Доброе утро,ваше Святейшество.

      Зерно всякой жизненной перемены трудно постигнуть, ибо оно глубоко коренится в самом человеке. Теодор Драйзер       Теодор Драйзер вздохнул и снова принялся ходить кругами по комнате. В голову не шло ни одной стоящей мысли, мозги отказывались работать, а беспомощное ощущение того, что время поджимает, все усиливалось. Даже не поджимает - летит, да так, что нервно расхаживая по своей гостиной, Теодор чувствовал себя секундной стрелкой, бешено вращающейся по циферблату. Походив так еще минут пять и не придумав ничего стоящего, священник решил бить наобум.       - Может, твои амулеты решат проблему?       - Они помогут, но лишь на время, - флегматично отозвался Джек и перекинул ногу на ногу. Шел уже второй час их совместного мозгового штурма, а результатов все не было. - Амулеты могут только отсрочить смерть и полностью от проклятия не спасут.       - Это как? - Драйзер удивленно застыл на месте и перевел взгляд на мага. Тот только рассеянно пожал плечами и поудобнее устроился на столешнице обеденного стола. С момента своего появления в этом доме, Джек предпочитал именно этот предмет мебели всем другим, что, естественно, категорически не устраивало Драйзера. В итоге оба сошлись на том, что теперь за уборку комнаты и оттирание стола в частности будет отвечать Джек. По крайней мере, это у него получалось лучше, чем готовить.       - Не сразу, но, так или иначе, маги все равно отправятся на тот свет, – грустно пояснил Лондон. - Причем причины могут быть самые разные, начиная от хронического насморка, за одну неделю перешедшего в полноценное воспаление легких, кончая случайным падением с лестницы. Это становится чем-то наподобие «Знака Обреченного» над головой.       Драйзер понятия не имел, что такое «Знак Обреченного», но во всем, что касалось магии, верил Джеку на слово. Поэтому, отвернувшись к окну, он снова начал перебирать в голове варианты развития событий. Собственно оных было только два: либо они успевают, как выражался Джек, «дезактивировать» проклятие, либо готовятся к будущей войне со всеми вытекающими последствиями. Теодор обхватил руками ноющие виски и принялся раздраженно мерить шагами комнату.       Неужели все зря? Они столько готовились, разрабатывали план, как не допустить возможного конфликта между их странами, старались выяснить, что может прийти полоумному ста…эээ… господину Первосвященнику в голову. Да они с Джеком даже прожили под одной крышей больше месяца! Священник и маг - кому сказать не поверят. И хотя Лондон плохо вписывался в канву мракобеса и чернокнижника, а Теодор не был столь суеверен, как большинство его сородичей, но сам факт...       А потом, после всех их наработок, за одну ночь выясняется, что как минимум половина их плана пошла прахом. Да и не только она. Священник поморщился, стараясь отогнать от себя неуместные воспоминания, сдобренные изрядным количеством вины. Они не могли предугадать этого и не могли предотвратить убийства, так, по крайней мере, убеждал себя Теодор, но если они хотят спасти другие жизни, надо действовать немедленно. Знать бы только как…       - Меня настораживает только одно: почему старик назвал это «Божьим знамением» - задумчиво заметили со стола. Маг являл собой воплощение спокойствия, невозмутимо глядя за метаниями священника по комнате. Это почему-то неимоверно злило.       «О, ну да, конечно. Если бы меня настораживала только речь нашего Первосвященника».       - О Всевидящий, сколько мне тебе еще говорить, что это просто… - начал закипать Драйзер.       - Этому же должно быть какое-то рациональное объяснение, – закончил Джек, игнорируя раздраженный взгляд Теодора. Но священник не собирался сдаваться.       - Да с чего ты взял-то?       - Не понравился мне его тон. Как, собственно, и весь он вообще. Видимо, надо быть совсем повернутым на вере, что бы позволить ему говорить от имени вашего Бога.       - Джек, во-первых, следи за языком, а во-вторых, того времени, что ты прожил у нас, тебе должно было хватить для того, чтоб понять, что Первосвященник – это просто должность, кандидата на которую выбирают из самых уважаемых отцов церкви.       - Спорим, когда он будет вдохновлять на следующую войну, он будет говорить от имени вашего Бога, - Джек ловко спрыгнул со стола и преградил путь Теодору, который пошел уже на второй круг. - Всю жестокость, кстати, он свалит тоже на него.       - Мы исповедуем мирную религию!       - Да ладно? – весьма правдоподобно удивился Джек. - А если послушать рассуждения всех остальных служителей - в этой долине просто чудо, то так не скажешь: Ой, эти люди не разделяют наши консервативные взгляды, давайте их сожжем.       - Джек!       Но Лондона уже понесло.       - А ведь есть еще другие люди, у которых своя религия. Но ведь мы-то знаем, какие боги истинные, давайте и их научим, даже если они об этом не просят.       - Джек!       - Есть и маги, которые могут творить чудеса, не молясь при этом никакому богу, и их мы радостно со…       - ДЖЕК!!!       Теодор Драйзер редко повышал голос, но рявкнуть умел. Чувство реальности, в лице наступающего на него разгневанного священника, вернулось к Лондону мгновенно. Где-то на периферии сознания мелькнула мысль, что не стоило так увлекаться, а свои претензии к религии можно было выложить и позднее. В конце - концов, маг даже не собирался намеренно злить Теодора, но природная языкастость, смешаная с тщательно скрываемым интересом к тому, что же теперь скажет Теодор, увидев свою веру с другой стороны, взяла свое.       И Драйзер оправдал его ожидания.       - Смею напомнить, господин маг, что если бы все было именно так, то вы бы здесь не стояли, а уже висели бы на виселице, как и остальные граждане незаконно проникшие в нашу страну. Что касается возможной войны, ты путаешь веру и тех, кто использует ее для своих целей. Мы всегда проповедовали мир и гармонию, помощь слабым и…       Ответом ему послужила преисполненная скептицизма мордашка Джека. Но Теодор продолжил:       - … Да, я знаю, что после того, что ты видел в храме, поверить в это трудно, но, по крайней мере, раньше все было именно так. Возможно, ты не знаешь, но несколько веков тому назад наша долина была открытой для всех, кто хотел приехать сюда и подискутировать о Боге и его заветах. А потом, другие страны, в том числе и ваша, решили, что наша долина – это тот лакомый кусочек, который неплохо было бы прибрать к рукам.       Тогда народ был вынужден сплотиться, и власть перешла к нам, к ордену Троединнственного братства, из служителей которого уже был выбран Первый Первосвященник. Но это произошло не скоро, и когда Голодная война снова опустошила наши земли, мы приняли решение закрыть долину от других народов. Да, это для этого пришлось принять многие жестокие законы, но в итоге страна была спасена от внутренних конфликтов. И пережила еще две войны, которые, как я подозреваю, будут не последними. Как думаешь, как часто мы воюем за свою независимость? Да каждые десять лет.       - Хорошо, а как вы объясните то, что на протяжении стольких лет делали с магами? - сухо заметил Джек. Его душила странная горечь. Находясь в доме священника, они не раз и не два, споря, выходили на этот вопрос, но сейчас маг решил задать его в лоб. - Мы-то чем перед вами провинились?       Драйзер вздохнул и нервно заправил за ухо несуществующую прядку. Когда он был только принят в Ищущие и приступил к непосредственному выполнению своих обязанностей, то тоже мучился этим вопросом. Его собратьям по ордену в этом отношении было легче: никто из них, наверняка, даже не задумывался о том, почему они ведут охоту на магов, предпочитая верить, что их жертвы страшные исчадия ада, которых следует уничтожать. И чем больше проходило времени, тем меньше Теодор верил в эти россказни. Последний месяц и вовсе убедил его в обратном. Теперь у него было свое объяснение на этот вопрос. Только поймет ли его Джек?       Но молчание затягивалось, и нужно было отвечать.       - Мы всегда были противопоставлены друг другу, как воины и крестьяне, как знать и нищие. И дело даже не в религиозных спорах. Вы сильны, гораздо сильнее нас, и порой даже не осознаете свою силу. В ваших возможностях поворачивать реки вспять, убивать силой своего желания, нарушая этим все мыслимые и немыслимые законы природы. Но все имеет свою темную сторону: вы умеете воскрешать мертвых – и более не цените жизнь живых, вы можете заставить поле плодоносить круглый год - и больше не видите прелести в каждодневном труде крестьянина, вы легко можете заглянуть в будущее – и этим решаете человека права выбора, заявив ему, что все предрешено. Но и этого могущества вам мало! Вас постоянно тянет показать себя, развязать очередной конфликт.       Джек хотел было что-то возразить, но Теодор оказался быстрее.       - Заметь, вы чаще всего выступаете за войну, а мы за мир, вы продвигаете новаторство, мы же боремся за сохранение традиций, вы приобретаете знания, мы записываем их и храним в своих храмовых библиотеках. Именно за эти качества вас и не любят священники вообще, и наши в частности. Да, мы – ваша полная противоположность, но мы так же и единственные, кто может вам помешать разнести этот мир ко всем чертям. К тому же вас практически невозможно контролировать и сохранить нашу страну можно было только сплотив всех ее жителей.Первый Первосвященник постановил, что все маги должны покинуть эту землю, иначе будут приговорены к смертной казни через сожжение. И тех, что ушли, он не преследовал.       - Людям порой бывает сложно уехать со своей земли, – как бы невзначай заметил Джек.        -Знаю, но такова была цена нашего выживания, – холодно возразил Теодор. - Я не оправдываю тех гонений и глупых суеверий, которые пришли потом. И признаю, что не все решения, возможно, были правильными. Но вина за их принятия лежит не на Боге, а на людях, которые прикрывались им. Так что о Первосвященнике и ему подобных подонках, использующих религию для сведения своих счетов, можешь думать все, что угодно. Но оскорблять мою религию я тебя не дам!       В комнате повисла тишина. Джек молча обдумывал свалившуюся на него информацию, а Драйзер, так же молча, наблюдал за ним. Ему было важно знать, что скажет маг. Согласится ли он с Теодором? Примет ли такой ответ? Наконец маг поднял голову на своего собеседника. И одарил его, пусть и слегка кривоватой, но улыбкой.       - Ну что ж, по крайней мере, это многое объясняет. Хотя я не думаю, что когда-нибудь прощу ваших предводителей за всех тех, кто из-за них был приговорен к смерти.       И вдруг неожиданно рассмеялся:       - Умеешь ты, однако, закатить проповедь в самый подходящий момент. А мы ведь всего лишь планировали выяснить, что будем делать с нашим несчастным посольством.       Теодор тепло улыбнулся в ответ. На душе у него вдруг воцарилось странное спокойствие, и даже неуловимое облегчение. Сегодня он впервые рассказал кому-то о том, о чем думал в течение многих ночей, на что безрезультатно искал ответы в залах храмовых библиотек, и про что хотел поговорить со другим людьми, не боясь прослыть при этом вольнодумцем.       - Что ж, если вопрос с религией мы на сегодня решили, то давай переходить к более насущным проблемам, – деловито заметил Лондон, отходя от притихшего Драйзера. - Пока ты мне тут излагал свои взгляды на религию, ко мне в голову пришла пара интересных идей. Итак, слушай: вчера мы выяснили, хотя и не совсем так, как я планировал, каким способом наши противники собираются избавиться от мирного договора раз и навсегда. Но сам подумай: Первосвященнику нужно спровоцировать императора и при этом не прослыть тираном среди собственных слуг. Маги такие же люди, их можно убить с помощью кинжала или яда. Сложно, но можно. И все же он выбрал вариант с проклятием.       Тут он поднялся на цыпочки и, слегка прищурившись, посмотрел в глаза священнику.       - Скажи Тео, как ты думаешь, почему он это сделал?       Драйзер предпочел отвести глаза и попятится. Его смущало, когда Джек подходил так близко.        - Я не придворный, и у меня нет такого опыта подковерных интриг, как у тебя, – сказал он, подходя к ближайшему стулу. - Откуда мне знать?        - А ты попытайся угадать. У тебя хорошие мозги, вдруг получится?        - Я могу только предполагать, – осторожно заметил Теодор. В голове у него вертелось множество мыслей, но ни одна из них не хотела приобретать какую-либо осмысленную форму. Поэтому, он начал рассуждать вслух, делая частые паузы между словами. - Мне кажется, что воспользовавшись проклятием, они лучше все отведут подозрения. Отравление можно легко вычислить, рану от кинжала – заметить. Так что лучше всего свалить смерть магов, на что-то от них не зависящее…        - Например, на гнев божий, как его называет ваш Первосвященник? - буквально промурлыкал голос позади него.       Драйзер чуть не подскочил на месте. Джек прокрался к нему со спины и облокотился руками по обе стороны от священника. Всем видом он давал понять, что пришел к таким же выводам, что и Теодор.        - Что?        - То, - веско заметил Джек, появляясь из-за его спины. - А чем не вариант? Ваша церковь учит, что мы, маги, порождения сатаны и страшимся вашего Бога. И тут паства получает шикарное подтверждение этому: маги, впервые приехавшие в вашу страну с мирным посольством, вдруг падают замертво на улице или, еще лучше, в одном из ваших храмов. Активировать проклятие можно в любом закрытом помещении, предварительно собрав там магов и повредив оболочку камней, в которых оно находится. Ни первое, ни второе не составит труда. Осталось только выяснить, когда они собираются это сделать!        - Джек, посольство приезжает сегодня вечером, а мы не знаем даже приблизительно, где оно останавливается, – попытался воззвать к его разуму священник.        - Ну так узнаем! В конце концов, я сильно сомневаюсь, что ваш Первосвященник отправит их на тот свет в первый же день, так что немного времени у нас все же есть. Тем более ты Действующий, который будет охранять этих самых послов, а значит, наши шансы установить за ними слежку существенно повышаются!        - Замечательно, а что ты планируешь делать потом?        - Попробую пересечься с кем-либо из них и предупредить, заодно и амулеты отдам. Для чего-нибудь они да пригодятся.        - То есть, хочешь предупредить их не ходить на публичные мероприятия в закрытых помещениях в присутствии Первосвященника или Тени? – Теодор сдерживался из всех сил, чтобы его голос не прозвучал саркастически.        - Нет, просто намекну им быть настороже. Знаешь, я не верю, что Наполеон, а тем более Бальзак отправил их в другую страну совсем беззащитными.        - По крайней мере…        - По крайней мере, на данный момент это все, что у нас есть. Значит, будем от этого, и отталкиваться, - рубанул Джек. - Посольство приезжает сегодня вечером, так?        - Да, и Первосвященник хочет устроить большое празднование в честь этого. Будут народные гулянья, торжественные речи и много чего другого, так что нам лучше пойти.        - Отлично, в таком случае я пойду готовить зелье маскировки. Не кривись так, ты и сам мог заметить, что оно прекрасно работает.       Драйзер думал было возразить, но потом решил махнуть рукой и довериться Джеку. В конце концов, на людной площади, да еще и в женском облике его вряд ли узнают, а Теодору будет значительно спокойнее с ним, чем без него. Так что он просто расслабленно пожал плечами, предоставляя магу полный карт-бланш.       Ухмыльнувшись, Джек целеустремленно потопал в подвал к своим любимым склянкам. Правда, на пороге он неожиданно остановился:        - Слушай, можно задать тебе один вопрос? Драйзер согласно кивнул, но насторожился. Когда это его гостю требовалось на что-то разрешение?        - Ты когда-нибудь чувствовал себя свободным? Все эти постоянные правила, обязательства, молитвы. Никогда не хотелось развеяться, пожить так, как хочется?       Ответом ему была тишина и удивленный взгляд священника.        - Что ты имеешь ввиду?        - Эээ… Ничего, ладно, не заморачивайся, мне просто так, подумалось... – сконфуженно заметил Джек Лондон, торопливо прикрывая дверь, чтобы уже в другой комнате прижать руки к абсолютно красным щекам. Нет, им точно друг друга никогда не понять.       

***

      Маршал смачно зевнул и обвел взглядом комнату. Будь его воля, он бы и потянулся как следует, но мрачный взгляд Горького мгновенно отговорил его от этой затеи. Кстати, именно ему Жуков был обязан «честью» находиться на этом собрании; Максим перехватил его буквально в дверях, когда он выходил со своим докладом от Наполеона, и в приказном порядке позвал на внеплановое вечернее совещание, где собрались «все главные лица государства, заинтересованные в принятии одного важного решения».       Ага, как же... Главнокомандующий армии еще с порога заметил, что единственное, в чем были заинтересованы эти главные лица, так это в том, чтобы разойтись побыстрее по домам. В комнате было тихо и как-то даже лениво: в углу, с видом восточного мудреца, лениво курил трубку Габен, выпуская огромные клубы дыма, рядом притулился уставший Гексли (на него, в отсутствие Джека, спихнули все торговые договоры), где-то не далеко маячило еще несколько советников, а во главе стола восседало Их Величество, уже второй час выслушивающее доклад своих подчиненных. Те находились в непосредственной близости от него: с одной стороны его стула стоял навытяжку Максим, с другой - пристроился мрачный Оноре. Оба выглядели обеспокоенными, тихо переговаривались и периодически брали слово друг у друга, чтобы донести до императора какую-то безумно важную мысль. Поскольку делали они это уже не единожды и с переменным успехом, весь остальной совет погрузился в сладкую дрему. И Жуков мог их понять: теплый летний вечер, птички поют, если поднапрячься, можно и Есю на прогулку вытащить – ну так какого разэтакого этим двоим понадобилось собирать их здесь? Все равно решение о судьбе посольства будет принимать Наполеон и эти двое.       Волнуется они за это предприятие, видите ли… Жуков с самого начала предлагал решить проблему либо совсем кардинальным способом (но был остановлен возгласами прочего совета о невозможности ведения войны в данный момент), либо отправить послами таких бойцов, чтоб могли защитить себя в случае чего. На что главный некромант только расфыркался, говоря, что найдет более цивилизованный способ. Таким образом, в списке миссии появились имена некоторых магов, которых Бальзак учил лично. Это, в свою очередь, не слишком понравилось Горькому, считавшему, что не стоит лишний раз провоцировать врагов. В итоге, Оноре убедил-таки его в необходимости таких мер (напирая на то, что теперь у них есть возможность связаться с послами напрямую с помощью магии), но волноваться стал еще больше, теперь уже и за любимых учеников. Что самое поганое, его чувства постепенно передавались отчего-то особенно неуверенному сегодня Максу, заставляя его ощутимо нервничать. А истерящий Горький - это совсем не то зрелище, каким бы хотел наслаждаться Жуков этим прекрасным вечером. Благо разговор этих троих уж плавно подходил к своему логическому концу.        - В конце концов, этот договор выгоден и им тоже, – в сотый раз повторил Наполеон. - Сам подумай Оноре, зачем все это? Мы снабдили наших людей всем необходимым, а ты даже включил к ним в миссию магов. Зачем эти дополнительные меры, о которых ты мне говоришь?       Бальзак хмуро посмотрел на своего императора. Он и сам не мог объяснить, но факт оставался фактом: чем дальше отходили их люди, тем тяжелее становилось у него на душе. А интуиция некромагов – это не та вещь, которую стоит игнорировать       - Да, Джек добавил нам хлопот, но я уверен, – слышишь Максим – уверен, что как только его очередная авантюра закончится, он прибежит домой, как миленький. Да не первый же год мы его знаем, в самом деле.       Бальзак и Горький синхронно переглянулись. О да, они знали Джека, и это вселяло еще большую неуверенность. Джек, даже в приступе острого авантюризма, никогда не бросал свой пост. И хотя ныл безбожно о том, что торговые дела съедают большую (и лучшую!) часть его жизни, но дела свои выполнял вовремя и не покинул бы двор, не будь у него действительно важных на то причин.       Но император слишком устал, чтобы спорить.       - Ладно, поступайте как думаете. Хочешь послать им помощь в виде амулетов - телепортов? Ладно, посылай, но учти, Оноре, что если Первосвященник обвинит их в использовании магии на своей территории, объясняться с этим маразматиком придется тоже вам, – устало заключил Наполеон, отодвигая стул от стола. Бальзак удовлетворённо кивнул и тот час сел на свое место.       - И отпусти уже остальных министров и советников отдыхать, иначе половина из них позасыпает прямо на стуле. Я имею в виду ту половину, которая не заснула еще раньше.       Расходились все под дружные смешки.