Баланс судьбы

Тонкие пальчики прикасались к черно-белым клавишам рояля, и инструмент отзывался музыкой, впитавшей боль и неведомый восторг, тревогу перед неизвестностью и усталость от пережитого. В зале не было слушателей. Хрупкая девушка играла для себя. Это была музыка ее жизни, мыслей, сердца. Мелодия плакала вместе с исполнительницей, и радовалась, вспоминала и возвращалась в настоящее, беспокоилась, боялась, благодарила. Она открывала Виолетту, и вошедший в студию Леон, услышав композицию, сразу же понял: та, которую он ищет, сейчас в музыкальном зале. Так может играть только его принцесса. Приблизившись к входу в помещение, из которого доносились звуки рояля, всегда решительный, он внезапно замер. Тоненькая фигурка у огромного инструмента, казалось, смогла бы вернуть вдохновение любому художнику, длительное время не прикасавшемуся к кисти и карандашу. Она была прекрасна в своей простоте. В мире можно встретить миллионы красавиц с идеальными чертами лица, пропорциями тела, но для Леона, остановившегося у входа в студийный зал, существовала только эта миниатюрная хозяйка выразительного взгляда, рук, плавными движениями извлекавших из массивного рояля лиричную мелодию. Как много надо было ей рассказать, раскрыть, признаться. Как мало слов находилось для этого непростого разговора. Что если не поймет, не простит, не поверит? Впервые Леон Варгас ощутил робость. Отведя взгляд от Вилу, по-прежнему не замечавшей его присутствия, он в метре от себя увидел гитару. И это было именно то, что могло помочь. Рояль замолчал. Однако тишине не суждено было долго царить в просторном зале. Ее прервал струнный перебор. — En tu mirada se nota y te quiero ver // В твоём взгляде всё очевидно, и я хочу тебя увидеть. cuando dos almas se chocan puede suceder // Когда встречаются две души, может произойти всё. llámame pronto que noto que empieza a doler// Скорей позвони мне, я уже начинаю чувствовать некую боль quedo mirando tu foto del verano, del verano// И продолжаю смотреть на твою летнюю фотографию. Боясь разрушить сказочный сон, Виолетта закрыла глаза. Этот голос было невозможно не узнать. Сейчас он звучал для нее, переливаясь оттенками нежности и грусти, боли и радости, самоукора и надежды. — Siento que floto y noto que te quiero ver // Ощущение, что я плыву, и мне хочется увидеть тебя, y de un momento a otro puede suceder// И это может произойти с минуты на минуту. siento que exploto y noto que empieza a doler // Чувствую, что не могу сдержаться, и мне становится больно, quedo mirando tu foto del verano, del verano // И я продолжаю смотреть на твою летнюю фотографию. Перебор в очередной раз на повторяющемся припеве сменился боем. Волна эмоций, чувств захлестнула того, кто пел, и ту, которой это посвящалось: — Yo sé que tú eres para mí, // Я знаю, что ты предназначена мне, me siento tan cerca de ti, // Чувствую, что ты совсем рядом. abrázame y descubrirás // Обними меня и узнаешь, que con un beso no te irás jamás // Что после нашего поцелуя ты уже не покинешь меня. Она открыла глаза и встретила взгляд Леона. Не прекращая петь, он подвинул ногой свободный стул и сел рядом с исполнительницей, все еще не до конца верившей, что происходящее — это реальность. Он неотрывно смотрел на нее, и в зеленых глазах читалось больше того, о чем рассказывалось в песне. Последний аккорд растворился в воздухе, и две души, два сердца, два человека потянулись друг к другу. Каждый боялся, что это чудо окажется миражом, а страх потери порой толкает на отчаянные поступки. Их лица были совсем близко. Губы инстинктивно приблизились к губам. — Знала бы ты, кому собираешься подарить поцелуй. — громовым раскатом ворвалось в волшебную сказку двух влюбленных, заставляя их отпрянуть друг от друга и обернуться. У входа застыл Диего. Горькая усмешка хозяйничала на его лице, изменив даже взгляд. Боль и злость смешались в глазах брюнета: первое было связано с Виолеттой, второе вызвали действия Варгаса. — Кстати, в отличие от него, — произнес Диего, медленно подходя к Виолетте, — я тебе на самом деле звонил, но безуспешно. Абонент был слишком занят, слушая того, кто только в песнях может многое обещать. Резко поднявшись, Леон встал между бывшим другом и хрупкой принцессой, переводившей обеспокоенный взгляд то на брюнета, то на шатена. — Насколько понимаю, тебя сюда не звали! — процедил Варгас. — И отчитываться в своих действиях Виолетта не должна. Перед тобой уж точно. — Ты так уверен в сказанном? — саркастически поинтересовался Диего. — Абсолютно, — отрезал Леон. — Сделай доброе дело: исчезни. — А вот это не тебе решать, — вновь усмехнулся Диего. — Для Вилу большую пользу принесет твое исчезновение. — Довольно! — вторгся в диалог голос предмета спора. — Прекратите сейчас же. Не знаю, почему вы так друг друга ненавидите, но я уже устала это слушать. — А ты спроси у него о причине! — с вызовом произнес Диего, кивая в сторону бывшего друга. — Много интересного узнаешь, после чего, думаю, все поймешь. — Ты тоже не ангел! — с раздражением парировал Леон. — Но запомни: я не позволю причинить боль Вилу. И сам этого не сделаю. — Уже сделал, — с жесткой усмешкой поправил Диего. — Только она пока не знает всей правды, иначе не стояла бы сейчас рядом с сыном человека, приказавшего убить ее отца. — Что? — шок сверкнул в карих глазах девушки. Это было даже не похоже на гром. Скорее — на удар ножом в спину. Внезапный. Предательский. Поражающий. Можно ли после него выжить? Выскочив из зала, Виолетта бежала в надежде на отрицательный ответ. Она боялась жить с такой правдой.