***
Раскаленный прут вгрызся в плоть, я кричу, пытаюсь вырваться, но стальные наручники крепко держат запястья. После пытки я будто слепну, глохну и теряю все силы. У двери слабый золотой отблеск. Нет! Нет! Я не хочу! Пожалуйста! Ноги отстегивают и грубо раздвигают, сопротивляюсь, получаю сильный удар по голове. Оглушена, ничего не понимаю. Что происходит? В какой-то момент понимаю, что руки свободны, а меня тянут на край стола. Запястья кто-то сжимает, в бедра впиваются жадные пальцы. Охаю от бесцеремонного проникновения. Разум словно покрыла корка льда. - Открой рот, - жгучая пощёчина горит на щеке. Приоткрываю губы, но этого оказывается недостаточно. Жесткие пальцы раздирают губы, пихая в глотку член. Текут слёзы, появляются рвотные позывы. Ладонь сгребает волосы на затылке и задаёт темп. Я не хочу! Пустите меня! И тут же мычу от разрывающей боли в анальном отверстии. - Смотри, как корчится! Девку в попку ещё никто не трахал! Они гогочут, а я уже теряю сознание. -Тина, - словно издалека доносится голос, - Тина! Руки перехватывают, меня вжимают в пол, не давая пошевелиться. Нет! Пустите меня! Я не хочу! - Тина, все хорошо, - голос дрожит от... От чего? От гнева? Раздражения? - Да не маши ты руками! Щеку обжигает пощёчина. Я распахиваю глаза, но передо мной лишь образ насильников, врезавшийся в память на всю оставшуюся жизнь. Дрожу, шея уже мокрая от слёз. - Тина, это я, Локи, - руки вдруг свободны. Я свободна! Я могу сбежать! Но мечты тают, сильные руки сажают меня и крепко обнимают. Висок опаляет горячее дыхание, дергаюсь в сторону, но меня не стараются раздеть или... Потихоньку прихожу в себя. Вокруг меня все та же комната, и меня обнимает её хозяин, терпеливо ожидая окончания приступа. Страх уходит вместе с болью, оставляя горький привкус во рту. Нестерпимо хочется пить. Последнее время я боготворю простую воду и хлеб, а к другой еде боюсь притронуться. Тюрьма научила меня ценить самые примитивные вещи. - Все, все... Ты со мной. Больше тебя никто не обидит. Он стоит передо мной на коленях, прижимает к груди и целует в макушку. Судорожно комкаю его рубашку, боясь отпустить. Вдруг снова исчезнет. Кажется он назвал себя Локи? Да, пусть будет так. Мужчина медленно встаёт и тянет меня за собой: - Идём кушать? Я киваю. Очень хочу есть, но чувствую себя почему-то неловко. Локи усаживает меня в кресло, и я тут же тянусь за хлебом и водой. - Нет! Положи на место. Вздрагиваю, выпускаю ломоть из рук, и он попадает в ароматно пахнущую тарелку с чем-то горячим, наверняка вкусным. Во рту скапливается голодная слюна, однако я очень чётко помню, что ничего трогать нельзя, кроме хлеба и воды. Передо мной стоят миска с заплесневелой чёрствой коркой и красивое блюдце с мягчайшим пирожным, украшенным взбитыми сливками и ежевикой. Так хочется сладкого! И я тяну руки к блюдцу, но тут же получаю по ним плетью. - Эта еда не для тебя. Ты недостойна. Признайся, и я тебе её отдам, - жёсткий голос звоном колокола разносится по камере. Я хватаю миску и забиваюсь с ней в дальний угол... - Тина, не упрямься, - он все же вливает мне в рот золотистую вкусную массу. Жадно глотаю и облизываюсь. - Ну вот, не так страшно. Тебе же понравилось? - часто киваю. - Вот и умница. Сможешь сама есть? - Локи протягивает мне тарелку, я несмело забираю её и начинаю есть сама, давясь и облизывая перепачканные пальцы. - Стой, стой, - Локи снова подсаживается ко мне и вытирает перепачканные руки салфеткой. - Не торопись, - он вручает мне в руки металлический предмет, осторожно сжимая запястье, зачерпнул моей рукой массу и поднес её к губам. Вот так неторопливо я смогла съесть только ложек пять из плошки. Больше не полезло, как мужчина не уговаривал меня. Потом мы посетили ванну, что стало для меня настоящим Адом, а после Локи уложил меня на кровать рядом с собой. Я вцепилась в его плечи, отказываясь лежать на подушке. Очень боялась, что во сне мягкая перина поглотит и задушит. Он вздохнул и слегка надавил на голову, позволяя устроиться у него на плече. Я долго мучилась, с каждой секундой ожидая, что Локи изнасилует меня, но вскоре почувствовала глубокое мерное дыхание. Так что он хочет от меня?***
Ему неудобно. Рука то и дело натыкается на что-то острое, жесткое. Это что-то недовольно дергается, выскальзывает. Принц хмурится, а через секунду чувствует, что на кровать кто-то с разбегу заскочил. Локи открывает глаза и оглядывается. Его служанка забилась на другом конце ложа, прижимаясь спиной к изголовью. Зрачки расширены, взгляд направлен в угол. Локи пригляделся, в тени копошилось что-то серое. То ли мышь, то ли крыса. Бог снова обернулся к девушке, которая впала в транс, переживая очередной кошмар. - Тина, - на этот раз он не трогал её, просто разговаривал, - моя мышка, все, что ты видишь, все это неправда. Этого никогда не было, слышишь? Тебе нечего бояться... Служанка вдруг взмахнула руками, словно что-то отгоняя, и забилась в беззвучной истерике. Принц быстро прижал рыдающую девушку к кровати и забормотал успокаивающую белиберду. Только через двадцать минут Тина затихла, а её взгляд стал более осмысленным.***
Я снова сидела в каменном мешке. Желоб открылся, я глубоко задышала, ожидая воду, но вместо её шума услышала противный писк. Крысы! Сотни, тысячи серых теней заполняли камеру. Они грызлись между собой, дрались. Это что, пушистикотерапия? Но смеялась я до тех пор, пока несколько любопытных не добрались до меня и не стали пробовать на вкус человеческую плоть... Ужасно быть съеденным заживо, чувствовать на коже мерзкие маленькие лапки. Теперь я боялась даже собственной тени. Никому ненужная, беспомощная. Первым, что я увидела после приступа, были невозможно зелёные глаза. Кажется, я не смогу жить без этого цвета. Без него. Только пусть не уходит.***
Он все же подсыпал ей снотворное. Пусть поспит без кошмаров. Лофт смотрел на худое, часто вздрагивающее тельце, на искалеченную спину и не мог поверить, сколько перенесла Тина. Царевич задумался, взор его потемнел, а потом Локи тихо позвал: - Хель. У окна возникла высокая рыжеволосая девушка, она стояла к мужчине боком и смотрела вдаль. Огненно-рыжее платье с длинными рукавами сверкало искорками на солнце. Богиня появилась без всяких эффектов, будто всегда была тут. - Здравствуй, отец, - она полностью повернулась к принцу, и он увидел другую половину лица, представляющую из себя череп с пустой тёмной глазницей. - Зачем позвал меня? Лафейсон единственный, кто мог звать богиню Царства Мёртвых без проведения ритуала. - Ты видишь её душу? - тихо спросил принц. - Её можно вернуть? Хель подошла ближе и склонилась к служанке, проводя костлявой рукой по тусклым серым волосам. - Да, это дитя можно спасти, хотя страдала она много, - наконец вынесла вердикт девушка. - Что надо делать? - Зачем она тебе? - Хель пристально посмотрела на Локи. - Почему ты спрашиваешь? - внезапно разозлился он. - Чтобы узнать, готов ли ты платить цену, - бесстрастно откликнулась богиня. - Я хочу её вернуть. Любой ценой, - упрямо повторил царевич. - Хорошо, но это отнимает много сил... - Пусть. - Она может не выдержать! - повысила голос Хель. - Ты можешь либо потерять её, либо обрести в ещё худшем состоянии. И даже не пытайся коснуться. Если души сольются - вы будете единым целым. Это не надо ни тебе, ни ей, - девушка коснулась лба Лофта, погружая его в глубокий магический сон. Она посмотрела на раскинувшегося на постели отца, на мелко дрожащую служанку и исчезла, покачав головой.***
Локи шел по желтой насыпной дорожке к хиленькому домику. Доспехи сияли, а зелёный плащ развевался на легком ветру. Над его головой клубились черные, тяжёлые тучи, смыкаясь за спиной мраком. Это не его кошмары. Они его не тронут. У постройки была непрочная тонкая крыша, а деревянные серые стены и вовсе выглядели картонными. Принц достиг еле держащейся двери и осторожно постучал, но ответа не получил. - Тина! Тина, ты здесь? - крикнул царевич. - Уходи! Уходи! Я не верю! - дрожащий, но такой родной голос услышал Лафейсон. - Тина, прошу, открой! Я прошу тебя! Это я, настоящий, - принц прислонился ладонями к двери. - Нет! Они проникнут внутрь. Я... Я боюсь... - Кто они? - Кошмары, - тихий всхлип разрывал сердце Локи на части. - Тиночка, никто не войдёт. Только я, - ему надо было открыть эту чёртову дверь любыми способами. Но сам он не мог этого сделать, потому что они в сознании Тины. Глубоко в сознании, где ещё осталась здравомыслящая частица девушки, запертая в доме. Тихий щелчок, ещё и ещё один. Дверь образовала щель, в которую просочился Лофт. Замки сразу же закрылись за его спиной, отсекая путь страху. В доме ничего не было, кроме тусклых окон и стен. Казалось, что он сейчас рухнет. Слуга сидела в дальнем углу, абсолютно нагая, что говорило о её уязвимости и полной открытости. Увидев принца, она стыдливо прикрылась руками и уткнулась пылающим лицом в стену: - Зачем? - Я хочу вытащить тебя отсюда. - Это невозможно, - покачала головой девушка. - Возможно. Я помогу тебе, - он снял плащ и накинул его на Тину, прикрывая голое тело. - Только нужно твоё согласие. - Я не смогу, - она с благодарностью во взгляде куталась в ткань. - Сможешь. Я помогу. - Это не твой страх. Ты не сможешь. - Я буду рядом. Она пожевала покусанные губы, взглянула на тьму за окном и задрожала. - Я... Я согласна, - неуверенно пронеслось по дому.