Она всегда рядом...

      "28 апреля, пятница" - гласил листок календаря. Уже не мои руки оторвали его и он упал на пол. - А знаешь почему он до четвёртого мая? - Кристина хихикнула и положила календарь на место. - Это я оторвала последние листы.       У меня совершенно не было сил. Я хотела спать, но она встала с кровати. Я боролась с ней всю ночь. Иногда я могла двигаться сама, но у неё откуда-то бралась новая сила и она заталкивала меня всё глубже и глубже. Вскоре мы просто поменялись с ней местами. Она уже могла говорить. Громко и чётко. Моими губами, но немного другим голосом, хрипловатым. Но разве кто заметит? А я наоборот, уже не могла издать ни звука. Я лишь беззвучно кричала в её мыслях. А теперь у меня даже и на это сил не осталось. Она засмеялась. - Пора вставать. Прекрасный новый день. Мне нужно наверстать упущенное за эти годы. Что за дерьмовые у тебя шмотки? Она взяла ножницы и коротко отрезала юбку. - И где твоя косметика? Ничего, Беата, сейчас мы прогуляем школу и пойдём искать друзей. "Кристина, пожалуйста, не убивай моих друзей. Они очень хорошие..." Она снова засмеялась. - Никто не будет убивать твоих друзей, дурочка. Ты ещё не поняла? Я же говорила, что если ты не дашь мне эту жизнь, то я и тебе жить не дам. Но теперь она моя. Зачем мне её портить? Она будет самой прекрасной жизнью на свете. И если ты больше не будешь дёргаться, я разрешу тебе её смотреть. Даже самые интимные моменты... Веселье ушло из голоса, она села на кровать и задумалась. - А знаешь почему я говорю вслух? Потому что это так необычно слышать свой голос. Так громко. Так хорошо, когда твой голос слышат все, когда он звучит далеко и заливает всё пространство! И смотреть... Раньше я иногда смотрела из твоих глупых больших глазок на этот мир. Просто наблюдала... столько лет. Теперь ты посмотришь, дорогая. Отдохни.       Она вновь рассмеялась. Оделась и вышла из дома. Мама уже давно ушла на работу. Был полдень. Она даже не заметила, что дочь не пошла в школу. "Я не хочу так жить. Лучше умереть." - Я тоже так думала, Беата. Я хотела убить тебя, чтобы не мучаться самой. Но теперь в этом нет нужды. Это. Моё. Тело. Запомни раз и навсегда. И не надейся, я не собираюсь умирать. Запасись попкорном и приготовься смотреть самый интересный фильм длинною в жизнь. "Попкорн, фильм, Кастиэль...", - невзначай подумала я. - Кастиэль? А, тот красноволосый парень в которого ты втюрилась? Я помню, как он нас спас. Но я бы и сама прекрасно справилась. Если бы не он, я бы размазывала кишки тех хулиганов по стенам. Я бы спасла тебя, глупышка. Потому что в те дни у меня появилась надежда. Надежда на то, что я завладею этим телом.       Она резко заткнулась. Потому что мы обе увидели его. Кастиэль возвращался со школы. Он не заметил "нас". И тут я закричала. "Нет, Кастиэль! Кристина ты не посмеешь! Даже не смотри на него так! Ты не посмеешь! Нет! Кастиэль..." "Ты слишком много кричишь, дурочка. Ты мне мешаешь",- сказала мысленно Кристина, направляясь в сторону его дома. Она добавила немного усилий, и я уже не могла ни слышать, ни видеть, ни думать. Я просто заснула.

***

      Я зашёл в дом. Он уже начал раздражать. Почему-то я думал только о ней... Почему она не пришла в школу? Я посмотрел в окно, на её дом. Может что-то случилось? В этот момент раздался громкий, дерзкий звон дверного звонка. Я даже вздрогнул, но поспешил открыть дверь. Там стояла она. Но что-то явно с ней было не то... - Привет, Кас. Я войду? - Конечно, проходи. Я внимательно смотрел на неё. Рваная юбка. Эта странная ухмылка на лице. Обычно она стояла и жалась у входа, а сейчас уверенно прошла в гостиную. - Может я заварю чаю? - А есть что-нибудь покрепче? Я ухмыльнулся. Это что-то новенькое. Я прошёл на кухню и достал из нижнего шкафчика бутылку мартини. Разлил в праздничные фужеры. И пошёл в гостиную. Но её там не было. Дверь в спальню родителей была раскрыта. Что она, мать вашу, задумала? Я вошёл в спальню. Она лежала на кровати. Я сглотнул. Какого чёрта... Я поставил фужеры на тумбочку. - Эй, что ты делаешь? Моим родителям не понравилось бы то, что ты здесь валяешься. - Но, - она сняла с себя свой свитер. - Их же нет здесь, - она начала расстёгивать пуговицы на блузке, которая была одета под него. Я быстро подошёл к ней и схватил её за руку, чтобы остановить это безумие, она потянула на себя и повалила меня на кровать. Откуда у неё столько силы? Она улыбнулась, приблизившись к моему лицу. - Кас, - слащаво протянула она мне в ухо, горячо дыша. Затем её левая рука опустилась ниже, расстегнув пуговицу моих джинс. Поцеловала в губы, затем ещё раз, но более страстно. Вскоре я почувствовал её язык у себя во рту. Мне казалось, что я совершаю преступление века. Было странным, что она ведёт себя именно так. - Ты действительно этого хочешь? - спросил я, чуть оттолкнув её, но вместо ответа она стянула с меня футболку. Я снял с неё блузку и отбросил в сторону. ЭТО НЕ БЕАТА. Как я давно хотел сделать это. Дальше полетел лиф. У неё красивая грудь. Беата выглядела возбужденной, но мне казалось буд-то это не она. ЭТО НЕ БЕАТА. Вновь меня поцеловала. Я не мог даже подумать, что когда-нибудь эта девушка будет лежать подо мной в таком виде. Какая-то яркая важная мысль крутилась у меня в голове, но я не мог её уловить. В голове мелькали картинки. Воспоминания. Вот она старательно что-то пишет на уроке, вот она восхищённо наблюдает за бабочкой в автобусе, вот мы бежим по тёмной улице, вот она с раскрытым ртом смотрит на мой телевизор. А вот она лежит подо мной. И это происходит прямо сейчас. Она простонала мне в рот, когда я вошёл в неё. Было жарко и я чувствовал, что ей тоже. Она то прирывисто дышала, то стонала. Впивалась, пусть и не длинными, ногтями мне в спину, ягодицы, бёдра. У нас у обоих это был первый раз. Она была счастлива. Я лежал и думал. Это произошло, потому что это была именно она. И она этого хотела. Ни с какой бы другой я не стал. Я уверен. Я ещё сказал ей шёпотом кое-что очень важное: - Я люблю тебя... Но она лишь улыбнулась и встала. Осушила сразу два стакана мартини и оделась. Только вместо своего свитера, надела мою футболку. И ушла. Да, просто ушла. Я слышал, как хлопнула дверь. Но мне не хотелось вставать. Мне ещё о многом нужно было подумать...