От ненависти до любви путь труднее.

Madilyn Bailey& Jake Coco — I need your love POV Китнисс — Пит, помоги застегнуть, — в неудачных попытках самой застегнуть свое платье попросила я мужа. Сегодня день свадьбы Гейла. Я не волнуюсь, но что-то в глубине меня дрожит и живот сводит. Я вздрагиваю от прикосновения Пита; он медленно тянет собачку вверх. Я чувствую его дыхание около уха, потом поцелуй в голое плечо. Меня не успокаивают эти действия, наоборот к горлу подкатывает ком. — Может, сыграем свадьбу заново? — предложение Пита сбивает с толку, заставляя сердце биться в бешеном ритме. — У нас не было «искренней» свадьбы. Не было такой свадьбы, как будет у Гейла с Дилейн. Такой, которую ты заслуживаешь. — Для меня это неважно… — Врешь. Тебе неважен масштаб, размах торжества. Но, Кит, ты тоже хотела выйти замуж по любви. — Да, и все думают, что я и так замужем по любви. Слова вылетели прежде, чем я подумала. По коже пробежался холодок, и я отстранилась. Это произошло непроизвольно, словно рефлекс — плохой рефлекс. — Пожалуйста, Китни… — Прости, я не хотела. Знаю, что ты хочешь как лучше. И поверь, я тронута. Но не сейчас. У меня голова совершено другим забита: работа, дом. Ребенок, наконец. Может, когда он или она подрастет, сыграем свадьбу для всех нас. Все это звучит так отдаленно, так идеально, что страшно. Но я понимаю, что замечание мужа насчет искренности нашей свадьбы, его предложение — это то, что действительно меня волновало. — Наконец… ребенок? То есть наш сын или дочь, не важнее работы? — Пит напрягся. — Нет. Я имею в виду, что сейчас нет времени на такое торжество. В смысле «Тем более, когда я беременна». Я не безумная мамочка-трудоголик. Прошу, давай не будем ссориться, не сегодня, — переступив через сомнения, роившиеся в груди, обнимаю парня; он постепенно расслабляется. — Хорошо, прости. Ты права. — Потом Пит, я должна убедить всех, что моя карьера сейчас на первом месте. А для начала нужно самой хотя бы чуточку в это верить, — я улыбнулась мужу и поцеловала его в щеку. — Пойдем, мы не должны опоздать. Быстро окинув себя взглядом в зеркале, я еще раз поразилась, что Цинна может сотворить из кусков ткани. Огненно-красное платье с золотой вышивкой на топе, красиво драпированная ткань на юбке удачно скрывает животик. Волосы заплетены в косы, которые обвивают голову, будто венок; спасибо маме, что научила плести. Посмотрев на меня, можно сказать только одно: «Огненная Китнисс вернулась!» Пит взял меня за талию и вывел из комнаты. Наши глаза встретились, когда мы спускались по лестнице. «Я люблю тебя», только не вслух. Из-за яркого наряда я не хотела сильно привлекать внимание, и к моему счастью, многие девушки, женщины облачились в розовые, желтые, синие наряды. В бесчисленной толпе я отыскала виновников торжества и вместе с Питом подошла к ним. — Китнисс, Пит, добро пожаловать! — поприветствовала нас Дилейн. — Церемония была волшебной, вы красиво смотритесь вместе. Пусть в вашей молодой семье всегда царят гармония и любовь. — Спасибо большое, — поблагодарил Гейл; мы с ним обнялись, с Дилейн мы обменялись поцелуями в щеку. — Жду увидеть ваш первый танец, — уже отходя, произнесла я. Рука мужа собственнически сжала талию. Пит старался как можно быстрее отойти от пары молодоженов. Даже, скорее, от Гейла. Мы вышли на танцпол, и парень закружил меня в танце. Несмотря на улыбку, я видела напряженность в чертах его лица. — Он больше тебе не конкурент, — я успокаивающе провела рукой по плечу Пита, но тот лишь стиснул зубы. — Он никогда не был конкурентом. У него просто не было шансов. Это было бы романтично, если бы не звучало как реплика собственника. Это не плохо, когда мужчина собственник, но не в нашем случае. Я пытаюсь унять поднимающуюся тревогу от этого тона. Вдох, выдох… У меня плохая привычка говорить обидные слова, а это его плохая привычка. От привычек избавляются… правда ведь? — Это прозвучит лучше, если бы ты добавил «Ведь ты всегда была влюблена в меня», и не так грубо, — я попыталась скрыть дрожь в голосе, но это плохо вышло, судя по глазам Мелларка. —О, Господи! Прости, пожалуйста, прости, Китнисс, я напугал тебя. Плохая привычка. Я же говорила, просто «привычка». Пит обнял меня, и так мы дотанцевали песню. Что с нами не так? Неужели мы не можем долго прожить без наших «плохих привычек»?! Неужели Пит не понимает, как мне нужно услышать простые три слова. Три слова, которые могут изменить всё, кардинально. Я не успела еще глубже погрузиться в размышления, так как объявляют первый танец молодых. Я пробираюсь к сцене и беру микрофон. Уже проклиная Гейла, что он выбрал именно эту песню. Делаю вдох и выдох, главное не расплакаться. С первых аккордов шатер, где проходила сама свадьба, наполняется песней, ее мелодией и словами: I need your love I need your time When everything’s wrong You make it right I feel so high I come alive I need to be free with you tonight. I need your love Я специально не смотрю в сторону Пита, я не могу. Все мое внимание сконцентрировано на кружащейся паре в центре. Простой вальс, но улыбка невесты завораживает. То, как они смотрят друг на друга, заставляет меня на мгновение забыть про трудные отношение в нашей с Питом паре. I take a deep breath everytime I pass your door I know you’re there but I can’t see you anymore And that’s the reason you’re in the dark I’ve been a stranger ever since we fell apart And I feel so helpless here Watch my eyes are filled with fear Tell me do you feel the same Hold me in your arms again Сама песня просто наталкивает меня, чтобы я еще больше расстраивалась из-за того, что наши с Питом отношения не сразу сложились так тепло и просто. Припев повторяется, и я беру новых вдох, чтобы продолжить: Now I’m dreaming, will ever find you now? I walk in circles but I’ll never figure out What I mean to you, do I belong I try to fight this but I know I’m not that strong Я встречаюсь глазами с мужем. Как он красив, в любом своем настроении: в ярости, холодности, заботе, мягкости… В отличие от остальных он наблюдает за мной. Спев снова припев, я пытаюсь немного собраться перед последним куплетом, который для меня всегда самый трудный: All the years All the times You were never been to blame And now my eyes are open And now my heart is closing And all the tears All the lies All the waste I’ve been trying to make it change And now my eyes are open. Припев повторяется два раза, и выступление заканчивается. Все аплодируют Гейлу и его новоиспечённой жене. Дилейн благодарит меня за то, что я исполнила песню для их танца, я лишь киваю. Из динамиков снова раздается песня, более веселая, чем моя, но ненамного. Я вижу, что Пит идет ко мне, однако Хоторн успевает быстрее пригласить меня на танец. Я чувствую себя школьницей, которую пытаются завоевать двое парней… Правда это не то место для таких параллелей. Уверена, Пит в бешенстве от того, что я приняла предложение Гейла… когда видела, что он идет ко мне, когда знаю, как он к этому отнесется. Но я просто не в состоянии смотреть ему в глаза сейчас. — Кискисс, великолепное исполнение, — восторгается брюнет. — Спасибо, — мне становится трудно говорить, будто кто-то схватил меня за горло и душит. — Эй, все в порядке? — Да-да, просто… Просто угораздило же тебя выбрать эту композицию! — пытаясь перевести все в шутку, отвечаю я. — Ты же все песни пишешь? — Гейл не остановится, пока все не выяснит. — Практически. — Тогда эта про Мелларка, — он даже не задал вопроса. — Можно и так сказать, — зная, что он начнет говорить, что я могу развестись, я опередила и парировала. — Не подумай, сейчас все в порядке, даже прекрасно. Просто порой что-то происходит, и кажется, будто у нас никогда не будет того, что есть у вас с Дилейн. — Китнисс! — я видела жалость в глазах парня, когда он притянул меня ближе. — Не жалей, не смей! Ты знаешь, я ненавижу это. Потом сейчас у нас все хорошо… Хорошо, — повторилась я скорее для себя, нежели для напарника. Пока Гейл продолжал держать руки на талии, платье опасно начинало обтягивать живот. — Гейл не мог бы ты немного отойти, просто платье… — Гейл невольно опустил взгляд, я увидела как расширились его глаза в удивлении. — Ты беременна, — прошептал Хоторн. Живот уже прилично выступал хоть и был еще аккуратным. За последние три недели малыш сильно подрос. Многие, может, и не обратили бы внимания, но некоторые поймут, в чем здесь дело. — Да, но это тайна. Не хочу афишировать. — И ты не собиралась мне рассказывать? Пока об этом не узнали все? — Гейл, ты знаешь в каких мы отношениях. Потом я не знаю, расскажешь ли ты это своей жене или нет. А я не уверена, что она не скажет это еще кому-то. Мы больше не такие… друзья, как раньше. — Да, я понимаю. Ты права. — Могу я забрать свою супругу? — раздался за мной громогласный голос Пита. — А вот и виновник, — смехом разрядил обстановку Гейл. — Я случайно узнал об интересном положении Китнисс. Поздравляю, — парни пожали руки, чему я была приятно удивлена. — Прошу, Гейл, давай закроем тему, — попросила я. — Китнисс, ты же понимаешь, что долго такое не скроешь? Тем более с твоей работой. — Да, но я планирую скрывать так долго, как получится. После этого мы, наконец-то, сменили тему. Однако все быстро закончилось. Пит еще раз от нас поздравил Хоторна, и мы отошли. — Ты специально? — Мелларк в гневе. — Ты ревнуешь? — я попыталась сменить его настроение улыбкой. — Черт, да! — парень схватил меня за запястье и все же аккуратно повел к выходу. — Мы уходим. — Но еще рано, — запротестовала я. Что-то во мне дрогнуло, и я выпалила то, что никак не ожидала от себя. В последние время я делаю много таких вещей. Нужно прекращать… — Поцелуй меня, — прошу я. И муж не отказывает в моей просьбе. Не прошло и секунды как его рот обрушился на мой. Он недоволен и вкладывает это в поцелуй, но это не все. Есть здесь и шлейф того, что я так хочу от него услышать. Однако пока Пит не подтвердит мои догадки, разве могу я полагаться на свою никудышную интуицию? Хотя в мыслях все равно сто раз пронеслось: «Я тоже тебя люблю». — Меня не надо просить дважды, а теперь пошли, — снова схватив меня за руку, Мелларк поспешил к выходу. Его пафос, словно ведро холодной воды для меня. Нельзя забываться, а поцелуй… Ну, поцелуй это просто гормоны… не более. Я больше не делала попыток его остановить. На самом деле, я только сейчас поняла, как устала. Все, чего я хочу, — спокойно оказаться дома и лечь в кровать. Как только мы зашли в дом, я осознала, что моим планам просто уснуть — не сбыться. Пит набросился на мои губы, терзая, углубляя поцелуй. Я был не в силах не ответить. Это все, чертовы гормоны! Гормоны, гормоны, гормоны… Всё, на что меня хватило, — это узнать, нет ли родителей дома. — Они уехали, — отрываясь, произнес Мелларк. Ответив, Пит подхватил меня на руки, словно я ничего не весила, а извините я на четвертом месяце, тоже уже не пушинка. В спальне на пол летело все: платье, рубашка, туфли, нижнее белье… Несмотря на страсть, Пит нежно и бережно опустил меня. — У него не было шансов, потому что ты была предназначена мне. Мутно осознавая, о чем говорит Пит, мне становится грустно. Он как угодно извернется, как угодно красиво скажет, но не произнесет одно единственное слово… И он об этом прекрасно знает. Однако эта мысль быстро исчезает в пучине ощущений от его поцелуев, прикосновений, комплиментов. Я рассыпаюсь и возвышаюсь все выше и выше вместе с Питом. «Я люблю тебя», но про себя, а вслух — крики удовольствия. Вымотанная, я быстро начала проваливаться в сон, чувствуя привычное тепло руки, покоящейся на животе. — Я люблю тебя. Слова прозвучали еле различимо, будто и не звучали вовсе. А у меня не было сил переспросить, действительно ли Пит сказал это, не плод ли это моего воображения. Утром, как ни странно, я проснулась в хорошем настроении. Пит все еще спал, его рука так и осталась лежать на своем законом месте. За окном ярко светило солнце, и в комнате становилось жарко. Я попыталась осторожно вылезти из кровати, но как всегда у меня ничего не вышло, я разбудила мужа. — Доброе утро, — я поцеловала его в щеку и быстро скрылась в ванне. Сегодня у нас прием у врача. Я с нетерпением жду встречи с моим чудом. Я читала, что дети начинают пинаться на четвертом месяце, но я пока ничего такого не чувствовала. Надеюсь, что скоро почувствую, уж слишком быстро он растет. Мы с Питом завели дневник младенца практически сразу, как я узнала, что беременна. На первом развороте уже вклеены две фотографии — на втором и третьем месяце. На каждой я стою боком и видно, как наш ребенок развивается у меня под сердцем. На втором развороте — фотографии с УЗИ, и сегодня мы приклеим еще одну.  — Ну что? Готов показать маме и папе, какой ты уже большой? — я улыбнулась и провела рукой по низу живота. — Еще бы, — в ванну зашел Пит и встал позади меня, положив руку мне под грудь, — мы так ждали снова встретиться с тобой, да? — с этими словами он стал гладить животик. В какой-то момент мне стало щекотно, но не от прикосновений мужа, это исходило изнутри. Через несколько секунд ощущение повторилось, только в несколько раз сильнее. — Пит! — Китнисс? Что, что случилось? — я видела, что напугала парня, и рассмеялась. — Нет, ничего страшного. Просто, кажется, кто-то нас услышал и решил ответь. Он пинается, Пит. — Где? Как? — муж с волнением стал искать место, куда малыш толкнулся ручкой, а может, и ножкой. Я взяла и положила ладонь Пита, куда нужно, но ребенок успокоился. — Так не честно, почему ты почувствовала его первый удар, а я нет? — словно маленький расстроился муж, из-за чего я стала улыбаться еще шире. Я развернулась лицом к парню, при этом его рука так и покоилась на животе, надеясь не упустить новый удар. Смотря в голубые, такие ясные, глаза мужа, я парировала: — Не честно — это то, что ты участвовал только в зачатии этого ребенка. Хочу заметить, достаточно приятная часть. Не ты вынашиваешь малыша, не ты будешь корчиться от боли, пока это маленькое создание не выберется на свет, — в последние слова я постаралась вложить как можно больше негодования. В этот самый момент это «маленькое создание» снова пошевелилось. И в этот раз Пит не упустил этого, так еще и смехом упрекнул меня: — Кажется, кто-то обиделся на тебя, Китнисс. — Да ну тебя, — я отошла от мужа, прерывая его контакт с малышом. На самом деле меня правда пугали вещи, которые я высказала Питу. Хотя я и прошла почти половину беременности, однако меня пугают последние месяцы. Возможно, я стану совсем беспомощной, когда с трудом буду садиться, а чтобы наклониться… я вообще молчу. И конечно же роды, сколько матерей рожали первенцев быстро и безболезненно? Надеюсь, я все же попаду в число счастливиц… Хотя удача редко бывает на моей стороне. — Кит, поторопись, тебе еще надо позавтракать перед приемом.

***

3 недели спустя. Сегодня день награждения, конец июня. Вероника, мой агент, настояла на посещении мероприятия. Бедный Цинна перешивал мой наряд дважды. То малыш вырос, то не сходится в груди. Зато по итогу, у меня шикарное платье нежно-кремового цвета с расшитым лифом и такой же накидкой, пришитой к платью. Очень красиво. Живот скрывает юбка, расходящаяся от груди. Цинна специально сделал низ излишне пышным, чтобы если я решу пригладить платье, то никто ничего не поймет. Туфли-лодочки на шпильке вопреки ожиданиям оказались очень удобными. — Ты волшебник! — восклицаю я, когда верчусь вокруг зеркала. Мой образ дополнили прической с низким пучком и волнистыми локонами, холодным макияжем: бордовые тени, румяна и темная помада. Я похожа на тех актрис, сошедших с красной дорожки. Постойте, я теперь одна из них. И моя жизнь больше не будет полностью принадлежать только мне. Все воодушевление сразу куда-то делось. Со мной на дорожке должен появиться Феликс. Он знает, что в семье Мелларков ожидается пополнение и снисходительно относится к моему плавающему рабочему графику, что не скажешь о Роне. Она постоянно настаивает на объявление о моем положении, аргументируя, что мне станет легче — не надо будет скрываться за свободной одеждой, переживать о людях, которые не должны знать мой «секрет». Может, я бы и хотела ходить в одежде не скрывающий мой живот, потому что я горжусь, что стану мамой. Но часть меня, хочет оставить это событие при себе и наслаждаться тихой размеренной жизнью со своей семьей и друзьями без направленных на тебя тысячи глаз и объективов фотокамер. И эта часть перевешивает. Мне хватает вспышек и света софит на официальных событиях, таких, как сегодняшнее. У крыльца меня ждет черный мерседес с тонированными стеклами. Из машины выходит мой продюсер. — Феликс, здравствуйте! — мы поцеловались в обе щеки. — Доверяю свою семью Вам, — обращается муж к Феликсу. — Я пригляжу за ними, к вечеру вернется цела и невредима. — Удачи, малышка, — даря целомудренный поцелуй, желает Пит. Через полтора часа мы прибываем в пункт назначения. Я немного волнуюсь вылезать из машины — все же немного подрастеряла свою грациозность. Но мне на помощь приходит мой спутник. Феликс подает мне руку, и я быстро вылезаю из салона автомобиля. Все выкрикивают мое имя, прося посмотреть в их сторону для фотографии, впереди еще целая вереница рук с блокнотами, плакатами и ручками. Меня передергивает, но ведь я нравлюсь этим людям. Не их вина, что мне не нравится быть в центре внимания. Да и потом, я сама должна была знать, на что подписываюсь, придя тогда на шоу… Но ведь я даже не рассчитывала победить! Через полчаса, казавшимися мне вечностью, я все-таки пробралась в зал, где тут же заняла свое место. Я осмотрелась. Все было, как экране телевизора, когда я смотрела церемонии награждения. Только вот ступеньки на сцену кажутся в жизни намного выше и опаснее. — Жива, малышка? — поинтересовался Феликс. — С натяжкой, но да. Напомни мне убить Веронику: зная мое положение, сюда меня затащить! — иронизирую я. Мы с мужчиной тут же рассмеялись. Мой агент порой действительно бывает невыносимой. — Как быть с твоей карьерой после рождения ребенка? — Знаете, я ведь не хотела всего этого, — разведя руками, обвожу зал, который уже начал наполняться гостями. — Я просто хотела танцевать. Пение лишь хобби. Но танцы — моя жизнь. А сейчас все наоборот. Нет, конечно, я получаю удовольствия от выступлений, но вся эта публичная жизнь не по мне. — Ты хочешь сказать… — Я хочу сказать, что после рождения ребенка я, скорее всего, уйду со сцены. По крайней мере, с большой. Может, где-то и когда-то я еще и выступлю, но никаких туров это точно! Это просто не моя жизнь. — Я понимаю, — похлопав меня по руку, одобрил мой выбор мужчина, — и все же я в любое время буду рад твоему звонку и приезду в студию, если захочешь поработать над песней. Мы еще поболтали с Феликсом о работе, семье, пока не началось награждение. Церемония была красочной и яркой. Я была удостоена победой в номинациях Teen Choice Awards: улыбка и «Red Carpet Icon». Безусловно, было приятно получить признание народа. Все прошло гладко, без казусов. И мы спокойно вернулись домой. Уже лежа ночью в кровати после моего рассказа о вечере, Пит произнес, гладя мой живот: — Видишь, малыш, у твоей мамы самая красивая улыбка, — будто услышав отца, ребенок ответил ему толчком.

***

Практически ровно месяц спустя в конце июля нас с Цинной ждало совместное ответственное мероприятие, как бы я не хотела на нем присутствовать, я должна была это сделать. Хотя бы даже ради благодарности Цинне за все то, что он сделал для меня. Предсказание Роны о моей худобе, а соответственно небольшом животике оказалось ошибочным. Малыш за месяц сильно вырос. Но Цинна как всегда успешно скрыл это за свободным нарядом. Это было не платье, а юбка с кофтой. Комплект был весь из кружева на темно-телесном фоне. Рукава кофты доходили до локтя, а ее низ полностью скрывал живот. Из-под длинного верха была видна драпированная юбка выше колена. На дорожке было много гостей одетых в белое, золотое, красное, но наряд Цинны выделялся. За что он и был удостоен награды как лучший дизайнер женской одежды. Я не выиграла в номинации «икона стиля», но ничуть не расстроилась. В этот же день по окончании церемонии, я набрала Веронике и доложила результаты: — Я смотрю, ты не расстроилась? — произнесла женщина. — Я рада за Цинну. И, Рона, это не основная цель моего звонка. — Ох, девочка! Ты меня пугаешь. Что ты хотела? — Я хочу уехать на дачу к родителям с августа до тех пор, пока не похолодает. Да и в целом, я больше не планирую появляться на каких-либо крупных событиях. — Я предполагала, что ты откажешься от карьеры звезды, — я не слышала разочарования в голосе Роны лишь легкий оттенок грусти. — Ты не для этого мира. На самом деле я рада за тебя. Жаль только, что нам с тобой нужно расставаться. Мы вроде как не подружки… — Знаешь ли! Провести почти три месяца вместе в туре, тут не только подругами станешь… Потом у нас еще есть время до конца этого года в качестве агента и звезды. Знаешь, ты лучший агент, который только может быть! И, Рона, никто не говорит, что мы не можем общаться после работы. Я не узнаю себя, обычно я не самый общительный и дружелюбный человек. Но с Вероникой мы действительно сдружились. Тур, концерты. Она меня не раз выручала с проблемами, постоянно возникавшими в моей «простой» жизни из-за моей «популярности». К тому же ей я обязана знакомству с Цинной. — Ты права, Китнисс. Тогда хорошего отпуска, — я поблагодарила женщину и закончила звонок. Дело осталось за малым — убедить Пита поехать со мной. В последнее время он много работает. Я знаю, что на нем лежит ответственность за новую коллекцию, но Пит уже опережает план разработки и выпуска продукции, я думаю, он заслужил отдых. Когда я вернулась домой, время было уже за полночь, но из окон дома везде горел свет. В прихожей я тут же скинула туфли. Только я выпрямилась, как ко мне подошла Кимберли. — Привет, как все прошло? — Цинна выиграл в своей номинации. А я, я лишь была подтверждением его таланта. Знали бы, как я устала, Слава Богу, это было последнее мероприятие. — Милая, я то знаю. Тебе еще повезло, на твоем сроке я была немного, но больше. Если Саманта была совсем крохой, на девятом месяце мне никто не давал больше шестого, — пожимая плечами, женщина продолжила, — то Пит был не маленьким, — миссис Мелларк улыбнулась мне, — богатырь так вырос, пока я его вынашивала. Последний месяц я уже не могла вставать без помощи. Кимберли до сих пор стройная, высокая женщина — ни грамма жира. Какой же она была до рождения двух детей? — То есть Вы предполагаете, что будет мальчик? — женщина, улыбаясь, лишь пожала плечами. — Милая, не стой у двери! Пойдем в гостиную, — приобняв за плечи, женщина повела меня в гостиную. Пока мы шли, все мои мысли омрачились от того, что пол моего малыша сыграл бы раньше ключевую роль в нашей дальнейшей жизни. Я вздрогнула. И свекровь почувствовала это: — Ты замерзла? — с удивлением спросила она. — Нет, просто… Где Пит? — я чуть было не выдала всё, о чем думала. Видимо, я устала сильнее, чем думала. Сделав шаг назад от женщины, я увидела, как та поджала губы. Что это значит? На лице отразилась тень беспокойства, но меня поспешили успокоить, что с Питом все в порядке. — Пит еще не пришел, — недовольно произнесла мама блондина. Не вернулся… — Хорошо. Спасибо. Я пойду тогда лягу, — расстроена, это не то слово, чтобы описать, как я себя чувствую. Поднявшись в комнату, я сразу же пошла в ванну. Теплый душ немного расслабил мышцы и сделал меня еще более сонной. Обернувшиеся в махровое полотенце я подошла к шкафу и достала свои шорты и майку для сна. Пока переодевалась в ванной, я услышала как дверь в спальню открылась и кто-то вошел. Очевидно, это был Мелларк, раз не постучал. — Китнисс? — позвал меня Пит. Я не потрудилась ответить и, только когда закончила одеваться, вышла. Не сказав ни слова, я расстелила постель и нырнула под одеяло. — Ты обиделась? — улыбаясь, произнес блондин. — Да ты телепат? — огрызнулась я. Неудачное начало разговора. — Ты устала, — он не спрашивал. — Ты чертовски прав. Но дело не в этом. Я хотела прийти и поговорить с тобой об отдыхе. А тебя не было… снова. И снова на работе! Знаешь, это лишь подтверждает мои мысль об отпуске. — Кит, ты знаешь ситуацию. Мы можем поехать на виллу, где мы были после свадьбы, у Тихого океана, но я не хочу рисковать с перелетом. — Нет! — сколько бы времени не прошло, слишком ярки воспоминания о тех событиях, что произошли там. Я увидела понимание в глазах мужа, после чего он извинился. — Нет. Нет, Пит, я думала об отдыхе с моими родителями. На нашей даче рядом с озером. — В Нью-Гэмпшере? — я кивнула. — Китнисс, я тебя не отпущу туда одну. Это ведь даже не соседний штат! — Во-первых, там будут мои родители и Прим, они не дадут чему-либо плохому случиться. Во-вторых, чем ты слушаешь? Я не говорю, что поеду туда одна. — Китнисс, сейчас идет напряженная работа над… — Над коллекцией, я знаю, но вы опережаете график. Потом у тебя есть заместитель! И ты всегда можешь… Нет, никакой работы, если мы поедем к родителям. — Я не могу. Сердце ёкнуло. Почему меня настораживает это его «не могу»? Я даже не хочу спрашивать причину его «не могу», но парирую его кинутой в прошлом фразой: — То есть работа важнее ребенка? — Я… Конечно, нет. — Не заметно. Ты приходишь черт знает во сколько, весь напряженный, в выходные работаешь. Я так больше не могу. Знаешь что? Не хочешь ехать, не надо! Я поеду одна. — Я тебя не отпущу, — рассержено и холодно произносит Пит, опираясь кулаками на матрац кровати, прогибая его. — Да мне все равно. Мне нужно расслабиться. — Ты забыла? Это и мой ребенок, что в твоей утробе! И пока ему не исполнится год, я имею полное право контролировать, где он, — а это уже агрессия. И меня это пугает. — Да ладно. Ты меня сейчас шантажируешь… контрактом? — всего лишь риторический вопрос. — Опять? Или это просто привычка? Пит, это мое решение. Там будут мои родители, бабушка и дедушка этого ребенка. Хоть раз будь человеком! — последние слова оказали эффект на парня, словно ковш с холодной водой. — Я посмотрю, что можно сделать, — с этими словами, он ушел в ванную, захлопнув дверь. Я вздрогнула от резкого звука. Я часто слышала о таких случаях, где из-за напряженной поздней работы в семьях постоянные конфликты, даже случаются разводы. Но я не думала, что это коснется и нас. Не понимаю, как люди могут спать в одной кровати, находясь в ссоре? И я не собираюсь этого делать. Беру свою подушку и спускаюсь в гостиную. Убедившись, что на первом этаже никого, спокойно располагаюсь на диване. Пит точно не станет искать меня здесь. А если и начнет спускаться вниз, то я точно услышу его. У меня чуткий слух, а у него слишком громкие и тяжелые шаги. Пролежав первые полчаса без сна, так как ребенок решил, что сейчас самое время проснуться, малыш все же успокоился, и я обессилено закрыла глаза. Как ни странно, проснулась я раньше всех в доме, хоть и не выспавшись. За окном солнце уже начало показывать из-за горизонта. Я тихо поднялась в комнату и так же бесшумно открыла дверь. Картина, которую я застала, расстроила меня: Пит сидел в кресле с ноутбуком, его голова покоилась на спинке кресла. Он работал… Снова. Не сдержавшись, я подошла к блондину и провела рукой по шелковистым волосам. — Китнисс… — прошептал Пит. Я на секунду испугалась, что разбудила его. Но выдохнула с облегчением, когда убедилась, что Мелларк все так же крепко спит. Все же не осмелившись рискнуть, на цыпочках пробралась к шкафу и достала одежду. И так же бесшумно вышла из спальни. Это невозможно. Может и хорошо, что он не хочет ехать. Я понимаю его переживание насчет меня, но нельзя быть таким параноиком. Переодевшись в одной из гостевых спален, я спустилась на кухню и принялась обследовать холодильник в наличии чего-нибудь вкусного. Я не очень хороша в готовке, поэтому я не рискнула готовить завтрак. Не хочу разбудить всех запахом гари. На кухонном островке я заметила то, что привлекло мое внимание: вазу с накрытыми сырными булочками. Подогрев чайник и разогрев выпечку, я села на высокий стул. — М-м-м. — Вкусно, правда? — я подпрыгнула от неожиданности. — Прости, Китнисс, я тебя напугала. — Есть немного, — улыбнулась я девочке. — Саманта, разве ты еще не спишь в это время? — Не спится, — грустно улыбнулась блондиночка. — Кстати, их Пит приготовил, — кивнув на булочки, сказала сестра парня. Аппетит тут же пропал. Я положила недоеденную сдобу на тарелку. Не так уж и вкусно… На самом деле. — Мы с тобой так и не поговорили нормально, как ты вернулась с лагеря. Как все прошло? — Ужасно! — девочка нахмурилась, ну как девочка, уже девушка. — Не расскажешь? — Нечего рассказывать. Один приставучий парень просто издевался надо мной. И чего он только прицепился?! — злобно выплюнула Саманта, на что я рассмеялась. — Не вижу ничего смешно, — буркнула Сэм. — О, знаешь, мне кого-то напоминает это описание. Твой брат был не лучше, — понизив голос до шепота, произнесла я. — Да ладно! Пит без памяти влюблен в тебя, это же слепой увидит. Он не мог издеваться… над тобой. «Без памяти влюблен…» И как она поняла это? Нет, я вижу, что-то. Но проблема в том, что я не знаю истинное значение этого «что-то». Может, Саманте показалась? — К сожалению, — слишком тихо и с горечью произнесла я. Но малышка оказалась слишком чуткой. Она без слов подошла ко мне и обняла. О боже, я становлюсь размазней. Соберись, Китнисс! Я не собираюсь вываливать все то… то, что между нами с Питом. Абсолютно исключено. У меня нет никакого толкового опыта, чтобы дать совет девушке, но я не хотела оставлять ее в таком настроении: — Все так плохо с тем парнем? — На самом деле нет. Он довольно веселый. И… и интересный, когда не ведет себя как придурок, — продолжая обнимать меня, ответила блондинка. — Может, тогда не все потеряно? — это все, что я могла сказать ей, давая Сэм самой определиться и сделать выбор. Дала ей возможность, которая не была дана мне в свое время.