I need a hero

Альберту Долбушину – двадцать неполных лет. Трудно сказать, что же его все-таки связывает с девушкой Викой, которую он видит сначала только на парах в стенах родного вуза, потом – не понятно как заслуживает чести проводить ту до подъезда и со временем вроде как начинает зваться ее кавалером. Альберт называет ее «Победа», потому что, на его взгляд, «Вика», «Викуся» или «Виктоша» - слишком мелочно и невместительно для девушки вообще, а особенно - такой; она зовет его «Аль» или «котик», потому что ее бесят длинные слова и она не запоминает почти что половину из них, а если и запоминает, то нечасто и ненадолго. Победа – яркая, кричащая, громкая (как и подобает девушке с таким прозвищем, пожалуй), обладающая моральными ценностями то ли манекена, то ли розовой куклы Барби, продиктованные глупыми американскими фильмами и глянцевыми журналами. Ее «Алик» - серьезный и молчаливый, состоящий, кажется, из серых свитеров и оправ очков, ну, еще шахмат, дешевого ненастоящего кофе и учебников по ядерной физике, читаемых между парами что называется «для души». Победа заламывает тонкие руки и слезно, со всхлипами и вздохами, умоляет Аля помочь ей с курсовой работой (читай: написать за нее), которую надо было сдавать, вообще-то, вчера. Тот привычно вздыхает и глотает так и не сорвавшийся с губ резонный вопрос, что милейшая Вика делала все предоставленное ей и другим студентам время – вероятно, у девушки с таким прозвищем всегда найдутся занятия интереснее, полезнее и важней учебы, а у молодого человека вроде Альберта - нет. Что вообще забыла в экономическом вузе девушка, считающая выданные отцом деньги на калькуляторе, Альберт решительно не понимает, но alma mater - его, как осознает парень, уже его - Победа посещает исправно, не пропустив до определенного момента ни одной пары. «Ты самый лучший», - восторженно говорит влюбленному кавалеру Вика, влажно касаясь губами его щеки и взлохмачивая светлые вихры на голове, а тот в очередной раз твердо обещает себе, что уж следующую курсовую Победа писать будет сама – несмотря на все свои вздохи и слезы. Проводить вечера Победа предпочитает с подружками, а не с Алем – занудным и скучным, вдохновенно читающим любимой девушке стихи какого-то там Есенина со странными словами и сомнительными, на взгляд Вики, сравнениями, не достойными ее. Девушки ходят в кино и в кафешки специально к «такому темненькому, голубоглазому официанту», Альберт вздыхает и в очередной раз протягивает Победе деньги на ее развлечения и побрякушки, с сожалением осознавая, что ему опять придется месяц есть только макароны «без всего», а та – обнимает его за шею и призывно распахивает губы, так (не) навязчиво требуя поцелуя. Иногда Альберту кажется, что у них с Викой – вовсе не любовь, а так, какая-то ее жалкая сурагатная вариация, кажется – а потом он снова видит ее восторженные голубые глаза, тонкие ломающиеся в жестах руки и копну соломенных волос с мелкими, такими восхитительными кудряшками, мягкими и приятно пахнущими. Победа заливисто смеется, машет рукой, касается ладонью пухлых красивых губ, а потом дует на нее, словно посылает Альберту свой пламенный поцелуй – способный согреть даже в московский январский мороз, как думается им обоим. И – Аль наконец думает, что это, наверное, и есть любовь – не чья-то там, а именно его и ее. ** Долбушину – двадцать пять, но иногда он чувствует себя значительно старше, чем есть на самом деле. Сейчас, как понимает он, между робким нищим студентом Алем в серых свитерах и очках с толстыми стеклами и финансистом Альбертом Федоровичем со строгими костюмами и страшным, убивающим зонтом – пропасть: глубокая, черная, зияющая. Девушка Вика, уже не называемая Победой, последний раз мелькала в его жизни года четыре назад, да и то как будто случайно, а потом ворохом цветастых кофт и звонким смехом исчезла, а Альберт даже не может и не хочет делать вид, что жалеет об этом: у него сейчас – любимая жена Нина и крохотная дочь Аня, не последняя роль в финансовом форте Гая, власть, достаток и уважение, а у (уже не) Победы – все те же ценности куколки Барби, восторженные взгляды и очередной богатенький, вероятно, не слишком умный «папик», покупающий ей ее украшения и шмотки. Вика – кричащая, яркая, суетливая, бегающая от одного банкира к другому, в своем стремлении стать самой богатой светской львицей напоминающая тщетные попытки ученых изобрести вечный двигатель. Альберт не вмешивается в ее жизнь, но знает, что с ней происходит, и иногда ему все-таки становится чуть жаль эту взбалмошную и, по сути, - несчастную девицу с напомаженной физиономией и интеллектом детской игрушки. То, что казалось вечными ценностями в девятнадцать лет – сейчас мелочи и пустяки, детские, глупые и недостойные, но осознается это только сейчас, спустя шесть лет. Альберт днями и ночами зарабатывает деньги, разрываясь между офисами тогдашнего главы финансового форта и домом, а потом летит к жене и дочери, проводя с ними, как ему кажется, чудовищно мало времени. Он живет только для этих дорогих ему людей, кладя все силы и все зарабатываемые деньги на лечение жены в самых лучших клиниках мира; он – строгий, собранный, расчетливый, ни капли не похожий на того Аля – студента с экономического вуза, живущего шахматами, дешевым кофе и девушкой Викой. Однажды Долбушину все же звонит Победа и томно мурлычет в трубку, что безумно соскучилась по «своему котику» и вообще не против попробовать начать встречаться с ним с чистого листа. Альберт почти как раньше вздыхает и просто вешает трубку, не дослушав ее привычные сладкие полувздохи.