Я обещала, что больше не буду задерживать главы. Но, увы (Честно признаться, май — пора экзаменов (а у меня в формате ОГЭ, хоть я и в восьмом классе), приходя домой, я до ночи готовилась к другому зачету… И сил больше ни на что не оставалось. Только сейчас я вспомнила, что значит «Высыпаться». И вот ровно 1 июня, летом я выкладываю одну из моих самых больших глав.
POV Katniss
Две недели спустя.
Жизнь вошла в нормальное русло. Я могу сказать, что счастлива. Могу, но не буду — боюсь сглазить. Так спокойно не было еще никогда за все годы моей семейной жизни. Каждый вечер, после рабочего дня, мы с Питом ужинаем с его родителями. Потом поднимаемся в комнату, и каждый занимается своими делами: Пит — учебой, я — творчеством. Но когда все заканчивается и мы не смертельно устаем, то можем посмотреть телевизор.
Облокотившись на спинку кровати, я кладу голову на плечо мужа. А он, даже не замечая, кладет руку на слегка округлившийся животик и пальцами начинает выводить какие-то узоры. Тогда я перестала следить за происходящим на экране. Я старалась не заулыбаться, кусая и сжимая губы. И пыталась ровно дышать, чтобы мое учащенное дыхание и сердцебиение не выдавали меня. Но, постепенно привыкнув к этому, я могла спокойно погружаться в свои мысли о моем будущем… о нашем совместном будущем, а на губах могла играть легкая, непринужденная улыбка. Мне не надо было контролировать себя.
Иногда все же Пит ловил меня на том, что я витала где-то в облаках. Он аккуратно брал меня за подбородок, наклонялся и нежно целовал. Поцелуй мог закончиться теплым взглядом и бесконечно ласковой улыбкой, тогда мы говорили о самых заурядных вещах: «Как прошел день», «Как я себя чувствую», «Что мы планируем на уик-энд», и, конечно, мы всегда касались темы ребенка. Но слова «Я тебя люблю» так еще и не были сказаны. Пока не время, и я не готова признаться в этом первая! Но были моменты, когда нам было совершено не до разговоров, поцелуй мог перерасти в прелюдию, а там и в страсть…
Сегодня я проснулась в отличном настроении. Это было как раз то утро после бурной ночи. Но музыка недолго играла. Почувствовав приступ тошноты, я была вынуждена выбраться из мягкой постели и уютных объятий мужа. Это второй раз за два месяца, когда мне так плохо утром. Я молилась, чтобы Пит не проснулся и увидел меня в таком виде. Теперь я очень хорошо понимаю девушек из книг, которые я прочитала, и их желание, чтобы никто не видел, вкаком они состоянии. Но, как и в любом романе, моим желаниям было суждено не сбыться:
— Китнисс, милая, с тобой все в порядке? — Мы оба понимаем, что это риторический вопрос.
Как я сейчас могу быть в порядке?! У меня даже нет сил, чтобы попросить его уйти. Черт возьми, я только проснулась, а уже так хочется снова лечь в кровать и забыться. Наверное, это звучит как бред сумасшедшего.
Когда приступ немного отпустил, я обессилено прислоняюсь к унитазу, боясь не то что двигаться, но даже глубоко вздохнуть. Не дай бог снова накатит тошнота. Пит садится рядом со мной на кафель и успокаивающе начинает водить руками по спине и животу. Глаза слипаются, и на мгновения я теряю связь с реальностью.
Уже открыв глаза, я аккуратно делаю пару вдохов ртом и, лишь подождав еще минуту, с помощью мужа поднимаюсь с пола.
— Если так теперь будет каждое утро, я с ума сойду, — ною, словно маленький ребенок.
— Ты же Китнисс, справишься, — приобнимая и чмокая в щеку, поддерживает меня парень.
Я справлюсь, куда я денусь. Вот оно, то самое время для первого шага:
— Пит, мы можем рассказать твоим родителям сегодня, думаю, нет смысла больше тянуть. — Муж улыбается и натягивает через голову на себя футболку.
— На завтраке? — интересуется он.
— На завтраке. — Киваю и тоже начинаю собираться.
Почему-то идея рассказать об этом родителям меня пугает. Не то чтобы я боюсь их реакции — я знаю, что они будут рады. Но от этого все равно не становится легче. Может, дело в том, что я сама все еще не ужилась с этой мыслью… Вроде бы, уже знаешь, что беременна, но спустя какое-то время тебя будто-то обливают холодной водой — «У меня будет ребенок». И даже после этого остается какое-то неверие. Возможно, только после рождения ребенка я осознаю тот факт, что стала мамой… И то, скорее всего, спустя определенное время.
А рассказ об этой новости родителям делает ребенка реалистичнее. И правда в том, что я боюсь той ответственности, что возложат на меня бремя материнства. Боюсь неизвестности и того, что могу не справиться. К тому же, я не чувствую сейчас себя взрослой, такое ощущение, будто я вернулась в школьную пору, где я совсем еще ребенок. Главное, что я в этом призналась, а дальше должно быть легче.
Спустившись с Питом, Кимберли тут же, поприветствовав нас, пригласила за стол. Свекровь как обычно о чем-то щебетала, но я плохо слушала, да и вообще мне кусок в горло не лез — столько для меня значил этот шаг, но я продолжала себя успокаивать:
«Дальше должно стать легче!»
— Китнисс, с тобой все хорошо? Ты практически не притронулась к еде, — всё, что я смогла уловить из монолога миссис Мелларк. Ну, вот и пришло время.
Я оглянулась на Пита, ища поддержки. Он без слов взял под столом мою руку и сжал.
— Мы с Питом, — начала я; родители переглянулись и с интересом стали ждать, что я хочу сказать, — мы ждём… — осталось последнее слово, и с этим будет покончено.
Но язык будто прирос к небу, в горле все пересохло, и единственное, что я могла, — в ответ сжать руку мужа.
POV Пит
—…Ребенка. — продолжил я за Китнисс.
Я видел, как она замерла. Почувствовал, что она с силой сжала мою руку, хоть её била мелкая дрожь. По глазам я понял, что наверняка Кит не сможет закончить мысль. Она положилась на меня. В конце концов, это мои родители, мне было приятно сообщить им эту новость.
После того как я произнес завершающее слово, Китнисс заметно расслабилась. Мама тут же начала нас поздравлять. Мы все позабыли об утренней трапезе. Мама поочередно обняла нас с Кит и поцеловала. Папа пожал мне руку и по-отцовски улыбнулся, а потом подошел к жене и, прошептав что-то, обнял.
— Мы должны устроить по этому случаю званый ужин, нужно столько всего сделать, стольких пригласить… — Но маму тут же прервала Китнисс.
Я знал, что она сделает это, мы не хотим афишировать новость о ребенке настолько долго, насколько это возможно. Это будет крайне сложно, но возможно.
— Миссис Мелларк, Кимберли, мы не хотим просвещать всех. Только близкие друзья и семья. И некоторые мои люди с работы! Это не обсуждается. И я бы попросила пока ничего не говорить моей семье, предпочла сделать это сама. — Она старалась изо всех сил, чтобы не выказать свое раздражение.
Но когда дело касается вещей, которые ей не нравятся, актриса из Китнисс никудышная. Хотя, должен признать, я еле мог распознать, когда она играла со мной. Но ей не обязательно знать этого.
— Дорогая, тебе нужно отдохнуть. На сегодня с тебя, пожалуй, хватит, — попытался я разрядить обстановку.
Я хотел взять жену под локоть и проводить, но она лишь демонстративно выдернула руку из моей ладони со словами:
— Я могу и сама, не нуждаюсь в помощниках. — Развернулась и с топотом, несвойственным ей, поднялась на второй этаж.
— Ну, держись, сынок, — ухмыляясь, проговорил отец.
— Пит, я все понимаю. И понимаю Китнисс, её состояние. Ты береги её и не обижай, — с нажимом произнесла мама. Она что-то знает. Потом уже она обратилась к отцу: — А ты сам со мной маялся. Я и не такие истерики тебе закатывала.
Я ухмыльнулся, представляя маму на месте Китнисс. В принципе, она и сейчас не дает отцу расслабиться, но это довольно забавно, тогда как у нас с Китнисс это может быть на грани войны. Надеюсь, в скором времени у нас будет так же, как и у моих родителей.
— Ох, дорогая, ты была еще той… Но, поверь, наша невестка переплюнет тебя. — Отец негромко рассмеялся. — Так что, серьезно, Пит, держись! — Однако на этом разговор не закончился.
Папа взял меня за плечи и отвел в сторону:
— Но твоя мать права — оберегай её. Иногда даже придется защищать Китнисс от самого себя. Просто помни это, проверено на свое опыте. — Он похлопал меня по плечу и еще раз поздравил.
POV Китнисс
Слова мистера Мелларка все еще крутятся в моей голове:
«Надеюсь, ты не покинешь нас. „ Я точно знаю, что отец Пита имел в виду.
Первым делом, когда в спальню зашел Пит, точнее, заглянул — он осторожно приоткрыл дверь и высунул голову.
— У тебя в руках сейчас есть что-то? — шутливо-обеспокоено спросил он.
Для вида я швырнула в дверь подушку, но Мелларк быстро среагировал и захлопнул её, прежде чем предмет попал в цель. Когда светлая макушка мужа снова показалась в проеме, я улыбнулась и решила извиниться:
— Прости, я не должна была срываться на вас. Просто не люблю всю эту показуху…
— Знаю. Мама не сердится, она понимает, каково тебе. И мой отец на твоей стороне. Чуть что —в меня полетят ножи и все острые предметы, что есть в доме. — Он подошел ближе ко мне.
— Да? Мило. — Я не знала, как себя вести. Сидя на кровати, скрестив ноги, я рассматривала покрывало. — Мне стоит сообщить своим родителям. Я хочу сделать одна. — И решилась посмотреть на мужа.
Я видела, как в голубых глазах что-то промелькнуло, но так же быстро исчезло. Хотя, и так можно догадаться — ему неприятно это слышать, тем более после сегодняшнего. Но желание рассказать своим родителям новость в одиночку пересилило здравый смысл. Я просто хотела это сделать.
— Ты справишься? — понуро спросил Пит.
— Да. Пит, я не хочу обидеть тебя этим. Просто я привыкла все важные события в своей жизни рассказывать своим родным один на один. Мы можем поехать вместе, но просто дай мне время рассказать про ребенка одной, хорошо? — с надеждой попросила я.
— Хорошо. — Выдохнул муж. — Но ты пойми: тебе придется привыкать, что теперь ты не одна и мы вместе будем сообщать важные новости, я теперь тоже твоя семья.
Он тоже понял, что по-настоящему семьей мы стали только недавно, остальное же время были актерами с прописанными ролями. Мне надоело проводить эти сравнения, но что делать, если это действительно было так. И главное здесь ‚было‘.
— Спасибо. — В ответ я подползла к краю кровати, встала на колени и нежно коснулась своими губами мягких губ Пита.
‚Я люблю тебя‘ — хотелось сказать на автомате, но я произнесла это только в мыслях, еле сдерживаясь, чтобы не раскрыться ему.
Прервав поцелуй, муж серьезно продолжил разговор:
— Если тебе нужно то, чего ты просишь, я дам тебе это. Но если твои желания и решения будут затрагивать нашего ребенка напрямую, то я имею право оспорить их. — Это вполне обосновано.
— Конечно. Не думала, что мы так быстро договоримся, — не сдержав удивления, произнесла я.
— Мы же взрослые люди, — уже без той серьезности парировал муж.
— Ничего не скажешь, повзрослели.
— Трудно поспорить. К тому же ещё и обстоятельства сложились так, что нам все равно бы пришлось повзрослеть. — Он присел на корточки рядом с кроватью и притянул меня к себе для очередного поцелуя. Как-то много нежностей для одного дня, все не может быть так хорошо.
И снова это —
‚Я люблю тебя‘. И с каждым таким днем чувства будут расти, но позволить им пробраться глубоко в сердце я не могу. Страх, что Пит в любой момент может снова разбить его, ещё слишком велик. Теперь я первая прекратила наш контакт.
— Прим и Саманта приезжают завтра? — поинтересовалась я.
— Да. Хочешь, чтобы Прим узнала лично от тебя? — с улыбкой спросил муж.
— Утенок расстроится, если узнает, что станет тетей, не от меня. Думаю, как и Саманта. — Мы поняли друг друга в этом. Наши сестры мало того что ровесницы, так еще очень похожи характерами.
— Тогда завтра все члены наших семей узнает о нашем маленьком счастье. — На последних словах Пит поднялся и сел ко мне, кладя руку на живот.
Вот оно — бабочки в животе. И это так приятно, что кажется, будто солнце за окном стало светить ярче, а птицы — петь громче.
— Вот именно — маленький, а сколько хлопот. — Я закатила глаза, а парень лишь усмехнулся и чмокнул меня в щеку.
— Что тебе сказал папа? — Только не это. Я не хотела отвечать и поднимать тему, которая последует далее. Поэтому я уклончиво ответила:
— Надеется, что мы останемся в этом доме. — И, кажется, такой ответ вполне устроил Пита.
— А ты хочешь? Или свой дом лучше?
— Наверное, хорошо оставаться первое время вместе с кем-то из наших родителей. Они могут помочь, подсказать. Я люблю твоих родителей, привыкла к этому месту… И все-таки этот дом твоей семьи, но не наш. Места здесь много: тут можно разместить целую футбольную команду, но мне нужен уют, а не размеры. Понимаешь?
— Да. Есть ещё одна вещь, которую я хочу обсудить с тобой. Нам нужно переписать контракт, по крайней мере, часть о ребенке и твоем уходе. — я поджала губу, что он думает сейчас? Не выдержав, задала интересующий меня вопрос:
— Ты считаешь, что я уйду? — После того как рассказала о том, каким вижу наш дом в общем.
— Мы не знаем, что случится завтра. Не знаем, что произойдет потом, — пессимистично заметил Пит.
— То есть, ты не можешь мне гарантировать совместное будущее без тех проблем, что были между нами до этого?! — Это достаточно нелогичное высказывание для сказанного ранее, но меня это не волновало.
Я старалась задать вопрос так, чтобы он не выдавал меня и моих подлинных чувств, что лежат глубоко внутри под замком. Но моя ярость и гнев так же подлинны:
— Ты не утверждаешь, что не будешь совершать того, что делал ранее со мной, с моей жизнью? Не будешь делать всего того, что может вынудить меня уйти?!
Как такое может быть, как можно было испортить такой прекрасный момент! Единственное мое желание — чтобы солнце больше не светило, а птицы не пели. Пусть тучи застелят небо, и льется дождь. Я бы вышла на улицу и стола под ливнем так долго, как могла, радуясь, что мои чувства разделяет хоть кто-то или что-то
— Я всего лишь хочу создать для тебя максимально комфортные условия. Но если тебе это не надо… — недослушав, я начала протестовать:
— Нет, мы перепишем его. — После недолгой паузы добавила: — Я пройдусь.
Уже практически встав, Пит схватил меня за предплечье и… попросил:
— Останься. Я больше не потревожу тебя, только останься. — Это так не похоже на Мелларка.
Чтобы он умолял — это многого стоит для меня. И, может, ничего не стоит для него. Я отдергиваю руку:
— Нет, так будет лучше. Мне нужно уйти… Иначе могу наговорить того, о чем потом пожалею. — После я быстро вышла из спальни и быстро спустилась на первый этаж, а потом вылетела на улицу.
***
Китнисс и Пит — это Китнисс и Пит. Мне кажется, наши вечные пререкания и ссоры никогда не остановятся. А тишь да гладь никогда долго не продержатся. Но есть же такие семьи, у которых вечное противостояние, и именно это укрепляет их брак. Это может быть странно, но это так. Подогревает интерес, не дает остыть страсти. Конечно, в нормальных пределах. Потому что-то, что происходит у нас — на грани.
Вдыхаю весенний воздух полной грудью и иду к своей машине. Думаю, мне стоит позвонить Энни. Быстро набрав номер подруги, я стала дожидаться ответа, который последовал достаточно быстро:
— Китнисс?
— Привет, Эн. Могу ли я к тебе заехать?
— Конечно. Что-то случилось? — Я практически видела, как хмурится Энни.
— Это не телефонный разговор.
— Хмм, заинтриговала, подруга, ну приезжай, жду.
Я подъехала к милому двухэтажному белому домику. Финник и Энни переехали сюда сразу после свадьбы, что состоялась полгода назад. Полгода — достаточный срок, но так быстро пролетел… Как же бежит время.
Нажав дважды на дверной звонок, я стала ждать. На пороге появилась точенная фигура миссис Одейр.
— Привет, проходи. — Поприветствовала она, пропуская меня в дом. — Я рада, что ты позвонила. Но беспокоюсь о причине твоего визита. — Мы вместе прошли в уютную гостиную и расположились на диване.
— Пит и я. — вкратце обозначила тему.
— Ты же недавно говорила, что у вас все в порядке. Даже лучше, чем в порядке — хмурясь, парирует Энн.
— Да, но это же Пит и я.
— Не поспоришь.
— Энни, мне нужен твой совет. Ты знаешь, что твои советы бесценны? Просто не понимаю, как тебя угораздило со мной подружить
ся? Да и вообще ты лучшая подруга на свете, ты же знаешь об этом! — начала я тараторить.
— Господи, притормози. Мне очень приятно это слышать, но ты отходишь от темы.
— Да, прости. В общем, мы с Питом рассказали его родителям, что ждем ребенка. Точнее, я начала, а потом не смогла договорить, но тут помог Пит и… — Я опять начала тараторить! — Прости, я снова…
— О Боже мой, ты беременна?! — У меня совсем из головы вылетело, что Энни не знает об этом.
— Да. Мы решили не рассказывать об этом какое-то время. Но теперь… Знают родители Пита, ты и Хеймитч. А завтра я хочу рассказать эту новость своим родным.
— Подожди, а Хеймитч как в этом списке оказался? — И я все ей рассказала, начиная со звонка доктору и заканчивая сегодняшней ссорой.
— Воу, подруга, ну ты даешь. То, как ты разыграла Пита, и то, как он ворвался в кабинет… — Одейр смеялась со слезами на глазах. — Я бы хотела это увидеть.
— Не думаю, что стоит. — Тут девушка успокоилась.
— Китнисс, ты уверена, что стоит так доверять ему? Эта история с таблетками мне совершенно не по вкусу.
— Я и не доверяю. Но сейчас… Я даже не понимаю, из-за чего сорвалась на Пита. Он же предложил изменить контракт, а я начала придираться.
— Ты хотела совета? Вот что я тебе скажу: все это скорее всего гормоны. Но ты Китнисс Эвердин. И неважно, что сейчас ты Мелларк, внутри ты все та же Эвердин. Ты всегда подначивала Пита, тебе это нравилось, вам это нравилось. Но вы были детьми. Теперь вы выросли, ставки тоже. На кону больше, чем лидерство. Однако ты никогда не потеряешь желания выводить мужа из себя. Теперь давай сопоставим все вместе: гормоны плюс твой характер, да еще Пит. Это гремучая смесь, и неудивительно, что получилось то, что получилось. Не беспокойся об этом. Если Мелларк и правда изменился, как ты говоришь, он все поймет.
— Энни, что бы я делала без тебя?! — Я крепко обняла подругу.
— Хей, ты меня раздавишь. И вот еще что… Я поздравляю тебя!
— Но разве об этом я мечтала?
— А разве нет? Вспомни Гейла. Плохой пример, но все-таки. Ты хотела создать семью с ним. Так в чем разница, если ты любишь Пита?
— Я не… — Я попыталась все отрицать.
— Не ври. Я же вижу, что любишь. Мы лучшие подруги со школы, и со школы ты влюблена в этого кретина!
— Он не всегда был таким, — робко заметила я.
Неожиданно я почувствовала необходимость защитить того Мелларка, в которого когда-то влюбилась, чей образ я нежно храню в памяти.
— Не важно. Вот еще один совет — не выдавай своих чувств, пока не убедишься, что это точно взаимно. Я переживаю за тебя, Китнисс, и не хочу видеть твои страдания.
— Спасибо. — шепотом ответила я. Я готова была расплакаться от таких слов, но миссис Одейр запретила:
— Только не надо слез, а то и я заплачу вместе с тобой. И-и-и затопим мы весь дом. А я люблю его! — Мы рассмеялись.
Хозяйка дома предложила выпить чаю, и я была только ‚за‘.
***
Вернулась домой я под вечер. Было здорово провести весь день в компании лучшей подруги, как в старые добрые времена. Дома уже горел свет во многих комнатах. Я быстро припарковалась, тихо вошла в особняк и поднялась на вверх.
Я надеялась, что Пита не будет в спальне. Была готова произнести тяжелые для меня слова, но все же мне требовалось время для подготовки. Мелларк лежал на кровати.
Я не удивлена, что мне опять не повезло. Глубоко вздохнув, я присоединилась к нему. Осторожно сев с ним рядом, я искала точку, на которую буду смотреть, не пересекаясь со взглядом Пита. Поэтому и уставилась на свои руки.
‚Давай, Китнисс, ты сможешь!‘
— Я должна… — Пока я репетировала в машине эту речь, все казалось легче.
Раньше я бы никогда не произнесла Мелларку того, что собираюсь сказать. Я просто не смогла бы переступить через себя и свою гордость. Чрезмерную гордость, я это признаю. Я все та же Китнисс Эвердин, и меня никто и ничто не изменит. Разве просить прощения — слабость?
— Пит, я должна извиниться. Я вовсе не хотела искать подтекст в твоих словах. Наверное, это старая привычка. Или это ребенок так влияет на меня. Я склонюсь к последнему. — Все вышло не так, как я запланировала. Но иногда стоит отступать от заготовки и просто импровизировать.
Что здесь трудного: сказать ‚Извини‘ или ‚Прости‘, я и раньше так делала. Но тогда это была чистая формальность за редкими исключениями. Сейчас же я хотела извиниться искренне.
— Я не ожидал от тебя таких слов. — Мне было сложно больше не смотреть на него, поэтому я решилась поднять голову.
Поймав мой взгляд, Пит поспешно добавил:
— И пока ты не нашла подтекста и в этих словах, скажу: я рад, что ты вернулась. — Вот так бы всегда. У него есть эта способность — разряжать обстановку.
Я надула губки и шуточно ударила Пита в плечо. Он рассмеялся и повалил меня на кровать.
— Эй! — от неожиданности вырвалось у меня.
Муж пристально вглядывался в мое лицо. В отличие от меня, улыбающейся, он был серьёзным, но только потому, что внимательно рассматривал меня.
Наверное, это тот самый момент, чтобы кто-то из нас произнес: ‚Я тебя люблю‘. Я бы очень хотела это сделать. Но разве я немногое показала Питу своим извинением?! К тому же, совет Энни был предельно ясным:
‚Не выдавай своих чувств, пока не убедишься, что это точно взаимно‘.
Меня начал смущать твердый взгляд ярко-голубых глаз. Не выдержав, я прервала тишину:
— Что? — невинно поинтересовалась я.
В этот момент муж наклонился и поцеловал меня. Томно, нежно — красиво. Не хочу, чтобы это заканчивалось… Но, думаю, у Мелларка свои планы, где этот поцелуй — только начало.
Пит спускается к шее, касаясь каждого участка кожи, стараясь ничего не упустить. Я была совершено не против.
— М-м-м, Пит? Не хочешь… завтра вместе со мной… сказать моим… родителям…что у нас… будет ребенок? — Этот вопрос стал сюрпризом и для меня, но это то чего я хотела.
В чем бы Мелларк был неправ, сейчас он прав в одном: теперь мы семья и все делаем вместе.
— Я? Да, конечно, я поеду, — не веря мне, ответил Пит.
Я ему мило улыбнулась и добавила:
— Так на чем я тебя прервала?
— На самом интересном. — И коснулся губами чувствительной точки на шее.
— Думаю, дальше тебе помешает одежда, — лукаво подметила я.
— Ненадолго…
***
Это ли не сказка? Наверное, о такой жизни мечтает каждая девушка: выйти удачно замуж за своего принца, жить в огромном дворце и завести прелестного ребенка. Я не была одной из многих — никогда не мечтала о принце на белом коне, блондине с голубыми глазами. Не мечтала о замках и не задумывалась о детях.
Но так оно и вышло. С тобой происходит то, чего ты меньше всего ожидаешь. И сейчас я хочу верить, что у каждой такой сказки хороший конец. Может быть, даже
‚И жили они долго и счастливо‘.
Сегодня был длинный день. Но все хорошо, что хорошо кончается.
Однако я даже не подозревала, что ждет меня дальше. И будет ли после этого
‚долго и счастливо‘, стоит ли даже верить в хэппи-энд… Я не знаю. Единственное, что останется неизменным, — Китнисс Эвердин, пусть сейчас и Мелларк.
