Специальный агент Саурона

Драка казалась неизбежной. Но, видимо, спокойная уверенность Атоса подействовала на соперников. Поворчав что-то, они опустили оружие, но не убирали – ждали реакции возможных противников. Мушкетеры и девушка, помедлив, тоже подчинились. Правда, поглядывали на неизвестных напряженно, но и те отвечали не менее враждебными взглядами. Лишь граф оставался спокоен и холоден – он понимал, что это недоверие вызвано действиями Миледи и не желал драки, а хотел лишь поскорее все выяснить. - Присаживайтесь! – пригласил тот из гномов, кто заговорил первым – судя по всему, он был командиром тут. Опустившись за стол напротив того, кого он посчитал главным, Атос дождался, когда и гномы, и его друзья с эльфийкой рассядутся вокруг, и только после этого, привычно беря на себя роль лидера, обратился к незнакомцам, немедленно разъясняя свою позицию, чтобы не было непонимания: - Прежде всего, я должен сказать – я не только муж этой женщины. Но и ее судья. Поэтому, думаю, причина ее поисков вам ясна. При этих словах Сельвид глянула на него с необычайной нежностью и жалостью, но только мушкетеру не было дела до девушки и ее чувств, он сейчас стремился завершить наконец со своими. - Только если долг судьи для вас важнее долга мужа, - прищурился собеседник – как Атос и угадал, именно он был выше по званию из двух. - Эта женщина пыталась убить моего друга, - принялся перечислять граф, – обманом и соблазном заставила другого мужчину убить своего повелителя, за что тот и сам был казнен. Я не говорю о том, что она много раз крала и лгала, именно обманом и ложью она, выдавая себя за женщину знатного рода, добилась брака со мной. Наконец, она отравила возлюбленную моего друга. Но успела сбежать от кары. - Что ж… Добавьте сюда еще то, что она пыталась убить мою сестру, - медленно произнес гном и наконец представился: - Торин, сын Траина, сына Трора. *** Гномы и мушкетеры долгое время молча рассматривали друг друга. Наконец Атос предложил: - Может быть, мы попросим у трактирщика комнату, где можно поговорить без лишних свидетелей? Тем более, что вы эту комнату, кажется, только что освободили, а нам ее уже предлагали. Полагаю, никто из нас не хочет обсуждать случившееся, рискуя быть услышанным излишне любопытными горожанами. Торин кивком принял это предложение и подозвал хозяина трактира, который был занят уборкой бутылок и посуды с того момента, как посетители выхватили оружие – готовился к неизбежной, как казалось, драке. Быстро сообразив, чего от него хотят, трактирщик поспешил вверх по лестнице, приговаривая, чтобы гости следовали за ним, он предоставит им все самое лучшее. Покои и вправду были роскошными по меркам постоялых дворов: просторная комната с большим окном, добротной деревянной мебелью – она предназначалась как раз для тех, кто желает пообедать без посторонних, отдохнуть от дороги и наслаждаться тем комфортом, который только был возможен в городе, где кругом вода. - А там спальня, - указал трактирщик на дверь справа от входа. – Ежели господа останутся ночевать, я распоряжусь выделить еще соседние комнаты… - Мы после решим, - прервал его Торин. - Конечно, конечно, - пятился хозяин к выходу, поглядывая на вышивку и украшения, тем самым оценивая одежки новых посетителей и их платежеспособность. – Если вам что-то угодно, только скажите, я немедленно… - Вели подать лучшего вина, - бросил ему вдогонку Атос. Д’Артаньян неодобрительно взглянул на друга. Привычка не думать о том, что сколько стоит, всегда выдавала в нем аристократа высокого происхождения. И это не исчезло даже тут – в совершенно ином мире, где им ничего не знакомо. А вдруг тут золото и серебро не ценится вовсе? И чем они будут тогда расплачиваться? В этой ситуации и вовсе можно было переложить расходы или хотя бы их часть на новых знакомцев… - К вину чего изволите? – уточнил трактирщик. – У нас лучшие рыбные блюда во всем Эсгароте. Или мяса пожелаете? Он еще распинался о том, каких чудесных кроликов и куропаток наловили на берегу его слуги, но слушал это только Портос, взявшийся заказать ужин получше (вопрос денег его тоже интересовал мало, он оставлял эту проблему для других). Остальные же рассаживались за столом, обдумывая предстоящий разговор. Вновь первым, после ухода трактирщика, заговорил Атос, на этот раз просто представил всех своих друзей. Торин представил и своего друга. Странные имена, как и необычные одежды у гномов вызвали легкое удивление, но чужаков тут хватало, а потому на это внимания почти не обращали. Гораздо большее удивление у подгорного народа вызывало оружие новых знакомых, но напрямую они не спрашивали, лишь порой поглядывали то на мечи и кинжалы, то на пистолеты. - Мы прибыли издалека, - заметив взгляд, брошенный на его шпагу, пояснил Атос. – По уверениям владык Лориэна – из другого мира. Хотя ни я, ни мои друзья до конца не склонны верить этому. - Другого мира? – пробормотал Двалин. - Владыки Лориэна? – столь же удивленно отозвался Торин. – Разве эти леса… впрочем, раз вы были там… - Мы были там, - кивнул Атос. – А по дороге сюда мы столкнулись с отрядом каких-то тварей… Которых госпожа Сельвид назвала орками. Надо признать, что у нас таких нет. Как нет и гигантских пауков, что пытались на нас напасть в другом лесу. Да и иное, что мы услышали из рассказов нашей спутницы, тоже мало походит на места и вещи, привычные нам. - Правда, это может означать, что мы лишь очутились в других землях, - вставил д’Артаньян, не желая отказываться от этой версии. Гномы недоверчиво переглянулись – принять подобное объяснение было непросто. - Вы сказали, что преследовали Анну, так? – хмуро напомнил Торин, решив, что все эти разговоры о мирах его не касаются. Граф кивнул, принимая смену темы разговора. - У нас она совершила слишком много преступлений. И, увы, сбежала с казни, - не менее мрачно отозвался Атос, который не мог не винить себя, что Миледи уже второй раз смогла избежать законного возмездия. Появление трактирщика и его помощника, несущих подносы с угощением и вином, прервало беседу. Граф немедленно налил себе вина и пригубил его, слегка скривившись – вино было вовсе не самым лучшим, наверняка прошлогодним, что не мешало хозяину таверны брать за него немалые деньги, пользуясь тем, что иного тут не было вовсе. - Но вы ее муж, - протянул Торин, когда посторонние ушли. – Разве станет муж преследовать жену, чтобы… покарать? - Я судья в своих землях, - глухо отозвался Атос, напоминая об этом условии. И замолчал, не считая нужным что-то пояснять. Хотя из этого вопроса было ясно, что гном усомнился, что долг судьи важнее долга мужа, как он и озвучил еще раньше, когда они только встретились - уж слишком необычно это было для его народа. Об обязанностях того, кто обладает правом верхнего и нижнего суда, пришлось рассказывать Арамису. *** Сельвид поражалась рассказам этих людей. Когда они появились в Лориэне, сердце девушки сжалось. Она полюбила сразу, с одного лишь взгляда. И столь же мгновенно поняла, что вместе им не быть. Вот только не последовать за судьбой Сельвид тоже не могла. Эльфы не были провидцами, но свою предначертанную судьбу видели сразу. Она отправилась следом, ничего не зная об этих людях, кроме того, что прибыли они из иного мира и следуют за той женщиной… В пути ей приходилось им рассказывать об Арде и ее истории, а узнать этих людей не было возможности, они не очень-то стремились что-то рассказывать. Вот и оставалось ей только наблюдать – и убеждаться в том, как верно выбрало ее сердце. Такой спокойный и решительный, такой сильный духом! И такой стремящийся к цели – то, чего совершенно нет ни в ком из ее народа. Они давно живут как наблюдатели, не торопясь и не пытаясь что-то изменить, позволяя всему идти своим чередом… Лишь однажды она увидела что-то в его глазах. И сама же после усомнилась, что видела это, ведь она же не обладает такими силами, как Владычица, не ей читать в сердцах и глазах других что-то. Сейчас же Сельвид слушала о его мире. Точнее, о положении того, кто являлся мужем и судьей одновременно. И не могла сказать, понимает ли его. Нет, то, что долг для него оказался важнее, она понимала. И понимала, что та женщина – настоящее чудовище. Беспокоило ее не это, а сердце мужчины, который когда-то, наверное, так сильно любил, что связал свою жизнь с той женщиной. Что было с его чувствами, когда их так предали? Люди порой женились без любви, но… нет, это был не тот случай. Тот, кто женился без любви, после обнаружения страшной правды остался бы спокоен. Атос не был похож на того, кто страдает, у кого болит сердце от того, что он совершил. Он презирал всех женщин – Сельвид это ощущала на себе, - его сердце, возможно, кровоточило раньше, но ныне оно ожесточилось, места для любви к женщине там не было. Он мог доверять друзьям, уважать врагов, но он смог вырвать из себя все горячие чувства. И именно это было так странно для девушки. Об их мире Арамис рассказал мало. Очень быстро беседа зашла о тех преступлениях, которые совершила Анна или Миледи, как ее называли. О том, что она натворила в другом мире, уже кратко упоминали, сейчас лишь повторили. И пришел черед новых откровений. Все время рассказа Сельвид ловила на себе неприязненные взгляды гномов, которые сперва объясняла нелюбовью подгорного народа. Но когда слово взял Торин, рассказав о том, как Миледи гостила в Эреборе, эльфийка поняла, что причина неприязни гораздо более личная – в ней видели почти равную этой преступнице, тем более, что девушка была из эльфов. И это сильно задело путницу. - Я пришла сюда из Лориэна, - тихо, но твердо произнесла Сельвид, - потому могла бы и вовсе не относить произнесенное к себе. Но скажу и за сородичей. Если эта женщина служит Трандуилу, то это не значит, что она служит всем эльфам, господа гномы. - Ваша владычица говорила, что Миледи служит Злу, - вмешался Атос. – Могли эти слова относиться к Трандуилу? - Нет, - поспешила ответить эльфийка. Кажется, ее словам не очень поверили – Атос не спешил согласиться и смотрел вовсе не на нее, значит, ждал подтверждения от гномов. И те, крайне нехотя, кивнули, подтверждая ответ Сельвид. Девушка чуть успокоилась: сколь бы ни была велика нелюбовь эреборского принца к ее народу, врать он не собирался. - Люди служат тому, кто повелевает орками и гоблинами, - поморщился Торин, видимо, одна лишь мысль о том, что эта женщина служит Врагу, была ему крайне неприятна и вызывала презрение. - Но следы уводили в сторону территории Лесного короля, - угрюмо напомнил Двалин, давая понять, что все равно не доверяет эльфам. - Однако кое-что, что мы услышали тут, опровергает это, - покачал головой Торин. - А что вы услышали? – заинтересовались мушкетеры. Им пересказали историю об орках и их пленнице. - С одним из тех тварей? – д’Артаньяна передернуло. Арамис поднес к носу надушенный платок, видимо, чтобы избавиться от подробной картинки, которую подкинуло ему воображение. Портос презрительно скривился и пробормотал какое-то ругательство. - Что ж, не могу сказать, что меня это удивляет, - заметил граф, подавляя такую же презрительную гримасу. – Подобный люд не разборчив. - Атос, как вы можете? – все же не удержался гасконец. – Чтобы она и… - А вы полагаете, дорогой друг, что она предлагала вам себя, поддавшись вашим чарам? Так пересчитайте ее любовников – и это только известных вам! Затем подумайте о том, каким образом эта женщина поднялась из той грязи, в которой была, каким образом она сбежала из тюрьмы. Право, вы полагаете, что в ее глазах внешность имеет хоть какое-то значение? Единственное, что она ценит – это деньги и власть. Торин удивленно глянул на того, кто звался мужем Анны. Кажется, как ни странно для него самого, он начинал понимать этого человека. - Но я бы все же не забывал о следах, - упрямо буркнул Двалин. - Она очень умна, - Атос налил себе еще вина. – Миледи понимала, что за ней последуют, а потому постаралась запутать врагов. - Полагаете, мы не потеряли время, а приобрели? – попытался понять Двалин. Граф только пожал плечами – пока он и сам не знал, где ее искать. - Так куда же она направилась? – резко бросил Торин. – Король будет преследовать ее… но, видимо, уже не найдет. Атос помедлил, обдумывая. - Туда, где ее будет ждать награда от ее господина. - Но где? – хмурился Торин. – На юге Лихолесья, поговаривают, не спокойно. Неужели надо лезть в топи? Когда мы услышали про эту пленницу, то тоже подумали об этих землях… Сельвид почувствовала на себе неприязненный взгляд Атоса и потупилась. Конечно, они же сразу желали пробираться через лес, без дороги. И только ее уговоры и доводы заставили их изменить путь! - Но самим туда соваться было бы безумием, - к счастью, продолжил гном, подтверждая ее правоту. - Значит, мы могли бы встретиться там, - заметил Атос, бросив на девушку еще один недовольный взгляд. – Что ж, тогда, если наша компания вам подходит, можем отправиться в лес вместе. - Однако есть еще кое-что, - покачал головой Торин. - С севера приходят тревожные вести. Говорят, что орки, рыскающие в окрестностях, приходят от Гундабада. - Вы сказали, за ней следует ваш король, - припомнил рассказ о событиях в горе и возле нее Атос. - Да, дед следует за ней, - кивнул тот. - Дед?! – удивленно повторил д’Артаньян. – Вы что же, получается… - Торин, сын Траина, сына Трора, - вновь повторил тот, тоже удивленный – но такой неосведомленностью гостей. Сельвид только тихо хмыкнула – конечно, это лишь ей знакомо имя короля гномов, но никак не людям из другого мира. Зато после этой новости о том, что Торин – принц гномов, поведение мушкетеров очень изменилось. Они остались сидеть, хотя каждый из них словно бы слабо поклонился, запоздало воздавая должное титулу их нового знакомого. И затем лишь один Атос продолжал общаться с ним почти на равных, в то время как его друзья молчали и определенно не знали, как разговаривать с особой королевских кровей, которая в данный момент не повелевает. - Итак, ваше высочество, вы говорили, что именно в ту сторону последовал ваш дед. Полагаю, если след подтвердился, то его величество продолжит дальнейшее преследование, не так ли? Он ведь не собирался отступать? - Да, - подтвердил Торин. – Но догонит ли? И в ту ли сторону он следует? - Погодите, а не о вашем ли короле шла речь? – вдруг припомнил граф разговор с Леголасом. – Нам передали, что на границе с Лихолесьем эльфы долго пререкались с кем-то из вашего народа, а после те ушли. - Вот как, - пробормотал принц, теряясь. - Нам надо вернуться в Эребор, - тихо напомнил Двалин. – Этого ждет твой отец. Мы нужнее там. Торин зло сжал зубы, но не возразил, понимая, что и в самом деле долг требует возвращения домой. Теперь же выходило еще, что Трор не получил никакого ясного ответа от Трандуила. В Лихолесье его, конечно же, никто не пустил. Вот только отчего дед ушел? И куда? Если новые знакомые правы и Анна служит все же оркам – а Торин убеждался в этом все больше, - то дед мог тоже получить подтверждение и… отправился в Эребор ждать его возвращения? Или в Гундабад? - Лихолесье тут ближе, - тем временем заметил Атос. - Через топи нам не пройти, - покачала головой Сельвид. – Но если и проберемся… К старой крепости не следует идти таким отрядом, даже вшестером нам не справиться с ордами орков, а там их становится все больше, не зря те земли оставили все… - Мы не можем терять время, - Атос взялся уже за третью бутылку, и эльфийка опасливо покосилась на него. - Но мы можем отправиться туда всей армией, - с тяжелым вздохом признал Торин. – Вы, если пожелаете, можете отправиться с нами. Я прошу вас понять. Возможно, эта женщина все же отправилась на север, тогда мы можем поспешить на помощь нашему владыке. Если же она скрылась в Лихолесье, то мы приведем за собой всю армию Эребора. Атос переглянулся с друзьями. Портос лишь пожал плечами – он не представлял, как будет вернее. Арамис медленно кивнул, признавая осторожность гномов. Д’Артаньян медлил, затем кивнул, тихо произнеся по-французски: - Если она в этом Лихолесье, то нам может помочь ведь и эльфийский принц. - Итак? – поторопил его Торин. - Пожалуй, нам это подходит, ваше высочество.