История о человеке

Очередную ночь я провела в пустой комнате, беспрестанно ворочаясь в кровати. Сон бродил где-то рядом, и иногда мне даже удавалось, как бы сказал Габриэль, «ухватить его за вертлявую задницу», но внезапные приступы паники и отголоски дурных сновидений снова и снова заставляли меня бодрствовать. Просыпаясь с мучительным вздохом, я поднимала голову и упиралась ею в подушку, чтобы впериться взглядом в огромный белый диск за окном; луна почти полная и сияет сегодня особенно ярко. В детстве я всегда считала, что она может меня загипнотизировать… после своего кратковременного превращения в зомби мне уже не так смешно об этом вспоминать. За дверью слышалась возня: парни из соседней комнаты тоже не находили себе места. Иногда они были похожи на гигантских мышей. Генри на удивление легко вписался в их компанию, хотя до этого мне казалось, что их лучше вообще не знакомить, - он был из другого теста. Это отчасти напоминало принятие домашнего щенка в стаю волков. Стало светать, и у меня начали слипаться глаза. Сон наконец-то подступил… Чёрт. - Мерс, поместье горит! Это всё садовник! – ворвался мне в ухо прокуренный крик, заставляя подскочить. – Я говорил тебе, что ему нельзя доверять! В попытках сбросить с себя внезапное нечто, накрывшее меня сверху, я едва не навернулась сама. Габриэль исполнил прыжок прямо с порога, не разуваясь, будто бы с расчётом на гарантированную остановку сердца. - Придурок! Ещё одно такое пробуждение – и я точно скончаюсь прежде, чем доживу до поместья с садовником, а тем более до пожара. - Да кто из нас доживёт, чёрт побери! – засмеялся он, утыкаясь мне в шею. Несмотря на свою реакцию, я чувствовала приятную дрожь, получив долгожданное успокоение. Он не умер, не пропал без вести и не ослеп окончательно. – Знаешь, у Макдональда для нас важное задание, а он пока что культурно молчит. Давай побесим его ещё немного… - Молодые люди! – возмущённо подал голос Чет, и я впервые заметила его присутствие. - Не психуй, папуль, мы просто играем, - отозвался Габриэль, небрежно сползая с меня, как с какого-то мешка с картофелем. – Представь, Чет сегодня мне признался, что хотел бы иметь такого сына, как я. - Дурень, я не так сказал! – стал отпираться Макдональд, скрестив на груди руки. – Мой сын никогда бы не стал лезть в драки и отращивать патлы до самой задницы. - А вот этого мы никогда не узнаем. Слушая их, я невольно задумалась. Согласился ли бы Габриэль стать отцом? Если мы сможем вновь попасть в цивилизованное общество, где есть клиники, готовые помочь мне вылечиться от бесплодия, я смогу родить собственного ребёнка и воспитывать его, как другие здоровые женщины. Только вот делать это, скорее всего, мне придётся одной. Стоит ли разрывать с Габриэлем ради того, чтобы стать матерью-одиночкой? - Мерс, отзовись! – Габриэль провёл ладонью перед моим лицом и по очереди приблизился к обоим ушам. – Тут меня слышно? Куда говорить? - Повторите ещё раз, - попросила я Чета, пытаясь увернуться от попыток Габриэля залезть мне в ухо салфеткой. Тот откашлялся и выполнил мою просьбу: - Отправляю вас вместе с Честером, Гюрой и Мортимером Шумом, подручным Эла, на особое задание. Это – часть нашей заключительной операции под названием «Прости и прощай, долбаная организация по борьбе с вмешательством генных модицикаций, жертвы которых и без нас уже самоистребляются из-за ошибок в генетическом коде». Всё, что вам нужно сделать – попытаться договориться с «Когтем», или же отстреляться и вернуться обратно, после чего мы вызовем службу спасения. Шум донёс мне, что он нейтрализовал прослушивающее устройство Аберштейна, и тот до последнего не сможет узнать о том, чем мы занимаемся. Последнее отделение нашей организации, которое находится в двадцати семи километрах отсюда, уже обо всём извещено. Они тоже не так давно остались без командира. - Мы попадём домой? – Я вскочила, удивлённо переводя взгляд с Чета на Габриэля. - Не факт, что всё получится. Но вы вместе с вашим напарником Генри Беккером сможете попасть домой уже совсем скоро, так как будете отвечать всем условиям игры. Честер уже давно перешагнул установленный порог очков и пользуется своим правом перечислять их на счёт других членов команды. Он нулевой. - Что? – я недоумённо уставилась на любовника, который уже явно заскучал от наших разговоров и, похоже, решил в буквальном смысле выкурить нас из комнаты. – Габриэль, я не… - Я хотел оставить лирическую часть на потом, но Чет всё испортил. Да, Мерс, ты должна полететь с Генри, если у нас с боссом ничего не выйдет. - Система пятисот очков была отменена ещё при Арчи, так что здесь всё верно и вполне осуществимо, - добавил Чет. – Вы все имеете индивидуальный счёт. Мне стало по-настоящему страшно. Габриэль оставался невозмутим, глядя на меня своим привычным задумчивым взглядом никотинового наркомана сквозь дымную пелену. Я часто пыталась понять, что у него в голове; в прежние времена такого не было, так как тогда он не утаивал от меня абсолютно ничего. Теперь же передо мной открывались вереницы хитросплетений, словно лабиринты, где на каждом шагу висела табличка «вход воспрещён», а вернее – «расскажу потом», «ну ты же веришь мне, правда?». Я протянула руку и стала поглаживать его по щеке, затрагивая пальцами ухо и затылок, пропуская уже отросшие на пару сантиметров волосы между пальцами. Габриэль всегда втайне ждал от меня каких-то проявлений нежности и ловил от них больше кайфа, чем от всех своих мелких наркотических привычек. Зная об этом, я старалась поймать момент, когда его мучили какие-то мысли, и вовремя оказать свою маленькую поддержку. Как только я прикоснулась к нему, он прикрыл глаза, а в какой-то момент выронил сигарету и подался навстречу, чтобы коснуться моих губ. - Дразните честных людей, исполняющих свои обязанности без каких-либо вознаграждений, - шутливо возмутился Чет. – Не забудьте, что к семи часам мы должны быть готовы выдвинуться. Я услышала, как хлопнула дверь. Мы остались одни. - У нас ещё куча времени, - улыбнулся Габриэль, сбрасывая куртку. – Можно и перекусить успеть, и душ принять, и в соседний корпус за винишком сбегать. Я хихикнула и заключила его в объятия. - Ты себя недооцениваешь. … Мы тронулись раньше, чем было условлено; небо нам не улыбалось, угрожая скоплением угрожающе бурчащих серых туч, а радиационный датчик Чета показывал непривычно высокую цифру. Я уже жалел о том, что мы втянули Мерс в это дерьмо, которое может закончиться самым хреновым для нас остросюжетным поворотом. - Почти добрались! – выкрикнул Гюра, нарушив сразу два данных ему Макдональдом напутствия: не выбегать вперёд и не голосить, как индеец, чтобы не выдать нас раньше времени. - Спасибо за внимательность, - язвительно проронил я. - Да пошёл ты! – в оригинальной манере слюбезничал он. Я понимал, почему Ирэн злится. Этот придурок вообразил, будто я предал нашу святейшую дружбу, дабы уберечь свою задницу. Увы, но единственное, от чего я её пока что уберёг – это ненавязчивый потенциал Мортимера, чинно следовавшего за нами и до сих пор не обронившего ни единого слова. Как и ожидалось, возле базы нас никто не встречал, однако не исключалась вероятность засады. Очень редко, но всё же бывало, что парням из вражеской разведки удавалось пронюхать о наших планах (кое-кто из нас мог проговориться о них во время совместной пьянки, что тоже имело место быть, особенно в последнее время). Я видел, как на крыльцо вышел Дьюк, - солдат, буквально неделю назад проигравший мне свою кобуру и портсигар. Всё, что от меня требовалось – дважды выстрелить из его «Вальтера», однако весь фокус состоял в том, что из-за множественных поломок у этого пистолета была огромная погрешность. Дьюк думал, что я не знал этого, но я много раз замечал, как он целился в меня: дуло косит, как некачественный глазной протез. Увидев нас, солдат встрепенулся и кинулся прочь с крыльца, захлопнув дверь. - Думаете, забьёт тревогу? – предположил Шум, внезапно оказавшись прямо рядом со мной. - Очень может быть, - ответил я. – Для него это лучший способ получить назад своё добро. Мортимер не был свидетелем нашего спора, но ни о чём расспрашивать не стал. Он, в принципе, по природе был очень тихим и никогда не капал на мозги. - Что ещё за добро? – резанул мне по ушам голос Ирэна. - Прекрати верещать, Гюра! – не выдержал я. - Что? Да какого чёрта ты мной командуешь?! Это было слишком. Ирэн полностью изменился, он стал другим. Мне начало казаться, что мы больше никогда не сможем прийти к тому, что имели. Он не только перестал доверять мне, но и выработал стойкую враждебность. - Давай выясним это потом. - Выясним что? Я не собираюсь разговаривать с тобой, даже не надейся. Увлёкшись спором с товарищем по команде, я не заметил, как Мерседес куда-то пропала. Когда я начал искать её, вертясь по сторонам, то увидел, как она стоит, согнувшись, на краю обрыва неподалёку от нас. - Мерс, что ты там делаешь? Я повернулся и направился в её сторону. По пробегающим по её телу судорогам стало понятно, что Мерседес мучает рвота. - Чёрт, похоже, он всё же накормил тебя этим тухлым бульоном! Сильно хреново? - Габриэль, мне кажется… Она покачнулась, и я тут же рванул с места, резко подавшись вперёд. - Мерседес! Отойди немедленно! Когда я оказался у края обрыва, она уже почти скрылась за ним. Я успел зацепиться за штанину комбинезона, чтобы не дать Мерседес окончательно сползти вниз по заросшему травой склону, и принялся затаскивать её обратно. Меня самого подхватили чьи-то руки; это был Шум. Он оттащил нас подальше от обрыва, края которого угрожающе посыпались и гулко опали где-то внизу. Оправившись от шока, я положил Мерседес так, чтобы её голова оказалась у меня на коленях, и стал похлопывать по щекам. Мортимер достал откуда-то спирт и смочил им пальцы, после чего слегка мазнул по кончику носа Мерседес. Она вздрогнула и открыла глаза. - Ты сегодня прямо-таки геройствуешь, - подавленно заметил я ему, не отрывая взгляда от бледного лица девушки. - Разумеется, это только потому, что я всё ещё надеюсь на твою благодарность, - столь же спокойным тоном, что и всегда, отшутился тот. Ирэн подошёл к нам, ведя за собой командира вражеской базы. Очевидно, перестрелки на сегодня не планировалось. - У вас внештатная ситуация? – поинтересовался он. Я не ответил, молча подняв Мерседес на руки и направившись обратно. - Потом вернётесь с докладом о том, как всё прошло, - бросил я напоследок, уже совершенно не заботясь о результате переговоров, каким бы он ни был.