Поймать призрака

      Жизнь любит вносить свои коррективы, переворачивая всё с ног на голову, и лёгким мановением руки чертовки-судьбы превращать даже тщательно выверенные планы в набор хаотично валяющихся обломков. Для Джеффа Бредли переломным моментом в его карьере стало время после Второй Битвы за дамбу Гувера. Противостояние с Легионом в Мохаве было окончено, все те, кто жаждал славы, отправились в Приграничье. Бредли, тогда благополучно посчитавший, что лучше остаться в Неваде, очень сильно просчитался — в Вегасе его не ждало ничего, кроме набивающей оскомину рутины, а все те посты, которые могли бы помочь ему пробраться в высшие эшелоны власти, были мгновенно заняты ставленниками из Калифорнии, которые явно не собирались куда-либо уходить.       Всё, что ему оставалось, это служить и ждать подходящего случая, который подвернулся гораздо быстрее, чем предполагал Джефф. Один чиновник из столицы, назвавшийся Донованом, остро нуждался в проверенных людях, способных поработать в деликатных поручениях и уметь держать язык за зубами в обмен на посильную помощь в осуществлении собственных планов. Естественно, для начала следовало доказать свою лояльность, и Джефф, не видя особой альтернативы, согласился на предложение.       Поначалу это были мелкие поручения: простая работа, почти не отличающаяся от того, чем они занимались в мирное время, но чем дальше заходило дело, тем быстрее повышались ставки и риск попасть под раздачу в случае неудачи. Однако последнее задание от чиновника резко отличалось от всех предыдущих: всё, что требовалось от «Золотых скорпионов», — ждать дальнейших инструкций.       Через два дня после получения этого странного приказа в Мохаве вспыхнул мятеж. Доведённые до отчаяния гражданские, ведомые неизвестно откуда взявшимися лидерами, в рекордно короткие сроки нанесли цепь хирургически точных ударов по линиям снабжения и отрезали все пути из Мохаве, тем самым перекрыв возможность пополнения рядов НКР из Приграничья или Калифорнии, после чего начали методично уничтожать тех, кто остался на тот момент в Неваде и Аризоне.       Спешно мобилизованные силы отрядов карателей сумели прорвать блокаду и нанести ряд стремительных контратак. Это послужило отмашкой для второго этапа подавления восстания. Разгорячённые гибелью своих товарищей, солдаты, наконец получив подкрепление, методично выискивали всех, кто был причастен к мятежу, и безжалостно уничтожали их. Последний оплот мятежников — небольшой город Гудспрингс, расположенный на востоке Мохаве и ставший последним оплотом бунтарей, — был стёрт с лица земли. «Золотые скорпионы», которые принимали участие в зачистке, отомстили за своих товарищей.       Через сутки отряд рейнджеров-ветеранов, ведомый каким-то наёмником, арестовал практически всех, кто участвовал во второй фазе подавления мятежа, и доставил для разбирательств в Маккарран. Военный трибунал, затянувшийся на три дня, свёл все надежды на успешное разрешение щекотливой ситуации на нет. Практически каждому, кто занимался поиском мятежников, было инкриминировано прямое нарушение приказа и многочисленные акты превышения полномочий. В результате всех выживших лишили званий и, заклеймив преступниками, отправили в различные тюрьмы, разбросанные по территории Республики. Практически всех «Золотых скорпионов» отправили в Бухрам-Спрингс.       Для уже бывшего солдата это была безвыходная ситуация — шансов сбежать с тщательно охраняемой каторги не было, а все, кто пытался, были расстреляны исключительно в целях устрашения. Тем не менее, судьба решила смилостивиться над побитыми жизнью солдатами. Вспыхнувший на нижних уровнях шахты пожар стремительно добрался до бочек с радиоактивными отходами, захороненными ещё до войны, и подарил свободу. Все те, кому повезло оказаться достаточно далеко от шахты, сумели воспользоваться паникой и прорвались на волю, после чего успешно скрылись на просторах Приграничья.       Один из спасшихся вместе с Джеффом заключённых, благодаря своим оставшимся на воле приятелям, в короткие сроки сумел связаться с набирающей силу группировкой наёмников, называющих себя «Волчьей стаей», которой позарез требовались квалифицированные люди для утряски неких вопросов — естественно, отряд бывших солдат идеально подходил для этих целей.       — Босс, можно? — Брюс, не постучав, влетел в небольшую каморку, использовавшуюся в качестве кабинета для начальника.       — Что ещё? — Джефф, изучавший в этот момент карту местности, отвлёкся от своего занятия.       — Себастьян получил посылку из Нью-Рено, но…       — Но?       — Он сказал, что задержится в Пуэбло до конца недели. Похоже, он опять решил загулять.       Джефф тяжело вздохнул. Некоторые вещи не меняются: к примеру, любовь Себастьяна к разного рода увеселениям не выветрилась даже каторгой. Всё, что оставалось делать Бредли, — лишь стиснуть зубы и ждать его возвращения. От этой посылки зависело слишком многое.       Громыхнувший где-то в отдалении взрыв заставил главаря «Золотых скорпионов» пулей выскочить вслед за своим подчинённым под сопровождение заоравшей дурным голосом тревоги и мигающего света. Те, кто решились напасть на них, явно не жалели боеприпасов — так могли поступить либо глупцы, либо…       Прогремел ещё один взрыв, а за ним раздалась отчаянная пальба — схватка была в самом разгаре. Брюс отловил Кларка, вынырнувшего откуда-то из бокового ответвления коридора, которое вело к генератору, и проорал:       — Доложи обстановку!       — Противник прорвался в тоннель! У них APW и…       Джефф, краем уха слышавший разговор, старательно пытался придумать план, стоя чуть позади — и лишь благодаря этому он выжил, когда прилетевшая откуда-то из темноты граната превратилась в светло-зелёный сгусток плазмы, поглотивший всё, что попало в радиус поражения. Ошеломлённым взглядом Бредли уставился на свою руку, покрытую чем-то липким. В следующее мгновение несколько прицельных выстрелов опрокинули капитана «Золотых скорпионов» на пол.       Чья-то фигура неторопливо прошла по коридору, аккуратно переступив через лужу плазмы, ещё недавно бывшей людьми, и появилась прямо под мигающей лампой. Неизвестный был одет в чёрную боевую броню с самодельной защитой для рук. Респиратор вместе с затемнёнными мотоциклетными очками и накинутым на голову капюшоном не позволяли рассмотреть лицо.       — Кто… — прохрипел Джефф.       — Если ты что-то сделал, будь готов понести ответственность за свои поступки. То, что ты и твои вы***дки устроили в Мохаве, нельзя исправить ни одной каторгой. Так что считай это воздаянием за свои грехи, — в искажённом респиратором голосе послышалась плохо скрываемая злость напополам с мрачным торжеством.       Одна догадка, посетившая затуманенный болью мозг, заставила его широко открыть глаза в изумлении:       — Не может быть… ты?!       Дуло пистолета сорок пятого калибра медленно оказалось пред лбом Джеффа.       — Передавай привет Элайдже.

***

      Сухой ветер гонял клубы пыли по засыпанным песком руинам города. Когда-то здесь кипела жизнь; это был один из крупнейших городов Республики — настоящий оазис цивилизации посреди пустошей. Воздвигнутый ценой усилий многих поколений выживших, он был символом возрождения этого мира, которое так и не состоялось.       Вспышка неизвестной болезни за несколько месяцев опустошила город, обратив надежду в отчаяние и вернув то проклятое время, когда небеса скрылись за радиоактивными облаками. Немногие выжившие, подобно своим предкам, сражались на постепенно ветшающих руинах и тщетно пытались вырваться за периметр карантина, спешно возведённый с целью остановить эпидемию.       Однако точку в этой истории поставила не болезнь: в одночасье город был стёрт с лица земли светом, оставившим после себя лишь обугленные руины под затянутым непроницаемыми облаками небом.       Теперь здесь жил только он. И они.       Молчавший до этого момента счётчик Гейгера затрещал от очередного порыва ветра и заставил ошалело искать укрытие. Чрево какого-то здания, по всей видимости, бывшее магазином, встретило непроглядной темнотой. Включившийся ПНВ раскрасил мир в чёрно-зелёные тона, позволив хоть как-то осмотреть помещение и очертания предметов.       Криво выведенная на облупившейся стенке надпись «спасите нас» вызывала лишь ледяное равнодушие. Благородных рыцарей в сверкающих доспехах, подающих руку страждущим, больше не было — остались только мародёры, что изредка и ненадолго уходили в ад и отстреливали всё, что двигалось, включая своих коллег.       Экран громко заоравшего детектора движения пестрил множеством отметок — так и обрывалась жизнь большинства рейдеров: туннельщики никогда не оставляли после себя живых — только обглоданные скелеты.       Хлынувшие сплошным светящимся покровом мутанты в мгновение ока заполонили небольшое помещение магазина. Рубиновый луч лазера беспощадно кромсал чёрные тела, оставляя в воздухе запах палёного мяса. В какой-то момент казалось, что появится призрачный шанс на то, чтобы скрыться, но погасший луч винтовки развеял всю надежду. За мгновение до того, как чёрная волна добралась до столь желанной плоти, свободная рука нашарила в подсумке кругляш плазменной гранаты и до упора вдавила кнопку активатора.       Ник сделал короткий, жадный вдох, и слепящая бело-зелёная пелена спала, обнажая старые своды тоннеля. На выдохе бешено стучащее сердце постепенно замедлило свой темп. Это был всего лишь чертовски реалистичный сон, однако Ник до сих пор чувствовал равнодушие, обречённость и бесконечную тоску по сгинувшему в ядерном пламени миру, видел те руины и то небо, он был тем человеком, что предпочёл смерть когтям и клыкам тех тварей — и от этого становилось чертовски дерьмово.       — Ну и как тебе? — тихий, чуть насмешливый голос, прозвучавший где-то впереди, подействовал на Ника лучше ведра ледяной воды спозаранку. Он резко принял сидячее положение, помотал головой, чтобы успокоить кружащийся в глазах мир, и диким взглядом уставился на сгусток концентрированной тьмы, принявшей зыбкие очертания фигуры в плаще и с голубыми огнями, судя по всему, игравшими роль глаз.       Лицо Ника приняло более-менее адекватное выражение, а память, сделав финт ушами, подбросила кусок сна около двухдневной свежести с одними и теми же фрагментами. Протерев глаза и убедившись, что это не галлюцинации после ударной порции крышесносных канабиноидов, Ник задал один-единственный вопрос, что мотыльком носился в его голове:       — Какого хрена?       — То, что ты видел — всего лишь вариант возможного будущего. К слову, наиболее вероятный при нынешнем положении дел. Впрочем, его возможно избежать.       — Как?       — А ты угадай, — одной из черт большинства вестников была их нематериальность, что повышало их процент выживания при встрече с некоторыми нервными «клиентами», чем те бессовестно пользовались.       — У меня нет времени играть в загадки!       — А у меня — смотреть на твою истерику, — резко отрезала тень. — Если не в курсе, я не имею права говорить тебе что-то сверх того, что должен. Так что…       — Сделай милость — свали нахрен с моих глаз! — попросил Ник.       — Да без вопросов! — согласилась начавшая растворяться тень. — Только учти: облажаешься — и то, что ты видел, станет явью.       Процедив проклятие в адрес вестника, испортившего ему несколько ночей и под конец исчезнувшего по-английски, Ник тихо вздохнул. История имела дурную привычку повторяться: от него опять требовали черти чего, но самое главное, без малейшего указания на то, что ему делать дальше. Хотя, если мыслить логически, опираться на прозорливость и опыт, то, скорее всего, предупреждение как-то связано с Курьером, а значит, теперь миссия Ника упиралась не только в деньги.       Медленно встав с заботливо подстеленного для него спальника, Ник осмотрелся, куда его занесло на этот раз. Инженерный тоннель, проложенный чёрт знает когда, не производил впечатления обжитого места. Единственные следы вели к спальнику, где очнулся Ник, а затем удалялись к скобам, по которым можно было забраться наверх. Источником света была аккуратная, неприкрытая крышкой дыра от люка, сквозь которую пробивался солнечный свет.       Рюкзак, оказавшийся здесь пока неведомым для своего хозяина образом, был подвергнут тщательнейшему осмотру, по результатам которого Ник всего лишь обнаружил недостачу половины патронов для автомата и отсутствие халявного счётчика Гейгера. В принципе, он легко отделался: могли забрать всё, включая одежду, или вообще прикончить. За долгую и вполне успешную карьеру наёмника Ник научился мириться с некоторыми неприятными обстоятельствами и радоваться тому, что имел, однако это не означало, что пронырливых воришек не следовало бы проучить.       Оставшегося снаряжения вполне хватало, чтобы выжить. Что до деталей миссии… как говорится, меньше знаешь — крепче спишь.       — Ты уже проснулся? — появившийся в проёме шахты кореш Джейсона — его имя Ник так и не удосужился запомнить — загородил солнце, что сделало невозможным рассмотреть его получше.       — В десяточку. Собственно, у меня два вопроса: где Джейсон и кто ты вообще такой?       — Ответ первый: он наверху и ждёт, пока ты проснёшься. Что касается второго ответа, то меня зовут Хоуп.       — Очень приятно. Слушай, а сколько я проспал?       — Ты провалялся в отрубе всю ночь. Сейчас уже позднее утро.       — Отлично. Можешь сказать Джейсону, что я сейчас подойду? Мне надо собрать свои вещи.       — Без проблем, — Хоуп кивнул и поспешно скрылся где-то в стороне, по-видимому, чтобы передать сообщение.       Хмыкнув своим мыслям и сделав мысленную зарубку, что нужно узнать об этом типе поподробнее, Ник торопливо собрал свои вещи и взобрался по вбитым в стену скобам, молясь, чтобы они не развалились под его весом.       Выбравшись из подземелья, он вдохнул полной грудью и осмотрелся по сторонам. Однообразная каменистая пустыня, простёршаяся по обе стороны от края насыпи, не вызывала ничего, кроме скуки. Заброшенная много лет назад железная дорога, бегущая из ниоткуда в никуда, была единственной деталью пейзажа, за которую цеплялся глаз. Чуть дальше она ветвилась на несколько путей, один из которых вёл к подобию депо и уходил в недра обвалившегося железнодорожного тоннеля.       Из оставленного на тупиковом пути железнодорожного вагона, от которого остался только свежеобугленный остов, несло стойким амбре из смеси палёной плоти и расплавленного пластика, дополняемого стойким запахом стрелянного оружейного пороха. Высохшая земля была обильно усыпана гильзами, а пара болванок от «зажигалок» вносила в картину последние штрихи.       Один из двух участников погрома примостился на камне у входа и неторопливо смолил сигарету и, прищурившись, глядел на восход. Таинственный компаньон Джейсона, бурча какие-то неразборчивые проклятия, тем временем нацепил респиратор и скрылся в техническом входе, ведущем под землю, оставив Ника в городом одиночестве.       Не придумав ничего лучше, он приблизился к Джейсону.       — Думал, что мне придётся дольше ждать твоего пробуждения, — заметил тот, усмехаясь.       — Я уже привыкший, — Ник примостился на едва разогревшемся камне. Острый приступ мигрени, мучавший его, понемногу начал отступать, проясняя сознание. — Бывало и хуже.       — Хуже? Ты телекинезом открыл камеры и свернул шею тому жирному идиоту, который…       — Я был слегка не в себе, — Ник слепо пошарил в рюкзаке рукой, пытаясь найти фляжку со спиртом, найденную намедни и отложенную до более удачных времен, — и использую его, только если припечёт.       Джейсон изогнул бровь.       — Теперь это называется так?       — Полностью поехавший телекинетик способен разорвать человека надвое или превратить его грудную клетку в кашу одним прикосновением. Признаю, меня малость понесло тогда, но учудить что-то из этого я вряд ли смог, даже если бы и захотел — резерв сил не тот, — наконец, нашарив желаемое, Ник с наслаждением приложился к фляжке, не обращая внимания на скальпирующий взгляд своего собеседника.       — То есть?       — Без подпитки от источника я не способен на большее, чем ты видел вчера вечером, да и откат… — наконец, оторвавшись от фляжки, Ник отправил её обратно в недра рюкзака. — Кстати, не расскажешь, как мы вообще здесь оказались?       — После того, как ты открыл двери, я навестил местного начальника, — хмуро ответил Джейсон. — Узрев направленный в лицо пистолет, он согласился поделиться кое-какими секретами. Немного помародёрив на местном складе, я вернул всё снаряжение, плюс, забрал кое-что ещё. Кстати, кажись, это твоё, — он передал Нику автомат, который лежал рядом, его же пистолет сорок пятого калибра и в довершение вручил до боли знакомый «Дан Вессон PPC».       Блеквуд, получив своё оружие обратно, тут же принялся проверять его на наличие каких-либо повреждений или дефектов, после чего поочерёдно вынул из рюкзака боеприпасы и принялся снаряжать его.       — Где здесь ближайший город? — спросил он после того, как закончил своё дело.       — Форт-Хейвен находится примерно в дневном переходе на восток — ну, это если не заблудишься. Припасы у тебя, вроде, есть, оружие — тоже. Всё, что мне остаётся, — пожелать тебе удачи.       — Спасибо, — кряхтя, Ник встал со своего места. Утихшая на какое-то время мигрень вновь дала знать о себе и напрочь отбивала желание идти куда-либо. — Ну ладно, может быть, ещё встретимся. Адьес!       Насвистывая какой-то слишком бодрый мотивчик, Ник неторопливо взобрался обратно на насыпь и, поравнявшись со шпалами, быстрым прогулочным шагом отправился в путь, провожаемый парой внимательных взглядов.       — Ты так и отпустишь его? — спросил вернувшийся из туннеля Хоуп.       — А почему нет? — ответил вопросом на вопрос Джейсон.       — Он, вроде как, нацелился на твою голову. Плюс, он мутант. Плюс…       — Это не значит, что его нельзя переманить; он может пригодиться. Осталось только открыть правду о том, что происходит — естественно, под правильным углом.       — Тогда почему ты не сделал этого сейчас?       — Вендетта — прежде всего. Сейчас у нас стоят другие приоритеты. Собирай вещи. Через полчаса мы выдвигаемся в Пуэбло.