Глава Тридцать Четвертая Sarma’ah er larr’ha’ass mei * Свет моей жизни
- Что? Диймар! – нетерпеливо воскликнул Эйрен, уже догадываясь о непроизнесенном. Арейр ответил непроницаемым взглядом, а губы его произнесли следующее: - Враг, лишивший тебя разума, ставил себе конечной целью подчинение. Ему нужен был послушный его воле и полностью контролируемый Дракон. Чтобы получить желаемое, наш противник пытался максимально возможно ослабить тебя и затем добраться до сокровенного – узнать твое имя души, повелитель. Но Дракон практически неуязвим, пока с ним рядом есть Защитник. Эйрен с насмешкой посмотрел на арейра: - Это общеизвестно. - Не совсем, - возразил тот, и Эйрен прищурился. - На самом деле лишь немногие понимают значение этого факта, повелитель, - совершенно серьезно произнес Диймар. Его несколько позабавило явное нетерпение Эйрена, выражение надменного превосходства смешанного с открытой, почти мальчишеской улыбкой на совершенном лице. Если бы не жизненно важная необходимость этой беседы и серьезность темы, то, возможно, Диймар не смог бы удержаться от попытки немного подшутить над таким Драконом. Слишком уж велико было искушение дернуть его за хвост. К сожалению, время для любых шуток было весьма неподходящим. Арейр вздохнул, укоризненно посмотрел на Эйрена и продолжил: - Мало кто знает о том, что конкретно представляет собой союз Защитника и его Владыки, что такое соединяющие их Узы и как они влияют на обоих представителей этого симбиоза. К моему глубокому сожалению, большинство эллайн считают, что Защитники - всего лишь живые игрушки Драконов, постельные грелки, обязанные отдать свою жизнь во имя Дракона при первых признаках опасности. Никто не хочет видеть глубину и силу привязанности, которую испытывают оба – и Дракон, и его Защитник. Эйрен внимательно посмотрел на своего арейра, и насмешка мгновенно исчезла с его лица: - А ты, стало быть, представляешь и видишь? – стужа в голосе Владыки была способна выморозить ареал в одно мгновение. Диймар в ответ лишь кивнул, определенно впечатленный тем, насколько быстро Эйрен отреагировал на сказанное, осознавая угрозу, и поспешил объясниться, словно заверяя того в своей преданности: - Я не одно столетие служу тебе, повелитель. Тем более я видел не только тебя и Рейнора, но также и Лиарта с Вийнором. Я наблюдал за тем, как зарождаются ваши с Рейнором чувства, ибо невозможно было остаться в стороне – энергия, излучаемая вами обоими, расходилась подобно цунами. Я ощущал силу магии Единения во время вашего ритуала… и я видел, как на тебя смотрел твой a’maire, повелитель. Разумеется, что у меня – да, видимо, и не только у меня - было время, чтобы разобраться во всем. Эйрен скептически хмыкнул, но его серебристые глаза все еще были холодны: - Так уж и во всем? – «Даже мы не смогли толком во всем разобраться, а ведь мы изучали симбиоз Хранителя и Защитника практически с самого возникновения этих уз». - Хорошо, - согласился Диймар, осознавая, насколько был близок к своей вероятной кончине, вторгаясь в святая святых - величайшую тайну драконьего племени, - пусть не во всем. Я бы назвал это основным механизмом действия. - Я весь внимание, - совершенно серьезным тоном произнес Эйрен. Диймара пробил внутренний озноб. За прошедшие несколько дней он совершенно забыл, что его подопечный – Владыка-Хранитель, могущественный Дракон – правитель ареала. Не имеет значения, что тот растерял свое могущество за последние века. Он так и остался представителем крылатого племени - с силой или без нее. И похоже, что своей откровенностью Диймар уже подписал себе смертный приговор, ибо в поисках истины и справедливости влез туда, куда ему соваться не следовало. Или следовало, но предварительно стоило несколько раз подумать, прежде чем тянуть Дракона за хвост. Но что тут рассуждать – задним числом все мы мудры и рассудительны. Слова уже произнесены, а значит, придется идти до конца. Лучше бы, конечно, по трупам врагов… Пусть даже это будет стоить самому Диймару жизни. - Прости мою дерзость, повелитель, - почтительно произнес арейр. – Все, что я хочу тебе сказать – лишь мои догадки и размышления, и они ни в коей мере не претендуют на истину. Тем не менее, я хочу поделиться с тобой, к чему пришел в своих изысканиях. Диймар огляделся, затем убедился в том, что двери плотно закрыты, и активировал амулет, спрятанный под слоями одежды. Эйрен как-то странно прищурился, снова пристально всмотрелся в Диймара, да так, что у того все просто заледенело в груди, и он уже мысленно распрощался с жизнью несколько раз, а затем медленно кивнул, указывая глазами на спрятанный под одеждой артефакт: - Понимаю. Мне бы тоже не хотелось, чтобы нас сейчас кто-либо услышал. Диймар еле слышно выдохнул – обошлось. По-хорошему, надо было бы предварительно спросить разрешения на использование подобного артефакта в покоях Владыки - он и так позволил себе очень многое, отступив от всех мыслимых правил, но его извинял лишь тот факт, что времени у них в наличии имелось практически в обрез.Как-то не до особых политесов. Он и так уже нарушил все возможные правила, и удивительно, что Эйрен пока еще лояльно относится к нему. Диймар почтительно склонил голову, безмолвно благодаря повелителя, и продолжил: - Владыка-Хранитель – это тот, кто трансформирует в себе энергию с помощью Сердца Рода, чтобы отдать ее Источнику для Владычицы Виирдаану. Чистая энергия, песнь души Дракона, предназначенная для исцеления ран этой земли, оставленных великой войной. При этом Хранитель отдает все, что у него есть, не жалея и не щадя себя, - печально улыбнулся Диймар. – Это волшебство из сказок и древних легенд ожило и нашло свое воплощение в племени Драконов, пришедших на отчаянный зов мага, впоследствии ставшего возлюбленным Дракона. Кто из нас не мечтал оказаться на его месте? - Мечтал? Вряд ли, - тень набежала на лицо Эйрена. – Никто не хотел… - Нет, повелитель, - почтительно перебил Диймар. – Многие мечтали и боялись одновременно. Потому что не понимали и все еще не понимают… Я продолжу. Отдавая всю свою энергию, Владыка-Хранитель становится уязвимым. Для восполнения энергии нужен партнер. Не просто кто-то рядом, а тот, кто способен почувствовать душу Дракона, услышать его зов в ночи. Эйрен снова скептически хмыкнул, склонив голову и преувеличенно заинтересованно рассматривая узор на покрывале: - Поэтично. - Ты не хуже меня знаешь, что это истина, повелитель, - ровно продолжил Диймар. – Защитник – тот, рядом с кем Хранителю тепло и спокойно. - Постельная грелка, иначе говоря. - Я имею в виду тепло души и внутренний покой, - у Диймара начало складываться впечатление, что Эйрен намеренно провоцирует его на срыв. «Перетопчется», - съехидничал внутренний голос. Арейр едва не расхохотался, но вовремя опомнился, пообещав себе позже проанализировать свое поведение. Видимо, события последних дней повлияли на него намного сильнее, чем он сам предполагал. Иначе откуда могли взяться и безрассудность, и ехидство, пусть даже и внутреннего голоса, который, на минуточку, является бредом его воспаленного подсознания. – Но опять же, повторюсь, это всего лишь мои догадки и размышления, повелитель. Я не берусь утверждать, что абсолютно прав – это можешь знать только ты. На несколько минут воцарилась тишина. Эйрен не торопился с ответом, словно погрузившись в свои мысли, Диймар терпеливо ожидал. Наконец Эйрен прервал свое духовное созерцание и посмотрел на Диймара странным нечитаемым взглядом: - Ты прав. Выбирая своего a’maire, мы прислушиваемся и к своим, и к внутренним ощущениям потенциального Избранного. Если рядом с Избранным тепло и спокойно, а душа поет, и он в то же самое время не испытывает отвращения, значит, он и есть тот, кто может стать Защитником. Мой единственный опыт с Рейнором… - Эйрен вдруг мягко улыбнулся, в расплавленном серебре его глаз замерцали драконьи искорки, и Диймару на какое-то мгновение почудилось, что он видит Эйрена, только-только запечатлившего своего единственного a’maire. – Это счастье, Диймар, потому что Защитник – тот, с кем можно разделить свое одиночество, тот, кто понимает и принимает тебя… полностью. Тот, кто разделяет с тобой время и пространство, сердце и душу, все, что есть в тебе, видя не власть, почет и преклонение, а тебя самого. Эйрен снова замолчал, на губах появилась рассеянная улыбка, а во взгляде миндалевидных глаз появилось нечто такое, что умудренный опытом арейр мгновенно понял - Дракон по самый кончик хвоста окунулся в воспоминания того невероятного дня,и вновь переживает и ощущает весь спектр чувств, который подарило ему то первое Единение, отрешившись на данный момент от всего мира. Диймар с удивлением смотрел на изменения, происходящие с Драконом, с трудом удерживаясь от возгласа изумления, так и рвущегося из горла – медленно исчезали темные круги вокруг глаз и сглаживались морщины, оставленные временем, кожа снова засияла сверкающим перламутром. Таким некогда был могущественный Владыка – в самом начале расцвета своей власти и силы - много сотен лет назад, когда запечатлил Рейнора дар-Ашена, своего единственного a’maire в Nes’ka’rheie. Воспоминания кружили вокруг Диймара, словно последние листья поздней осени, опадающие с деревьев и устилающие землю багряным ковром, бережно укрывая ее от предстоящих холодов. Казалось – протяни руку, и нужное видение само упадет в ладонь, раскрываясь подобно диковинному лотосу, едва первые лучи солнца коснутся его лепестков, произрастающему во владениях повелителя океана Оэйву. Арейр мягко улыбнулся – даже он помнит тот день,что был до невероятности удивительным и весьма щедрым на переполняющие душу эмоции. Казалось, что большего счастья испытать уже просто невозможно. Среброволосый Эйрен с глазами цвета расплавленного олова и алебастровой кожей, высокий, сильный, статный – крылатый Владыка, на тот момент только входящий в пик своей силы и могущества, и под стать ему - совсем юный изящный Рейнор, едва переступивший порог совершеннолетия - темноволосый и темноглазый – пока еще единственное дитя, появившееся от союза двух Драконов, первое в череде себе подобных: возлюбленный и благословенный Дар Виирдаану, соединивший в себе гены и наследие двух рас, живое воплощение всего самого лучшего, что только могли дать Драконы и эллайн. На первый взгляд Владыка и его a’maire были такие разные, словно день и ночь, но стоило немного внимательнее присмотреться, и можно было увидеть даже невооруженным взглядом, что один – естественное продолжение второго. Два воина – Хранитель и Защитник, идеально подходившие друг другу: честь, мощь, сила, верность, многократно помноженные на искреннюю взаимную любовь – в те дни все говорило о нерушимости и благоприятности этого союза. Две души, за краткий миг времени ставшие единым целым, слились настолько гармонично, что казалось, быть по-другому уже просто не могло – так было всегда. Каждый взгляд, каждый жест, обращённые друг к другу, каждое произнесенное слово были пронизаны такой невероятной, всепоглощающей любовью, такой щемящей нежностью, таким безграничным доверием, что, глядя на них не только Диймару порой хотелось плакать от переполнявших его чувств. Воздушный замок так и фонил чистой искрящейся энергией, которой у Дракона было просто в избытке: неудивительно, что Источник просто не успевал забирать ее, и она бурным потоком выплескивалась на всех, кто находился рядом, пробуждая в тех, кто окружал пару, самое чистое, светлое, давая надежду на лучшее будущее – столь невероятные искренние чувства не могли проявляться иначе... - Защитник – это душа Дракона, - раздался в звенящей тишине голос Эйрена, наполненный тоской и болью. Диймар, с трудом очнувшись от воспоминаний, был изумлен услышанным. Он с удивлением внимал повелителю, с трудом возвращаясь в реальность, а Эйрен не мигая смотрел на него, продолжив, и каждое его слово отливало горечью: - Недостающая ее часть. Это и есть величайшая тайна нашей силы. A’maire нужен вовсе не для того, чтобы Дракон мог продолжать жить. Это – всего лишь одно из многочисленных условий Договора, не самое важное, но основополагающее. Именно оно является своего рода фильтром между Драконами и эллайн, отсеивая жаждущих власти и наживы, а также нечистых помыслами, отмечая Печатью потенциальных Избранных, тех эллайн, что способны не только брать, но и отдавать, потому что с помощью a'maire Дракон питает энергией землю, которой принадлежит. Изначальное предназначение Защитников заключается вовсе не в смерти ради Драконов и не в бездумном использовании их тел ради накопления и передачи энергии. Видишь ли, Виирдаану – удивительный многогранный прекрасный мир, земля надежды и радости, подарившая Драконам давно утерянное. Ради ее существования мы отдали один дар, ничего не прося за это, но взамен она одарила нас другим, намного более ценным с нашей точки зрения, чем тот, что был пожертвован нами ей. Помимо утраченных крыльев и веры в чудо, она наделила нас яркими, сильными чувствами, которые мы так тщательно скрывали и почти похоронили внутри самих себя, после того как перешли на энергетический план существования, и позволила нам, наконец, обрести цельность. Ибо a’maire для нас– это прежде всего потенциальный супруг, вторая половина драконьей души, лучшее, самое чистое и самое светлое, что только может быть в Драконе. Драгоценнейший Дар этой земли своим Хранителям. Sarma’ah er larr’ha’ass nei…* Диймар открыл было рот, но резко передумал и благоразумно промолчал. Время для вопросов еще не наступило. Эйрен и так только что поразил его в самое сердце своим признанием и одарил величайшим доверием. Потому что такую тайну следовало хранить за семью замками в глубочайшем подземном бункере под бдительным оком внушительной армии. И убивать каждого, кто осмелится хотя бы приоткрыть завесу этой тайны. Драконы правы в том, что тщательно оберегают свой секрет от эллайн. Настроения, бродившие среди высокой аристократии, никогда не внушали доверия. А в свете последних событий – любители мутить воду могут истолковать это далеко не в пользу крылатых и изменить баланс сил так, что уничтожат и Драконов, и себя, и Виирдаану. - Хранителю нужно восполнять свой энергетический баланс, это неизменная константа нашего мира, - продолжил Эйрен. – И Защитник играет в этом процессе немаловажную роль. Но простое физическое влечение к a’maire не дает нужного результата, оно лишь говорит о совместимости потенциальных партнеров. Близость – это еще не все. Главную роль играют чувства. И прежде всего – чувства Дракона. И это – я имею в виду восполнение энергии - возможно, если его чувства взаимны – только тогда при Единении высвобождается такое количество энергии, которое необходимо Владыке Драконов для восстановления, - с горечью произнес Эйрен. – Чистая, яркая, прекрасная энергия взаимной любви. Она единственная обладает невероятной силой исцеления и созидания.Я не осознавал этого… Вознесшись в своей гордыне и амбициях, считая на тот момент, что превзошел Лиарта и Вийнора, решил, что мне по праву принадлежит все, чего я только ни пожелаю, ибо теперь я - Владыка этой земли. Возомнил себя лучшим, достойнейшим Хранителем и потерял все. Зависть… банальная зависть – но сколько бед она принесла… Диймар что-то тихо пробормотал, и Эйрен выжидающе уставился на него: - Что? - Вряд ли это можно назвать завистью, повелитель, - осмелился Диймар. Сегодняшний вечер откровений полностью выбил его из себя. – Там… там было что-то другое. Прости мою дерзость, - склонил он голову. - Тебе не за что сейчас просить прощения, - произнес Эйрен. – В том, что ты сказал мне за эти дни, нет ни слова лжи, Диймар. Я чувствую и твою искренность, и твое беспокойство обо мне. Пусть я потерял всю свою энергию – Источник выпил меня почти до конца, это правда, но я все еще Хранитель и Дракон, хоть моя память и подводит меня. Скорее всего, ты прав… Я прервал тебя. Прошу, продолжай. Диймару казалось, что большего изумления он не испытывал никогда, и вот надо же – Эйрен в очередной раз удивил его. Невероятно… - Хранитель ареала становится уязвимым только после того, как Источник полностью поглощает его энергию после Единения – это опустошение длится всего лишь несколько дней, затем начинается длительный процесс восстановления. Именно поэтому Дракону требуется Защитник – на краткий период уязвимости и последующий – накопления и трансформации полученного. Только в вашем союзе с Рейнором ты – единственный Владыка, у которого энергии всегда было в избытке, настолько, что ваши чувства окутывали всех, кто находился рядом, - произнес Диймар. Эйрен, пораженный услышанным, с неверием смотрел на своего арейра. Тот лишь печально улыбнулся в ответ. - Ты… уверен? – спросил Эйрен, осознавая,что он только что услышал. - Абсолютно. Ты никогда не нуждался в энергии, купаясь в ней и чувствах своего Защитника. Разумеется, в каком-то смысле вы действительно превзошли Лиарта и Вийнора – тебе никогда не требовалось восстановление, повелитель. - Но… как? - Думаю, ключ кроется в твоей памяти, мой господин. Возможно, дело еще и в происхождении самого Рейнора. Но это всего лишь мои догадки – я не проводил изысканий. Все, что известно мне на данное время: магия a’maire – чувства его души и песнь сердца – любовь, самое мощное его оружие во все времена, а также защита, равной которой никогда не было и до сих пор нет. Лишь искренняя и всепоглощающая любовь к Дракону ведет Защитника в ритуале ke’aire, только она способна на великую жертву ради возлюбленного, - тихо закончил Диймар. Эйрен не мигая смотрел на своего арейра, ощущая в его словах затаенную тоску. Словно вспышка мелькнуло видение и пропало. - Кто же из Драконов украл сердце моего арейра? – длинные тонкие пальцы коснулись подбородка Диймара, заставляя того поднять голову. Боль на мгновение показалась в фиалковых глазах: - Владыка Миррдан… - раздался шепот. Эйрен в изумлении поднял правую бровь, явно не ожидая подобного ответа, а Диймар в ужасе зажал себе рот обеими руками. - Владыка Миррдан, значит, - ровно произнес Эйрен. – Как давно? Диймар как-то жалко улыбнулся, понимая, что лгать и юлить нет смысла: - С того момента, как Драконы откликнулись на зов Вийнора. - Он знает? – Диймар отрицательно покачал головой. - Покажи мне Печать, - потребовал Эйрен. - Повелитель… - Печать, Диймар, - властно приказал Дракон. Ослушаться Диймар не посмел, медленно стянул тунику и повернулся спиной. Эйрен сполз с кровати, развернул арейра так, чтобы лучше рассмотреть татуировку… и с изумлением выдохнул: жемчуг и пепел – цвета Миррдана. – Избранный, - тихо произнес Эйрен. – Почему ты не сказал ему? - Потому что я не вправе покидать ареал – так было установлено после битвы, - как-то устало произнес Диймар, натягивая тунику. – Да и возраст… Посмотри на меня, повелитель… Какой из меня a’maire? Мое время уже на исходе. - Таурат? Он… - Эйрен запнулся, увидев, как мгновенно побледнел Диймар. - Повелитель, - прошептали побелевшие губы, и арейр рухнул на колени, - пощади… Эйрен опустился на ковер, обнял Диймара, позволяя тому выплакать свою боль. «Значит, Владыка Миррдан поэтому все еще один… Его a'maire здесь, носится со мной… а их сын отдал часть своей души Сердцу Рода… и при этом, я считал себя самым несчастным…» - Как же тяжело тебе было носить это в себе, - вслух прошептал Эйрен. – Ты был один. Я даже представить себе не могу, через что ты прошел, мой Диймар. Теперь я понимаю, откуда ты столько знаешь о нас. Ты выстрадал это душой и сердцем. Некоторое время они просто так и сидели молча. Эйрен, внезапно осознавший всю свою ответственность Хранителя, и Защитник Миррдана, никем не узнанный и не запечатленный, личный арейр Владыки Северного ареала. Наконец Диймар отстранился от Эйрена: - Прости мою слабость, повелитель. Это больше не повторится. Эйрен кивнул. Они помогли друг другу подняться и отошли каждый к своему месту – Эйрен на постель, Диймар в кресло. Устроившись на подушках поудобнее, Эйрен спросил: - Так на чем мы остановились? До того, как устроили вечер признаний. - На том, что кому-то потребовалось подчинить тебя, повелитель, - серьезно произнес Диймар. А для этого им нужно было в первую очередь - ослабить тебя, лишив Защитника, а во вторую – получить твое leia’sse. Можно затуманить разум Дракона, подменив понятия, и черное станет белым, а белое – черным. Можно отравить его ихор, довести до безумия, но даже тогда у Дракона останется собственная воля, и даже в безумии невозможно сделать из него послушную чужой воле марионетку. Для того чтобы управлять Драконом, лишить его собственной воли, нужно познать самую его суть - узнать его leia’sse. Рейнор знал имя твоей души, так же, как и ты – его тайное имя, не так ли? – дождавшись кивка Эйрена, Диймар продолжил: - Но он ни разу не воспользовался этим знанием и унес эту тайну с собой в посмертие. Что означает только одно - Рейнор был неудобен тем, кто пытался добраться до тебя, и его убрали. Твоими руками. Потому что только он стоял между Лайатом и тобой. Он был тем самым сдерживающим фактором, не позволяющим кому-либо навредить тебе. - Я пытаюсь вспомнить, - медленно произнес Эйрен, - но не могу уловить момент, с которого все началось. Диймар прищурился и сжал губы. Некоторое время в спальне Дракона стояла звенящая тишина – каждый из собеседников о чем-то напряженно думал. И если Эйрен снова и снова перебирал краткие отрывки своей памяти, пытаясь найти хоть что-то, что подскажет ему направление, то Диймар, глядя на Дракона и одновременно – сквозь него, дальше и глубже, в его прошлое, тщательно взвешивал все за и против, решая, стоит ли игра свеч и нужен ли Эйрену этот его намек, или дать ему возможность самому найти ответ. Эйрен же напрягал свою память, продумывая каждое произнесенное слово, каждый жест, каждый взгляд, и не находил ничего, что могло бы хоть немного облегчить ему задачу. Это неимоверно раздражало некогда могущественного Владыку. Он не должен быть настолько слаб! Какой позор… Склонив голову, словно признавая собственное бессилие, Эйрен с усилием потер виски, провел ладонями по лицу, но это не дало никакого результата. Обрывки памяти по-прежнему ускользали от него, не позволяя видеть картину в целом. - Не могу, - тихо простонал Эйрен, сжимая кулаки. – Не могу вспомнить, как я мог променять любовь Рейнора на Лайата. Не помню, за что злился на него… — Значит, пока еще не время, повелитель, - произнес Диймар, пристально наблюдая за Драконом. – Все придет само в нужный момент. У тебя сейчас и так много дел. - Думаешь? – жалкая улыбка скользнула по губам Эйрена, он опустил голову и закрыл лицо руками. - Уверен, - коротко ответил арейр. Нет, сейчас он не будет вмешиваться. У Владыки и так скорее всего голова пухнет от обилия полученной сегодня информации. Пусть все идет своим чередом. Краткие вспышки памяти болезненны, но, по крайней мере, Владыка все еще в своем уме и при памяти… или том, что от нее осталось. Не стоит форсировать события, потому что ни к чему хорошему это не приведет. - Времени уже почти не осталось… - Эйрен отрицательно покачал головой, а потом вскинулся и посмотрел на Диймара: - До Совета осталось всего два дня. Два дня, Диймар! А я по-прежнему… слаб и жалок… а моя память – решето служанки… Как я смогу предстать перед ними? Ни сил, ни воспоминаний… - Сыграем на их абсолютном страхе, - неожиданно жестко даже для самого себя произнес Диймар. Эйрен с удивлением посмотрел на арейра. - ?! - Ты забыл, Повелитель, - хищно улыбнулся Диймар, а фиалковые глаза внезапно заледенели, и Эйрену почудилось, что он видит перед собой воина, Защитника, таким, каким Диймар мог бы стать рядом с Миррданом – сильным, волевым, любящим и безумно любимым в ответ. - Но я-то помню, как сильно они боятся тебя. Не любят, не уважают, а именно боятся. Потому что если бы они любили тебя – не было бы ни Лайата и его искусной интриги, разлучившей тебя с Рейнором, причем с таким удачным для самого Лайата стечением обстоятельств, при котором вам с Рейнором не суждено было понять происходящее; ни практически удачной попытки уничтожить твой разум. Они боятся, что ты узнаешь обо всем, что они натворили… Диймар снова улыбнулся, но от этой улыбки Эйрену почему-то стало очень сильно не по себе. «Да. Он подходит Миррдану. Вопрос в том, как им помочь. Ведь и Миррдан скорее всего не знает или делает вид…» - Диймар? – тихо позвал Эйрен. Арейр посмотрел на него: - Повелитель? - Не соблаговолит ли мой уважаемый арейр снизойти со звезд на землю и объяснить своему несколько раз больному на голову Владыке, что происходит и откуда такие мысли? – поведение Диймара настолько выбило Эйрена из себя, что он и сам не заметил язвительности в своем тоне, однако Диймар уловил эти изменения. Доверие за доверие. Дружба. Понимание. Принятие. Новый уровень отношений. - Разумеется, Повелитель, - продолжая улыбаться так, что самого Дракона отчего-то продирал внутренний озноб, Диймар поднялся из кресла и начал ходить по спальне взад-вперед, скрестив руки на груди. Еще несколько минут прошло в молчании: Диймар сводил воедино все то, о чем думал, чтобы в более удобоваримой форме выдать своему Владыке, Эйрен не мешал ему собираться с мыслями, хотя кровожадный вид арейра несколько выбивался из его привычного для самого Дракона образа. Защитник, этим все сказано. Диймар еще не осознавал этого, но Эйрен физически ощущал перемены. Вот только что они сулили им всем? То, что легко не будет, Эйрен знал и без подсказки. Хорошо, если они выйдут хотя бы живыми из того, что грядет. – Начнем с самого начала, мой господин, - произнес Диймар, внезапно остановившись и уставившись Эйрену прямо в глаза. – У эллайн есть хорошая пословица: мой дом – моя крепость. В данном случае – наша крепость это Sey’la’aris. В свое время твой Рейнор очень хорошо вымуштровал твою личную охрану и слуг, а ваши чувства и энергия под завязку напитали магией сам замок и Скрижали. Поэтому о том, что здесь происходит, не знает никто за пределами замка. Подозреваю, что те, кто в свое время приложил руку к твоему безумию и смерти твоего a’maire, также не подозревают об изменении твоего состояния и текущей ситуации в целом. И это нам на руку. Чем дольше наш условный противник будет уверен, что все остается по-прежнему, тем лучше для нас. - Противник? – изумленно спросил Эйрен. – Ты все же предполагаешь, это война? - Уже не предполагаю, повелитель, - зло бросил Диймар. Эйрену отчего-то подумалось, что Диймар пока еще не осознает перемены своего статуса – еще не a’maire, но уже и не обычный эллайн, слишком уж отличался его всегда спокойный и доброжелательный арейр от того, кто измерял сейчас спальню Дракона быстрыми шагами. – Я полностью уверен в этом. Посуди сам, - Диймар сделал широкий приглашающий жест, - ради чего кому бы то ни было понадобилось идти на такое безумие? Околдовывать Дракона, лишая его разума, уничтожать его Защитника – и все это во имя добра и света? Или может быть из-за равновесия, которое эти самые Дракон и Защитник поддерживают своими узами? Эйрен сцепил руки в замок и усмехнулся про себя – Диймар уже ведет себя как Защитник: мыслит, рассуждает, анализирует, но сам пока еще не замечает этого. Слово, произнесенное Драконом – в данном случае действующим Владыкой-Хранителем – имеет вес. Эйрен признал его не Избранным, а полноправным Защитником, a’maire Миррдана, потому что Печать Небес, которую носит Диймар, не терпит двоякой формулировки. И чувства, испытываемые Диймаром, ребенок, рожденный от Дракона – все говорит о том, что формированию уз положено начало… Да и в отношении текущей ситуации - он далеко не так уж неправ. Озвученные им вопросы - это всего лишь небольшая, но немаловажная часть чего-то. Знать бы еще – чего именно. И кто за всем этим стоит. - Если – пока чисто теоретически - рассуждать именно в таком ключе, то ты прав – это война, - подтвердил Эйрен. - Вопрос только в причине этой войны… Зачем уничтожать Защитника? - Повелитель, - усмехнулся Диймар, - подумай еще раз. Защитник – это единственное, что стоит на пути у тех, кто желает получить имя души Дракона. Не только имя. Власть над Драконом. Нет Защитника – и Дракон уязвим. Его силы… - …выпивает Источник, потому что нет пополнения резерва, - подхватил Эйрен. – И если в случае истощения – Дракон-Хранитель или умирает, или передает ареал другому Хранителю, то имя души – это гарантия полной и безоговорочной власти над Драконом. Но вопрос – зачем? Диймар одобрительно поцокал языком – надо же, Эйрен включил все-таки свои мозги. - Думаю, что для тех, кто все это придумал, закономерным итогом предусмотрена и твоя смерть. Хотя вопрос зачем – волнует и меня. Я тоже ломаю над этим голову, но ответ мне пока недоступен. Возможно, следует рассмотреть ситуацию под другим углом и чуть позже. Будем последовательны и начнем решать проблемы по мере их возникновения. Вернемся к текущей ситуации, повелитель. Диймар как-то странно улыбнулся: - По слухам, последнее посещение Совета Владыкой-Хранителем наделало там немало шума, и теперь все высокие лорды трясутся над своими Наследниками. Говорят, - таинственным голосом вдруг произнес Диймар, забавно изобразив испуг, - что Владыка пригрозил выбрать своим Защитником главу любого Рода, если на следующем Совете ему не предоставят Избранного. Миндалевидные глаза Эйрена медленно расширялись по мере того, как до него доходил смысл слов Диймара: - Что-о?! – воскликнул он, возмущенный подобной клеветой, а потом внезапно расхохотался, сложившись практически пополам, будучи не в силах сдержать эмоции. Он громко смеялся, утирая слезы, ощущая, как сжатая внутри него пружина разжимается, освобождая его от тисков вины и боли. Диймар с улыбкой смотрел на Эйрена – сейчас Дракон как никогда походил на себя прежнего, до того, как началась вся эта неразбериха с появлением Лайата в их с Рейнором жизни. Дракон смеялся, и казалось, что стены замка начали наполняться жизнью, а напряжение растворилось в небытие, уступив место легкости. Отсмеявшись, Эйрен откинулся на подушки: - Большей глупости сложно придумать. Я уже и забыл о том, как быстро слова обрастают нелепыми подробностями. - Ты поставил им довольно жесткое условие, повелитель, - заметил Диймар, - и обозначил сроки. Совершенно естественно, что они испугались. - Им есть чего бояться, - нахмурился Эйрен. – Пять неудачных запечатлений, Диймар. Пять мертвых эллайн. - В этом нет твоей вины, повелитель. - Есть. Я просто должен был отказаться от выбора и подождать. Или отдать ареал другому Хранителю, как в свое время поступил Лиарт… - Ты не мог мыслить ясно все это время. - Это - не оправдание, Диймар. Я уже давно не ребенок. Я – Хранитель, забывший о своих обязанностях, о своем долге. Виновен – и это не подлежит обсуждению. - Повелитель… - Не время для самобичевания, Диймар, я понял тебя, - скривившись, произнес Эйрен. – Ты, как всегда, прав. Будем придерживаться той линии поведения, что так напугала лордов несколько дней назад. - По крайней мере, никто ничего не должен заподозрить. Если расчет неизвестного врага… - Почему же неизвестного? – перебил Диймара Эйрен. – Если следовать логике и той информации, что у нас имеется, то мы знаем по меньшей мере одно имя – Лайат. Вряд ли он действовал в одиночку на свой страх и риск. Слишком хитромудрая схема. - Повелитель, - усмехнулся Диймар, - хитромудрая? Эйрен пожал плечами: - Именно хитромудрая. Другого слова я подобрать не могу, – и улыбнулся. - Давно мне не было так легко, мой Диймар. И все же… Сомнительно, что Лайат действовал один. Если ты прав, и мой мозг был затуманен некоей наркотической дрянью, с помощью которой было изменено мое восприятие действительности… - Я прав, - перебил Диймар. - Значит, у него должны были быть помощники. - Сообщники, вероятнее. - Не имеет значения, - отмахнулся Эйрен. – Потому что эту дрянь еще нужно найти, и выяснить, что она действует непосредственно на Дракона, как она действует, сколько по продолжительности, каков ее эффект, а также рассчитать дозу и процент концентрации, при котором будет получен результат, и еще много разных составляющих. А для этого в любом случаем нужен подопытный Дракон… - Эйрен внезапно замолчал. В мозге крутилась какая-то мысль, но он никак не мог уловить ее за хвост. – Дракон… подопытный Дракон… На ком-то должны же были проводить испытания, чтобы найти вещество, которое подействует… Диймар молчал, пытаясь понять ход мыслей Дракона. - Потому что, если бы Лайат не был столь уверен в успехе, он бы вряд ли осмелился… Следовательно… - Эйрен внезапно вскинулся: - Я должен предупредить остальных Владык-Хранителей! - Повелитель… - Диймар, ты не понимаешь. Дело не во мне. Точнее говоря, не только во мне. Просто ко мне было легче всего подобраться, потому что я оказался слаб. Я - не первый Хранитель, которого пытаются уничтожить. Первым был Лиарт. Они не смогли подобраться к нему, и погиб его Защитник и супруг Вийнор. Тем не менее Лиарт выжил – его они не получили. Мне следовало помнить об этом. Это война, Диймар, - с горечью произнес Эйрен. – Мы наивно полагали, что она закончилась нашей победой над Разрушителем, но мы ошиблись. Ты прав, говоря об условном противнике. Но это не просто враг. Это внутренний враг. Тот, на кого никогда не подумаешь и от кого не ожидаешь предательского удара в спину. Он сильнее и опаснее именно тем, что ты не видишь его, считая другом или на худой конец союзником. Кто-то из высшей знати эллайн. - Ты прав, повелитель. Это больше походит на мятеж, - помолчав, сказал Диймар. – Я как-то и не подумал о том, что эти два события могут быть взаимосвязаны. И если посмотреть на все это с твоей точки зрения, тогда ты безусловно прав. И все Владыки-Хранители – в опасности. - Именно потому и следует предупредить моих сородичей как можно скорее. Вот только как это сделать незаметно. И кому я могу доверить послание? – Эйрен посмотрел Диймару прямо в глаза. - А нет ли иного способа связаться с Владыками? – спросил Диймар. - Не хватит сил, - коротко ответил Дракон, и арейр понятливо кивнул. В то же мгновение истошно взвыл Таурат, и по всему воздушному замку прошла волна такой сильной магии, что у Эйрена едва ли не все волосы на теле встали дыбом. Он резко подскочил и мгновенно переместился к Диймару, закрывая его собой, в правой руке материализовался узкий длинный клинок, в левой - кинжал - личное оружие Владыки, и в тот же момент в спальню Эйрена ворвалась вооруженная до зубов охрана. Владыку и его арейра взяли в плотное защитное кольцо, от нагревшихся амулетов, коими была снабжена вся личная гвардия Дракона, потрескивал воздух, а стражники методично осматривали покои Эйрена, комнату за комнатой. - Чисто! – доложил один из стражников. Капитан стражи медленно выдохнул и, повернувшись к Дракону, поклонился: - Я действовал согласно инструкции, повелитель. Таурат все еще бесновался, оглашая замок пронзительным воем. Стражники Владыки тщательно осматривали все остальные помещения, докладывая об отрицательном результатепо мере продвижения. А Диймар с удивлением смотрел на Эйрена и его оружие, непонятно как оказавшееся в его руках, поражаясь тому, что Дракон ни секунды не колеблясь закрыл его собой от вероятной опасности. Сам же Эйрен о чем-то тихо беседовал с Айдаром, капитаном стражи. Он стоял, чуть пошатываясь – видимо, такой прыжок – по-другому и не назвать было подобное мгновенное перемещение из постели, да еще и в боевую стойку, и оружие призвать успел ведь! – забрало у Эйрена большую часть сил, которых у него и так практически не было. «Но надо же, - подумалось Диймару, - как опасность мобилизует Дракона». Айдар почтительно поклонился Эйрену и покинул спальню. - Таурат, - устало произнес Эйрен, - довольно… В то же мгновение тревожащий душу звук исчез, но в спальне появилась Скрижаль: - Драконы в опасности, - произнес Таурат и исчез. Эйрен невесело усмехнулся: - Не поверишь, мы пришли к тем же выводам… Он медленно дошел до своей постели, Диймар опомнился и помог Эйрену поудобнее устроиться на подушках: - Благодарю, повелитель. Эйрен с легким недоумением посмотрел на своего арейра: - За что? - За то, что хотел защитить меня. Эйрен лишь пожал плечами. Ему было весьма неловко принимать благодарность. - Я не сделал ничего такого, что стоит твоей благодарности, Диймар. Тем более, ты пока еще не инициированный Защитник. - Повелитель… - попытался было протестовать арейр, но Эйрен лишь устало покачал головой: - За века моего безумия ты забыл, что твой Владыка прежде всего - воин, Диймар. - Я счастлив, что ты об этом вспомнил, повелитель, - почтительно склонился тот. Эйрен пытливо всмотрелся в арейра, но ни в его фигуре, ни в жестах, ни в словах не было ни тени насмешки. - Я тоже, Диймар, - откинулся на подушки Эйрен, - я тоже… Но ты так и не ответил мне. Ты сказал – там было что-то другое. Что ты имел в виду? Ошеломленный арейр проклял свой язык – он не собирался говорить этого Дракону, надеясь на то, что тот вспомнит все сам. Но этот вечер искренних признаний и доверия настолько выбил его из привычной колеи, что он забыл про осторожность и почти проболтался. Хотя, какое там «почти». Проболтался. Доигрался. На откровенность потянуло. Обменялись тайнами, называется. - Повелитель… - Правду, мой Диймар. Какой бы она ни была, - внезапно жестко потребовал Эйрен, вероятно, уловив сомнения арейра. Тот опустил голову: - Я не могу. Ты должен вспомнить это сам. Можешь казнить меня… Но я не хотел бы быть тем, кто… - Казнить? –усмехнувшись, переспросил Эйрен. – Нет, Диймар. Казнить не могу, потому что ты принадлежишь другому Дракону. Да и не люблю я отнимать жизнь… Диймар с сомнением покачал головой, все еще не поднимая глаз. Глядя на это, Эйрен вдруг похолодел от ужаса и леденящего душу предчувствия. Понимание яркой вспышкой осветило сознание, а перед внутренним взором возникло видение - мертвый Рейнор, лежащий у его ног, и нож в его – Эйрена! – собственной руке. Ритуальный нож, на котором сверкающим серебром мерцал ихор. А внутри разливалось торжество – преступник казнен! - Нет, - прошептал Дракон. – Нет, все что угодно, только не это… Я не мог… я не мог убить своими руками того, кого люблю больше жизни…Нет… Диймар, прошу, скажи мне, что это неправда… Я предал Рейнора, это так, я виновен. Но я же не мог… Эйрен поднялся с постели. Его почему-то бил жесточайший озноб, тело сотрясала неконтролируемая дрожь. На непослушных, негнущихся ногах он подошел к креслу, в котором сидел Диймар и, рухнув на колени, заглянул тому в глаза: - Не молчи, прошу. Это - я? Фиалковый взгляд, полный боли и сочувствия, был подобен удару тем самым ритуальным кинжалом в сердце. Эйрен закрыл глаза и уткнулся лицом в колени Диймару, а сознание яркими вспышками подбрасывало ему краткие видения того рокового дня…***
Эллайн стоял на коленях посреди зала. Неторопливой легкой походкой Дракон подошел к нему. - Ты разочаровал меня, Рейнор… - с ненавистью процедил он. – Твоя ничем не обоснованная ревность, чувство, на которое у тебя нет никаких прав, отравляет мою жизнь. Более того, ты посмел покуситься на того, кто дорог моему сердцу. - Смотри на меня! – прорычал Дракон, резко приподнимая подбородок эллайн. Спокойный, ясный взгляд темных, мерцающих золотыми искорками глаз, в котором боль смешалась с любовью и какой-то обреченной отрешенностью, вверг Эйрена в недоумение. – Молчишь? - Какой ответ ты желаешь услышать, Повелитель? – усталость закралась даже в низкий бархатный голос. Червячок сомнения на мгновение зашевелился в душе Дракона, но тут же был сметен целой вереницей воспоминаний о возлюбленном, пострадавшем по вине a’maire. Была пролита кровь, и эта кровь требовала отмщения. - Признание твоей вины. Вероятно, оно облегчит твою участь. - Я невиновен, Повелитель, - безэмоциональный ответ. И в это мгновение Эйрен как никогда ясноосознает, что Рейнорзнает, что несколькими минутами позже умрет, и уже смирился со своей участью. - Правосудие свершено! – провозгласил Эйрен. – Преступник понес заслуженное наказание! - Что с вами? Преступник всего лишь понес заслуженное наказание! — воскликнул Эйрен, глядя на ошеломленные и искаженные ужасом лица собратьев. Ответом ему послужила звенящая тишина. Драконы смотрели на него, как на… убийцу. Он с недоумением посмотрел на свои руки и замер – они были обагрены серебристым ихором. Он пролил кровь другого Дракона. Ихор на его руках говорил о том, что он убил невиновного. Дракон никогда не причинит вреда другому Дракону.***
Воспоминания шли одно за другим, истязая душу Эйрена, показывая то, насколько он, ослепленный безумием, был жесток и несправедлив. Сейчас, когда яд, отравляющий его разум, вышел из него, Эйрен мог дать объективную оценку всем своим действиям. - Почему, - судорожно прошептал он, - собратья не остановили меня? Почему позволили мне лишить жизни своего единственного? Почему не казнили меня вслед за ним? Он больше не терял сознания, как в первые разы после возвращения памяти. Голова болела и от обилия новой информации, и от «прорыва» воспоминаний. Но самая сильная боль терзала его душу и сердце. Потому что одно только напоминание о том, как он поступил с Рейнором, заставляло его желать себе долгой, медленной и мучительной смерти. За то, что посмел и совершил самое ужасное для Дракона преступление – предательство. _______________________________________ * Sarma’ah er larr’ha’ass mei [сарма-а эр ларр-ха-асс мэи] – свет моей жизни * Sarma’ah er larr’ha’ass nei - [сарма-а эр ларр-ха-асс нэи] – свет нашей жизни