Освободитель поневоле

Отпрянув от двери, Миния сделала пару шагов назад, в неверии глядя на дверь. — Чт… что? Кто ты? — Открой, сестренка! Пожалуйста… Тут так холодно… — Кто ты такая? — Минии удалось придать своему голосу твердости. — Отвечай! Ответом ей была лишь тишина. Медленно подойдя к двери, кукла прикоснулась к ней… и тут же отпрянула, в отвращении глядя себе под ноги. С мерзким, чавкающим звуком из-под, казалось, герметичной двери просачивалась какая-то черная липкая слизь. От слизи исходил странный приторный запах, от него кружилась голова, а по телу пробегали волны какого-то странного ощущения. «Какой-то вид ментального заражения?» — лихорадочно думала кукла, медленно отступая вглубь комнаты. — «И что мне делать? Атаковать в ответ?» С некоторым внутренним содроганием приняв такое решение, кукла быстро огляделась. Она не умела сражаться в ментальном плане, а учиться делать это сейчас, внутри разума братика — глупость. Ей надо придумать что-то другое, что-то, что гарантированно обезопасит их разумы, уничтожив слизь и не нанеся им самим ущерба. Но что? Слизь начала бурлить, словно изменяя свою структуру. На ее поверхности начало расти нечто вроде травы, шевелящейся и словно манящей прикоснуться. Количество «оскверненного» пространства увеличивалось. Времени было все меньше. «Так, по сути, любое ментальное взаимодействие основано на контроле определенного типа эмоций. Успокоение, усыпление, излечение… Агрессия! Точно!» — мысли мелькали словно молнии. — «Значит, мне нужно сконцентрировать негативные эмоции в себе, но…» — кукла осеклась. Вот тут-то и таилась проблема. Миния обладала очень мягким характерам и чтобы ее разозлить требовалось приложить нешуточные усилия. Сама она и подавно сделать этого не могла. Но ей придется, так или иначе. «Так, эта слизь… Она… мерзкая. Мне невыносима сама мысль о том, что она коснется меня или братика. Угх…» — лихорадочно размышляла Миния. — «Но я контролирую эти эмоции, концентрирую их и… ВЫПУСКАЮ!» Вытянув руки вперед, Миния зажмурилась и, произведя нужные действия, выпустила свой негатив наружу. С ее рук сорвался мощный красный луч, врезавшись в слизь и оставив в том месте лишь легкую подпалину на полу. — А-а-а!!! — слизь начала извиваться, словно живое существо, в мучительных судорогах стараясь зарастить повреждение. — Больно! — Так тебе… — Миния не могла отрицать, ей были приятны эти звуки. — Получай! — Прекрати… — Тебе нельзя здесь быть! — ее лицо исказилось в кровожадном оскале. — Убирайся! УБИРАЙСЯ!!! — в Минии словно что-то взорвалось. Ярость, направленная на эту тварь, злость на собственную слабость, отвращение, злорадство, желание защитить то, что было ей дорого — все это полыхало внутри нее убийственным пламенем, оно рвалось наружу, желая лишь одного — смерти этого существа. С ее рук снова сорвался луч, безжалостным непрекращающимся напором агрессии выжигающим черноту с пола комнаты. — БОЛЬНО! БОЛЬНО! БОЛЬНО!!! — визжала тварь, пытаясь убраться обратно под дверь, спрятаться под предметами, в тени, но все было тщетно… Через пару минут все было кончено. Устало привалившаяся к стене Миния глядела на дверь с каким-то тайным торжеством на лице. «Я смогла. Я смогла защитить братика! У меня получилось!» — мысли скакали в голове словно безумные. — «Я смогла!» Поднявшись, она снова подошла к двери, еще хранившей на себе подпалины ее недавнего буйства. Проведя по ним рукой, кукла подумала, что надо бы прибраться, пока Джеймс не проснулся. Вряд ли он будет рад провести весь день с головной болью. Открыв дверь, кукла вышла на улицу. Начинавшийся от порога след, словно оставленный чем-то вроде слизня, уходил куда-то в снежную пустыню, исчезая за горизонтом. Миния была слишком слаба, чтобы сейчас идти по нему… Что бы это ни было, ему удалось уйти. Дверь была исписана закорючками, нанесенными словно черной краской. Они равномерно покрывали дверь подобно какому-то узору, под разными углами змеясь по всей поверхности. Присмотревшись, Миния с трудом смогла разобрать «больно», «впусти», «сестра», «холодно«… Судя по всему, пока какая-то часть проникла под дверь, оставшаяся писала здесь. Но зачем? А хотя… есть ли ей до этого дело? — Возвращайся в любое время, тварь. — с неожиданно для самой себя злостью процедила кукла, последний раз поглядев на след. — Я готова тебя встретить…

***

— Никогда не думал, что скажу это, но… Илиас, благослови ночную мглу! — простонал Боррик, устало садясь в полумраке шатра. — Это солнце меня доконает. — Вы во время войны ведь севернее воевали? — спросил граф, слегка повернувшись в сторону паладина. — Или вас призвали позже? — Нет, я тогда искоренял остатки культов Падшей в Порте Наталии. — Боррик поморщился, залечивая очередной ожог. — Хорошо броню снял, иначе прямо в ней бы и изжарился. — Это да. — Торбо тоже пострадал от палящего солнца и теперь глядел на звездное небо с благодарностью. - Эй, Джеймс! Ты там как? — В порядке. — гвардеец стоял снаружи шатра, глядя куда-то в сторону. — Жара в пределах нормы. — Услышь тебя солдаты первого похода — растерзали бы. — граф хмыкнул, что-то вспоминая. — Нас тогда тут чуть ли не всех положили. — Правда? — Да. Это был первый крупный поход принца. Не совсем удачный, правда, зато этот опыт позволил гораздо эффективнее вести последующую войну. — Расскажете? — Да, а почему нет? Строго говоря, до начала войны многие жители Лескатии, включая самого принца, решительно не понимали, что делать с Сабасой. С одной стороны, это было лояльное монстрам королевство, обладавшее самой сильной на тот момент армией континента. С другой, к Лескатии королевы Сабасы всегда относились доброжелательно, даже несмотря на то, что Илиас ненавидела монстров. Они даже без вопросов разрешали строить церкви и вести проповеди среди населения… Что с самого начала немного настораживало принца и духовенство. Причина была в полнейшем наплевательстве жителей Сабасы. Кроме культа Илиас, в Сабасе весьма комфортно чувствовали себя представители и других религий, вплоть до язычников из Зипангу, поклонявшихся духам природы. Любой религиозной группе разрешалось основывать церкви и вести проповеди, при условии, что они будут за это отчислять дополнительный налог. Жители Сабасы прекрасно знают, что боги существуют. Но они просто не видели смысла в поклонении. На слова отчаявшихся жрецов, что боги помогают верующим, жители отвечали, что справятся сами. Знать, что боги есть — одно дело. Верить в них — другое. Сабасианцы всегда считали, что знать лучше, чем верить, и потому относились к жрецам несколько легкомысленно. Нет, на проповеди они ходили, но… не на все. Причем абсолютно бессистемно, вежливо приходя и также вежливо уходя. Естественно, долго это продолжаться не могло. Несмотря на то, что принц, в общем-то, не хотел воевать с Сабасой, вконец разъяренное духовенство потребовало от него призвать «этих грязных богохульников» к ответу. Скрепя сердце, принц попробовал решить дело дипломатией. Стоить заметить, что королева Сара восьмая долгое время воспитывалась и обучалась при дворце отца принца Аракона, короля Фердинанда Лескатье, светлая ему память, и считала принца чуть ли не своим младшим братом, так что на предложение поговорить согласилась сразу. На переговоры она пришла вместе со своей личной свитой и в отличном расположении духа. Которое тут же пропало, стоило принцу начать перечислять условия их дальнейшего сотрудничества. Надо отдать ей должное — она стерпела и выплату ежегодных налогов в казну Лескатии, и уступку ряда областей на границе, и даже присоединение отдельных частей армии Сабасы к великому походу, но когда принц затребовал изгнания всех монстров и еретиков с территории страны, взорвалась. И было отчего. Половина населения Сабасы — монстры. Большая часть армии состоит из тех же монстров. Да и сама Сара была очень близка к монстрам, как и все королевы до нее. В конце концов, сама Сабаса была заложена Сфинксом — легендарным монстром, основавшим царскую династию. Отвергнув предложение Аракона и лишь хмыкнув на его объявление войны, Сара удалилась, шепча под нос ругательства. А наша армия, тем временем, была в сборе и полностью готова к войне. Даже по самым приблизительным меркам она была в полтора раза больше армии противника. Приграничные укрепления Сабасы были пусты, равно как и все склады с провизией. Продвигаясь вглубь страны, мы находили лишь засыпанные оазисы и опустевшие деревни. Ни единого военного отряда, ни одной крепости, ничего. Вдобавок пришлось резко увеличить поставки той же воды, так как армия начала страдать от жары, жажды и голода, так как большинство запасов испортилось. А затем начался ад. Несколько крупных отрядов пустынных монстров постоянно атаковали наши линии снабжения, многократно ухудшая положение армии. Не хватало всего. Когда нам пришлось убивать собственных истощавших лошадей ради пропитания, стало понятно, что мы уже на грани катастрофы. Чтобы сохранить людей, принцу пришлось перешагнуть через свою гордость и скомандовать отступление. Отряды Сабасы, хоть и могли, но не стали бить им в спину, лишь маяча постоянно на границе видимости. Нас словно выгоняли, будто нашкодивших детей. Через месяц, второй поход все-таки разбил армию Сабасы в кровопролитной битве у границы. Сама королева Сабасы сражалась вместе со своими воинами, поддерживая их боевой дух. Но под конец и ей пришлось отступить… Но не бежать. Поле боя осталось за нами, но враг все еще был силен и война с Сабасой могла занять долгие годы. В то время как с севера нам угрожали князья и короли Зипангу, так что с Сабасой был заключен мир и договор о ненападении. Может, мой рассказ звучит немного скомкано, но как умею. — граф развел руками. — Надо сказать, вид солдат, поедающих мокрый песок из-под бочки с водой я никогда не забуду… — Да, это было страшно. — вдруг раздался голос откуда-то из-за спин. Вышедшая из вечерних теней Гранберия остановилась, что-то вспоминая. — Ты там была? — спросил сидевший у костра Мика. — Как наблюдательница от Повелительницы Монстров. Вторжение принца Аракона в союзную Алифнессе державу сильно обеспокоило ее. Послы Лескатии заверяли всех, что война в Сабасе — освободительная. Якобы солдаты Сабасы захватили какую-то там крепость, но с самого начала было очевидно, какова цель принца Аракона. — Ха, это пустыня многим кровь попортила. — присоединилась к разговору Тамамо. — Если мне не изменяет память, Лука с Алисой шли по ней неделю из-за того, что немного заблудились. Лука потом до конца жизни терпеть не мог жареных скорпионов, стоило блюду с ними показаться на горизонте — он кричал «Не-е-е-ет!» и убегал в ужасе. Веселое было время. — Такое и правда было? — спросил Торбо у Гранберии, озадаченно глядя на нее. — Тамамо немного приукрасила, но такие инциденты действительно происходили, и не раз. — драконица кивнула. — Должна заметить, что Алиса, несмотря на свою всеядность, тоже относилась к ним с некоторой опаской. — Мы выйдем к Сабасе уже послезавтра, если не случится ничего… — начал было Мика, но замолчал, заметив взгляд Тамамо. - Что? — Никогда не говори «если не случится ничего плохого». — с абсолютно серьезным лицом сказала кицуне, опасливо прянув ушами. — Плохая примета. Весь следующий день отряд двигался по пустыне по причудливой траектории. Если верить Тамамо, это позволило им миновать зону влияния фараонов, зараженных демонической энергией. Иногда они останавливались и Тамамо долго стояла приложив лисье ухо к земле, вслушиваясь в движения песчаных червей. — Как противники они ничего не стоят. — объясняла она утром. — многие новые монстры вообще не чета «старым». Но конкретно в Сабасе это выражено очень сильно. Помимо обычных червей тут обитают настоящие громадины размером с пирамиду. А их появление рядом с нами привлечет ненужное внимание. Все ясно? Вопросов не было. С заходом жаркого солнца, изнуренный отряд встал на ночевку рядом с небольшим оазисом. Озеро, окруженное финиковыми деревьями, казалось воистину райским местом, по сравнению с бесконечным океаном песка. Мика, поужинав солониной, удалился в свою палатку и быстро заснул. На следующий день, отряд позавтракал соленой треской и солониной, от которой Мику уже мутило, и в полдень отправился в путь. По дороге им встречались кривые деревья и россыпи камней, но, к счастью и удивлению Джеймса, ни одного монстра или же человека. Даже стервятники, обычно кружившие неподалеку в небе, теперь пропали. Когда на западе показались громадные стены Сабасы, тени уже сделались длинными, а солнце — красным. Серые, сделанные из крепких кирпичей внушающих размеров, они стояли незыблемо и гордо, поражая своей прочностью. На их фоне выделялся золоченый хрустальный купол королевского дворца. Между Лескатией и Сабасой пролегало множество лиг, но находились они будто бы и вовсе в разных мирах. Первое, что сразу заметил Джеймс, когда отряд приблизился к городу вплотную — открытые ворота. Лескатийцы, как бы в шутку любили добавлять к различным пожеланиям слова: «И не забывай запирать ворота!». Эта присказка появилась не на пустом месте — с наступлением ночи, все ворота Лескатии, даже днем по большей части закрытые, так и вовсе наглухо запирались. Только по личному приказу короля или королевы можно было открыть ворота ночью, но таких случаев были буквально единицы за всю историю Лескатии. Ворота же Сабасы были открыты для путников всех мастей и различных караванщиков и только две дюжины стражников несли караул. Стража бегло их осмотрела и без вопросов пропустила в город, буркнув что-то одобрительное по поводу выдержки. В Сабасе, в отличие от Лескатии с ее вездесущим запахом ладана и цветов, пахло пылью, потом, дымом, и царил несмолкаемый гул голосов. Город был не таким большим, как Лескатия, напоминая скорее неприлично разросшуюся крепость, но и это внушало уважение. По обеим сторонам дороги стояли двух-трехэтажные дома из дерева и камня, без изысков и украшений. Они не отличались красотой или изяществом лескатийских домов, но даже на вид были прочны и долговечны. Одежда жителей тоже не отличалась изяществом или вышивкой, большей частью это были плащи с капюшонами разных цветов, под которыми скрывалась… — Броня? — удивленно спросил Джеймс, вглядевшись в проходящую мимо девушку-ящерицу. Та приветливо улыбнулась ему и пошла дальше, заставив гвардейца вздрогнуть и перевести лазган в режим быстрой стрельбы, взяв его в руки. — Успокойся. — граф покачал головой, спокойно продолжая идти. — Я бы скорее удивился, если бы ее не было. — Почему? — Примерно треть населения Сабасы состоит в регулярной армии или страже, так что им положено ее носить. Еще примерно треть с небольшим — наемники разных мастей, для них носить броню — дело привычки. Оставшиеся — ремесленники и торговцы, но они большей частью сидят по домам и лавкам. Так что если вдруг решишь немного пострелять — придется драться почти со всем населением города. — Наемники? — Джеймс нахмурился. — Значит, они воюют за деньги? За кого? — За кого придется. Но если тебя это успокоит, в штурме Лескатии они не участвовали. Насколько мне известно, они вообще не воюют за пределами страны уже около двух лет. Но с кем они… — Фараоны. — Тамамо включилась в разговор. — Королева не может задействовать армию, а вот наемники по ее просьбе пакостят фараонам уже несколько лет. С переменным успехом, правда, но урон наносят. Классное рубище, кстати. — Спасибо. Граф, снявший с себя военную форму и одевшийся в простые крестьянские одежды вместе с тканевым плащом, к счастью избегал лишнего внимания, но Торбо своим огромным ростом, полным латным доспехом (рыцарь не расставался с ним даже в пустыне, не смотря на то что в таком виде можно было с легкостью запечься) и в целом грозным видом сразу же привлек внимание простого люда. Бедивер вздохнул, мысленно желая поскорее убраться отсюда. Ему не нравилось то, что на него будут смотреть как на диковинного зверя всегда, пока он будет прибывать в Сабасе. Пройдя главную достопримечательность Сабасы — Великий рынок, на котором по поверью можно было купить все (в смысле, совсем все), Тамамо сразу направилась к гостинце на западном краю города, которую содержала ее давняя подруга. Лисица сразу послала ей весточку, что бы на всякий случай приготовила три комнаты. Пожалуй, им потребуется немного больше… Потом надо будет зайти во дворец и попросить аудиенции на завтрашний день. Королева сильно загружена, да и не помешает морально подготовить некоторых душевно ранимых членов команды, не говоря уже о более тщательном обсуждении дальнейших действий. Делать это на улице нельзя. Тамамо заметила около пяти монстров и людей с очень знакомыми закладками в разумах… За которыми следили «безопасники» королевы. Гражданская война, видимо, уже началась. *** Дворец королевы Сабасы встретил их таким же шумом множества голосов, что и во всей остальной Сабасе. Многочисленные придворные, чиновники, стражи и солдаты выполняли свои привычные обязанности будто бы в торопях, словно подгоняемые невидимой опасностью «Как и в Лескатии за считанные дни до падения.» — тревожно подумал граф. Стоявшая у ворот охрана перекинулась парой слов с Тамамо, и забрав у компании все оружие, кроме лазгана Джеймса, пропустила их, с удивлением поглядывая на странную компанию. Оказавшись внутри дворца, Тамамо на несколько секунд растерялась, силясь вспомнить в каком направлении находился тронный зал, но наметив лестницу, повела отряд за собой. Тронный зал, построенный еще при первых королях Сабасы, имел вид большой круглой палаты под самым хрустальным куполом дворца. Тронный зал королевы пустыни был куда менее торжественен и помпезен, чем лескатийский, уж точно древнее. Лучи солнца, падая сквозь толстые хрусталь купола, окрасили белый мраморный пол яркими солнечными зайчиками. Королева дожидалась их прямо на своем престоле, в окружении личной охраны. Правящая королева Сабасы, Сара Сабатид, восседала на древнем троне, выплавленном из цельного куска бронзы, и покрытого письменами на древнем языке пустынного народа. Ныне уже никто не знал, что они значат, но придворный шут, Пирожок, уверял что это были ругательства, написанные измученными мастерами создававшими трон. К их приему королева Сара оделась нарядно, но совсем не как благородная леди, а как рыцарь: в шелковый дублет с агатовыми и красными квадратами, и кожаным поясом, бриджи и сапоги. Пурпурный с белым бархатный плащ покрывал ее плечи. Ярко рыжие волосы королева стригла коротко, по солдатски — они были примерно одной длины с волосами Мики, если даже не короче. На ее поясе были закреплены ножны из красного дерева и промасленной кожи, в которых покоился кинжал с позолоченной рукоятью, при том, что компания была в полном составе обезоружена еще на входе во дворец. Всем своим видом королева показывала, что битва ей куда роднее торжественных приемов и балов. Такой стиль жизни оставил свои следы — на правой щеке был рваный шрам, а левый глаз закрывала черная повязка. Как и у всех потомков Сары Первой, в королеве текла кровь Сфинкса, дополнительно когда-то усиленная родоначальницей при помощи магии. Короли и королевы Сабасы нередко брали себе в жены и мужья обычных людей, но от влияния крови монстров избавиться было не под силам даже государям. И алые глаза королевы, вместе с короткими когтями на месте ногтей, это доказывали. Когда процессия во главе с Тамамо приблизилась, королева встала и поклонилась, не дожидаясь приветствий от лисицы или кого-либо еще. Стоящие рядом королевские стражи удивленно посмотрели на свою повелительницу, но ни слова не произнесли. А потом Тамамо поклонилась в ответ. — Мир вашему дому, ваше величество. — Мир и тебе, Тамамо. Мы рады, что ты прибыла, пусть и не с добрыми вестями. Мы получили то письмо от нашей общей подруги. Вам предстоит тяжелая дорога, буду молить богов, что бы она не стала для вас последней. — Джеймса уже порядком коробило от этого «мы», но королева даже не обратила на это внимания. — Однако, мне наверно известно далеко не все. Поведай мне больше. — Не при стольких ушах, ваше величество. — Тамамо кивнула на придворных. — Все прочь. Мне ничего не угрожает. — несмотря на явную неохоту, придворные и стражи вышли. Последний раз взглянув на закрывшуюся дверь, королева с размаху плюхнулась на трон, громко вздыхая. — Не люблю всю эту официальщину. Так чего я еще не знаю? Расскажите, и я постараюсь вам помочь. — Мы планировали собрать все возможные силы, это вы знаете, но тут мы не за абы кем. Догадываетесь, о ком я? — Тамамо слегка улыбнулась, порадовавшись секретности как маленький ребенок. — Неужели вы о ней? — королева наклонилась к Тамамо. — В таком случае, я мало чем могу вам помочь. Все мои воины нужны мне здесь. Враг не дремлет, и по моим сведениям, фараоны уже направили сюда воинов. — Жаль, помощь ваших солдат бы не помешала. Мои компаньоны, увы, еще не научились сражаться слаженно. — граф покосился на лису, но ни слова не сказал. — Может, вы можете предоставить какие-либо известия о нашей цели? — Разве только то, что пирамиду охраняют как зеницу ока. Одна из главных опор власти фараонов, как никак. — королева помрачнела, вспомнив о государстве фараонов. Большая часть старой Сабасы пали под их власть после восшествия новой династии на престол Повелителя Монстров. — А про наших общих врагов еще что-либо известно? — Я сказала все, что знаю. К завтрашнему дню они будут уже здесь. — Отобьешься? — А куда я денусь? Выбора-то не особо много. — королева поморщилась. — Мне ясно дали понять, что будет, если я не подчиняюсь их воле. Но с каких пор королева древней и могучей державы должна преклоняться перед собственными наместниками? — Да, темные нынче времена настали. В любом случае, благодарю вас за теплый прием, ваше королевское величество. Прощай, надеюсь, вижу тебя не в последний раз. Жаль, что мы не можем задержаться и помочь, нам нужно спешить — Удачи, Тамамо. Тебе и твоему отряду она понадобится. — на этих словах, королевская аудиенция закончилась. Выходя из зала, Мика облегченно вздохнул. Он боялся, что королева может потребовать что-либо от него, но та была полностью поглощена разговором с Тамамо, и даже не обратила на Микаэля внимания. Покинув дворец, большая часть команды отправилась обратно в гостиницу. Тамамо пополнила припасы на рынке, стараясь экономить каждую монетку, и на заходе солнца так же вернулась в гостиницу. В этой же гостинице отряд и заночевал. На рассвете, лиса подняла отряд, и быстро собрав пожитки, расплатилась с хозяйкой гостиницы. Попрощавшись с городом, они вновь отправились в путь. — Итак, искомая пирамида находится во владениях фараоны по имени Арисарра. — Тамамо легко шла по горячему песку, сосредоточенно глядя вперед и попутно объясняя отряду раздобытую ей информацию. — Если мне не изменяет память, ей были пожалованы владения за верную службу в архивах… Кажется, это связано с какими-то тоннами древних свитков, которые она расшифровала, тем самым открыв несколько давно заброшенных месторождений природных ресурсов. В древности их добывать было невыгодно, а Сара Четвертая смогла выжать из них огромную пользу для королевства. Так что награда, с одной стороны, заслуженная, ведь тогда фараоны считались не более чем наместниками, но с другой… По сравнению с остальными фараонами, бывшими воительницами, священницами и магинями, она выглядела несколько блекло. Да и сейчас выглядит, чего таить. Только вот у нее есть мозги и они от долгого лежания в саркофаге отмерли наверняка не окончательно. — Чем это может грозить? — Гранберия шла рядом с ней, оглядываясь по сторонам. Драконица чуяла демоническую энергию впереди и это ее не радовало. — Чем угодно. Сама по себе она не боец, а книжник, а значит будет полагаться скорее на ловушки и проклятия, нежели на войска и свои силы. Но она, как и прочие, умеет промывать мозги голосом, а ее магии хватит на много убойных вещей… Все-таки, монстр божественного уровня — это сильно. Не так сильно как я, конечно, но все-таки… — Какими ресурсами она располагает? — вмешался в разговор Волк, догоняя их. — И что вообще там творится сейчас? — Если верить разведке Сары, то территории фараонов сейчас напоминают… эм, «бушующую зеленую чертовщину». То есть, помимо самих армий фараонов, в них могут поселиться лесные монстры, привлекаемые сильной демонической энергией. К счастью, сейчас ее армия присоединилась к «освободительному походу против тирании династии Сабатидов«… Пирамиду, конечно, охраняют, но не в полную силу. Скорее всего моя подруга сейчас запечатана, так что они немного успокоились. — Это они зря… — Верно. Но о нас пока не знают — и этим надо пользоваться. Скоро начнутся зараженные территории, остановимся — я обновлю щиты. Гранберия пойдет в разведку, мы двинемся следом за ней. — Хорошо. Я передам своим… Когда щиты были обновлены, отряд продолжил движение, стараясь добраться до цели как можно быстрее. Но уже через пару часов перед ними встало серьезное препятствие. — ТВОЮ МАТЬ! — вдруг взревела обычно спокойная Гранберия, отпрыгивая назад от границы лесного массива, достигнутого ей буквально пару минут назад. Дрожа, она упала на песок и в начала биться в конвульсиях. Резко рванувшая вперед Тамамо, преодолев за секунды несколько десятков метров, спеленала хвостами свою подругу и начала что-то бормотать, водя над ней руками. Через секунду она облегченно рассмеялась. — Аха-ха… Ну и напугала же ты меня, Гранби! Неужели это доставляет тебе такой дискомфорт? — УБЕРИ ЭТО! УБЕРИ! — взмолилась драконица, чуть не плача. — НЕ ХОЧУ СНОВА..! — Хорошо-хорошо, родная, успокойся. Сейчас пройдет… Как ты умудрилась-то? — Что с ней?! — спросил подбежавший Торбо, несшийся впереди всей части остального отряда. — Все в порядке, здоровье вне опасности. — кицуне улыбнулась. — А ведь ты говорила, что тренировалась в этом направлении… — С кем? — спросила Гранберия, выпутываясь из хвостов Тамамо. — Да и некогда мне было. — Так что случилось-то? — Микаэль взволнованно смотрел на Гранберию. — Ты точно в норме? — Да, точно. Сама виновата — не среагировала вовремя. — драконица зло рыкнула. — Но подумать только, эта гадость — здесь! — Что еще за «гадость»? — Лес Щупалец — одно из «чудес» мира демонов. Появляется когда обычный лес заражается огромными объемами демонической энергии… Фактически — колония измененных растений, некая такая коммуна. Они разумны, некоторые даже понимают человеческую речь. На границе растения еще спокойные, но чем глубже в лес — тем они агрессивнее. — В меня выстрелили щупальцами с трех метров и обрызгали слизью, в каком месте они спокойные? — Гранберия явно старалась вернуть себе прежнее спокойствие, но получалось плохо. — Новые леса гораздо опаснее старых. — Тамамо пожала плечами. — Полагаю, конкретно этот вырастила Арисарра, чтобы он защищал границы. Оно и немудрено — армии через него будет крайне сложно прорубиться. — Они опасны? — Ну… В какой-то мере. Вреда здоровью они не наносят, просто хватают, затягивают в чащу и насилуют, усыпляя жертву запахом своего сока, попутно высасывая энергию. А в Гранберии ее мно-о-ого… Вот они и атаковали. Учитывая ее устойчивость (точнее ее отсутствие) к… эм… наслаждению, она вряд ли смогла бы победить. — Правда? — Да. Я очень чувствительная. — драконица раздраженно оглядела отряд. - Вот. Я это сказала. Довольны? — Не особо… Зато теперь многое понятно. — граф окинул взглядом лес. — Что-то я не вижу щупалец. — Наверняка какое-то колдовство. — Джеймс пристально вглядывался в чащу. — Если приглядеться, то можно понять, что листья шевелятся по-разному. Какая мерзость… — Соглашусь. — Гранберию передернуло. — Черт бы побрал этих суккубов и их порождения. — Гранберия, не все суккубы плохие… — Даже спорить с тобой не буду. — И не надо. — Тамамо прикрыла глаза. — Там еще и сигнальная сеть в иллюзию вплетена. Если мы попробуем прорубиться — нас заметят. — Нас так и так заметят, а обходить мы будем еще несколько часов, если не дней. — паладин пошел к лесу. — Щас все будет. — Я тоже иду. — Гранберия недобро нахмурилась. — У меня к этим тварям свой счет. — Постойте, они ведь разумные, да? — Микаэль растерянно посмотрел на них. — Может, попробуем договориться? — Нет. Такую мерзость можно только сжечь. — Джеймс проверил заряд батареи. — Тебе не понять. — Как скажешь… Сир Боррик с отвращением поглядел на нечистый лес, и в несколько осторожных шагов подошел на опасно близкое расстояние. Прикрывшись щитом, он припал на колено, и принялся произносить молитвы. Вскоре, прямо под его ногами появилась светящаяся руна так знакомого всем членам отряда «божественного света». Встав с колена, паладин попятился назад, все так же закрываясь щитом. — Слава Илиас, теперь мы можем сжечь эту срамоту ко всем чертям. — с явным удовлетворением сказал паладин. — Тамамо, миледи, не могли бы вы прикрыть нас? В ответ кицуне несколько раз махнула руками, и подняла из земли купол, полностью закрывший собой отряд. Что-то пробормотав, паладин сложил руки в молитвенном жесте, и в ту же секунду раздался оглушительный взрыв. Огненная буря была такой яростной, что даже купол грозил вот-вот развалиться, а песок начал плавиться, однако, Тамамо успешно сдерживала напор, не давая огню захлестнуть их. Через несколько минут, огненная буря утихла. — Вот и все, теперь путь расчищен. Открывайте! — радостно произнес сир Боррик, но когда купол раскрылся, тот не смог сдержать себя, и выругался во весь голос. Лес щупалец хоть и обгорел местами, но был невредим, в то время как земля вокруг него местами почернела и потрескалась. — И что теперь делать? — спросил Микаэль не обращаясь к кому-то конкретному, попутно удивленно разглядывая лес. — Прорываться! — рыкнул Джеймс, поудобнее перехватывая лазган. От одного вида отвратительного леса его выворачивало на изнанку. — Мы должны уничтожить всю эту мерзость, иначе вперед не пройдем. — Джеймс прав, у нас и вправду нет другого выхода, кроме как прорубить наш путь вперед. — мрачно вставил граф, вытаскивая меч из ножен. — Народ, закрывайте лицо какими-нибудь тряпками! Сир Боррик, прошу вас, усильте щиты на сколько это возможно! Нам предстоит тяжелая работёнка… И «работенка» действительно была тяжелой. Шедшие впереди Александр и Торбо при поддержке Гранберии с трудом прорубались сквозь абсолютно сплошные заросли толстых темно-зеленых лиан, которые активно шевелились и ни в какую не хотели рубиться. Наоборот, растения изо всех сил изворачивались и пытались выдернуть оружие из рук, подсечь ноги, утащить в глубину леса, обвиться вокруг головы и немного придушить… Шедшей посередине Тамамо приходилось постоянно усиливать мощность щита, который она держала по бокам, чтобы растения не атаковали с флангов. Это было не особо тяжело, но постоянные атаки, барабанившие по щиту, выплескивали на нее целые волны из слизи, выделяемой растениями, заставляя поддерживать еще и «очищение воздуха». Шедшие позади Джеймс и Мика обрубали лианы, что с завидным упорством тянулись сзади. Чем глубже они углублялись в лес, тем тяжелее становилось двигаться. Очистив с помощью огня поляну и накрыв ее щитом, отряд приступил к быстрой трапезе. В ответ на это растения будто взбесились, буквально взяв поляну приступом и покрыв щит ковром из лиан. — Если они и дальше так продолжат, то мы отсюда только к ночи сможем уйти. — граф зло цыкнул зубом. — Надо уходить. — Хорошо. — Тамамо кивнула. — Я направлю в щит больше энергии, чтоб он их обжигал. Но бугаям, придется работать вдвое быстрее — иначе на излучение щита стянется весь лес. Скоро мы должны выйти на его окраину, там будет легче… Много легче. — Ясно. Так, работнички, поднимаемся! Солнце еще высоко! Вскоре, как и обещала кицунэ, отряд вышел на окраину леса. Атаки растений стали гораздо слабее, дав людям расслабиться и заняться своими мыслями. — Не понимаю. — оглянувшись последний раз на отдернувшееся щупальце, Тамамо покачала головой. — Не понимаю… — Что? — вяло спросил граф, идущий рядом. Старика мутило от приторного запаха слизи растений, что практически заменил в чаще леса воздух. — Зачем Минаги понадобилось все это? — кицуне демонстративно огляделась вокруг. — Демоническая энергия, изменение почвы, металлов, форм жизни… — Чтобы захватить мир, зачем же еще? — Арчибальд удивленно посмотрел на нее. — Бесполезно искать логику в действиях тех, что воюют против нас такими методами. — раздался сзади голос Джеймса. — Это может заставить начать сочувствовать им. Наши же сердца должны оставаться полными ненависти. — Я поняла, спасибо, мистер «Всех-сожгу-один-останусь». — огрызнулась Тамамо. — Не хочу об этом спорить… — И все-таки, почему ты задалась таким вопросом? — Мика, догнавший их, чихнул. — Ну и запашок тут. — Я знала Минаги с самого детства, нас создали практически одновременно. — Тамамо на секунду задумалась. — И я могу сходу назвать с десяток ее недостатков… Но «глупость» в них не входит. Да, она суккуба, но при этом совсем не дура… Что никак не вяжется с ее текущим поведением. — В каком смысле? — На пике своего могущества, который она уже переросла, ей было под силу заставить всех мужчин мира кончать до смерти, просто пожелав этого. Но… — Учитывая провозглашенную ей цель, странно, что она этого не делает. Я понял… — графа передернуло. — Страшный же нам достался противник. — Будет тяжело, но мы выстоим. Я уже убивал безумцев вроде нее… Не думаю, что она чем-то сильно отличается. А на сильного всегда найдется более сильный. — Джеймс говорил размеренно, хотя было видно, что ему непросто сохранять хладнокровие в таком месте. — "Безумие"… — Тамамо помолчала. - Да. Боюсь, это одно из наиболее вероятных объяснений. Тысячелетия заточения могли пошатнуть ее рассудок… Эта гипотеза выглядит правдоподобной. Но мы многого не знаем. — Раз уж зашла речь о заточении. — граф помрачнел. — Вы говорили, что это наша вина. Что вы имели ввиду? — Мда, ну и вопросы у вас. — кицуне вздохнула. — Ладно, слушайте. Когда-то, давным давно, когда этот мир был еще юн, Илиас вместе со своими ангелами объявила войну Алисе Первой и нам, Шестерым предкам, вместе с нашим… потомством. Надо сказать, за дело, мы были несколько несдержанны в своих отношениях с людьми, что тогда были еще довольно дикими. Без обид. — Не важно. — Хорошо. Собственно, сейчас эти войны называют Великими Войнами Монстров. Обе стороны вели себя не очень красиво, что уж тут говорить. Дошло до того, что этот мир стоял на грани уничтожения… И тогда Алиса Первая вынудила Илиас обойтись ничьей. Надо сказать, она подошла к процессу основательно, составив договор, который на первый взгляд был выгоден Илиас абсолютно во всем. Темная Богиня и мы, Шесть Предков, будем запечатаны навечно, до конца времен, а Илиас будет править миром как ей вздумается. Мне, впрочем, удалось сбежать… До сих пор чувствую вину перед сестрами. — И богиня согласилась? — Естественно. Тогда Илиас была еще молода, так что из ее головы еще не выветрилась горячность. Зато потом, когда договор заключили и Алиса Первая была запечатана вместе с нами, Илиас начала рвать волосы, перечитывая текст, особенно тот, что был набран мелким шрифтом. Шучу, конечно, но выглядело очень похоже. Условие расторжения контракта все-таки было… И какое. Как только в мире произойдет массовое убийство монстров, без разницы, людьми ли, ангелами ли, печать будет разрушена и Темная Богиня вернется в этот мир вместе со своей свитой. — Тамамо посмотрела на графа, в чьих глазах начало проявляться понимание. — Она уже однажды пыталась обойти это условие… Не вышло. Ну, а теперь напомните мне, что случилось двадцать лет назад? — Великий Освободительный Поход принца Аракона… — граф выглядел потрясенным, нет, шокированным. — То есть… — Ага. Алиса Первая вернулась в этот мир аккурат к середине похода, не став, впрочем, особо это афишировать. А вместе с ней начали рушиться и остальные печати. Минаги прибыла первой… И проблем от нее будет больше всех. Остальные всегда были гораздо более уравновешенными. Не скажу, что обойдется совсем без неприятностей, но их будет гораздо меньше. В конце концов, сама структура печати не подразумевает активных действий заключенного против Илиас долгое время после освобождения. — Да? И как? — поинтересовалась Гранберия, пока граф хмуро молчал, глядя себе под ноги. — Очень просто. Внутри печати время не замораживается и ты переживаешь год за годом, глядя в стену. Естественно, пленницу не кормят, так что уже через пару лет страшно хочется есть, а тело слабеет. То, что Минаги так быстро восстановилась — заслуга демонической энергии. — Там было плохо? — Мне - нет. Я сбежала оттуда очень скоро, как только разобралась в устройстве печати. Но, скажу честно, немногое посоперничает с этой печатью по части жестокости к пленнику… Разве только «Темница Забытых Грешников», но с ней вообще мало что может сравниться в этом плане. — Что еще за Темница? — заинтересованно спросил граф, усилием воли выдернув себя из лап отчаяния. Он подумает о своих ошибках позже. — А об этом уже в другой раз, детишки… — кицуне улыбнулась. — Мы уже почти выбрались.