Не бечено
Сегодня ровно три года как я стала миссис Мелларк. Да-да, вы все правильно поняли - сегодня пятнадцатое мая. Обычно в эту дату я и Пит выезжаем отдохнуть. Но по-своему. Это для родителей Пита мы отмечаем Годовщину, мы и на самом деле отмечаем её, но порознь.
Я не могу каждый год появляться на пороге своего родного дома, так как родные могли бы понять, что не все ладно. Поэтому в этот день я разбиралась с делами в студии, но в этот раз наконец решила съездить к семье. Скажу им, что Мелларк младший со своим отцом улетели в командировку. И проведу день в кругу самых близких мне людей.
Многие бы сочли глупым, что мы с Питом ведем себя отстранено. Ведь мы во всем разобрались тогда в самолете… Вроде бы, и закончилось не совсем все плохо, пусть чересчур эмоционально, но все могло быть хуже. Да и прошло три года, можно было найти выход. Я бы хотела этого. Очень.
Но не все так плохо. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Последний месяц мне снятся кошмары. Разные, но все про Пита. Мы вместе, но у меня его всегда кто-то или что-то забирает. Правда в том, что после его откровенного рассказа трехгодичной давности я в него заново влюбилась. Медленно, постепенно, но он вновь завладел моим сердцем. Все то время, что мы притворялись, я иногда забывала, что все это игра. Тогда он и рушил мой лед. Однако ему не надо об этом знать.
Пусть мы во всем разобрались, но не факт, что Пит, который любит поиздеваться, не вернется. На этот раз я подготовлена и не дам повода так относиться ко мне, как то было.
Вы, наверное, до сих пор не понимаете, в чем же здесь «не все так плохо». Сейчас объясню: Это касается тех самых кошмаров. Нет, Мелларк не знает их содержания, ему достаточно знать, что это страшные сны. И так как наши комнаты по соседству, то каждую ночь он может слышать, как я кричу. И каждую ночь он приходит ко мне в комнату, успокаивает.
Когда он пришел в первый раз, то разбудил меня, обнял и, раскачивая из стороны в стороны, убаюкал. Я заснула в его объятиях и проснулась в них же. В следующую ночь все повторилось. Потом же Пит просто обнимал меня, не будя.
Вы скажете, а не это ли проявление слабости? Может быть. Но кому не хочется, чтобы их защитили от кошмаров? Так что я вам отвечу: нет, это не явное проявление чувств.
И сегодняшнее утро не исключение. Я проснулась в крепких объятиях моего мужа, прижатая спиной к его груди. Улыбка сама собой появилась на моем лице. Я бы так же и лежала, но неожиданная тошнота вынудила меня выбраться из своего маленького утреннего рая. Господи, да что это? Я уже записалась на прием к врачу, но до него еще дожить надо. В последнее время я плохо себя чувствую: постоянная слабость, к вечеру иногда поднимается температура, еще и похудела. Мама говорит, что сейчас ходит какая-та инфекция, не исключено, что я её и подхватила.
Я смываю остатки вчерашнего ужина и встаю перед зеркалом. Впалые щеки, потускневшие глаза и волосы, бледная кожа. Не вынеся больше ни секунды от ужасающей картины, я отвожу глаза и быстро умываюсь. Выходя из ванной, сталкиваюсь с мужем.
— С Годовщиной, — мягко сказал Пит. Сказать, что я удивлена, ничего не сказать. И я выпаливаю самое глупое, что могло быть:
— Спасибо. — Слава богу, что тут же спохватилась: — Тебя тоже, — и, не удержавшись, поцеловала его в щеку. Секундный порыв, секундная слабость. Это максимум, что я могу позволить себе.
Дальше, будто это в порядке вещей, обошла его и двинулась вглубь спальни. Пит меня не видит, это и хорошо, потому что я залилась краской, а в сочетании моей бледной кожей это очень заметно.
— Китнисс? — окликает меня парень. Я не могу обернуться, не сейчас. — С тобой все хорошо? — но обернуться надо:
— Не знаю, — честно отвечаю я. Замечаю, что Мелларк начинает нервничать. «Неужели волнуется?» - так бы я подумала раньше, сейчас даже не надеюсь. — Не волнуйся, не заражу. Я записалась к врачу на следующей неделе.
— К какому? — нервозно выдает Пит. Что за интерес?! Любящий муж неожиданно проснулся? Я не знаю почему, но меня это вывело из себя:
— Терапевту, доволен? Или тебе ещё и имя назвать. Что ты так нервничаешь из-за этого? — в порыве чуть громче, чем надо, высказалась я.
— Просто интересно, — бормочет парень и тут же скрывается в ванной.
Быстро одевшись, я спускаюсь в столовую. Там уже завтракают Миссис и Мистер Мелларк. У меня не то настроение чтобы садится с ними, но из-за уважения приходится. Я уверена, что Миссис Мелларк не только поприветствует, но еще и начнет что-нибудь рассказывать мне. В принципе, я оказалась права:
— Китнисс, милая! У меня для тебя новость. — Я изобразила заинтересованность, но как же мне захотелось по скорее уехать отсюда. — Мы с отцом решили, что хватит вам самим куда-то ездить. Сегодня весь дом в вашем распоряжении! — А сюрпризы не закончились. Чувствую, утро еще не скоро закончится.
— А как же вы? Мы не хотели бы причинять вам дискомфорт. — Про сестру Пита я не спрашиваю. Так как они с Прим уехали в лагерь.
— О, мы решили навестить наших давних друзей. Так что ваши руки развязаны. — Она подмигнула мне, явно намекая не на руки. Я еле выдавила из себя улыбку. Но в душе меня передернуло. В этот момент заходит мой муж. Сейчас будет ежедневный мини-спектакль.
— Дорогая, — Мелларк целует меня в щеку, а я чуть наклоняю голову в сторону, позволяя ему сделать это. Потом блондин садится рядом со мной.
— Милый, — отвечаю я. А потом опускаю взгляд на свою тарелку с оладьями. Пока его мать рассказывает про ее «грандиозный план» я без всякого интереса съедаю свой завтрак. Краем уха слышу, как муж благодарит родителей за предоставленную возможность.
Не выдержав этой идиллии, я, сославшись на плохое самочувствие, покидаю их. Все так красиво выглядит, будто сошло с картинки. Этот дом. Свекровь, о которой можно только мечтать. Муж, который обнимает по утрам и целует в щеку, приветствуя. Нет, это даже больше похоже на кино. И в этом полнометражном фильме у меня есть все. Все! Но ничему из этого я не могу радоваться. Потому что это иллюзия. Потому что в кино играют актеры. Кино – полет фантазии. Жизнь – суровая реальность. Кино лишь кривое зеркало жизни.
Я замурована в этом «Зазеркалье». И должна была уже давно привыкнуть.
С каждым шаг я увеличиваю темп, и с каждым шагом голос, эхом отдающийся, в голове все сильнее причиняет боль:
«Я должна была уже привыкнуть», « Я уже привыкла».
«Привыкла».
«Привыкла».
«Привыкла».
«Нет, не свыклась!»
Я до сих пор пытаюсь разбить эту стеклянную перегородку и выбраться из моего личного кошмара.
Чуть ли не бегом влетаю в сад. Нахожу в глубине зелени скамейку и валюсь на нее. Я больше не могу! Закрываю лицо руками и начинаю плакать. С каждым всхлипом мой плач превращает в рыдание.
— Я устала, — заглушая крик души ладонями, сама себе признаюсь я. Это нереально. Три года в золотой клетке, играя и притворяясь. Ничего святого. Я устала скрывать чувства, я просто опять ломаюсь. Да я и не смогла восстановиться с прошлого раза… Для других у меня идеальная жизнь, но я одна. Одна в этой «идеальной жизни». И одиночество — худшее, что может испытывать человек. Он сходит с ума, теряясь рутине рабочих будней.
Но еще хуже становится, когда я понимаю, что было бы, если бы я осталась с Гейлом. Знаю, это в прошлом и сейчас он готовится к свадьбе (вчера вечером, разбирая почту, я нашла приглашение «семье Мелларков» на торжество). Но такова натура человеческая. Мы вспоминаем прошлое, думая «а что, если бы?», чтобы хоть на мгновение забыть то, что происходит сейчас. А потом испытать боль от того, что все не так. То же самое происходит и со мной. Но легче не становится ни на мгновение.
Может я какая-то не такая, но от боли мне легче. Это хоть что-то. Впервые за долгое время я чувствую что-то. На этих мыслях постепенно успокаиваюсь, и теперь только по щекам стекают очередные доказательства моей слабости.
— Пора вновь играть свою роль, Китнисс, — напоминаю я себе. Ни больше, ни меньше. Сценарий написан, и пока здесь нет места для импровизации, возможно, и не будет.
***
После того, как родители Мелларка покинули особняк, я начала собираться уходить тоже. Уверена, Пит найдет чем заняться. Либо поедет в клуб и заманит в свои сети какую-нибудь блондинку-модель. Либо позвонит одной из своих постоянных… Без разницы, закончится все одинаково – скрипом кровати и еще одной трещиной в моем сердце. Я не слепая, знаю, что изменяет.
Понимая, что слезы могут вновь пролиться, я запрокидываю голову и провожу по щекам, всхлипывая. Беру сумку и собираюсь выйти за дверь.
— Китнисс, ты куда?
— Ухожу. Раньше тебя это не волновало, — безразлично бросаю я.
— Раньше ты не чувствовала себя плохо, — взволновано парирует парень.
— С чего такая забота, Пит?
— Мы же семья, Китнисс.
— Семья?! Ты серьёзно?! — Я горестно усмехаюсь. Его слова одновременно поражают меня, заставляя сердце биться чаще, и вызывают злость. — Да, ладно. Мы оба понимаем, что мы
не семья, даже не друзья. Но знаешь что, Пит? Ты пытаешься вывести меня на эмоции. Впервые за три года тихой, спокойной и размеренной жизни ты хочешь внести сюда хоть какие-то краски? — Мне стало будто бы легче, едва я высказала все это.
На что парень молчит, но в следующую секунду вновь удивляет меня:
— У меня есть для тебя кое-что в подтверждение моих слов. Закрой глаза. — Я хмурюсь, но спустя минуту все же смыкаю веки.
Слышу шаги мужа по плитки, чувствую его руки у шеи, его запах, тепло, его власть надо мой. Страх. Я боюсь.
Это подвеска. Чувствую как прохладный металл касается моей оголенной кожи. И снова вспоминаю, как боялась его «подарков». Я не думаю, что эта его метка — я знаю это. Но чертова надежда все еще теплится глубоко внутри…
Пит поворачивает меня и я открываю глаза. Надежда ломается, раскалывается о скалы «реальности».
В зеркале я вижу этот подарок. Птица в клетке с маленьким синим камнем… Его камнем! Я трясущейся рукой дотрагиваюсь до цепочки и до боли сжимаю ее в кулак.
— Почему? — еле шепча, спрашиваю я. Но уже знаю. Это я та птица. И я в его клетке. И теперь мне уже не вырваться. Семья… Для Мелларка носит другой смысл, по крайней мере, «наша семья».
Я устала сегодня плакать, но ком в горле душит, я задыхаюсь. Начинаю царапать ключицу. Хочу сорвать эту цепь. Я смотрю на отражение рук, слабо пытающихся что-то сделать. Перевожу взгляд на свои глаза, они отражают безумие и отчаяние.
— Зачем? — вновь шепчу я.
— Китнисс, послушай. — Блондин нежно берет меня за плечи и вновь разворачивает к себе. — Мы теперь семья, пора привыкнуть. И у Гейла скоро будет своя. Я видел то приглашение и… И видел тебя в саду… — После его слов все встает на свои места.
Он думал, что я плакала из-за Хоторна. Ведь приглашение было распечатано мною вчера поздно вечером, и Мелларк решил, что я нашла его сегодня. Неужели он забыл, как мы некрасиво расстались с Гейлом?
Ах, да. Пит Мелларк же собственник. И все меркнет перед его истинной натурой. Как я и боялась – он вернулся. Владение человеком, полное им обладание. Вот, что значит для него «семья».
Мелларк лишь переживал, что я опять побегу к Гейлу. Что его собственность будет в других руках. Он просто еще раз доказывает мне, что я не смогу этого сделать, потому что я давно утратила свободу.
— Ты придурок, Мелларк, — выдерживаю паузу, пристально всматриваясь в его небесно-голубые глаза, — если думал, что я побегу к Хоторну. — Толкаю его в грудь и ухожу. Но на лестнице поворачиваюсь и добавляю:
— Полный идиот, если не видишь очевидного! Но дам тебе шанс, мой подарок в честь Годовщины. — я почувствовала тошноту, и в голове промелькнула сумасшедшая мысль «а вдруг». Хотя такого не может быть… Однако и для себя, и для этого (если все-таки правда) «а вдруг», я спрашиваю:
— Сейчас, прямо сейчас. Скажи, что все еще можно вернуть. Что мы сможем стать нормальной семьей. Прямо сейчас пообещай, что мы сделаем все, но станем мужем и женой. Ведь пока еще можно все исправить. — Я замираю в ожидании его ответа. Второй раз он решает мою судьбу, нашу жизнь. И сейчас я унижаюсь, забывая про гордость.
— Я… Я… — Я приоткрываю рот, и тут же закусываю губу. Уже сейчас понимаю, какой будет ответ. Могу развернуться и уйти, но я хочу дослушать. Видимо, я и правда ненормальная, раз так люблю причинять себе боль
— Я не могу тебе сейчас этого обещать. Китнисс, я просто не верю… — Вот теперь больше не могу слушать, чему он там не верит! И мне настолько больно, насколько и полна злости на этого парня.
— Не тебе говорить про доверие, Пит. Но, в отличие от тебя, я пыталась попробовать. За эти три года брака я ни разу не предала тебя. И сейчас пыталась все наладить. — Я снова начала подъем по ступенькам, как услышала голос мужа:
— Кроме того лета.
— Да, кроме того лета. — Мы оба понимаем, что он говорит про Бостон. — Но ты заешь, что выигрываешь по числу «тех лет». Поздравляю, победитель. Можешь праздновать, ведь весь дом в твоем распоряжении. Не бойся, я не помешаю.
Я ухожу с чистой совестью — я пыталась. Но и с такой же тяжестью на душе — не получилось. Позже я отправлю ему смс с таким текстом:
«Как я и сказала, не бойся, я не помешаю. Можешь привести свое «лето» и добавить его имя к себе в список побед. А потом мы подсчитаем во сколько раз, ты превосходишь меня.
Китнисс — твоя семья.
POV Пит.
Эта подвеска была у меня уже давно. Но я ждал нужного момента. Я правда хотел показать, что мы семья, не без намека, что она только моя. Я испугался, что она может опять сбежать к своему танцору. У них была своя особенная связь. Китнисс не удержит ни какой контракт. Если она захочет, она сделает.
И я боюсь ее потерять. Не знаю, почему, но боюсь.
— Черт! — вырывается у меня. Я запускаю руку в волосы и сжимаю. А может, я просто боюсь себе признаться?
Нет, я не могу быть в нее влюблен, не после того, что произошло. Хотя, сейчас есть множество шансов восстановить нормальные отношения. И Китнисс попыталась сделать это. Но я не верю.
Я не верю не в ее преданность, а в то, что она хочет этого. Она просто не дослушала меня. Я не верю, что я ей нужен. Но я не хотел сказать, что не доверяю ей в том смысле, в котором подумала она. А когда Китнисс начала уходить, я не стал оправдываться, лишь подыграл ей. По-моему, нам легче играть, чем быть собой.
Это сложно объяснить, что творится у меня в душе и голове. Но я всем серд… я очень хочу, чтобы я был ей нужен.
Я знаю, что сам со своими собственническими замашками мешаю этому. Но ничего не могу с собой поделать. А еще это приглашение на свадьбу и слезы девушки. Для меня все сложилось, и мне стало обидно. Это и стало поводом подарить кулон.
Однако, если мои догадки окажутся верны. Не только эта подвеска свяжет нас. И виноват буду я, так я подменил те таблетки.
