Чувства Дракона

Сердце Северного ареала — Амарея Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro[1] — Праздника Огней За день до Выбора Раннее утро        Солнце медленно выползало из-за горизонта, лениво освещая первыми лучами пашни, леса, дома и небольшие поместья. Кое-где на полях уже работали крестьяне, стараясь успеть сделать большую часть работы до того, как солнце войдет в зенит, потому что время после полудня будет целиком и полностью принадлежать подготовке к Dhi’vaali Na’ei’ro, ежегодно празднуемого всеми народами, населяющими Виирдаану.       Несмотря на то, что официально приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro начинались за три дня до самого торжества, и любые работы были строжайше запрещены, кроме тех, что имели непосредственное отношение к столь священному для многих народов Виирдаану празднику, многие землевладельцы игнорировали этот факт, заставляя своих данников работать до самого последнего момента. Владыки Драконов обычно весьма жестко пресекали подобные нарушения, но в Северном ареале все было пущено на самотек очень и очень давно. Владыка Эйрен отстранился от тех, кто населял его владения, и не появлялся на празднованиях более трех сотен лет, не проявляя ни малейшего участия в управлении ареалом.       Dhi’vaali Na’ei’ro был священным праздником, символизирующим победу истины над ложью, света над тьмой, путь из тьмы невежества к знаниям. Его истоки берут свое начало из глубины веков, когда эллайн впервые объединились под отблесками священного огня. Сам праздник длился три дня — начиная с момента основной подготовки к нему и до самого дня празднования. Сакральный смысл ритуального празднования таил в себе более глубокие корни, о которых большинство знатных горожан и древних родов либо забыли, либо просто игнорировали, начиная отсчет своей новой истории от битвы за Виирдаану.       Согласно верованиям эллайн, за два месяца до этого праздника души умерших, тех, кто не смог или не пожелал пройти Перерождение, по тем или иным причинам, приходили на землю, чтобы увидеть своих родных. Чтобы успокоить души предков и давно утраченных возлюбленных, в течение месяца эллайн держат пост. Также семьи проводят различные ритуалы и раздают пожертвования.       Двери городских таверн в эти дни открыты для всех. Хозяева не скупятся на бесплатную еду, принимая странствующих нищих, детей, вдов, и не поднимают цены, прекрасно осознавая, что часть их дохода уходит на священную жертву, чтобы задобрить и успокоить души предков. Все, что когда-то было любимо теми, кого уже нет рядом, раздавалось бедным: фрукты, овощи, одежда, украшения, иногда — книги и свитки. Родовые артефакты и манускрипты не покидали замков и поместий, но обычные сказки, монографии о других странах и обычаях, священные тексты — переписывались дервишами и распространялись в народе.       На центральной торговой площади Амареи уже устанавливались праздничные торговые палатки, располагаясь в строгой последовательности по всему периметру. В самом центре площади был поставлен большой открытый круговой навес с широкими деревянными лавками под ним, на которых красивыми пирамидками лежали всевозможнейшие праздничные сладости, которые было принято дарить своим домашним, близким друзьям, а также приносить в качестве подношения в древние храмы. Чего там только не было: и золотистые, посыпанные ванилью ладу, и солнечный митхай, и творожная рассагола, и йогуртовые джалеби, так похожие на маленькие птичьи гнезда[2].       Не говоря уже о привезенных заезжими торговцами Восточного ареала — тающих на языке щербета и халвы, кус-куса, орехов всевозможных видов.       Чуть поодаль от палаток сладостями, расположились палатки торговцев посудой и всякой утварью для дома. За ними стояли павильоны, где можно было купить свечи и ароматные благовония ручной работы, цветочные гирлянды, красивые фейерверки, украшения, одежду, ткани, ковры. Понемногу торговая площадь начала заполняться народом, который ходил от палатки к палатке, приценивался, торговался или просто смотрел. Щедрые восточные торговцы уже успели угостить местных маленьких босяков богатыми дарами Востока, и дети, счастливые до невозможности, кричали, шумели и бегали, заполоняя окрестности звенящим, радостным гомоном, принося ощущение грядущего праздничного действа. Северный ареал Jayat’na-ray, воздушный замок дар-Ашенов Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro — Праздника Огней За день до Выбора Раннее утро       Рейнор медленно открыл глаза, неспешно потянулся и откинул легкое покрывало. За окном все еще стояли ночные сумерки, но уже совсем скоро первые лучи рассвета позолотят верхушки гор, крыши домов, заглянут в спальни и просторные комнаты. Рейнор прошел в ванную и подставил тело под теплые струи воды. Намыливая тело мочалкой, он с изумлением осознал, что отчего-то улыбается. Ему снилось что-то невероятное, что-то, подарившее такое удивительное, воздушно-легкое настроение. Нет, он не пытался вспомнить — сны всегда ускользали от него, но он помнил свои ощущения, свои впечатления, и душа ликовала.       Выйдя из ванной, он переоделся в широкие просторные штаны, простую рубаху из мягкой ткани, надел пробковые, почти невесомые шлепанцы, и вышел из комнаты, направляясь на тренировочную площадку. Сумрак постепенно таял, позволяя небу светлеть. Уже можно было различить очертания предметов и фигуры людей. По всему замку уже гасили факелы, горевшие всю ночь в длинных коридорах, караульных башнях и комнатах стражи, заступившей на дежурство. Рейнор улыбался всем, кого встречал на своем пути, забыв обо всех своих тревогах и печалях. Наконец он вышел на узкую площадку, ведущую из помещений замка во двор, и, спустившись по узкой каменной лестнице вниз, ступил на песчаную дорожку.       Воины и слуги уже ожидали его, почтительно приветствуя своего господина. Он стянул с себя рубашку и аккуратно положил на широкую деревянную лавку, одну из многих, стоящих вплотную к стенам замка. Скинул под лавку шлепанцы и с наслаждением ощутил босыми ступнями прохладу песка. Эльфы уже занимали свои места на тренировочной площадке, ожидая, когда Рейнор даст сигнал к началу. Не было ни разговоров, ни перешептываний, ни шуток, ни смеха. Но улыбки, сияющие на лицах замковой челяди, говорили сами за себя — все предвкушали предстоящее торжество — Праздник Огней, который по старой, заведенной еще самим Вийнором дар-Ашеном традиции, начинался с первых лучей солнца со всеобщего приветствия солнцу — тихой медитации, плавно переходящей в комплекс физических упражнений, несущих в себе особый смысл для посвященных.       Рейнор прошел далеко вперед — песочная площадка тянулась от стен замка до самого обрыва, остановившись в нескольких метрах от опасного края. Замок располагался на самой высокой точке этой северной местности, ближе к цветным скалам, на огромном уступе, под которым бился Жемчужный Водопад. Рейнор развернулся к обрыву спиной и увидел множество взглядов, направленных на него. Сложив руки в традиционном приветствии, Рейнор закрыл на мгновение глаза и медленно склонил голову, отдавая дань уважения тем, кто верно и преданно служил ему и его роду на протяжении веков. Воинам, первой линии его обороны — защита, за которыми стояли арейры — вторая линия — исцеление и жизнь, и слуги — третья и самая последняя линия — верность и стойкость. В ответ он получил столь же безмолвный и искренний жест уважения от всех тех, кто стоял сейчас перед ним, склонившись в глубоком традиционном поклоне.       А потом, всего лишь на несколько секунд эльфы замерли со сложенными у груди руками и закрытыми глазами, и воцарилась полная, звенящая тишина. День — преддверие Праздника Огней, который начнется поздно вечером, это священное действо, почитаемое всеми эллайн, начинал вступать в свои права. А потому все мысли другие были забыты, и все собравшиеся сосредоточились на очищении своего сознания — чтобы встретить новый день с чистыми светлыми мыслями.       С давних времен род дар-Ашен поклонялся солнцу, являвшемуся для них мощным символом духовного сознания, символом веры и духовной практикой, несущей и одновременно соединяющей в себе три основных элемента: форму, энергию, ритм. Тело, душу и дух. Маги знали, что все в живой природе, окружающей их, взаимосвязано, и они старались жить в полной гармонии с этим удивительным миром. Ритмичное сверхналожение форм и энергий на физическое тело и ум — являлось величайшей трансформирующей силой, которая заставляла генерировать магическое ядро для более полной и более активной жизни, увеличивая силы, расширяя магический запас, облегчая восстановление магии при сильнейшем истощении. Но магические силы и внутренние резервы ничто, если не закалено и не развито тело. Если не хватает сил физических, то откуда взять магические? Слабо тело — слаб и дух. Зная этот нехитрый секрет, каждый род разработал свой комплекс упражнений, способствующий развитию физических, магических и ментальных сил. Для рода дар-Ашен таковым являлся комплекс Sur’yah Ayan’ta. Ментальный голос молодого господина коснулся каждого сердца, начиная нехитрый ритуал.       Приветствуем исполняющего желания. Вдох.       Снова закрыв глаза, Рейнор развел руки в стороны ладонями вверх и начал медленно поднимать их вверх, замыкая над головой мерцающую полусферу. И в тот момент, когда он начал свое движение, первые лучи восходящего солнца осветили тренировочную площадку.       Поклоняемся ему, увешенному гирляндами благополучия. Выдох.       Обе руки подняты вверх над головой, выпрямлены в локтях и параллельны друг другу, ладони обращены вперед. Спина плавно прогибается. Никакого напряжения, никаких сверхусилий. Тело расслаблено настолько, насколько это вообще возможно.       Поклоняемся сострадательному. Вдох.       Рей плавно опустился, прогибаясь таким образом, что смог положить ладони на песок перед ступнями, а голову прислонить к коленям. Ноги не сгибаются, все его движения происходят плавно, непрерывно, без рывков и без лишнего напряжения.       Поклоняемся сильнейшему. Выдох.       Левая нога перемещена назад, и ставится около правой, параллельно друг другу. Тело при этом образует треугольник.       Приветствуем существующую в огне. Вдох.       Согнув колени Рей плавным мягким текучим движением опускает их на песок, затем, также опускает грудь и подбородок. Восемь точек касается согревающего песка. Восемь энергетических каналов раскрывается под солнцем Виирдаану и становится легче дышать.       Приветствуем быстрейшего. Выдох.       Плавно опустив бедра, Рейнор одновременно проталкивает руками грудную клетку вперед и вверх, прогибая позвоночник дугой. Голова запрокинута назад, лицо обращено к небу. Глаза по-прежнему закрыты, на смуглой коже появляются первые бисеринки пота, но он продолжает всем своим существом тянуться вверх, к солнцу. Он чувствует потоки энергии, струящиеся сквозь него, наполняющие его силой, мощью, пониманием, состраданием.       Поклоняемся Вечному. Вдох.       Сохраняя руки и ноги выпрямленными, Рей принимает снова позу горы. Его движения точны, уверенны, плавны. Он един с теми, кто сейчас на тренировочной площадке выполняет утренние упражнения, отождествляя тело физическое с душой и духом. Их движения синхронны, они словно перетекают из одного движения в другое, дыша и существуя в едином ритме, в едином сознании.       Поклоняемся источнику удачи и благополучия. Выдох.       Правая нога переносится вперед, и правая ступня ставится рядом с левой. Ноги выпрямляются, туловище прогибается вперед. Все возвращается на круги своя.       Приветствуем защищённого ярким пламенем. Вдох.       Подняв торс, Рейнор снова вытянул руки над головой и замер.       Медленно выдохнув, он опустил руки перед собой в традиционном приветствии и открыл глаза. Наклонив голову, он молча поблагодарил тех, кто разделил с ним утро, давая понять, что торжественная часть закончена. Слуги бесшумно расходились по своим делам, остались только воины и арейры, не занятые на дежурстве, и прибывшие на торжество гости, стоящие сейчас по обе стороны от молодого лорда. Слева, ближе к сердцу — Лиарт, справа — мощь и сила, Владыка Драконов Найрим и его юный медноволосый a’maire Джаред. Босые, в одних широких штанах, таких же, как и на самом Рейноре. Они подняли руки в традиционном приветствии, оказывая свое уважение хозяину дома, принимающего их. Рейнор ответил им сияющей улыбкой, искренней, касающейся самого сердца, а потом…       Им не нужен был никакой сигнал, чтобы синхронно раскинуть руки в стороны, повернув ладонями вверх и медленно поднимать их к высокому голубому небу, замыкая мерцающие полусферы над головой. Снова и снова, неторопливо, мягко, размеренно, Рейнор и его гости на глазах изумленных воинов и арейров, с закрытыми глазами выполняли Sur’yah Ayan’ta, становясь одним целым… A’thre’u, воздушный замок Владыки Найрима Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro — Праздника Огней Личные покои Найрима За день до Выбора Раннее утро       Найрим проснулся глубокой ночью, с наслаждением осознавая, что давно так хорошо не отдыхал. Чувство тревоги отступило на задний план, потому что он уже не оставался один, без поддержки. Нет, он не принижал достоинств своего Джареда, его a’maire был удивительным существом, чистым, светлым, радостным. Но Найрим воспринимал Джареда, как единое целое с собой. Лиарт же, несмотря на расстояние, разделяющее их, вновь стал тем, кем был когда-то — близким другом, с которым можно разделить боль, доверить жизнь и положиться в трудную минуту.       Приняв душ и переодевшись, Найрим вышел в гостиную, где застал Лиарта и Джареда за оживленной беседой. Его возлюбленный выглядел хорошо отдохнувшим — на щеках снова появился румянец, глаза блестели, следы усталости и ментального истощения пропали, силы были восстановлены. И все это — благодаря Дракону со снежно-белыми волосами. Другу. Найрим улыбнулся, вновь пробуя это слово на вкус. Друг. Тот, на кого можно положиться. Тот, кто не обманет и не предаст. Его друг.       Джаред увидел его первым. В его глазах мерцающими искорками светилась радость, на губах появилась улыбка и, мгновенно сорвавшись с кресла, которое он занимал при разговоре с Лиартом, он подбежал к Найриму и обнял его — своего возлюбленного повелителя.       — Я скучал по тебе, — прошептал Джаред, зарываясь лицом в домашнюю тунику Найрима. — Но мне не хотелось будить тебя. Ты так сладко, так безмятежно спал…       — Ты не забыл про нашего гостя, te’nayo? — ласково спросил Найрим, в глубине души очень довольный таким поворотом событий. Джаред смутился, покраснел и потупил взгляд. Найрим ласково потрепал его по медным волосам и склонил голову, приветствуя Лиарта. Лиарт ответил ему расслабленной улыбкой.       — Твой младший супруг не уронил чести твоего дома, друг мой, — мягко произнес Лиарт, поднимаясь из второго кресла. — Как и положено гостеприимному хозяину, он позаботился о моем комфорте, с уважением и почтением. И мне бы хотелось, чтобы вы оба смогли принять мое приглашение, и разделить Dhi’vaali Na’ei’ro вместе со мной в доме моего Рода.       Найрим застыл на месте. Лиарт дал понять, что тайный брак самого Найрима с Джаредом является для него священным. Лиарт оказал почести его младшему супругу, соблюдая особый, брачный этикет. Он пригласил их обоих в дом своего Рода.       — Это было бы честью для меня, — поклонился Лиарт. — И если мы будем немного порасторопнее, то вполне вероятно успеем к традиционному Sur’yah Ayan’ta, что совершается главой Рода, всеми его домочадцами, гостями и слугами на рассвете, едва первые лучи солнца коснутся земли.       — Я принимаю твое приглашение для себя и моего супруга, — торжественно ответил Найрим. Еще несколько минут потрачено на сборы, потом на дорогу до замкового портала и через некоторое время они оказываются на территории замка Рода дар-Ашен. Их торопливый уход больше похож на поспешное бегство, но Найрим не задает вопросов, зная, что получит ответы в свой срок. А пока, занимая место по правую руку от Рейнора, он с удивлением замечает абсолютное сходство молодого лорда с тем, кто был когда-то возлюбленным Эйрена. И глядя в лучистые лазурные глаза Лиарта, Найрим понимает какую тайну несколько секунд назад доверил ему тот, кто оберегал его покой и сон. Глаза в глаза, опуская щиты, не скрывая мыслей и чувств, шорохом песка под босыми ступнями ложится обещание.       Порывом ветра, жемчужными каплями воды, оно принимается и запечатывается в тайниках драконьей души. Северный ареал Jayat’na-ray, воздушный замок дар-Ашенов Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro — Праздника Огней За день до Выбора        Появление высоких гостей не стало полнейшей неожиданностью для Рейнора, только улучшило его настроение. Он был очень рад, что Лиарт прервал свое добровольное заточение и привел с собою тех, с кем желал разделить священный праздник эллайн. Праздник, разделяемый с самыми близкими — с семьей. Замок оживал.        Стоя на теплом песке тренировочной площадки, они повторяли движения снова и снова, наполняя тела солнечной энергией, позволяя лучам солнца скользить по обнаженным спинам, покрытым капельками пота. Единство, равновесие, созерцание. Закончив упражнения, они замерли, еще несколько минут находясь где-то в ментальном пространстве, наслаждаясь утренним покоем, неспешно струящимся по их венам.        Четыре пары глаз открылись одновременно и явили миру сияющую радость. Рейнор посмотрел сначала на Лиарта:        — Я рад, что ты вернулся. Я ждал тебя.        Потом он повернулся к Найриму и Джареду, приветствуя их на правах хозяина дома:        — Я счастлив, что вы посетили наш дом в этот священный день, Владыка Найрим, Джаред. Я надеюсь, что дорога сюда была не столь утомительна для вас, и вы сможете присоединиться ко мне за утренней трапезой. Позвольте мне проводить вас в ваши комнаты.        От его простых слов веяло таким неподдельным, искренним теплом, что Найрим сделал шаг и обнял молодого лорда.        «Ты вернулся… Великое небо…»        — Благодарю тебя, — прошептал он.        — Мой дом всегда открыт для тебя и твоего возлюбленного, Владыка, — услышал он ответный шепот. Тихие слова поразили его в самое сердце. Найрим расслабился, понимая, что здесь он желанный гость. Но казалось, что потрясения последних дней для Дракона еще не закончились. Он знал расположение гостевых комнат, поскольку бывал здесь еще задолго до рождения Рейнора. Но они прошли мимо гостевого крыла, направляясь в святая-святых каждого дома — ту часть замка, где располагались комнаты тех, кто принадлежал Роду.        — Рейнор, — помедлив, остановился Найрим. — Ты уверен? Это слишком высокая степень доверия…        — Лиарт никогда не привел бы на семейный праздник тех, кому он не доверяет, — улыбнулся Рейнор. — Прости мою дерзость, Владыка, но этот вопрос не обсуждается. Здесь, — он посмотрел на Найрима и Джареда внимательным пристальным взглядом, — вам будет намного удобнее и спокойнее. И мне самому тоже.        Лиарт, похоже, и сам был слегка шокирован поведением своего воспитанника. Но счастье, спрятавшееся за мерцающими искорками темных глаз, сияющая улыбка, не сходившая с лица, да и весь настрой Рейнора, говорил о его радужном настроении. На какое-то мгновение Лиарту стало почему-то страшно. Всего лишь на мгновение. Так уже было. И то, что Рей смог так просто прочитать Найрима…        По мгновенно потерявшему все краски лицу Владыки Найрима, Рейнор понял, что сказал что-то не так. Что-то очень серьезно не так. И судя по тому, как Найрим переглянулся с Лиартом — убийственно не так. Он коснулся чего-то важного, сокровенного. Но как бы не был защищен замок, Рейнор предпочитал проводить серьезные беседы не в его коридорах, а потому поспешил ввести гостей в хозяйское крыло, показав им личные покои, находившиеся по соседству с покоями Лиарта и его собственными.        — Владыка, — обратился Рейнор к Найриму. — Я снова прошу прощения за свою дерзость, но я должен задать тебе этот вопрос. Праздник Огней подразумевает чистое сердце и открытую душу, и мне бы не хотелось, чтобы он был омрачен чем-либо ни для кого из нас. Я обидел тебя своими словами? Я коснулся чего-то сокровенного, чего не должен был касаться?        — Ты назвал Джареда моим возлюбленным, — медленно произнес Дракон, тщательно взвешивая каждое слово. Рейнор с недоумением посмотрел на золотоволосого Дракона, потом на его спутника:        — Разве это не так? Ваши чувства мерцают, они направлены друг на друга…        Растерянность в голосе молодого лорда сгладила возникшее было напряжение, и Найрим медленно выдохнул. Ласково улыбнувшись, он прижал к себе смутившегося Джареда, посмотрел на изумленного Лиарта, и наконец произнес:        — Ты прав. Мы… соединены ритуалом. Но я бы не хотел распространяться об этом, Рейнор, по вполне серьезным причинам.        — Mei dai’re was’s sha’er de’neyo[3]. Мои уста окованы печатью молчания, Владыка Найрим, — серьезно произнес Рейнор. Присутствующие ощутили легкую вибрацию — сама древняя магия подтверждала нерушимость слова молодого лорда.        — Благодарю тебя, — склонил голову Найрим. Тревога, коснувшаяся его сердца в тот момент, когда Рейнор прямо обозначил его чувства к Джареду, растворилась в небытие. Тайна будет сохранена. Еще через несколько минут Лиарт и Рейнор оставили их с Джаредом одних, предварительно договорившись о встрече за завтраком через час в покоях Лиарта. Северный ареал Jayat’na-ray, воздушный замок дар-Ашенов Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro — Праздника Огней За день до Выбора Покои Рейнора        Теплый душ, новая чистая одежда с золотыми нитями — согласно традициям Dhi’vaali Na’ei’ro, которым Рейнор следовал, и предвкушение предстоящего праздника в столице, вновь вернули ему состояние безмятежной радости. Появление гостей, несмотря на своевременное предупреждение Лиарта, было чем-то удивительно-волнующим, и Рейнор чувствовал себя счастливым и гордым. Никогда ранее в своей жизни он не принимал гостей. Никто не приходил в его дом, и вот сейчас… Сейчас он сделает все, чтобы пребывание Владыки и его a’maire в его доме было для них максимально комфортным.        Подарки, лежавшие в гостевых комнатах, также соответствовали традициям, хоть Рейнор и не знал, как к этому отнесется высокая пара. Новая одежда, украшения, сладости и фрукты, оружие — все это было традиционными подарками, которыми обменивались близкие. Примут ли гости его дар? Не сочтут ли дерзостью? Разумеется, что все будет тщательно проверено на предмет наговоров, порчи, каких-либо смертельных заклятий… Рейнор и не ожидал другого — сам он бы точно так же отнесся к чему-либо, что получил бы в дар. И все же… Какая-то его часть была уверена в том, что он все делает правильно. Потому что те, кто предрассветным утром вошел в его дом, были близки ему. Нет, он не знал, как и почему, просто чувствовал, что так надо, следуя зову своей души.        Шелковистые темные волосы заплетены в длинную косу, украшены бусинами. Магический татуаж на правой скуле — черное с серебром — говорит о статусе молодого лорда. Мерцающая серебристая полусфера на груди — медальон, знак его Рода. Сгусток силы, дающий ему право повелевать воздушным замком. Оружие осталось в личных покоях. Сегодня оно ему не потребуется.        Еще раз придирчиво посмотрев на себя в зеркало, Рейнор сделал медленный вдох и такой же медленный выдох. А затем вышел из своих покоев, направляясь на утреннюю трапезу, которую он разделит с крылатыми, на правах хозяина дома. На душе было светло и радостно, все его тревоги и сомнения исчезли, и сердце замирало от трепетного предвкушения. Он чувствовал, что впереди его ожидает нечто особенное. То, что изменит всю его жизнь, и возможно, тогда он сможет вспомнить все, все свои Перерождения, скрытые завесами памяти, то, кем он был и кем должен стать… кто были его друзья и враги… А может быть, он сможет вспомнить и того, кому он был предназначен, и кто был предназначен ему. Сердце Северного ареала — Амарея Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro — Праздника Огней Таверна «Сердце Амареи» За день до Выбора Раннее утро        Лорд Трайвен вот уже час сидел за деревянным столиком в одной из самых престижных таверн города и очень сильно злился. Послание лорда Сайниэля, пришедшее еще до рассвета, заставило его вылезти из уютной теплой постели, которую грела молодая и красивая наложница, последнее дорогостоящее приобретение стареющего лорда, и прийти сюда. Миндалевидные карие глаза настороженно смотрели на каждого вошедшего посетителя, а внутри бурлила и кипела досада. За каким драконом он понадобился Сайниэлю именно сейчас, в преддверии столь важного священного праздника? И, во имя неба, почему он торчит здесь, скрытый тонкими стенами приватной кабинки, зачарованными от любого прослушивания, когда в это же самое время он должен находиться в своем доме, чтобы проводить ритуалы, как глава Рода?        Раздражение росло, становясь все сильнее и сильнее. Мимо кабинки то и дело сновали работники и работницы таверны — одни носили подносы с едой, другие украшали само помещение, развешивая цветочные гирлянды, расставляя свечи в расписных глиняных подставках, сам хозяин увлеченно вырисовывал на дверях ran’gho’lie[4]. И все непременно улыбались, желая друг другу здоровья, милосердия, благословений и хорошей прибыли. Откинув каштановую прядь с лица, Трайвен уже собирался наплевать на все и покинуть это гостеприимное место, в котором так сильно ощущалось приближение праздника, как на мгновение чей-то силуэт заслонил ему обзор.        Разозлившись на того, кто вторгся в его личное пространство, Трайвен хотел было поставить нахала, осмелившегося потревожить его покой, на место, как незнакомец откинул на спину свой капюшон и присел рядом.        — Приветствую тебя, лорд Трайвен. Счастья и благополучия, — произнес Сайниэль своим скрипучим голосом.        — И тебе… — проворчал Трайвен. — Мне хотелось бы услышать довольно внятное объяснение твоему поведению. Какого дракона…        — Ш-ш. Тебя могут услышать, — предостерегающе произнес Сайниэль, прищуривая зеленые глаза. Словно услышав приказ, на столике появился небольшой глиняный кувшинчик и два высоких бокала, тарелка с сыром и праздничными сладостями.        — Угощайся, прошу, — невозмутимо произнес Сайниэль, беря в руки кувшин и наполняя бокалы. Трайвен поджал губы, но ничего не ответил. По лицу Сайниэля пробежала злорадная усмешка — он никогда не упускал возможность сбить спесь с этого древнего павлина. Сделав небольшой глоток, Сайниэль, почувствовав, как согревается кровь в его жилах, удовлетворенно и почти расслаблено вздохнул, и только после этого обратил внимание на своего собеседника.        — Итак? — с нетерпением спросил Трайвен.        — Ты помнишь, что у нас остались сутки до того, как истечет время, назначенное Драконом? — Сайниэль сделал еще один неторопливый глоток, взял джалеби с тарелки, отщипнул от него кусочек. Трайвен, словно завороженный, следил за его действиями.        — Помню… — почти прошептал он.        — Избранный так и не найден, — констатировал Сайниэль, отщипывая новый кусочек.        — Это и так всем известно, — дернул плечом Трайвен. — Вот только, как Дракон отреагирует на это?        — О, — протянул Сайниэль, и гнусная улыбка исказила красивое лицо, — мы не позволим ему отреагировать.        — Каким образом?        — Владычица пообещала решить этот вопрос лично.        — Ты хочешь сказать?.. — Трайвен нахмурил брови, словно обдумывая что-то. Несколько минут он молчал. Сайниэль, как ни в чем не бывало, продолжал методично и спокойно поедать сладости и сыр, запивая их вином, отмечая, что его собеседник ни к чему не прикасается.        — Что тебя беспокоит? — спросил он Трайвена, начиная испытывать раздражение по поводу столь долгого молчания.        — Все, — наконец выплюнул Трайвен. — Как Владычица намеревается решать проблему? Второго Лайата у нас нет.        — Тебя не должно беспокоить то, как будет решен вопрос с Избранным, — холодно произнес Сайниэль. В его голосе прорезались стальные нотки. Трайвен замер, ощущая, как начинают шевелиться все волоски на его теле. — И если ты еще раз позволишь себе подобный тон, говоря о Владычице, — прошипел Сайниэль, — то отправишься за Барьер, лично вымаливать у нее пощады.        — Я не…        — Ни слова больше. Владычица пообещала, что вмешается. Нам нет нужды беспокоиться. Лучше подготовь новую партию вина для Дракона. Оно ему нравится, — красные от вина губы скривились в хищной улыбке. — И еще. Сегодня в полночь прибудет Посланник Владычицы. Он остановится в твоем доме. Проследи, чтобы его хорошо устроили. И придумай легенду.        — Но…        — Я сказал — ты услышал Трайвен. В следующий раз ты хорошо подумаешь, прежде чем что-то говорить. Я не стану докладывать Владычице о твоей непочтительности, — Сайниэль оскалился, напоминая голодного хищника. — Но все имеет свою цену. Делиться силой с Посланником на этот раз будешь ты сам.        — Я…        — Иди. Готовься к приему важного гостя, Трайвен, — Сайниэль отсалютовал бокалом спешно покидающему кабинку Трайвену, одним глотком осушил его и с неприязнью посмотрел вслед. Старый эллайн начинает сдавать, это заметно. Трус и слабак. Но он единственный, кто посвящен. И пока еще он нужен ему, Сайниэлю. Лорд презрительно усмехнулся, вновь наполнил свой бокал, поднял его на уровень глаз, чтобы полюбоваться рубиновой жидкостью на свету.        Подавив вздох, он сделал глоток и задумался. Трайвен боится. За десять сотен лет относительного затишья он размяк. Ослаб духом и телом, предаваясь праздной, беспроблемной жизни. Это может создать определенные неудобства, но Сайниэль знал, за какие ниточки можно будет подергать зарвавшегося лорда. Печать, наложенная Владычицей, призовет его к ответу. В свое время. А пока… Он сделает то, что должен — в каждую бутылку вина, что пойдет в замок Дракона в качестве подарка на Праздник Огней, будет введен куарайре — наркотик, связывающий разум и крадущий магию Дракона. Организм Эйрена уже насквозь пропитан этим ядом. Осталось совсем немного, и он сойдет с ума и тогда… Владычица придет за ним. И рядом с ним уже не будет его a’maire, чтобы защитить.        Да… Десять сотен лет назад Сайниэлю пришлось приложить очень много усилий, чтобы сначала отдалить, а потом и вовсе убрать Рейнора с пути. Десять сотен лет прошло, а кажется, будто все это было только вчера… Северный ареал Sey’la’aris, воздушный замок Владыки Эйрена Пять сотен лет назад Преддверие Dhi’vaali Na’ei’ro        — Повелитель, Лайат… — в голосе Сайниэля было столько неподдельного горя, что Дракону стало не по себе.        — Что? Что с ним?!        — Твой a’maire… коварно напал на него, поразив предательским ударом в спину! — Немного надрыва в голосе, слезы на глазах, дрожащие руки — и Дракон купился! Он мгновенно поверил в виновность Рейнора. Сайниэль упал на колени, закрыв лицо руками.        — Где он?— голос Эйрена был страшен.        — Мои охранники держат его в оковах возле… возле тела Лайата… — Сайниэль произносил слова, словно задыхаясь от боли. Незаметно прыснув из неприметного небольшого флакона немного жидкости в глаза, он быстро спрятал флакон в складках широких рукавов туники. Через несколько секунд глаза покраснели, лицо стало мокрым от «слез».        — Он умрет! Сердце Северного ареала — Амарея Приготовления к празднованию Dhi’vaali Na’ei’ro — Праздника Огней Таверна «Сердце Амареи» За день до Выбора Настоящее время        Да, все так и вышло. Рейнор погиб от руки своего Дракона получасом позже, прямо возле «тела» Лайата. Которое, правда, чуть ли не с боем пришлось вырывать у Дракона, едва не сошедшего с ума от потери. Жаль, что только едва. И весьма непонятно, почему наркотик еще не выкачал из него все силы. Почему Эйрен все еще жив? Надежда на возвращение Лайата? Сомнительно. Он просто не мог столько продержаться.        Неужели Владычица ошиблась? Прочь, прочь эту мысль. Он не должен сомневаться в ее могуществе и силе. А в том, что она сильна будет сомневаться только тот, у кого инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. Значит, остается только ждать и верить тому, что Она пообещала.        Сайниэль отставил бокал. Что ж, осталось совсем немного. Дракон уже на пределе — иначе не было бы этой суеты с Поиском. А это означает, что уже совсем скоро Владычица открыто выступит против абсолютного господства Драконов и он, Сайниэль, займет положенное ему место — на троне Амареи.        С такими приятными мыслями, бросив на стол несколько золотых, Сайниэль покинул увеселительное заведение, поспешив к себе домой. ___________________________________________________________________ [1] Dhi’vaali Na’ei’ro [ди-ваали на-эй-ро] (рей-о)— Праздник Огней [2] Названия восточных сладостей [3] Mei dai’re was’s sha’er de’neyo [меи дай-рэ вас-с ша-эр дэ-нэйо] (рей-о) — «Мои уста окованы печатью молчания». Древняя клятва, нерушимый обет молчания. [4] Ran’gho’lie [ран-го-ли] (рей-о) — Нанесение цветным порошком орнамента на внешние стены помещения — особенно вокруг входной двери — и на тщательно расчищенную и утрамбованную площадку перед входом. Рисунок-молитва.