История о человеке

Клянусь, я бы давно уже сбежал от них и скрылся в лесу, если б не знал Вируса. Почему я не делал этого? Как ни странно, не потому, что опасался расстрела на месте или нагоняев от долговязого после его возвращения на базу. Просто я видел, что тот, так сказать, на меня полагается, хоть и хрен его знает зачем. Неужели я как-то полезен в рукопашном бою? Судя по недавнему опыту схватки с каким-то малолетним мандюком, не очень. Быть может, точен в стрельбе?.. - Слушай, я ведь неплохо стреляю? – решил я проверить свою теорию, поравнявшись с ним. Сам я в себе особого таланта в этом деле не замечал, но вдруг долговязый заметил во мне стрелковый талант так же, как в нём самом, в конце концов, несмотря на оболочку ворчливого сутулого распиздяя подметили лидерские качества. Вирус с удовольствием посмеялся, извергнув при этом столько дыма из своих лёгких, что я даже удивился, как эта огромная ядовитая стена в нём поместилась. - Как тебе сказать… Чуть похуже меня. – Заметив мой вопросительный взгляд, он продолжил. - Меня, подвешенного вниз головой, с завязанными глазами и при этом раскачивающегося из стороны в сторону наподобие маятника. - Тогда зачем, позволь поинтересоваться, ты взял меня с собой? - Разумеется, чтобы ты послужил живой мишенью для вражеских снайперов. Ты шустрый, как раз развлечёшь их на некоторое время. Надо заметить, что в обычной, так сказать, не угрожающей ничьей жизни обстановке я всегда подшучивал и измывался над своим другом, как хотел. Однако в условиях, когда от него зависела моя жизнь, этот засранец позволял себе отыгрываться за все неудачные приколы и давние обиды. Наши с Вирусом взаимоотношения были похоже на дружбу и вражду одновременно, но последнее – это только со стороны… Вот так. Нет, ни грамма, уж поверьте. - Где кнопка «выключить гандона»? - Ты до неё не дотянешься, - заверил меня он, для чего-то заглядывая в дуло своей винтовки. В такие моменты я всегда инстинктивно и невольно ждал, что она неожиданно выстрелит, и могу честно сказать вам, что сам бы так ни за что не стал делать. Однажды Шеллер выявил этот мой страх и заставил около трёх часов сидеть напротив заряженного ружья, будучи привязанным к спусковому механизму, всего лишь за то, что я проспал утреннюю вылазку. Это случилось отчасти по вине патлатого – да-да! – и он, можете мне поверить, долго извинялся потом. Сначала он для приличия повыражал мне свою неприязнь - мол, трясусь перед каким-то древним куском дерева, который без особого усилия-то и не выстрелит. Но потом… потом он обнимал меня, как родную мать, чёрт возьми. Спустя около получаса с того момента, как нашему Ромео врезали по щам, шествие стало понемногу приближаться к пункту назначения. У меня похолодели все конечности; руки вспотели, ноги задрожали. Казалось, что они сами сейчас развернут меня и помчатся в обратном направлении, - настолько не хотелось мне вступать в лобовую схватку. Я привык подходить к врагу бесшумно, а не быть обстрелянным раньше, чем сам хотя бы увижу врага. Да и само слово «враг» здесь можно смело пометить в кавычки. Я с этими ребятами торговался и пил… - Стой! – выкрикнул Вирус так внезапно и таким голосом, что я не то что остановиться, а моментально умереть от инфаркта был готов. – Ещё несколько десятков шагов – и они откроют огонь. Можете быть уверены, что они уже нас заметили. Местность тут не лесистая, сами видите… Что ж, пользуясь моментом, я вас на минутку покину. Произнеся это странное предисловие, Честер отошёл от нас, и большинство солдат удивлённо повернули головы. Никто не мог наперёд знать, что задумал этот псих (как известно, только психам и доверяют командование). Он обернулся и невозмутимо окинул нас взглядом, расстёгивая свой ремень. - Кажется, ребята, я сейчас невольно узнал, сколько среди вас геев. - Тебе не кажется, что сейчас не самый удобный случай, когда в голову в любой момент может поцеловать пуля? – раздражённо поинтересовался кто-то из другого корпуса. Этого парня я никогда прежде не видел и не знал, но на вид он казался типичным головорезом вроде покойного Холста. Вирус издал свой фирменный смешок смертника, у которого в запасе ещё есть парочка жизней. - Она могла бы это сделать, если б кто-то стрелял в меня в упор. А так я услышу её, услышу, как она летит и шепчет мне, чтобы я вовремя убрал башку с её дороги. Так что это ты можешь поцеловать меня вот сюда, - он хлопнул себя по заднице энергично подтянул штаны. – Ну что, кто-нибудь хочет побежать вперёд и проверить точность их прицелов? Те, кто знали характер Честера, либо не обратили внимания, либо криво усмехнулись. Остальные же начали возмущаться, и я поспешил дать ему понять, что этот импровизированный разогрев пора заканчивать, иначе парни весь свой гнев обратят на него. Вирус ничего не ответил и, отцепив оптику от своей винтовки, стал через неё всматриваться в эти три здания, связанные между собой по конструкции. Затем он прикрепил её на место и стал раздавать указания: - Тихон, под конец завершающего акта ты должен эффектно выстрелить из доверенного тебе гранатомёта. Постарайся прицелиться так, чтобы подорвалась нижняя часть того здания, что по центру. Тогда вся эта хренотень разом рухнет. Парни, сейчас мы все, исключая Тихона и прочих оставленных мною здесь криворучек, идём напропалую! О своей заднице думаем в первую очередь, ваших друзей Сэм со своими стажёрами потихоньку подберёт. К счастью, я не вижу на лице кого-либо из вас излишнего благородства, - выражения у всех для данного дела более-менее подходящие. Ну что? Все готовы поседеть чуть раньше, чем планировали? Сразу же после этого выкрика начался ужас, которого я так боялся. Все с диким криком понеслись вперёд, как стадо бешеных овец. Я чувствовал, что был бы рад не нестись с ними вместе, однако они уже сами несли меня вперёд. Когда мы били уже совсем близко, и из каждого здания стало высыпать по пять человек разом из каждой щели, я вспомнил о наличии у себя огнестрельного оружия; от страха я нажал на курок пистолета-пулемёта и долгое время не смел его отпустить, почти что полностью закрыв глаза. Бой снаружи продолжался, лично для меня оставаясь каким-то подобием «Русской рулетки», но только если бы барабан револьвера снабжали не одним патроном, а как минимум пятью. Как только кто-то из солдат начал проникать внутрь, я стал следовать за ними – как ни странно, в помещении я стал чувствовать себя более защищённым. Однако когда мы попали в просторный зал, окружённый трёхэтажным балконом (должно быть, это место когда-то было театром), я был вынужден признать, что снаружи было куда лучше, и повернулся было… - Куда собрался, недоросток? – пробасил солдат, шедший позади меня, и мне пришлось отказаться от этой идеи. Честер каким-то магическим образом уже оказался на самом верхнем этаже, и на балконе поднялся шум. По выкрикам людей можно было почти точно определить, в каком конце зала этот вездесущий хрен находится. Я тоже пытался как-то передвигаться и быть полезным, но как только количество людей в зале выросло раз в пять, уже не мог думать ни о чём другом, кроме как о бегстве. На моё счастье, появившийся рядом Тихон одобрил эту мою мысль и потащил меня на выход: - Для чего ты мешаться здесь, в котле? Американский парень распоряжался быть в котле только тем, кто умеет постоять за себя! Я кивнул и охотно побежал за ним. Однако по дороге вспомнил, в чём заключалась роль Тихона, и изумлённо притормозил. - Да ты же должен сидеть в засаде с РПГ! Он недовольно оглянулся на меня. - Снайперы мертвы. С базы сюда бежала девушка, я отдал ей оружие. Она осталась вместо снайперов. Когда мы вышли, я понял, в чём дело: на склоне холма, где Честер оставил одного из снайперов, рядом с его трупом лежала Роуз с винтовкой в руках. По-видимому, кто-то высунулся из окна или другого отверстия, откуда меньше всего ждали, и поупражнялся в точности, по очереди отстреливая их всех. Я был, конечно, удивлён, но не слишком: эта женщина была готова хоть в воду шагать, если наш одноглазый Капитан Крюк решит отправиться в дальнее плавание. После того, как я сам это увидел, мои мысли заняло лишь предвкушение того, как перекосит Честера, когда он обнаружит такую штуку. Ещё какое-то время мне приходилось прятаться под крыльцом, найдя себе удобное убежище; отсюда было прекрасно видно всех, кто выбегал из здания, и можно было спокойно стрелять в спину. Точность девушки поразила меня больше, чем сам факт её появления. Сверху то и дело сваливались трупы с разнесёнными головами, которых приговорила снайперская винтовка; стилем стрельбы она во многом напоминала Вируса, только в более аккуратной и грациозной форме. «Немудрено», - подумал я, вспоминая эти их «уроки», когда последнему зачастую просто хотелось покрасоваться перед своей милой и обожаемой Мерседес… - Мерседес! – раздалось сверху что-то похожее на крик гиены, и я подпрыгнул. – Проваливай отсюда немедленно! Разоблачение произошло, но вместо морального удовлетворения я ощутил потребность встретиться с Честером и сказать ему, что Роуз хорошо справляется со своей задачей, и этим как-то успокоить. Но я был слишком труслив, чтобы подняться наверх, а Вирус – слишком нужен команде, чтобы можно было позвать его сюда, поэтому я просто продолжил делать то, что делал. Всё продолжалось в этом духе ещё около четверти часа, после чего наши парни стали выбегать из здания, и я, ведомый предчувствием, последовал за ними. Мы отбежали на довольно-таки приличное расстояние от зданий; Честера всё не было. Показался он только тогда, когда все до единого выжившие члены команды уже покинули так называемое поле брани. Он вышел из здания и, повернувшись к Роуз, дал ей знак; девушка взялась за РПГ. - Ты посмотри, - шепнул мне Боллард, стоявший за спиной, - у неё, кажется, кровь на виске… Я машинально кивнул, но так и не посмотрел. Моё внимание было приковано к Вирусу, который, отойдя совсем немного от места предполагаемого поражения, упал лицом в землю и закрыл голову руками. «Стой!» - хотел заорать я, но Роуз уже выстрелила, и центральное здание буквально разлетелось на куски, зацепив соседние. Тяжёлые каменные куски стали обрушиваться со всех сторон. Билли побежал вперёд и, схватив Честера за ноги, стал оттаскивать его как можно дальше; я наблюдал за всем этим, как ребёнок, думая, что понемногу схожу с ума. Билл приволок самоубийцу к нам: его взгляд был устремлён в небо и настолько неподвижен, что меня настигла паника, однако через пару минут Честер чуть повернул голову и осмотрел толпу. - Нахуй меня, - тихо произнёс он. – Сожгите меня нахуй в этом каменном аду. Никто из нас не ответил ни слова. Услышав сзади поспешные шаги, я обернулся: Роуз бежала к нам, выпачканная в земле и собственной крови, что являлось вполне нормальным после подобных мероприятий такого масштаба. Мы расступились, освобождая ей место возле одноглазого, который, судя по всему, недавно открыл для себя новую философию жизни. Она присела, но не приближалась к Вирусу ближе, чем мы с Секирой и Костоломом, и не касалась его. Честер проследил за Роуз взглядом, затем резко принял сидячее положение и заключил её в объятия. - Я настолько возненавидел тебя, когда увидел здесь, что понял, что хочу от тебя детей. Должно быть, это признание было самым трогательным в его жизни. Не знаю, оценил ли бы я сам, но для Роуз, похоже, это было чем-то сакральным. … - Так она была с вами? Серьёзно? – расспрашивал я Ирэна, чувствуя, как от одной мысли о недавней деятельности соседки по комнате меня начинает лихорадить. - Ты бы видел, что потом было, - с усмешкой протянул он, подливая себе пива. – М-да, Беккер, у меня на такое даже фантазии не хватило бы. Теперь мне будет чем подколоть его до конца своих дней. Он предложил мне, и я с улыбкой подставил свой стакан. Солдаты вовсю праздновали успешное завершение операции, и сегодня в нашем корпусе было как минимум вчетверо больше людей. Отовсюду слышались громкий смех, споры и разговоры о самых разных вещах, включая политику и военную тактику, что для меня уже было вполне привычно. Самым интересным было то, что половина говоривших и жарче всех споривших, по-видимому, совсем ничего не смыслила в данных вещах – это я начал понимать совсем недавно. Вероятно, я просто начал взрослеть… Внезапно рядом со мной выросла фигура командира. По его раскрасневшемуся лицу было видно, что спиртным его угостила уже далеко не одна навязчивая компания, причём каждая угощала по нескольку раз. Должен признать, что это был первый раз, когда я видел его в действительно хорошем настроении. - Парни, где же ваш молодой полководец? Я хочу пожать ему руку, а потом хорошенько начистить рыло за то, что угробил моих лучших стрелков! - Вероятно, месье Габриэль налаживает свою личную жизнь в почивальне, - ответил Ирэн. - У моих подручных не может быть личной жизни, должно быть только всепоглощающее чувство долга! – пылко возразил Шеллер, схватив с нашего стола бутылку и отпив из горла. - Что ж, к несчастью, всепоглощающий у него только эгоизм, - сыронизировал мой собеседник. - Да ладно тебе, Гюра, у Гейба всё-таки большое сердце! – со смехом возразил я. - Это разве что из-за водки. – Он встал из-за стола. – И учти, сегодня ты спишь у нас. Даже нет, не так: отныне ты спишь у нас, Беккер. Что ж, добро пожаловать.