Красно-зелёное

28.06.12 Чуть позже       Итак, я по-прежнему сидел в кафе, изучал газету и краем глаза наблюдал за Киросаки и Мартином. Те также увлечённо изучали здешнюю прессу. И, как я смог разглядеть, тот же номер, что и я. Из статьи, украшавшей заглавную полосу, я смог извлечь массу интересной информации. Вот короткая выдержка оттуда:       «В этот понедельник вечером был убит некий господин Мухаммед (имя изменено). Убийца бесшумно проник в его дом, но, пытаясь скрыться с места преступления, был замечен охраной. В результате короткой перестрелки одному из охранников удалось легко ранить преступника. Ранивший убийцу сообщил властям о том, что лицо неизвестного было скрыто маской, сам же преступник был довольно хрупкого телосложения и невысокого роста. Преступника ранили в правое запястье. Вероятно, пуля задела ему сухожилие.....       …той же ночью аналогичное преступление было совершено за городом. Убитый — некий господин Мустафа (имя изменено), навещавший некую госпожу Азизу (имя изменено). Сама женщина не пострадала и сообщила полиции, что не видела убийства, так как в момент его совершения находилась в ванной. Господин Мустафа был застрелен из иностранного пистолета, точно такого же, что и господин Мухаммед. Какое именно оружие использовал убийца и действительно ли обоих мужчин убил один и тот же человек, полиция не сообщает. Следователь Юсуф аль-Мирджаби, которому поручили расследование обоих убийств, отказался от интервью…»       Я отложил газету в сторону. Интересненько. Я подозвал официанта.       - Скажите, — обратился я к нему с нескрываемым интересом, —, а почему смерть убитых считают заслуженной? — я указал на статью. Молодой человек замялся.       - В этом нет ничего особенного, — пожал плечами он. — А почему вы, собственно, спрашиваете?       - Да так, просто интересно, — небрежно ответил я, заметив, как насторожилась Киросаки. Только вот вряд ли она что-то поймёт: судя по тому, как недовольно она вертела газету, разглядывая лишь фотографии, арабский японка если и знает, то весьма скверно.       - Интересно? — немного рассеянно переспросил официант. — На руках убитых, как говорят, было слишком много крови. Как-то так. Поэтому в народе ходит легенда, что с небес спустился ангел, дабы покарать виновных и восстановить справедливость.       - Понятно, — задумчиво протянул я. В подробности вдаваться не стал, а точнее — не успел: японка с напарником потянулись к выходу. Я тоже встал.       - Благодарю, — кивнул я парню-официанту. — До свидания.       С этими словами я покинул кафе.       На углу я догнал японку и её спутника.       - День добрый, — заговорил я по-английски. И если на арабском я изъяснялся свободно, то с английским у меня были большие проблемы. Впрочем, чтобы познакомиться с Киросаки и Мартином, моего уровня знаний вполне хватило.       - Добрый день, — улыбнулась японка.       - Я вижу, вы не местные, — сказал я. — Я тоже. Будем знакомы: Казимир Афинов.       - Мартин Доджес, — поспешил представиться кучерявый. — А мою спутницу зовут Тиёко Киросаки, и она — знаменитый японский детектив. Мы расследуем громкое двойное убийство.       Я заметил, как Тиёко наступила своему напарнику на ногу: она, видимо, не желала, чтобы её профессия и цель прибытия в Триполи предавались огласке, но уже ничего не могла поделать.       - О, очень приятно, — улыбнулся я и пожал обоим руки.       - Нам тоже, — расплылись в улыбках новые знакомые.       Интересно, что будет, если вдруг окажется, что мне придётся расследовать вместе с полицией то же преступление, что и этой парочке?       - Вы русский? — спросила Тиёко. - Или, может быть, поляк?       - Не угадали, — покачал головой я. — Я — гражданин Украины, но отец мой — русский, а мать — наполовину полячка, наполовину украинка.       - О, моя прабабка тоже была наполовину украинкой, — сказала японка. — А куда вы держите путь, господин Афинов? — фамилию мою она произносила слегка картавя, но это не особо резало слух.       - В полицию, — ответил я.       - Вот как? — удивился Мартин. — Вас что, ограбили?       - В какой-то степени - да, — решил не раскрывать своих истинных целей я.       - Тогда вам с нами по пути, — успел заметить юноша, прежде, чем напарница снова наступила ему на ногу, — нам надо в полицейcкое управление № 3. Я вздрогнул, вспомнив документ, которым меня снабдили ещё в Киеве. Мне тоже надо было в это управление.       - Отлично, — сделал я вид, что сильно обрадовался.       У разных людей, как водится, разные мнения. Я, Мартин и Тиёко не были исключением. Однако в данном случае мы все единодушно сошлись во мнениях: пока мы искали злополучное управление, то успели возненавидеть Ливию и трижды проклясть Триполи.       - Чёртов город, чего тут всё не как у людей! — ворчал Мартин, после очередного фиаско: вместо третьего управления мы случайно попали во второе.       - Это ещё не всё, дружище, — подмигнула ему более оптимистичная Тиёко. — Мы должны найти следователя аль-Мирджаби и уточнить у него все подробности.       - Ага, прям он нам всё и скажет, — хмыкнул и Мартин и, как выяснилось позже, отнюдь не ошибся.       Следователь аль-Мирджаби? Это ведь про него писали в газете. И он расследует двойное убийство. Он нужен Киросаки; и в то же время, этот следователь работает в том же управлении, что нужно мне. Меня охватило смутное ощущение, что этот человек нужен нам троим.       Улучив момент, я извлёк из своего дипломата документы и тщательно проверил их. Так и есть: третье полицейское управление, следователь Юсуф аль-Мирджаби. Юсуф аль-Мирджаби. Похоже, что мы с Киросаки были в одной лодке.       Прокляв Триполи в четвёртый раз, я, госпожа Киросаки и её напарник наконец нашли полицейское управление, где работал нужный нам всем следователь. Встретили нас там крайне неприветливо.       - Закрыто, уважаемые, — тучный сержант у входа кивнул на табличку на двери, на которой по-арабски было написано «Закрыто».       - Простите, уважаемый, но нам срочно нужно видеть старшего следователя Юсуфа аль-Мирджаби, — заявила Тиёко по-английски.       Сержант с трудом, но всё же понял её и ответил на ужасном английском:       - Прошу простить, но у господина аль-Мирджаби сейчас обеденный перерыв. Мой совет: не тревожьте его, а то нарвётесь на неприятности.       С этими словами он скрылся за дверью отделения.       - Как вам отношение, Тиёко? — ехидно спросил Мартин.       - Шикарное, — шокировано ответила детектив. — Ладно, пошли искать этого самого аль-Мирджаби.       Так напарники вошли в прохладный холл. Я последовал за ними.       В отделении полиции было темно и пусто. Все как будто вымерли.       - Не хотел бы я такого полицейского участка у себя в городе, — вполголоса произнёс Мартин.       - Я бы тоже, — отозвалась Тиёко.       - Кстати, — тихо спросил я, — почему убийцу тех двоих чуть ли не оправдывают? Говорят, что на руках убитых слишком много крови. Почему?       Японка посмотрела на меня, как на последнего идиота.       - Вы телевизор вообще смотрите? — фыркнула она. — В стране была война. А наши убитые активно участвовали в ней на стороне так называемых повстанцев. Ну их и подозревают в том, что они якобы совершали массовые казни пленников из числа правительственных войск. Только вот разбираться в этом никто не собирается: повстанцы победили, а победителей, знаете ли, не судят.       - Понял, — коротко кивнул я. — Думаете, убийца — кто-то из бывших правительственных?       - Может быть, — не стала ничего утверждать Тиёко. — Всё может быть.       Мы двинулись дальше по коридору.       На каждой древней и явно ожидающей ремонта двери висела табличка с номером кабинета и именем того, кто в нём работал;, но так как мои спутники ни слова не понимали по-арабски, то от табличек им толку не было никакого и они заглядывали в кабинеты. Большинство комнат пустовало, а на столах лежали раскрытые дела.       «Что за безалаберность: оставлять дело открытым на столе. Читай — не хочу, » — подумал я и постучал в самый последний кабинет у окна, на котором стояли вазоны с усыхающими цветочками; последний раз их поливали, наверное, ещё до начала пресловутой войны. Табличка гласила: «Юсуф аль-Мирджаби». Я понял, что не ошибся.       - Войдите! — крикнул чей-то сердитый голос. Мы вошли.       Этот кабинет выглядел более-менее опрятно, но до совершенства было ещё далеко. За столом, листая дело, сидел седой мужчина лет шестидесяти с длинными пышными усами, в серо-голубом костюме вроде тех, что носили советские дипломаты времён ранней Перестройки. Поначалу он не обратил на посетителей никакого внимания и поднял голову лишь тогда, когда я демонстративно прокашлялся.       - Вы кто, простите? — сверкнул глазами из-под прямоугольных очков мужчина.       - Я — детектив Тиёко Киросаки, а со мной — мой помощник Мартин Доджес. Нам нужен следователь аль-Мирджаби, — сказала Тиёко.       - Это я и есть, — не слишком-то дружелюбно ответил пожилой человек на хорошем английском языке. — Чего вы хотели?       - Нам нужно ознакомиться с делом о двойном убийстве, у меня есть официальное разрешение от самого прокурора на ведение расследования, — важно ответила детектив Киросаки.       - Что? — Юсуф аль-Мирджаби кардинально изменился в лице: он побагровел и глаза его налились кровью. — Вы хотите покопаться в моих бумагах?! Да вы кто вообще такая!       - Я понимаю вас, — спокойно ответила Тиёко, —, но у меня есть разрешение от прокурора, повторяю, и я всего-навсего хочу помочь городу и вам в поимке убийцы. Ознакомьтесь, — японка протянула ему своё удостоверение и паспорт.       Тут вмешался я.       Я открыл дипломат и подсунул следователю под нос свои документы.       - Вот, — заявил я. — Я — Казимир Владимирович Афинов, прикомандирован в ваше управление украинскими правохранителями, дабы помочь вам в расследовании некоторых преступлений.       Следователь встал. Было видно, что он в бешенстве, да и его можно было понять: он расследует сложное дело и тут появляются какие-то двое и говорят, что они тоже буду его расследовать. Он что, сам не справится? Или, может, эта парочка лучше него? А тут ещё и я в придачу! Юсуф аль-Мирджаби бегло пробежался взглядом по моим документам и документам Тиёко, пересмотрел их копии на арабском и кивнул, но сказать что-либо путное не успел: зазвонил телефон. Он снял трубку, не спуская тяжёлого взгляда с Тиёко Киросаки и Мартина Доджеса. Мартин нервничал, но лицо Тиёко было спокойно и непроницаемо. Я, пожалуй, был спокойнее, чем они все вместе взятые.       - Снова убийство! -выкрикнул он, закончив разговор и выскочил в коридор. — Выезжаем, срочно!       Сонное полицейское царство начало мало-помалу оживать, и вскоре следователь аль-Мирджаби и его помощники выехали на место преступления. Однако, я опередил их. И не столько из-за того, что полицейская машина была ещё со времён царя Гороха, а скорее из-за того, что я чисто случайно глянул на стол аль-Мирджаби и увидел забытый им в спешке листок с адресом места убийства.       «Беспредел», — пробормотал я и отправился к дежурному, который любезно предоставил мне визитную карточку такси.       На месте происшествия собралось немало народу: то были и журналисты, и не в меру любопытные граждане, и жители дома, где свершилось убийство. В общем, как всегда. Через толпу проталкивался Юсуф аль-Мирджаби. Однако каково было его удивление, когда он увидел меня, да увязавшуюся за мной Тиёко Киросаки, сидящих на ступеньках дома, где случилось убийство, и Мартина за нашими спинами.       - Что вы тут все делаете?! — заорал он.       - Успокойтесь, друг мой, — Тиёко встала. — Вы уже в возрасте, и нервничать вам ни к чему. Да и мы в любом случае будем сотрудничать с вами, так что не сердитесь.       Она улыбнулась и вошла в дом после следователя.       Юсуф аль-Мирджаби был человеком неглупым, хотя ужасно вспыльчивым. Подозвав к себе одного из своих громил, он велел ему следить за Мартином и Тиёко, на случай, если они найдут какую-нибудь укрывшуюся от него улику. Сам же следователь принялся за расследование.       Тиёко Киросаки тоже была неглупой и Юсуф аль-Мирджаби явно недооценивал её, так как она всё время стояла молча и лишь изредка говорила что-то по-японски Мартину. Это крайне озадачило и без того не сильно отягощённого умом громилу-шпиона, и он совершенно позабыл про меня, человека, за которым, впрочем, ему следить и не приказывали.       Я внимательно осматривал всё вокруг и — о чудо! — в тёмном углу я узрел загнанную почти под самый плинтус фотографию. На ней явственно проступали подозрительные бурые пятна.       - Улика! — радостно прошептал я и, воровато оглянувшись, достал из дипломата предусмотрительно захваченные перчатки (я позакидывал в дипломат ещё немало важных вещей). Одев их, чтобы не стереть возможные отпечатки пальцев с фотографии, я осторожно взял улику и быстро спрятал её в дипломат. Сделал я это в большой спешке, но эти предосторожности были излишни: следивший за Тиёко и её напарником громила смотрел только на них, а сами детектив с помощником пытались всячески отвлечь его внимание…