Чувства Дракона

Северный ареал Jayat’na-ray, воздушный замок дар-Ашенов Гостевые покои Миррдана Полдень       Далеко не скоро Миррдан пришел в себя настолько, что смог найти силы подняться. Всплеск его эмоций и мощи этой ночью, скорей всего, почувствовали не только Найрим и Катайрен, следовательно, он должен объясниться с хозяевами замка.       Бросив равнодушный взгляд на щепки, осколки и обрывки тканей, Миррдан посмотрел в единственное зеркало, по какой-то неизвестной причине оставшееся целым и невредимым. Кожа, еще пару часов назад сияющая и мерцающая, снова превратилась в мутный алебастр, а серые глаза утратили свой блеск. Прежде длинные и шелковистые волосы, высохшие сами по себе и не уложенные в строгую прическу, висели неопрятными сосульками. Криво усмехнувшись собственному отражению, он огляделся в поисках расчески. Не нашел. Сосредоточился – и деревянный обломок, бывший некогда щеткой с мягким ворсом, прыгнул ему в руки.       Отбросив бесполезный мусор в сторону, Миррдан щелкнул пальцами, и волосы быстро собрались в высокий хвост. И только поблекшая татуировка на челе выбивалась из общей картины. Так же, как и то, что красовалось на левой руке – явные знаки того, что он все еще принадлежит Рейнору. С этим следовало разобраться незамедлительно. Миррдан уже не ощущал той слепой, всепоглощающей ненависти и ярости, овладевших им, едва он узнал правду, разделив память с Рейнором. Но и любви, пылавшей в нем до того, как Рейнор открылся ему, он тоже почему-то не чувствовал. Никаких эмоций – ни тайных, ни явных. Ничего кроме пустоты и энергии, которой поделился с ним Рейнор, так щедро наполняя опустевший сосуд.       Не утруждая себя поисками, Миррдан призвал сандалии, неторопливо обулся и покинул покои, чтобы, как он думал, никогда больше не возвращаться в них. Предстоящий разговор с хозяевами станет последним и, независимо от результата, крыла его больше не будет во владениях Дома дар-Ашен.       Выйдя в длинный широкий коридор, Миррдан остановился, внезапно осознавая, что не знает, куда идти. Прикинув все варианты, он посчитал, что наилучшим решением будет послать зов Катайрену и уточнить, где именно сейчас обретаются все обитатели этого места. Тот мгновенно откликнулся, а еще через минуту перед Миррданом возник слуга, который, вежливо поклонившись, поприветствовал высокого гостя и провел его в малую столовую, где в данный момент находились хозяева и их друзья почти в полном составе – не хватало только его.       Рейнора тоже не было. Не то чтобы Миррдану хотелось его увидеть, но его явное отсутствие отозвалось неожиданным беспокойством, какой-то непонятной тревогой, острой занозой, засевшей в груди. Как он? Что с ним? Безмолвные вопросы возникали из ниоткуда и возвращались в никуда, адресованные кому? Себе? Если бы только… Судя по спокойным, безмятежным лицам присутствующих, никто еще не в курсе событий, произошедших этой ночью в родовом гнезде Лиарта. Только Катайрен и Найрим бросали на него обеспокоенные взгляды. Да. Они ждут объяснений. Вероятно, они еще ничего не сообщали Вийнору и Лиарту – для этого у хозяев есть Скрижаль. Но и те молчат, словно воды в рот набрали. Как будто ничего не ощущали ночью… Может быть и так – скорее всего, они оказались настолько сильно заняты друг другом, что им не было никакого дела до всего остального мира. А если и почувствовали что-то – природный такт и элементарная воспитанность не позволят им заявить об этом во всеуслышание.        Слуга вышел, закрыв за собой дверь. Драконы все, как один, встали, приветствуя Владыку.       Миррдан лишь кивнул в ответ. Он не знал, с чего начать.       - Владыка Миррдан, - обратился к нему Вийнор, - прошу присаживайся.       Миррдан выбрал кресло, а Вийнор вдруг пристально всмотрелся в его лицо и отчего-то радостно улыбнулся:       - Владыка Миррдан, могу ли я поздравить тебя с заключением брачного союза?       Миррдан вздрогнул и с изумлением посмотрел на сияющего от счастья Вийнора и ошеломленных этой новостью Драконов и их a’maire. А потом резко произнес:       - Нет.       Улыбка Вийнора погасла, а красивое лицо превратилось в маску недоумения:       - Прошу меня простить, если я затронул нечто личное…       - Нет, высокий лорд Вийнор, - уже несколько мягче произнес Миррдан. – Ты ни в чем не виноват передо мной. Наоборот, это я должен вам всем объяснение, а тебе с супругом лично – компенсацию за испорченное имущество.       Произнеся это, Миррдан потупился. Ему отчего-то стало откровенно не по себе. Страх, тревога, какое-то неясное предчувствие беды скользили по его сердцу, оставляя липкие неприятные полосы, словно осадок. Вийнор сел, обеспокоенно переглянулся с Лиартом, потом с остальными присутствующими, находящимися в точно таком же недоумении. Лиарт молча крепко сжал его ладонь, но это не успокоило Вийнора, тревога которого с каждой секундой молчания Миррдана росла, увеличиваясь в геометрической прогрессии.       - Я совершил ошибку, высокий лорд Вийнор.       Вийнор вскинул голову и пристально посмотрел на Миррдана. Было странно, что крылатый Владыка обратился именно к нему, а не к Лиарту. Вполне вероятно, что это было просто данью уважения его возвращенному статусу Главы Дома. Но ритуала передачи еще не было… Странно.       - Брачный союз, с которым ты хотел меня поздравить, был заключен этой ночью с Рейнором дар-Ашеном. И это – самая большая моя ошибка, которую я хотел бы исправить.       Лиарт с недоверием посмотрел на Миррдана:       - Ты хочешь сказать, что союз с моим сыном ты считаешь ошибкой, Владыка Миррдан? – в голосе Лиарта так отчетливо ощущался лед, что на мгновение всем почудилось, будто в комнату проникла зимняя стужа. Лазурные глаза Лиарта сузились, и он с ожиданием посмотрел на собеседника.       - Ты в своем праве, Владыка Лиарт, - медленно произнес Миррдан, глядя на Лиарта. Он почему-то ощущал себя очень неуютно под горящим взором немигающих миндалевидных очей с золотистыми искорками на радужке, но разговор должен был состояться несмотря ни на что. Идя сюда, Миррдан прекрасно понимал, что легко и просто ему не будет. – Да, это было ошибкой. Я не должен был поддаваться своим чувствам. Я не должен был верить ему. Рейнор дар-Ашен – сын Кейланора и Вийлайны.       - Я знаю, - спокойно произнес Лиарт, изгибая каштановую бровь. – Что же это меняет?       - Для вас – ничего. Для меня – всю мою жизнь, Владыка Лиарт, ибо Кейланор дар-Ашен - мой сын. Был… моим сыном, как оказалось…       При этих словах Миррдана Владыки вскочили со своих мест, глядя на него со смесью неверия и изумления. Несколько минут длилась тишина, но Миррдан смотрел лишь на Лиарта, и во взгляде его была только печаль.       - Ты… Миррдан, ты уверен… точно уверен в этом? – спросил Найрим. Вийнор с недоумением посмотрел на Миррдана, затем перевел взгляд на Лиарта:       - Кейланор действительно сын Рейнора?..       Не менее изумленный Лиарт молча кивнул, продолжая смотреть на Миррдана и ожидая более внятных объяснений.       - Я не совсем понимаю, о чем идет речь, - мягко произнес Найрим.       - Кейланор – плод единственной ночи, о которой я ничего не помнил до сегодняшнего дня, - медленно произнес Миррдан. Говорить оказалось непомерно тяжело. Он не мог подобрать слов, чтобы кратко и ясно изложить то, что так больно било его. - До момента, пока Рейнор, очнувшись после вашего брачного ритуала, не обрел свой атон. Точнее говоря, он сообщил мне об этом уже после заключения брачного союза между нами.       Миррдан по возможности кратко пересказал основные события, не забыв упомянуть и Владычицу, а потом ровно произнес:       - Надеюсь, вы понимаете причины, по которым я не хотел бы, чтобы вы видели мои воспоминания? Они слишком личные, чтобы оказаться выставленными напоказ.       - Да, - кивнул Лиарт, потрясенный услышанным, - но я все еще не понимаю причин, по которым ты хочешь расторгнуть этот союз. Рейнор принудил тебя? Он обманом заставил тебя вступить с ним в брак?       - Нет.       - Ты не желал этого? – раздался голос Катайрена, что-то усиленно обдумывавшего до этого.       - Желал…       - Прости, Миррдан, но тогда я не понимаю причины, по которой ты жаждешь расторгнуть этот брак, - озадаченно произнес Лиарт, глядя на Миррдана.       - Кейланор – наш… - запнулся Миррдан, - мой сын. А Рейнор – сын Кейланора. Получается, что мы довольно близкие родственники. Я – не сторонник инцеста. Это первая причина.       - Рейнор – прежде всего наш с Лиартом сын, - тихо произнес Вийнор. – Это мы призвали его душу и дали ей воплощение. Последующие материальные составляющие его сущности не имеют никакого значения. Важна только душа, заключенная в них. Тебе ли не знать об этом, Владыка? Это все причины?       - Вторая же заключается в том, что он скрыл от меня рождение сына, - глухо произнес Миррдан, уязвленный тем, что никто из Драконов почему-то не поддержал его. - Наш сын погиб. И я узнал об этом сегодня ночью. Он предал мои чувства, Вийнор. Он провел со мной ночь и не соизволил мне сообщить об этом!       - Возможно, у него были на то серьезные причины, Владыка Миррдан? – спокойно произнес Найрим, удивленный и пораженный рассказом собрата. Вот только что-то не давало ему покоя, что-то ускользало от него во всей этой истории, и Найрим никак не мог понять, какую составляющую он упускает. – Он дал тебе какие-либо объяснения? Возможно, он просто не успел тебе сообщить об этом или изначально не хотел ставить тебя в неловкое положение?       - Он ничего не объяснил мне, - выплюнул Миррдан. Но, осознав, что сейчас он в первую очередь лжет самому себе, неторопливо оглядел всех собравшихся, а затем произнес:       - По крайней мере, в тот момент я находился не в самом лучшем состоянии для того, чтобы выслушивать его жалкие оправдания. Это не вернет мне сына. Как и осознания того, что с самого начала наша связь была преступлением, даже при условии, что я ничего о ней не помнил.       - Владыка Миррдан! – предостерегающе воскликнул Вийнор.       - Высокий лорд Вийнор, а как бы ты ощущал себя на моем месте? – ощетинился Миррдан. Вийнор пристально посмотрел на него, а потом негромко произнес:       - Прежде чем вернуться сюда, я видел много вероятностей того, что могло произойти после моей гибели, Владыка Миррдан. В одной из них Лиарт покончил с собой, не выдержав разлуки, - он вздрогнул, словно заново переживал этот момент. Лиарт обнял супруга, тесно прижимая его к себе, щедро делясь своим теплом, своей любовью. Вийнор несколько раз судорожно вдохнул и выдохнул, а затем посмотрел на Миррдана:       - В другой реальности он продолжил жить. Он отчаянно тосковал по мне, но продолжал жить и даже смог обрести утешение своего сердца. Я видел это своими глазами – мой возлюбленный делил постель и жизнь с эллайн. Не со мной – с другим – зато живой. Он помнил о брачных клятвах, но меня уже нельзя было вернуть, никак. И я был счастлив только потому, что мой Лиарт… Понимаешь ли ты меня, Владыка? Я был счастлив от того, что мой Лиарт жив. И пусть другой сопровождал его всю жизнь – но мой возлюбленный продолжал жить, приняв мою жертву. В третьей реальности мне повезло, и я вернулся туда, где он ждал меня. И все еще любил. Даже если он был бы с кем-то другим – для меня это не имело бы ровно никакого значения, потому что в этом случае я бы боролся за его любовь, за его чувства, чтобы в конечном итоге быть с ним вместе – снова. Мне нечего было ему прощать. Когда Рейнор лежал без сознания, ты открыл ему свое сердце. Это пробудило его, я думаю. И в то его первое воплощение – ты взял его невинность, а значит, ты знал, что у него на сердце. Я был свидетелем этому, Владыка Миррдан. И теперь, после всего этого – после того, как ты сам отказался от него тогда, в его первое воплощение, ты утверждаешь, что это он бесчестно поступил с тобой?       - Он скрыл от меня правду, высокий лорд Вийнор, - упрямо повторил Миррдан. – Я бы не отказался от своего сына – никогда. Он не должен был поступать со мной так подло…       - А от Рейнора, стало быть, ты бы отказался? – вдруг произнес Катайрен. – И забрал бы у него сына?       - Катайрен, я не… - Миррдан отрицательно покачал головой. – На тот момент Рейнор был связан с Эйреном. Он принадлежал своему Владыке. А я… я смог бы достойно воспитать нашего Наследника, и он не погиб бы… Я должен был знать об этом…       - Я не понимаю, Миррдан, - задумчиво произнес Найрим. – Ты любил Рейнора. Но в тот первый раз у вас что-то не сладилось, и его выбрал Эйрен. Или он выбрал Эйрена. Впрочем, это уже неважно. Ты отошел в сторону задолго до этого события, хотя, не скрою, все мы ожидали объявления о предстоящей помолвке. Суть в другом. Так получилось, что Рейнор пробыл с тобой ночь, и в этом определенно замешана Владычица – по крайней мере, так говорят те воспоминания, которыми Рейнор поделился с тобой. И в них речь шла о нашем будущем и некоем Договоре, заключенном между Рейнором и Владычицей. Я прав?       - Прав, - неохотно согласился Миррдан. Он не мог понять, к чему клонит Найрим.       - Далее. Ребенок, появившийся от вашего союза, был отдан на воспитание Лиарту на определенных условиях, при этом Лиарт не знал, кто был вторым отцом малыша, также, как и ты ничего не помнил и не знал о событиях той ночи. Рейнор погиб год спустя. Я ничего не путаю, Лиарт?       - Нет, - отрицательно покачал головой Лиарт. – Так все и было… Рейнор не сказал мне имя своего избранника, но совершенно ясно дал понять, что это не Эйрен. Большего я от него добиться не смог – он был чем-то явно опечален.       - Когда ты увидел Рейнора в первый раз, уже в его новом воплощении, ты был готов уничтожить Эйрена, лишь бы Рейнор был только твоим, - снова обратился Найрим к Миррдану. – И в этот раз ты был настроен весьма решительно. Мне даже пришлось тебя несколько осадить. Так?       - Так, - снова согласился Миррдан.       - Он ничего не помнил о своем прошлом, но было понятно и без этого, что вас тянет друг к другу – слишком явной была жажда в ваших глазах. И если сам Рейнор не отдавал себе отчета в своих действиях, то ты, обладая памятью прошлого, не мог не понимать, что ваши души тянутся друг к другу. Скорее всего, его память вернулась из-за того, что ты наконец-то переборол себя и открыл ему свое сердце. В результате твоего спонтанного решения Рейнор обрел свой атон, но прежде, чем ты узнал правду, вами обоими овладели древние инстинкты, и вы закрепили свой союз, ритуал которого был начал в ту ночь, о которой ты ничего не помнил, и с момента которой минуло уже более десяти сотен лет. Когда вы оба пришли в себя, Рейнор открыл тебе правду.       - Да, Найрим, все так и было, - подтвердил Миррдан.       - И для тебя вся сложность вопроса состоит в том, что Рейнор отвратительно поступил с тобой тогда. Между вами стоит сокрытие правды. Но – действительно ли это так? Ты сам признаешь, что не пожелал выслушать его объяснений, и я вполне могу понять, что в тот момент тебе было очень больно. Но отказываться выслушать его сейчас, мудро ли это, Владыка? Быть может, не стоит так торопиться с решением и все же узнать то, что он пытался сказать тебе?       - Что он может сказать мне? Ничто не оправдывает подобное, - тихо произнес Миррдан, но его услышали все.       Найрим о чем-то задумался, остальные тихо сидели, тесно прижимаясь к своим возлюбленным, словно черпая в партнерах силы и уверенность.       – Ответь мне, Владыка, но перед тем, как произнести слова, хорошенько послушай свое сердце, - очень серьезно произнес Найрим, разрушая звенящую тишину. – Ты любишь Рейнора? Ведь брачный союз, заключенный вами, не был бы подтвержден магией этой земли, если бы вы не испытывали друг к другу взаимных чувств.       Миррдан опешил. Такого вопроса он не ожидал. Казалось, что его раздирает на две противоречивые друг другу части: одна из них любила Рейнора больше жизни, вторая же отчаянно ненавидела, и Миррдан сам не мог объяснить себе этой двойственности. Любовь, ненависть и боль боролись в нем, и последние побеждали. Миррдан прислушивался к себе, пытаясь быть честным и беспристрастным. Найрим был прав – подобный союз нельзя заключить, не испытывая настоящих, искренних чувств к партнеру. Но правда, открытая после этого, давила на крылатого Владыку все своей массой – боль, непонимание, отчаяние, обида – все эти эмоции брали верх над любовью, загоняя истекающее ихором чувство все дальше, все глубже, уничтожая все самое ценное, заставляя забыть о чувствах. Молчание Миррдана длилось несколько минут, затем он посмотрел на Найрима и четко произнес:       - Нет.       Едва эти звуки слетели с его губ, как он почувствовал, что в сердце как будто вонзили длинную ледяную игру. Это было… больно. Любовь, вероятно, еще пыталась как-то сопротивляться, бороться, напоминая о себе, пытаясь как-то образумить крылатого Владыку, но все было тщетно. Он удержал маску спокойствия, хотя так и хотелось завыть от невыносимой муки.       - Я не могу любить того, кто солгал мне. Я не могу быть с тем, кто предал меня, - свой голос казался Миррдану чужим. Он осознавал, что его губы произносят роковые слова, но ничего не мог с этим поделать. Тело не повиновалось ему. Мелькнула мысль, что все это неправда, что он любит, любит Рейнора больше жизни, просто он в отчаянии, и ему необходимо выговориться, выплеснуть эту горечь, ядом растекающуюся по душе. Но губы не повиновались ему, произнося не те слова, что шли от сердца. Он весь словно заледенел, отгородившись ментальными щитами от собратьев.       - Это неправда, Рейнор не может предать, - неожиданно произнес Вийнор, с вызовом глядя на Миррдана.       - Ты хочешь сказать, что я лгу? – недобро прищурился Миррдан. Тело продолжало жить своей, отдельной от души жизнью. Миррдан с ужасом осознавал, что не владеет собой, но внешне никак не проявлял своих эмоций. Не мог проявить их. Он даже не мог дать никакого знака своим собратьям, и, следовательно, никто сейчас ему не мог помочь. Это было страшно.       - Я не утверждаю, что ты лжешь, Владыка Миррдан, но это не может быть правдой, - произнес Вийнор, – по крайней мере…       - Все, что сообщил вам Владыка Миррдан – истинная правда, - раздался ровный голос Рейнора. Все присутствующие резко встали, оборачиваясь. Рейнор бледный, с огромными фиолетовыми кругами под глазами, стоял, привалившись к косяку дверей. Он был одет в церемониальные одежды, те самые, в которых был на ритуале заключения брака Лиарта и Вийнора, а позже и своего. – В том, что произошло – и тогда, и сейчас – виноват только я один.       Миррдан при неожиданном появлении Рейнора дернулся, но тут же быстро отвел глаза, не желая встречаться с ним взглядом. Тело не желало, а вот сам Миррдан жаждал только одного – чтобы владыка его сердца услышал его безмолвный зов. Но ментальные щиты, которыми был окружен Владыка, не позволяли ни единой мысли изнутри просочиться сквозь плотный заслон.       Рейнор криво усмехнулся, видя столь явную демонстрацию неприязни – иного он уже и не ожидал, а затем медленно произнес:       - Владыка Миррдан, - сероглазый Дракон вздрогнул всем телом так явно, что это увидели все присутствующие, - ты все еще желаешь расторгнуть этот союз?       - Да, высокий лорд Рейнор, - ровно произнес Миррдан, не глядя на Рейнора. «Нет! Нет, Рейнор! Я не желаю!» Но его внутренний крик не услышал никто.       Ответ возлюбленного ударил Рейнора в самое сердце и отразился в глазах бесконечной болью. Он медленно кивнул:       - Значит, так тому и быть, Владыка моего сердца. Брачный союз будет аннулирован.       - Разве это возможно? – с горечью прошептал Миррдан, ни к кому не обращаясь. «Я не хочу этого, Рей… не слушай меня, прошу тебя… не смотри на внешнее, это не я… Я не хочу расставаться с тобой! Рей!»       - Все возможно, - так же горько произнес Рейнор. «Ради тебя я готов совершить невероятное…» - Ритуальный зал будет готов на закате.       - Хорошо, - Миррдан встал из кресла и развернулся, намереваясь покинуть столовую, но его остановил голос Рейнора, обращенный к нему:       - Владыка Миррдан…       Миррдан остановился – неужели услышал? - и посмотрел на Рейнора:       - Высокий лорд Рейнор?       - Позволь мне… позволь сказать тебе несколько слов, до того, как начнется ритуал…       - Что? – «нет… не услышал… Но, быть может, сейчас?»       Рейнор пересек пространство малой столовой, остановился в шаге от Миррдана и плавно опустился на колени. Склонив голову, он произнес:       - Я виновен перед тобой, Владыка Миррдан. Я не могу просить тебя простить меня, потому что причинил тебе боль и этому поступку нет прощения. Мне нет прощения… - при этих словах Рейнора Катайрен неожиданно вздрогнул, вспоминая свой, более серьезный проступок, за который он не мог простить себя много тысячелетий. Чуткий Шейрал, мгновенно уловив изменение настроения своего супруга, мягко привлек его к себе, и наваждение исчезло. А Рейнор продолжал:       - Я просто хочу, чтобы ты знал, мой Владыка, - при этих словах губы Миррдана почему-то задрожали, - все, что я сделал – было необходимо ради будущего. Я не мог сказать тебе о сыне, потому что иначе, знай ты о нем, погибли бы вы оба – его судьба уже была предрешена задолго до его рождения. Я не мог допустить твоей гибели. Ты слишком дорог для меня, как эгоистично бы это ни звучало. Но никогда я не пытался унизить тебя или причинить тебе боль. Только – защитить…       При этих словах Рейнора Миррдан как-то странно усмехнулся, но промолчал. Тело, но не разум, кричащий от боли, бьющийся об ментальные щиты и не имеющий сил для того, чтобы пробить их.       - Я должен был вернуться в новом воплощении в стенах своего Дома, как дар-Ашен. Именно поэтому был нужен Кейланор, и только для этого он и был рожден. Но во мне нет ничего ни от него, ни от Вийлайны. Как и в том прежнем воплощении, я - сын Вийнора и Лиарта. Я – не твой внук, и если только это стоит между нами… Мы все еще можем вернуть его, свет моего сердца…       - Не смей, - прошептал Миррдан так, будто голос отказывал ему. – Не смей больше так называть меня. Между нами стоит твоя ложь, твое предательство. Дважды предательство, Рейнор. Ты изменил клятвам, данным Эйрену, проведя ночь со мной. И ты не соизволил поставить меня в известность ни о близости, случившейся между нами, ни о появлении на свет нашего общего сына.       - Ты в своем праве, Владыка Миррдан… - слова Рейнора были наполнены горечью и болью. – Прошу тебя - не отказывай моему Дому в дружбе только потому, что сын этого Дома виновен пред тобою. Я приму любое твое наказание, подчинюсь любому твоему решению, но не обрушивай свой гнев и неудовольствие на Дом, которому я принадлежу. Лиарт и Вийнор не виновны перед тобой. Виновен я один… Только я… - произнеся последние слова, Рейнор провел пальцами по высокому подъему узкой стопы Миррдана, не закрытому плетеными ремнями сандалий, а потом склонился еще ниже и коснулся его губами. Один невесомый, почтительный поцелуй, другой, третий. Присутствующие затаили дыхание, а Миррдан совершенно растерялся, не зная, как себя вести.       В том, что сейчас Рейнор был искренен, он и не сомневался – достаточно было посмотреть на круги под глазами. Но… это… его коленопреклоненная поза, мягкие, сухие губы, благоговейно касающиеся его ног… это было много больше, чем мог вынести Миррдан. Еще немного, и он снова поддастся этому безумию, в итоге они опять окажутся в постели, и непонятно, что же хуже – быть с Рейнором или быть без него. Нет, такое простить невозможно, а значит, вместе им не быть. Обещание Рейнора вернуть их – его сына – нет, в это Миррдан поверить не мог. Больше никогда он не поверит предателю.       - Достаточно, высокий лорд Рейнор, - резкий голос Миррдана хлестнул Рейнора, словно плеть. – Я готов забыть обо всем, но вот простить тебя пока не могу. Тем не менее, у меня есть определенные условия.       - Приняты, - быстро произнес Рейнор.       - Ты еще не знаешь их, а уже готов согласиться? – ехидно прищурился Миррдан. Что-то внутри него торжествовало, и это было по меньшей мере странно.       - Владыка… Я приму любые твои условия безоговорочно… - «потому что иначе я просто не могу, свет мой… и потому, что ты дорог мне…»       - Я желаю забыть об этом браке. О том, что вообще когда-либо знал тебя, - произнесли губы.       - Принято, – «любое твое желание, мой супруг… даже если это уничтожит меня»       - Я больше не желаю видеть тебя самого, - весь вид Миррдана выражал презрение, больно ранившее Рейнора.       - Принято, - «но по крайней мере, мне останется память об этих двух ночах, счастье мое…»       - Ты никогда не переступишь порог моего Дома и никогда не войдешь туда, где нахожусь я.       - Принято, - глухо произнес Рейнор. Это было плохо, потому что обрубало все возможные варианты вероятного примирения в будущем – Рейнор все еще надеялся на то, что сможет вымолить прощение.       - Я желаю, чтобы ты забыл обо мне, - а вот это было совершенно неожиданно. Условие, только что поставленное Миррданом, сводило все на нет. И оно было самой страшной карой для того, кто винил только себя одного во всех бедах. Рейнор резко вскинул голову и, посмотрев Миррдану прямо в глаза, задыхаясь от боли, пронзившей все его существо, произнес:       - Это невозможно. Пощади, Владыка…       - Таково мое желание, - холодность тона, презрение в голосе сквозили так отчетливо, так ясно, что всем присутствующим почему-то стало неуютно. И если они – по сути, посторонние - ощущали себя так… плохо, что же тогда должен чувствовать тот, кто стоит сейчас перед Драконом на коленях, пытаясь вымолить хоть каплю снисхождения?       Рейнор же понимал, что возлюбленный просто не оставлял ему никакого пространства для вероятного маневра, к тому же… это требование было прямым нарушением брачных клятв, данных им Миррдану на Время и Вечность. И если Рейнор мог отпустить Миррдана, освободив его от всех обязательств, но при этом связав себя по рукам и ногам – и таким образом дать ему желаемый развод, то последнее условие подводило Рейнора к черте, переступив которую, он мог лишиться души. Он неверяще посмотрел Миррдана – этот брак можно было расторгнуть только если один из супругов останется верен данным другому клятвам, принося в жертву все, что было для него важным. Рейнор намеревался таким образом освободить Миррдана, но сам…       - Миррдан, ты требуешь стереть ему память? – с удивлением воскликнул Найрим. Рейнор молчал и только пил лицо возлюбленного взглядом. Прекрасный, желанный, но такой далекий и холодный сейчас… И только когда тишина затянулась, Рейнор произнес:       - Могу ли я просить… умолять тебя об отмене этого условия? – голос его сорвался и охрип. – Я дал тебе клятвы перед сиянием Вечности, Владыка Миррдан. Они не могут быть нарушены. Я обещал любить тебя Время и Вечность. Ты вправе требовать любого наказания, но… ты желаешь, чтобы помимо твоей ненависти я был наказан магией еще и за клятвопреступничество?       - Ты уже обещал верность Эйрену однажды, разве ты был наказан за это? – холодно возразил Миррдан, явно отчего-то задетый за живое. По крайней мере, со стороны казалось, что он и сам не отдавал себе отчета в том, что его так сильно зацепило в отчаянной мольбе Рейнора, но внимать ей совершенно не собирался.       - Владыка Миррдан, - воскликнул Катайрен, недоумевая – Миррдан никогда не был жестоким, но сейчас его слова и действия переходили все мыслимые и немыслимые границы. Катайрен не мог понять, что творится с Миррданом, но и промолчать не мог. Понимали ли другие собратья, что происходящее больше похоже на дешевый фарс, нежели на правду? Он встретился взглядом с глазами Найрима, безмолвный диалог продлился несколько секунд, и Найрим слегка склонил голову – ему тоже все происходящее очень сильно не нравилось. Лиарт и Вийнор, глядя на разворачивающуюся драму, никак не могли выйти из ступора, или… они чего-то ждали? - Опомнись! – продолжил Катайрен, - вина Рейнора не так велика, чтобы…       - Вину Рейнора могу оценить только я, - отрезал Миррдан. – Я жду твоего решения, высокий лорд.       - Твой покой дороже, - прошептал Рейнор, закрывая глаза. – Принято.       - Рей!       - Миррдан, что же ты творишь? – воскликнул Найрим. Он заметил, что зрачки Миррдана неестественно расширены, что он как-то странно дышит: рвано, глотками, словно ему не хватает воздуха. – Отзови это условие, прошу тебя!       Но Миррдан смотрел на Рейнора, не обращая ни на кого внимания. Тот молчал, а потом открыл глаза, и Миррдан утонул в темных омутах боли. На какую-то долю мгновения ему захотелось опуститься на колени рядом с ним, обнять его и просить прощения за свою жестокость, за холодность и презрение, за боль, которую причиняли возлюбленному его слова. Но тело не отзывалось, а губы продолжали произносить то, что уничтожало Рейнора.       - Я смел надеяться на то, что ты позволишь оставить мне сладость воспоминаний о твоем Даре, сделавшем меня счастливейшим из смертных… - с горечью произнес Рейнор, не отводя взгляда от лица возлюбленного, стараясь задержать его в памяти подольше, до того, как исполнение приговора отнимет у него даже это мимолетное счастье – воспоминания, - что ж, это говорит о моей глупости и самонадеянности… Если ты отнимешь у меня память…       - Рейнор, это безумие! – воскликнул Лиарт. Они с Вийнором и рады бы были вмешаться, но не могли – Рейнор уже давно был совершеннолетним и со своим супругом должен был уладить это сам. Лиарт был готов отдать все, что имел, но требования Миррдана были настолько жестоки, что ситуация в целом просто не укладывалась у Дракона в голове.       - Если… ты отнимешь у меня память… - запинаясь почти на каждом слове произнес Рейнор, - я снова забуду тебя… и, вероятно, больше никогда… не смогу вспомнить… и все же… я буду искать тебя среди тысяч других… сходя с ума от наваждения… как это уже происходило со мной… что ж… достойное наказание для зарвавшегося смертного… да будет так, мой Владыка… - казалось, что Рейнору больно говорить, настолько тяжело ему давалось каждое слово.       - Рей! Ты не можешь! Ты понимаешь, на что обрекаешь себя? – Вийнор отпустил ладонь супруга, мягко приблизился к сыну, опустился на колени рядом, всмотрелся в глаза Рейнора и отпрянул – в них, под глубокими волнами боли, проглядывалось плещущееся безумие.       - Владыка Миррдан в своем праве… он может требовать от своего супруга все, что угодно… но было бы гораздо проще, если бы он потребовал у меня вырезать свое сердце и отдать ему… было бы не так… больно… - криво усмехнулся Рейнор, ощущая, как внутри скребется зверь, требуя выпустить на волю; но сейчас это просто невозможно – нужно было потерпеть еще немного, еще чуть-чуть – и тогда, оставшись наедине с собой, он сможет позволить себе выплеснуть свою боль в яростном животном крике до того, как ритуал поглотит его память, а магия приступит к наказанию. – Но, - он снова посмотрел на Миррдана, - если ты желаешь забрать у меня один свой Дар, то я должен вернуть тебе и другой, чтобы не стать дважды клятвопреступником, - Рейнор откинул косу и расстегнул цепочку, спрятанную от посторонних глаз под одеждой, на которой висела полукруглая серебряная подвеска с вплавленным в нее фиолетовым камнем. В последний раз он благоговейно пропустил звенья цепочки через пальцы и протянул подрагивающие ладони Миррдану:       - Я не вправе обладать этим…       Миррдан был ошеломлен, если не сказать больше. Он смотрел на Рейнора, держащего в своих раскрытых ладонях его единственный подарок, неизвестно как уцелевший сквозь века, и не мог понять, что же ему сейчас делать?       - Это принадлежит тебе… - неуверенно произнесли губы Дракона. Рейнор отрицательно покачал головой:       - Это Дар любви, память о которой ты желаешь у меня забрать. Принимая твои условия, Владыка, я должен сделать все, чтобы не нарушить слово, данное тебе сейчас. Этот Дар будет напоминанием о тебе. А ты… ты не желаешь этого…       - Но… Это подарок… - Миррдан словно уже и сам был не рад тем требованиям, что выставил. Ситуация становилась все более абсурдной, но теперь стало невозможным взять свои слова обратно. Так же, как и забрать подарок. Найрим с упреком покачал головой, глядя на все это, а потом протянул руку и аккуратно взял подвеску:       - Шах и мат, Владыка Миррдан. Пусть этот Дар пока хранится у меня. Рейнор прав – он должен отдать все, чтобы соблюсти твои требования. Я понимаю его. И, как ни странно, понимаю и тебя тоже в твоем нежелании забирать подарок. Хоть это и звучит странно – один Дар ты забираешь, а другой - не желаешь. Понимаешь ли ты сейчас сам себя, Владыка Миррдан?       Миррдан затравленно огляделся:       - Я в своем праве!       - Никто и не отбирает у тебя этого права, Владыка, - примирительно произнес Найрим, пристально вглядываясь в лицо Миррдана. – Но быть может, ты еще раз обдумаешь все и смягчишь условия, выставленные Рейнору? Прошу тебя…       - Нет! Как вы не поймете? Это не… - пары секунд, всего пары секунд не хватило Миррдану, чтобы успеть сообщить собратьям, что им управляют. Он почти сумел, почти вырвался… Отчаяние захлестывало его с головой. Он боролся, отчаянно боролся, отчетливо осознавая, что от итога этой схватки зависит его будущее. И не только его, но и Рейнора.       - Твои условия приняты, Владыка Миррдан, - тихо произнес Рейнор. – Я отдам тебе все, что ты потребовал. Желаешь ли ты добавишь еще что-либо к тому, что уже было озвучено?       Миррдан с удивлением посмотрел на все еще стоявшего на коленях Рейнора. Голова его возлюбленного была опущена, руки подрагивали, и весь он был напряжен, словно тетива тугого лука. «Зачем, зачем? Почему? Я не хочу причинять тебе боли, супруг мой… Как мне…»       - Нет, - с удивлением услышал Миррдан свой собственный голос. – Достаточно и этого.       - Предварительный Договор заключен, - печально произнес Найрим, взявший на себя роль арбитра в этом нелегком деле.       Миррдан хотел было направиться к выходу, но Рейнор произнес:       - Владыка Миррдан… позволь мне… - и умолк, будто сказал нелепость и устыдился ее.       - Что? Снова принести извинения? – резко спросил Миррдан, всем своим видом показывая, что он был порядком утомлен и бессонной ночью, и последующими событиями. Он хотел всего лишь выйти наружу, ему просто необходим был глоток свежего воздуха… воздуха? Миррдан вдруг ощутил, что у него закружилась голова и начало темнеть в глазах.       - Нет, ничего… - всего лишь на мгновение Рейнор поддался слабости – это безумие, просить Миррдана о единственном поцелуе… просить того, кто испытывает к тебе отвращение, того, для кого ты – полное ничтожество, предатель, которому нет места в жизни возлюбленного.       - В таком случае, - как-то очень медленно произнес Миррдан, ощущая, как губы повинуются ему, но все еще не веря в то, что у него получилось - я хотел бы…       И свет померк в его глазах. Последнее, что слышал Миррдан, это крик Рейнора, произносящего его имя.

***

      Рейнор едва успел сорваться и подхватить бессознательное тело Миррдана:       - Миррдан! Что с тобой, жизнь моя?       Вийнор тут же послал зов арейрам. Призрачная вуаль внезапно исчезла, как будто кукловоду надоело забавляться с этой игрушкой, либо Миррдан сам каким-то образом смог победить непонятного врага. Эта его внезапная слабость больше говорила о втором варианте, либо самому Вийнору просто отчаянно хотелось верить в то, что чувства, некогда испытываемые Миррданом к его сыну, не могли исчезнуть просто так.       Рейнор перенес возлюбленного на диван и осторожно уложил его. Миррдан дышал, но как-то уж очень медленно, и это смертельно напугало Рейнора. Он приложило ухо к груди Миррдана, слушая, как замедляется биение сердца некогда могучего Дракона.       - Нет, - произнес он. Прибывшие на зов господина арейры попытались оттеснить Рейнора от бессознательного тела Миррдана, но он отказывался уходить. Быстрее всех сориентировался Катайрен – молниеносно обездвижив Рейнора, он оттащил его от дивана, предоставляя арейрам пространство для работы. Рейнор отчаянно сопротивлялся, пытаясь вырваться из стального захвата, но у него ничего не получалось. Шейрал тенью скользнул к ним, посмотрел своему Дракону в глаза, а потом положил свои узкие ладони на виски Рейнора; пристально посмотрев ему в глаза, что-то быстро и тихо произнес. Рейнор начал успокаиваться, Шейрал продолжал что-то говорить ему, не разрывая тактильного контакта. Наконец Рейнор смог взять себя в руки, и Шейрал, слабо улыбнувшись, отошел от него. Катайрен уже второй раз за сутки испытал чувство дежавю.       Казалось, что Рейнор застыл, подобно статуе. Он не отрывал взгляда от того места, где лежал окруженный арейрами Миррдан, испытывая горькое отчаяние. Страх за жизнь возлюбленного окутал его плотным шлейфом.       - Если он умрет, - раздался неестественно ровный голос Рейнора, - я последую за ним.       Лиарт открыл было рот, но был остановлен тяжелым взглядом Рейнора, которым тот окинул всех присутствующих.       - Он не умрет, namas’se, - поклонившись, произнес один из арейров. – Мы погрузили его в стазис, потому что не имеем представления о том, каким именно ядом он отравлен. Но поверьте, мы найдем ответ на этот вопрос.       - Отравлен?! – одновременно воскликнули Вийнор и Рейнор. Рейнор рванулся из рук Катайрена и упал на колени возле дивана, на котором лежал неестественно бледный Миррдан. Грудь его слабо колыхалась, вдохи и выдохи были столь редкими, что если не присматриваться, то можно было подумать, что он совсем не дышит.       - Кто? Кто посмел отравить супруга Наследника в его же собственном Доме? – ярость, душившую Рейнора, казалось, можно было потрогать руками. Арейры невольно попятились, опасаясь гнева Наследника, и в тот же момент взвыли Скрижали. Рейнор закрыл глаза, всего лишь на мгновение, так ему было проще концентрироваться, а потом вдруг широко распахнул их, и его лицо исказила кривая ухмылка:       - Преступник схвачен при попытке повредить Скрижаль Южной башни.       Он было вскочил на ноги, но посмотрев на бледного Миррдана, подхватил его на руки:       - Отец, я буду в своих покоях. Охрану…       - Уже на месте. Я посмотрю, кто попал в нашу ловушку, - Лиарт ободряюще улыбнулся Рейнору, и они с Вийнором в компании Найрима и Джареда покинули малую столовую, Катайрен и Шейрал проследовали с Рейнором в его покои, справедливо рассудив, что Рейнору могут понадобиться дополнительные бойцы. Войдя в личные апартаменты, они были изумлены открывшейся им картиной: все было перевернуто вверх дном так, словно здесь по меньшей мере происходила последняя битва.       Рейнор изумленно поднял правую бровь, с недоумением переглянулся с Шейралом и Катайреном и, продолжая удерживать Миррдана на руках, резко развернулся.       - Я займу покои отца, - сказал он, направляясь к комнатам, некогда принадлежавшим Вийнору. Устроив Миррдана на широкой постели и накрыв его тонким покрывалом, Рейнор устало растянулся рядом. Шейрал и Катайрен с двумя арейрами расположились в гостиной. Снаружи стояло три стражника. Что-то странное происходило в замке. Это настораживало и пугало одновременно, но приступов паники, подобной той, что некогда овладела Джаредом, у них не было. Они были вместе, а это значило, что у них есть надежда на победу.