом деле, старик (по меркам людей) шел с отрядом только потому, что он был необходим в будущих планах. Его полезность в качестве тактика была более чем сомнительна, про командование армией и говорить не стоило. Нет у них армии. Пока нет. Тогда, в Пирамиде, и он, и Анна говорили лишь ради того, чтобы говорить. Сотрясать воздух и успокаиваться после погружения. И оба это понимали. Он ненавидит мамоно и это не изменить без глубокой промывки мозгов, которую его разум просто не выдержит. Даже сейчас, находясь рядом с ним, она чувствовала, как бешено и безнадежно мечется огонек сознания в его голове, изо всех сил пытаясь не соскользнуть еще дальше во тьму. Но… Если даже столь ярый мамонофоб поучаствует в свержении Минаги, причем плечом к плечу с монстрами — это будет тяжелый удар для Ордена. После потери Лескатии этой куче старых пердунов из Церкви нужны будут хоть какие-нибудь хорошие новости, чтобы продолжать свою пропаганду… И тут такое. Королева и так начала терять к ним доверие в последние месяцы, а тут еще и свержение Главного Зла произошло, причем новый Повелитель Монстров, сын Аракона и, следовательно, родственник ныне правящей королевы более чем положительно настроен по отношению к Ордену и планирует начать долговременное и плодотворное сотрудничество. У Хеллгондо будет армия, ресурсы и, что более важно, доказательства того, что сотрудничество между Орденом и мамоно более чем возможно. Не говоря уже о том факте, что Илиас до сих пор не пришла к ней качать права, следовательно, в принципе соглашаясь с ее действиями, пусть и выдирая перья из крыльев. Поглядим, как они будут дрыгаться. Что же до нее самой… Надо было выступить в поход раньше. Гораздо раньше. Год, может два назад. Активизировать всех агентов, привести тех, кто готов помочь, в боевую готовность, расконсервировать ГВ… Но это, скорее всего, окончилось бы поражением. Ей хватило ума не поддаться порывам, призывающим сделать хоть что-то. Она знала тогда слишком мало. Да и сейчас — немногим больше. Слишком много вопросов и слишком мало ответов. И каждый отвеченный тянет за собой два новых. Обо всем. Что произошло в Грангольде за несколько лет до войны? Что за сверхсекретные проекты разрабатывал Орден до и во время нее? Почему Алиса, милая и скромная, вдруг решила совершить тот поступок, позднее давший Аракону повод к войне? Почему из всех Шестерых Предков (включая ее взрослое тело) первой освободилась именно Минаги и ее дочери? Почему остальные не освободились до сих пор, ведь прошло уже больше 15 лет? Где Минаги, ее мать и другие взяли столь большое количество энергии за столь малый срок? Что это за тайный план, который Минаги пытается осуществить? Вопросы, вопросы, вопросы. Но одно она знает точно. Минаги торопится. Торопится отчаянно, перекидывает ресурсы с одного проекта на другой, иногда оставляя непростительные, казалось бы, бреши… Обращающиеся ловушками в глазах того, кто знает куда смотреть. «Я расскажу все потом, сестра. Просто… дай мне немного времени, хорошо?» — в голове Тамамо пронеслись последние слова, которые она услышала от Минаги. Через пару часов она сбежала из своей строго охраняемой комнаты, вытащила Гранберию и рванула в Энрику на всех парах укреплять щиты вокруг деревни и готовится к худшему. Ночью того же дня прошла Волна. Кое-как восстановленная агентурная сеть на новых территориях Ордена оказалась почти полностью разрушена, сигналы от союзников почти перестали поступать, все чуть было не пошло крахом. С того самого момента кицуне пристально следила за происходящим в мире, находя все больше и больше странных несостыковок. Новый облик многих видов мамоно, как и появление новых, общие миролюбивые настроения, желание построить что-то вроде утопии… Словно суккуба пыталась выставить мамоно как можно более беззащитными в глазах стороннего наблюдателя, будто ожидая, что кто-то клюнет на эту приманку и угодит в ежовые рукавицы Друэллы или ее сестер. Потом эти псевдо-бреши и кажущаяся безмятежность. Потом уже чуть ли не приманки на этого кого-то. Что ж… Этот «кто-то» не клюнул. Зато клюнул Орден, за что не единожды и поплатился. Очевидно, сейчас ей надоело ждать и Минаги начала копить силы для второй Волны. Больше медлить нельзя. Мика уже взрослый и, в теории, способен за себя постоять, армия Друэллы ушла из Северной Сенторы, а шпионы в остальных городах рапортуют о том, что их не ждут… Но все же… Почему так неспокойно на душе? Откуда эти дурные предчувствия? К чему эта странная позиция матери? Что вообще происходит?