Собственность семьи Холмс

      На утро понедельника Джон ожидал чего угодно: криков, равнодушного презрительного молчания, обиды или, напротив, повышенного дружелюбия, но не разгромленной лаборатории и пропавшего Шерлока. Проклиная себя за то, что пошёл на поводу у некстати проснувшегося чувства собственного достоинства, Джон обежал всю территорию, пытаясь выяснить, что же всё-таки произошло на выходных и куда подевался Холмс-младший. Но все вокруг, словно вступив в заговор с целью заставить несчастного доктора обвинить себя во всех смертных грехах человечества разом, доведя если не до попытки суицида, то до тяжёлой депрессии точно, лишь недоумённо пожимали плечами и спешили по своим делам. Самый верный источник информации, самый приближённый к вершине власти, и оттого самый нежелательный, был оставлен на крайний случай. Видимо, пришло время воспользоваться им. Джон, проклиная свои страхи и слабости, упрямо выпятив подбородок и сжав руки в кулаки, отправился прямиком в пещеру к дракону. В приемную главы «Bellitas» Майкрофта Холмса.       Собственно, с Майкрофтом он встречаться не собирался. Его интересовала всезнающая Молли Хупер, приближённая к тайнам семьи Холмс настолько, насколько вообще может быть приближён доверенный секретарь. Но Молли по какой-то неведомой причине с самого начала отказалась обсуждать тему исчезновения Холмса по телефону, предложив прийти в приёмную. Джон знал, как порой жесток её начальник, и решил, что раз Хупер не может говорить, значит на то есть веские причины. Или, вернее сказать, причина. Одна, тщательно следящая за своей фигурой, но от этого не менее весомая.       Когда Ватсон осторожно заглянул за матовые двери, он чувствовал себя если не партизаном, идущим в тыл врага, то кем-то очень похожим на него. И подумал, что от судьбы не уйдёшь. Так как посреди холла приёмной стоял Майкрофт Холмс, спокойно смотрящий на двери. Джон на всякий случай оглянулся, ожидая увидеть какого-то сверхважного гостя, ради которого Майкрофт покинул свой кабинет, но в коридоре было столько же жизни, сколько в открытом космосе.       — Кофе для доктора, мне как обычно, — обронил он пунцовой Молли и, повернувшись спиной к Джону, величественным «Титаником» проплыл обратно в кабинет. Ватсон, в очередной раз ощутив рядом с Холмсом Старшим всю гамму чувств, начиная от смущения из-за несуразности и несоизмеримости их планетарных систем и заканчивая злостью на самого себя (разнюнился, идиот!), решительно прошёл следом.       Как оказалось, не так страшен чёрт, как его малюют. Или же Майкрофт сегодня встал именно с той ноги, с которой надо было Джону, или же звезды решили, что Ватсон вполне искупил свою вину (если таковая имелась), но в кабинете его всячески обласкали и успокоили. Шерлок всего-навсего уехал на очередную конференцию. А лаборатория стала жертвой очередной неудачной попытки воспроизвести «Все о любви» и, как следствие этого, раздражения младшего брата. Конечно, обойтись одним мёдом Майкрофт не смог. Ложкой дёгтя стало напоминание о джоновых непосредственных обязанностях, а именно о написании отчётов. И теми же самыми обволакивающими, бархатными интонациями, на которые был так богат Шерлок и к которым был так слаб Ватсон, было высказано пожелание, наконец-то, лицезреть доктора в чём-то более напоминающем офисный стиль одежды, нежели то, что надето на Джоне сейчас, и вспомнить уже, что кроме лаборатории у Джона есть ещё и собственный кабинет.       Радуясь тому, что с Шерлоком всё в порядке и выяснение отношений откладывается на неопределённый срок, Ватсон несколько дней руководил восстановлением лаборатории и после, следуя указаниям шефа, одетый в строгий офисный костюм в комплекте с удавкой, которую кто-то в шутку назвал галстуком, отправился в свой кабинет, где и обнаружил коварного врага, скромно прикинувшегося удобным диваном. Вечером Холмсу Старшему и дивану (или дивану и Холмсу Старшему, это уж кому как больше нравится) удалось поразить Джона настолько, что вернувшись домой и застав там Мэри, он наконец-то сделал ей предложение не совсем официально, но надеясь, что запоминающееся, надев кольцо на безымянный палец.       Счастье, немного разбавленное постоянным и неусыпным контролем о написании отчётов самим Майкрофтом, казалось просвечивало доктора изнутри. Наверное, на этот свет и прилетел уставший, злой и недовольный всем миром мотылёк Шерлок. Хотя сам Джон в самом страшном кошмаре не пожелал бы увидеть ТАКОГО мотылька.       Ссора, как и все их ссоры, разгорелась на пустом месте. Джон всего лишь вежливо поинтересовался, сколько миллилитров дистиллята Шерлок добавлял в образец номер 232. В ответ Ватсон узнал, что он не только склеротик, идиот и ноль без палочки, но и то, что его забывчивость пагубно влияет на самого Холмса-младшего, понижая его IQ и тем самым приравнивая к таким же тупицам, как Джон.       С тем, что он склеротик, Ватсон, как врач, был решительно не согласен, но великодушно простил Шерлока, списав его оперирование неправильным термином на образность мышления и недостаточное знакомство с клинической картиной и симптомами заболевания. Идиотом Ватсон бывал раз десять на неделе, если не чаще, и оскорбительным это слово давно не считал, тем более что Холмс Младший иногда произносил его таким голосом и с такой интонацией, что у бедного Джона поджимались пальцы на ногах от внезапных искр удовольствия, цветными фейерверками пробегающими по синапсам так, что хотелось быть идиотом всю оставшуюся жизнь. «Ноль без палочки» — ново и оригинально, хотя если с намёком на несколько округлившегося за последние пару лет Джона, так может и да, ноль, но с палочкой у него всё в порядке. Спросите хотя бы Мэри. Но понижение IQ доктор с ходу простить не смог. Раньше в этом повинен был лишь лаборант Андерсон, за свою криворукость и закостенелость во взглядах люто презираемый Шерлоком и всячески высмеиваемый при любом удобном случае, но вот то, что Ватсона Холмс ставит в один ряд с ним, оказалось неожиданно крайне неприятным. Почему-то вспомнилась Мэри, ласково и грустно говорящая, что его, Джона, совсем не ценят на работе. И вот очередное подтверждение правоты любимой женщины. По большому счету, Ватсон уже давно признался себе, что во всей компании его интересует мнение только нескольких человек. Особенно двоих. И вот сейчас, в очередной раз выяснялось, что один из них ни в грош его не ставит. Что думает второй, даже представлять не хотелось. Где он, а где Майкрофт?       Слова слетели с губ сами собой.       — Послушай, Шерлок, если я тебе настолько противен и настолько раздражаю, какого чёрта ты терпишь меня около себя? — Джон доведённый до высшей точки кипения, как всегда случалось в подобных ситуациях, был абсолютно спокоен, логичен и невозмутим. Шерлок, прекрасно знавший, что из этого может вытечь (и наверняка уже вытекает, просто он, в силу своей гениальности и отрешённости от людских эмоций не успел заметить), попытался дать задний ход, как он его представлял.       — И что ты предлагаешь? — в голосе помимо воли проскользнули нотки еле сдерживаемого напряжения, которые Ватсон посчитал презрением, отчего его подбородок вздёрнулся выше, а спина стала прямее.       — Я увольняюсь!       — Ты не можешь! — эти два слова застали Шерлока врасплох. Всё должно было быть совсем не так, надо было слушать Майкрофта, хотя когда он его слушал?       — Почему же нет? Я не собственность семьи Холмс и волен идти куда хочу и когда хочу! — отрезал Джон.       — Этот вопрос надо обсуждать не со мной, — буркнул Холмс-младший, и тут же осознал свой промах.       — Отлично! Раз ты не против, пойдём к Майкрофту прямо сейчас. Не стоит тянуть и понижать твой знаменитый IQ, а то ведь и правда станешь вторым Джоном Ватсоном. Англия такой утраты не переживёт, — сарказм Джона, может, и не дотягивал до уровня Шерлока, но Холмсу-младшему и его было за глаза.       Заставив оппонентов посидеть в приёмной, видимо, в тщетной надежде, что они успокоятся, а на самом деле ещё больше повышая градус решительности Джона, который благодаря своему знаменитому упрямству и неустанными заботами Мэри срывался в крутой штопор естественного желания довести начатое до конца, хозяин «Bellitas», наконец-то, соизволил их принять.       Выслушав Ватсона и привычно-безупречно отбив «Боже, Храни Королеву» Майкрофт слегка улыбнулся:       — Джон, вы же понимаете, что просто так никто вас не отпустит.       Тон Холмса Старшего был самым доброжелательным, но что-то в интонациях заставляло Ватсона насторожиться. Угроза — не угроза. Что-то, от чего кончики пальцев закололо и волосы на затылке попытались встать дыбом. Хорошо, что с их теперешней длиной это было проблематично, а то хозяин компании и его младший брат имели бы сомнительное, с точки зрения Джона, удовольствие лицезреть ощетинившегося ежа. На это сходство ещё в детстве обратила внимание его старшая сестра, ласково дразнившая Ватсона «Мистер Колючка» и, увы, его невеста Мэри, считавшая эту особенность жениха весьма милой. Сам Джон ничего милого в этом не находил и предпочёл бы или вовсе никак не реагировать внешне на дурацкое проявление собственной интуиции, или хотя бы быть похожим в такие минуты на кого-то более представительного, чем ёж.       Впрочем, какие бы чувства не обуревали сейчас мистера Ватсона, он был готов дать достойный отпор.       — Мистер Холмс, — начал он, - позволю себе заметить, что мой юрист внимательно изучил подписанный мною контракт и, смею вас уверить, я смогу соблюсти все пункты, касающиеся моего ухода из ВАШЕЙ компании. Если же вы опасаетесь утечки конфиденциальной информации, коей я, как ассистент вашего брата, могу владеть, то хотел бы напомнить, что никаких документов, касающихся коммерческих тайн компании, я не подписывал. Видимо, по причине того, что не был к ним допущен. — Джон, выговорив эту фразу практически на одном дыхании, упрямо выставил вперёд подбородок, сжимая руки в кулаки. Взгляд, направленный на братьев, был холоден и твёрд. Он принял решение, и никакими силами невозможно было заставить его передумать. Во всяком случае, Ватсон считал именно так.       Шерлок во время его тирады то и дело ёрзал и немного смущённо поглядывал на брата. Майкрофт, в свою очередь, напротив, постукивал пальцами по полированной поверхности стола задумчиво, словно разбирал один из ноктюрнов Шопена. После того, как Джон замолчал, ни он, ни Шерлок не произнесли ни слова, предпочитая обмениваться мнением посредством коротких и быстрых, как пулеметные очереди, взглядов. Пауза затягивалась. Ватсону казалось, что ещё немного и тяжелую, тягуче-липкую тишину можно будет начать резать на кусочки, чтобы хоть капля звуков проникла в это тревожно застывшее царство его волнения. Джон не выдержал и тихонько кашлянул, не в силах больше выносить эту пытку. На какой-то миг ему показалось, что тишина осыпается хрустально-звенящими хлопьями, оседая на плечах Шерлока и Майкрофта. Братья переглянулись, синхронно стряхивая с себя остатки беззвучия.       — Что ж, мистер Ватсон, — проговорил Холмс Старший, — если дело дошло до дословного соблюдения пунктов контракта, то хочу вам напомнить, что согласно ему, вы обязаны отработать месяц после объявления о своём желании покинуть занимаемый пост. И, спустя означенный срок, подтвердить своё желание сложить полномочия перед советом директоров. У вас месяц — на раздумья, Джон, — и Майкрофт уставился на Ватсона своим фирменным, «драконьим», как называли его сотрудники, взглядом. Впрочем, Джона уже несло и ему было абсолютно всё равно, как и зачем на него смотрит владелец компании.       — Я не передумаю, — синева глаз стремительно темнела, словно день, сменяющийся ночью. Осанка стала еще твёрже и прямее, если такое было возможно.       — Посмотрим, — Майкрофт вежливо растянул губы в улыбке, и Джону почудился азартный отблеск в глазах всегда невозмутимого шефа. Вызов был брошен, и соперник сочтён достойным. Неприятная дрожь предчувствия льдистыми когтями вцепилась в затылок, съехала по позвоночнику куда-то в район копчика, где растворившись в жарко бушующем адреналиновом мареве, выстудив разом низ живота и сиганув дальше, ударила под колени, заставив непроизвольно чуть вздрогнуть в попытке восстановить равновесие. Ватсон сморгнул, и наваждение исчезло. На него смотрел обычный брезгливо-скучающий Майкрофт Холмс.       — Не смею вас задерживать, — он кивнул в направлении двери, но ни подниматься, ни пожимать руку почти бывшему сотруднику не стал. Ватсон чётко, по-военному развернулся и вышел.       Некоторое время в кабинете царило молчание. Наконец, Майкрофт очнулся от раздумий и посмотрел на младшего брата. Тот ответил ему взглядом, полным взаимопонимания.       — Месяц, Шерлок. Ты уверен?       — Не сомневаюсь, Майки.       — Что ж. Не могу сказать, что мне нравится твой способ, и если…       — «Если» не будет! — Шерлок кивнул брату и вышел из кабинета следом за Джоном.       Майкрофт остался задумчиво созерцать дверь. Конечно, младший брат — гений, но в чувствах и эмоциях, как показала практика, ещё сущий ребенок. И поэтому стоит подстраховаться и продумать запасной план. И лучше всего, зная Джона, не один.