Специальный агент Саурона

Последний отрезок пути до ворот казался самым длинным, потому что женщины были почти полностью без сил. Так что Фрерин подхватил Сельвид на руки и так и нес все время. Торин подобных милостей оказывать Миледи не собирался, но поскольку ноги у нее заплетались – то ли от яда, то ли от усталости - приходилось вести ее под руки, а порой и вправду почти тащить на себе. Потому остаток пути гномы перекидывались только короткими фразами, предпочитая общаться, если необходимо, знаками. Больше всего обоих волновало два вопроса: что случилось с их друзьями и Двалином, а также не завалило ли ворота от недавней тряски горы – хотя это и было далеко, но ведь возможно всякое… Так что когда впереди наконец появился выход, оба гнома облегченно выдохнули: насколько им было отсюда видно, с воротами ничего не случилось. Приободрившись, Торин и Фрерин добрались до дверей, но не вышли. Сначала младший принц, усадив эльфу у порога, кивнул брату и чуть приоткрыл створку, оглядываясь и прислушиваясь. - Кажется, никого, - одними губами прошептала Сельвид. Девушка понимала, что она сейчас служит обузой спутникам, в то время как именно ей в этот момент следовало бы отправляться за ворота и проверять окрестности, тем более, что к этому времени уже стемнело – кто лучше нее может справиться с разведкой? Вот только ныне Сельвид хотя и могла идти (отдохнула благодаря Фрерину), но вряд ли могла похвастать внимательностью и быстрой реакцией. И все-таки она пыталась быть полезной, сейчас обостряя все свои чувства, хорошо зная, что гномы на поверхности ориентируются гораздо хуже. - Я проверю, - кивнул Фрерин, давая понять, что услышал ее, но лучше убедиться в безопасности этих мест. Младший принц вышел за ворота, держа в руке обнаженный меч, старший тоже взялся за оружие. Сельвид, мгновение помедлив, потянула стрелу из колчана, решив, что хотя бы на один выстрел у нее сил еще хватит. За дверями царила тишина, но спустя некоторое время вернулся Фрерин, попутно убирая меч, что говорило о том, что тишина не обманчива. - Переночуем тут, - решил Торин, - в темноте выступать бесполезно, даже лошадей не отыщем. А если орки вылезли из своей норы после той тряски, которая случилась, то нам лучше здесь держать оборону. Ну а заодно Сельвид или сможет как-то восстановиться, или… Принц мысленно выругался: возможно, чтобы поймать одну преступницу, они потеряли пятерых друзей и пока единственную честную эльфийку! - Как выглядит тот лист, который тебе нужен? – хмуро спросил Торин. – Я или Фрерин можем попытаться его отыскать в окрестностях. И что еще нужно, чтобы излечить тебя от отравления? Сельвид едва было не поддалась этой надежде – попытаться отыскать где-то рядом ателас, спастись… Но немедленно же запретила себе даже думать об этом. Королевский лист не растет в этих краях, а если бы случайно и был занесен, то здесь, где больше снега, чем травы, его можно отыскать разве что сухим и полусгнившим. А кроме того эльфа слабо представляла себе, что делать с этим листом. Ее собственных знаний хватало на малое. И если раньше, когда был ранен Арамис, девушка действовала будто бы по наитию, словно получая некие знания своего народа, делясь своими силами и вступая в настоящую битву с черным ядом… То к этому моменту в Сельвид оставалось столь мало сил эльдар, что не хватило бы вылечить и насморк, не то что яд из иного мира. - Не надо ничего искать, - определилась девушка. – Уже ничего не изменить, нет смысла в темноте по земле лазать. - Сельвид! – чуть не зарычал Торин. - Нет, - уверенно повторила эльфа. – Но это даже к лучшему. Однако если это не затруднит тебя и твоего брата… Она замялась, не зная, как сказать. И стоит ли говорить, может быть, каким-то словам и вправду не стоит быть произнесенными? Тем более, что после их может быть и некому передать будет? - Если ты беспокоишься о теле, - стал совсем мрачен Торин, - то не волнуйся, здесь не оставим. - Спасибо! – только и ответила Сельвид. С этим они и устроились на ночь. Братья разделили дежурство пополам, первым остался на часах Фрерин. И оно прошло почти спокойно, но когда принц уже собирался разбудить брата, ему почудился какой-то звук вдали, но шел он не с улицы, а откуда-то изнутри горы, что заставляло насторожиться не меньше. *** Короткий отдых был именно коротким, то есть раздразнил тело, которое теперь просило еще хоть немного полежать. Однако сила воли у всех пятерых брала верх, и мушкетеры, и Двалин понимали, что чем дольше они будут позволять себе отдых, тем тяжелее будет подняться потом, в то время как им следует поторопиться: в горе им не выжить без припасов и с возможными врагами поблизости. Впрочем, часовые не сидели без дела. К моменту выступления они связали вместе несколько плащей, на них переложили Арамиса. - До лошадей доберемся, - решил Атос, - в седле будет проще. - Или наша прелестная спутница подлечит вас, - хохотнул Портос, - кажется, это у нее отлично получается. - Сам справлюсь, - несколько обиженно отозвался Арамис. Портос хотел было еще пошутить, но натолкнулся на хмурый взгляд д’Артаньяна и предпочел промолчать, догадавшись, что настроения ни у кого нет, особенно у гасконца и Арамиса, которые вынуждены были задерживать их отряд из-за ран, сейчас ощущая себя почти калеками. Потому дальнейший путь шли молча, Портос и Двалин несли «носилки», Атос придерживал д’Артаньяна. Осторожничать уже не видели смысла: втроем им засаду все равно не устроить, сбежать с раненными тоже невозможно, так что если и драться, то просто как придется, где нападут орки – там и обороняться. Остановок тоже больше не делали, потому что есть и пить было нечего, а каждый понимал, что если сядет, то потом поднять себя будет почти невозможно, лучше уж не поддаваться соблазну. Зато ворота были все ближе, так что друзья надеялись поскорее выбраться отсюда и хотя бы убедиться, что принцы, эльфа и их пленница ушли. И не догадывались, что те как раз были разбужены их далекими шагами, а потому напряженно вслушиваются, пытаясь угадать, кто это может быть, и подумывая, не выйти ли за ворота. Они бы, пожалуй, и решились на это, посчитав, что с той стороны смогут хотя бы подыскать убежище, но… - Это не орки, - прошептала Сельвид вдруг. - Ты уверена? – коротко глянув на брата и убедившись, что тот тоже не уверен в состоянии слуха эльфийки в этот момент, уточнил Торин. - Это не их шаг и не их дыхание, - уверенно отозвалась та все тем же тихим шепотом. – Я даже сказать могу, что шагов слышу от четверых путников, но дыхание от пятерых. Значит… кто-то идти не в силах. - Я пойду навстречу, - тут же объявил Фрерин. Старший брат кивнул, и вскоре принц уже почти бегом направился к тому же коридору, которым пришли и они. И окончательным подтверждением того, что там именно друзья, стало то, что теперь до Торина и женщин донеслись радостные возгласы. Правда, каждый из них оставался в напряжении, гадая, кто же ранен. Некоторое время после воссоединения отряда друзья только обнимались, радостно восклицая. Время обсудить произошедшее не пришло и после, все были слишком уставшими для этого. Торин, который отоспался несколько часов, предложил всем лечь. Вот только не все могли уснуть немедленно, несмотря на усталость. *** Миледи до последнего не верила в то, что увидит, даже по коротким репликам догадываясь, не хотела в это верить… И только когда мушкетеры появились, когда взгляд Миледи встретился с ледяным взором графа – вот тогда поверилось и в то, что это возможно, и даже в Бога, потому что кто, как не Он, мог привести сюда, вслед за ней, ее главного палача, того, кто может разгадать все ее планы и разрушить их? И если до того у Миледи были надежды как-то вырваться, выжить, то в этот момент они окончательно рухнули: дважды Атос не смог казнить ее, но третьей ошибки не будет. Тем более, что сейчас ему надо сделать лишь одно – дать яду время довести дело до конца. И оставалось совсем немного… Во взгляде бывшего мужа Анна видела такое отвращение, которое вылилось на нее настоящим ледяным потоком. Не видя себя со стороны, Миледи не знала, что ее ощущения ее обманывали, никаких смертельных пятен на ней не было, хотя бледность до синевы и покрывала ее, лишь на щеке выступило странное небольшое пятно, однако не это портило ее, не в этом была причина взглядов на нее, в которых не было ни капли восхищения или желания, а только отвращение и презрение. И хуже того, сейчас она была уверена, что на нее так смотрят все, потому бесполезно молить Торина или кого угодно из спутников. Но было и еще кое-что, замеченное вдруг Миледи. И от этого она не могла сдержать довольной усмешки. Анна заметила, каким взглядом смотрела эльфийка на графа, и этого было достаточно, чтобы понять чувства Сельвид к Атосу. Правда, испытывает ли он к этой девице что-то, было непонятно, тем более, что вроде бы эльфа была красива иной красотой, непривычной графу, но Миледи была уверена, что все же чувства его Сельвид затронула – не мог он не заметить столь пламенные взгляды, не мог, как всякий мужчина, не поддаться на красоту и бессмертную юность. Потому Миледи позволила себе короткое торжество: пусть она сама и умрет, но и графу придется мучиться от боли потери! Может, это ему еще и напомнит о первой потере, когда он распрощался со своей любовью, решаясь повесить ее. Впрочем, не только Миледи читала взгляды других. Атос увидел в ее взгляде то, что до сих пор не было произнесено его новыми друзьями – что-то случилось здесь, пока их не было, именно об этом говорил взгляд Миледи: испуганный, затравленный, но одновременно и тот хищнический, который подсказывал, что она уже укусила и ждет последствий. Граф еще раз внимательно оглядел принцев и эльфийку. И Торин, и Фрерин были как-то напряжены, а Сельвид… Атос не мог определить, что не так, но девушка не просто держалась в стороне, как это было раньше, занятая своими мыслями или стараясь не мешать спутникам, но она словно бы и дышала с трудом, стараясь не двигаться, - она только чуть приподнялась с места, приветствуя их, и легла. Сложив одно с другим, граф невольно вздрогнул от догадки. Неужели они, успев схватить преступницу, кое в чем опоздали? Атос подавил в себе желание схватить бывшую супругу, встряхнуть ее, чтобы вытрясти правду. Но граф решил, что она все равно ничего не скажет, лишь позлорадствует, если что-то и вправду смогла сотворить. Поэтому Атос просто сел возле эльфийки. Она лежала несколько в стороне от других – не отстранялась, но держала при себе лук и стрелы, чтобы иметь возможность выстрелить в любой момент. И это тоже был любопытный знак, поскольку до сих пор девушка клала их совсем близко к себе, ей не нужно было никакого пространства, ведь в случае опасности она бы просто подскочила с места, а сейчас… она хочет стрелять лежа? - Что случилось? – тихо спросил граф. - Случилось? – пробормотала Сельвид, но не притворяясь, просто ее самочувствие и вправду все больше мешало ей, мысли путались, она не очень уверенно двигалась и соображала, о чем спрашивают, медленно. - Эта женщина… она что-то сотворила с вами? - А, вы наблюдательны… Но вам не стоит беспокоиться, я ответила ей, мы квиты. Как говорил ваш друг… око за око… *** То ли ночь располагает к откровениям, то ли у них просто не было иного времени, но именно сейчас, когда все спали, лишь один Торин сидел в стороне, охраняя отряд, у графа и Сельвид была возможность поговорить. Слова про «око за око» заставили Атоса задуматься ненадолго, но ответ был на поверхности: эльфа ответила Миледи тем же. И если она сама отравлена… - А где вы взяли яд? – вырвалось у графа. И несмотря на случившееся он не осуждал девушку. Еще совсем недавно он иронизировал над тем, что Сельвид – такая же обманщица, как все женщины, а вот сейчас получил подтверждение даже более страшное: эльфа решилась на то, что хоть и было справедливо, но было и преступлением. Но все равно в вопросе Атоса было только любопытство, действия девушки он прощал. Может, так прощают умирающих. - Это было просто, - прошептала Сельвид. – Но это неважно… Знаешь, я очень хотела увидеться с тобой до того, как уйду. Это дружеское и такое близкое обращение не покоробило Атоса, он понимал, что за этим стоит желание девушки хотя бы в последние минуты жизни быть с ним почти любовниками, почти единым целым… - И что ты хотела мне сказать? – слабо улыбнулся граф и, поддавшись слабости, взял ее ладонь в свои. - Вот уже и сама не знаю, - отозвалась Сельвид. – Ты ведь и так все знаешь, да? И я… я помню твои слова. Жаль, что выбор нам не изменить… хотя может быть, это и к лучшему, просто мы этого не понимаем. - И что бы ты поменяла, если бы был выбор? Эльфа помолчала, прикрыла глаза… Атос спрашивал просто так, он и относился к ней почти как к ребенку – наверное, люди очень подвержены тому, что видят глазами, а поскольку он видел перед собой вроде бы юную девушку телом, то и относился к ней так. А может, это привычка опекать, вот и показывает так свою заботу. Да и неважно это! Главное, что в голосе его была нежность, та самая нежность, которую она ни разу не слышала и не видела от него. Он ласкал ее ладошку, поглаживал своей, в глазах была печаль, а на губах – грустная улыбка. - Наверное, это глупо, - вдруг призналась девушка, - но я счастлива, что ты будешь хоть немного горевать обо мне. - Это и вправду глупо, - он сразу стал хмур, - я предпочел бы радоваться твоему выздоровлению. Но значит, я прав, эта змея отравила тебя. Однако… ты так легко спасла Арамиса, неужели?.. - Нет, мне не справиться с собой же. И этот яд неизвестен мне. Его ладонь сжалась, но через мгновение Атос заставил себя успокоиться, хотя Сельвид вновь успела слабо порадоваться: граф сердился, что она не может вылечить себя, значит, и вправду она не безразлична ему. Пусть хотя бы как друг. - Если бы я могла что-то поменять в выборе, - наконец ответила она, - я не изменила бы свой выбор. Помнишь, мы говорили? - Ты по-прежнему считаешь эту любовь благом? - Я рада ей. Сейчас… если бы я могла выбирать судьбу, как это делают потомки эльдар и людей, я бы попросила для себя жизнь твоего народа. - Разве она лучше бессмертия? - Нет, но… Говорить становилось все тяжелее, и Сельвид поняла, что ей осталось совсем мало. Наверное, будь она человеком, то умерла бы раньше. Впрочем, слабость и усталость последних дней, почти человеческие и ранее ей незнакомые, тоже сыграли свою роль, вот потому яд и добивает ее с каждым мгновением. - Короткая жизнь с любимым лучше одинокой бессмертной жизни, - выговорила наконец эльфа. – И я рада… что ухожу раньше тебя. - Куда ты уходишь? – вдруг совсем странное спросил Атос. – Если ты все еще бессмертна и можешь выбирать, выбери свои Чертоги. Как ты их называла? Уходи туда! Может быть после нам однажды будет суждено встретиться… - Это было бы счастьем, - улыбнулась Сельвид. – Если бы я вправду могла выбрать, то попросила бы уйти в твой мир. - Он слишком грязен для тебя… - Он твой, - не согласилась она. – Если можешь… скажи, что ты был бы рад меня встретить там! - Да, - прошептал Атос. Он не умел врать – и Сельвид это знала. Но в этот момент и он сам не мог бы точно сказать, честен или лукавит ради ее спокойствия, может быть, впервые в жизни решаясь на ложь во спасение. Однако уверения его подействовали. Эльфа улыбнулась ему, вкладывая в эту последнюю улыбку все чувства, которые испытывала. И граф не мог отвести взгляда от ее глаз. До самого последнего мига.