Мой волк. Моя звезда

Несмотря на то, что богороща в Риверране была, Нед не чувствовал себя в ней так, как в Винтерфелле. Хотя в Орлином Гнезде и этого не было – все попытки еще предков Джона Аррена засадить отведенное под богорощу место не увенчались успехом, чардрева никак не хотели приживаться высоко в горах. Рука Кейтилин невесомо лежит на изгибе локтя Неда. Для нее богороща что-то далекое и непонятное, ведь свои молитвы она возносит в септе Семерым. Высокие стройные краснодревы, журчащие ручьи, маленькие прозрачные озерца, мягкая трава под ногами, среди которой видны разноцветные лепестки цветов. Совершенно не похоже на Винтерфелл. То место для Неда сразу обрело значимость и святость, словно каждый лепесток, каждая капля источников были наполнены Старыми богами. И чардрево своим ликом смотрело в душу тихого волка, когда он опускался перед ним для молитвы. - Странно все это. Здесь мы играли детьми с Лизой, здесь теперь я должна выйти замуж. Голос девушки звучит задумчиво и тихо. Она перенесла трагические новости о смерти Брандона достойно, не проронив ни слезинки, не устроив истерики. Как и положено хозяйке замка. Ведь ее ждали сотни дел, нерешенные вопросы, и некогда было оплакивать жениха, так и не ставшего мужем. Кто-то бы назвал это черствостью, но Кейтилин решила, что у нее будет время. Потом на все будет время, когда-нибудь. Она смиренно приняла решение отца: если не удалось выйти замуж за одного лорда Винтерфелла, то пойдет за другого. Но совершенно не понимала, как вести себя с этим хмурым, даже угрюмым, юношей. Он так отличался от Брандона, от того образа, которое бережно хранило сердце. Того Брандона, которому было невозможно отказать, когда шептал ласковые слова на ухо, вел ладонью по бедру, и ее жар чувствовался даже сквозь ткань платья. Но ведь Кет не Лиза, она отдала себя тому, с кем помолвлена, ведь ничего страшного в этом нет, правда? Они все равно должны были стать мужем и женой. Кто же знал, что от этого так быстро могут быть дети? Или что Брандон погибнет, отправившись спасать сестру. А она его просила. Умоляла. Заклинала всеми богами – не уезжать. Сердце ли чувствовало или же просто женская ревность, но ей всегда казалось, что сестру Брандон любил больше. Стоило вспомнить то, как озарялось его лицо, когда он рассказывал о своей маленькой Лии. И вот теперь Брандон погиб, а она с его ребенком под сердцем должна стать женой его брату, который все так же оставался для нее загадкой. Эддард скупо улыбался в ответ, а его пальцы казались холодными, мысли – далекими. И Кет все чаще задумывалась, как же ей с ним жить? За Брандоном можно было и на Север, но что, если с Недом на том Севере будет холодно? - Как вы себя чувствуете. Леди Кейтилин? Очередное напоминание о ее неловком положении. - Спасибо, лорд Эддард, прекрасно. Нед усаживает девушку на скамью, опускается рядом. Ее ладонь лежит в его ладони, а сам он смотрит на лицо. Тонкие черты, бледную кожу, так причудливо оттеняемую рыжиной волос. Кейтилин Талли красива. Но ее красота не трогает сердце Неда. Он помнит совсем другую женщину – чью смуглую кожу покрывал поцелуями, чьи губы так страстно целовал, дивясь огню внутри себя, чьи руки скользили по его телу, изучая каждую царапину, каждый изгиб, чьи глаза блестели так же, как северное сияние над Винтерфеллом. - Так о чем вы хотели поговорить? Это едва не первый их разговор наедине, и Кет гадает, о чем пойдет беседа. - Ваш отец торопит меня со свадьбой. И сегодня он получит ответ, но для начала я хотел бы, чтобы его услышали вы. Девушка невольно ежится, но Нед делает вид, что не замечает этого. Он все уже решил для себя, в тот момент, когда прочитал письмо из Гавани. Унаследовав от отца и брата Винтерфелл, к чему оказался совсем не готов, он должен был получить и жену. Хостер Талли давил на честь северянина, вынуждая его отказаться от своих собственных чувств. В этой ситуации любой выбор обернется для участников бесчестьем, но для Неда все стало на свои места. Он не обязан отвечать за неспособность брата держать штаны на завязке, как и за необдуманный поступок, которым он загнал себя, отца и других рыцарей в логово Эйериса, прямо на костер. Да, честь леди Кейтилин жаль, она ничем этого не заслужила, и не волку ее осуждать – он и сам не стал ждать обмена плащами с Эшарой, взяв свое. Но всегда можно найти выход. Кейтилин не первая, кто рожает бастарда, а потом выходит замуж. И уж далеко не последняя. Все, что нужно старому Талли, умерить свои надежды касательно собственных детей. - И какой же ответ? - Я не могу на вас жениться. К щекам Кет приливает краска, но тут же отступает обратно, возвращая хозяйке бледность. Она не верит услышанному. Отец был уверен, что Старк не станет противиться его требованию, слишком многое стоит на кону. И главное – ее честь. Она же была хорошей дочерью. Послушной. Вела хозяйство, была старшей сестрой, собиралась замуж за того, кого указал отец. Тогда почему сейчас ее надежды трещат по швам? Кет смотрит на Неда Старка, и все еще не верит. - Я для вас недостаточно хороша? Или вам мешает ребенок брата? - Ни то, ни другое, леди. Я вас не люблю. Но люблю другую. И эта женщина ждет моего ребенка. Ирония судьбы, правда? Два брата, такие разные, но такие одинаковые – свое они пометили сразу, одарив обеих детьми. Кто родится первый? Кто станет бастардом, а кто принцем Севера? Неужели это будет ее, Кейтилин, ребенок? Существо, к которому она пока ничего не испытывает, но которое уже может лишить ее будущего. - Вы лишитесь всего, Эддард. Вы не выиграете эту войну без моего отца, не вернете сестру. А мой отец и его вассалы пойдут за вами лишь в случае нашего брака. – Кет подается вперед, сжимает ладонь мужчины обеими руками. – Любовь этого стоит? Эддард усмехается. Кет впервые видит какое-то подобие не то что улыбки, а вообще каких-то чувств. От удивления разжимает пальцы, чувствуя, как по спине бежит холодок. Не было в Неде ни угрозы, ни злости, ни обиды. Лишь уверенность в избранном пути, такая же твердая, как стены Винтерфелла. Он всегда был вторым сыном. Он знал, что не будет править замком, вассалами, Севером. Он был волен выбирать свой путь, свою жену. Вторые сыновья вступают в торги за власть лишь в том случае, если старших детей недостаточно. Но у Рикарда Старка были прекрасные возможности для торга – Брандон и Лианна. Именно поэтому Нед так легко позвал Эшару замуж. Мог ей обещать это, знал, что выполнит данное обещание, увезет ее из Гавани в качестве супруги. Куда? Возможно, в Орлиное Гнездо, Джон просил его задержаться там даже после отъезда и свадьбы Роберта с Лианной. Возможно, они бы отправились в жаркий Дорн, и Эшара показала бы свою страну. А может, поселились бы на Севере, в одном из владений дома, где бы Нед занимался охотой, а его жена – рожала бы ему детей. И почему-то волк был уверен, что дорнийку не испугали бы холода или отсутствие привычных мелочей, которые так наполняли ее жизнь. Видел это по глазам, то бесценное доверие, светившееся в них. Нед обещал, что на Севере она никогда не замерзнет, он сможет ее согреть. Обещания нужно выполнять. - Леди Кейтилин, я не изменю решения. Со своей стороны могу обещать, что ваш ребенок всегда будет иметь поддержку в Винтерфелле, а если вы решите его отправить ко мне, то мы с моей женой о нем позаботимся. И в этом Эддард тоже не сомневался, говоря и за Эшару тоже. Он просто представить не мог, что она скажет «нет». Возможно, ребенок Брандона даже будет носить свою законную фамилию, хотя никогда не станет наследником замка. Главное не в том, кто он по имени, Старк или Сноу. Главное – волк внутри. И это знал каждый, рожденный под стягом с лютоволком. Кейтилин прячет лицо в ладони, тихо плачет, но лишь тогда, когда шаги Неда затихают вдали. Она никак не может понять, где допустила ошибку. Или где допустил ошибку Хостер, ведь у них были все козыри для того, чтобы устроить ее брак. Даже ребенок играл им на руку. А что теперь? Теперь она чувствовала себя глубоко несчастной – никому не нужной, не любимой, жених погиб, Петира изгнали за историю с Лизой, а Эддард выбрал не ее. Скоро Риверран покинет и младшая сестра, та самая, чьи поступки злили отца и вгоняли в краску саму Кет. Но, в конечном счете, даже Лиза оказалась удачливее, чем она.