Чёрный ястреб

Спал я плохо: мне всё снился Киран с проклятьями. По привычке встал с восходом солнца. Сделав комплекс упражнений на растяжку, решил выйти из комнаты, а то очень уж она давила на психику. Странно, никогда не думал, что без окон бывает так некомфортно. И, конечно, забыв о правилах и колокольчике, я вышел из комнаты. И застыл, не веря свои глазам. Мимо меня прошел хрупкий обнажённый юноша, только длинные волосы цвета янтаря немного прикрывали его наготу. Мой мозг отказывался воспринимать то, что увидели глаза. Мой хозяин не похож на мужеложца. Я не заметил за ним ни одного признака, которые я себе определил для таких людей. В себя меня привёл толчок в плечо. Советник стоял рядом и, похоже, пытался мне что-то сказать. Глаза его метали молнии. - Ты что, настолько идиот, что три простых правила не можешь выполнять? Я же сказал: только когда позволю, - орал Советник. Наверное, всё, что я чувствовал, отразилось у меня на лице. Потому что Натаниэль начал просто орать. - Ты, ничтожество, ещё имеешь наглость корчить тут рожи на меня?! - Нет, господин. Простите, этого больше не повторится, - я зашёл обратно к себе в комнатку. Стало противно. Не могло уместиться в голове, что такой человек, как он, настолько испорчен. Он ведь такой же, как я, наверняка все придворные у его ног. Ан нет, теперь уже не такой. Но всё равно, как можно променять красивую фигурку женщины на плоского парнишку? Я не понимал этого. У нас в стране это запрещено законом, поскольку и так маленькое население, поэтому каждый достигший двадцатилетия должен обзавестись потомством. Только служащие короля не попадают под закон. Есть, конечно, и у нас такие мужчины, но они живут, скрываясь, поскольку у нас не в чести такие отношения. А тут, оказывается, это норма, раз они не скрываются. Ведь я видел подносы, а значит - слуги были. А уж если знают слуги, то знает весь дворец. Успокоившись, я решил, что меня совершенно не волнует то, с кем он спит, только пусть меня в это не втягивает. Меня аж передёрнуло только о мысли об этом. Но, видно, мои несчастья на сегодня не закончились: в дверь влетает советник, и его взглядом можно было убивать. Что-то мне подсказывает, что я попал. - Вы что, совсем обнаглели в своем королевстве?! Думали, я не выясню, кто ты, а?! - его аж трясло, настолько он был в ярости. - У меня были доносы на тебя, и я примерно представляю, кто ты. Неужели не смогли найти шпиона рангом пониже?! – и он вдруг пошёл на меня, тряся бумажками. Блин, никогда ничего не боялся, а тут страшно стало. Я начал отходить от него подальше. - Куда пятишься?! Думаешь, улизнешь от меня, а? Ты мой с потрохами, и я выбью из тебя всё, что ты успел узнать и передать. - Господин, что я мог узнать и передать за одну ночь? - ой, не стоило мне открывать рот, он аж побагровел от ярости. - У меня документы в комнате, откуда я знаю, что ты не просмотрел их и не передал? - вот теперь я сомневаюсь в его умственных способностях. Ну как человек его ранга не понимает абсурдности своих слов? Если бы я что-то и передал, то меня уже и след простыл бы, поскольку разведка есть у всех. Была бы только миссия у меня была такая, я бы и рад был, но - нет. Видно, моё молчание сыграло злую шутку со мной. Он схватил меня за руку и потащил куда-то. Сопротивляться я не пытался: а зачем? Сделать ему я ничего не могу, а вырваться без причинения вреда не получится. И не очень хотелось узнать, что встроено в защиту заклинания. Но вдруг промелькнула мысль, что он может со мной сделать. Но я её быстро отогнал, не буду я его провоцировать. Если решит убить, то пусть это будет целиком его решение, но никак не моё. Шли мы долго по каменным коридорам явно темницы. Система безопасности мне понравилась. Привык сразу всё анализировать, хотя это и ни к чему. Коридоры были длинные и узкие, а переход на следующий этаж был в другом конце. И везде, чтобы пройти, нужен был кристалл. Да не простой, а со слепком ауры. Вон, как загорался, когда его прикладывали, и по советнику словно луч света проходил, проверяя правильность слепка. Видно, всё-таки мозги есть у него, но почему-то сейчас они не работают. Странно. Меня закинули в камеру… ну вот, опять то же самое. Ан нет, не угадал: он прицепил меня к кольцам и растянул звездой лицом у стены. Раздался свист - и только тогда я понял, что он собрался меня сечь. Большего унижения он не мог придумать: только простолюдинов секут кнутом, для дворян есть другие методы. Я решил для себя, что, сколько смогу, не скажу ни слова, а там будь что будет. На двадцать я уже престал считать, а он все бил, но, что странно, не задал ни одного вопроса. Ну, значит, такова моя судьба. Боль была адская, я чувствовал, что он уже добрался до костей, всё перед глазами мутилось, но я никак не мог потерять сознание: видать, ошейник подлечивал немного для того, чтобы я был в сознании. Господи, да кто же накладывал такие заклинания? Ни одна женщина не стоит того, что я переношу. Эта боль всё больше и больше поглощает тебя, даже в мыслях только боль, ничего нет, кроме неё. Перед глазами алый туман, а я ничего не понимаю и не помню. Как будто с каждым ударом стирается всё во мне от боли. Её невозможно терпеть… и тут я заорал, как никогда прежде. Выплескивая всю боль, что была мне причинена. Последнее, что я помню, так это крик: «Стой!» Неужели его наконец остановили? А потом холод, пронизывающий до костей, от которого не согреться. Это холод души, которую разорвали и уничтожили, но так и не отпустили. Приходил в себя я урывками, слышал чей-то голос, который всё говорил, но я не понимал ни слова. Потом опять меня поглощала темнота, и я был рад ей. Там было хорошо, спокойно, а самое главное, что там было не холодно, я свободен. И я был рад этой темноте. Мне не хотелось больше чувствовать всё то, что было. Всё можно вытерпеть, но только не тот холод. Страшно, как же страшно, когда чувствуешь в душе пустоту, и она рождает дрожь и холод. Но иногда я слышал настойчивый голос, и он тянул меня из моего мирка спокойствия. И я, как мог, сопротивлялся этому. Но, видно, голос был сильнее, и я опять был в своем теле. И опять был холод. Лежал я на животе, спину не чувствовал совсем. Открыв глаза, я первым делом увидел моего хозяина. Хотел позвать его, но не знал как. Не может быть! Я должен знать, как зовут моего хозяина. Тогда почему я точно знаю что он хозяин, раз не помню. Но я знаю. Попробовав вспомнить что-то, появилась адская боль - и всё, больше ничего я не знал. Я должен ему подчиняться во всем. Это, наверное, должно было меня напугать, но – нет, наоборот какое-то спокойствие разлилось по телу. Раз он мой хозяин, значит, если я буду выполнять всё, что он скажет, то он будет заботиться обо мне. И я уверен, что я хороший раб, раз хозяин за мной ухаживает. За плохими питомцами не ухаживают, а значит, надо сделать всё, чтобы мой хозяин был доволен. Открыв окончательно глаза, я увидел хозяина. У него залегли синяки под глазами, и лицо было уставшее. О, мой хозяин устал и из-за меня и плохо себя чувствует. Это плохо, надо сделать что-то, чтобы ему было хорошо. Увидев стакан с водой, я подорвался и побежал к нему, а самого колотило от холода, но о себе я не думал. - Стой, дурной, куда?! Тебя только с того света достали! – в тоне его голоса читалась радость. Это он из-за меня гневается, плохой раб из меня. Я принес ему стакан с водой и упал на колени, держа на вытянутой руке стакан… - Хозяин, не ругайтесь, я принёс вам воды, а то вы плохо выглядите, - а у самого руки трясутся от холода. На его лице я прочитал недоумение и шок, но стакан он всё же взял. Отпил воды и, поставив на столик, пристально смотрел на меня. А я не знал, что сделать, чтобы хозяин не злился на меня, а то это плохо, если он будет злиться. Он не будет заботиться обо мне, и тогда мне будет плохо. Я подполз к нему и начал делать массаж стоп, и на лице хозяина проступал ужас. Что же опять я делаю не так?! Наверное, руки у меня холодные, вот ему и неприятно. Попробовав их согреть дыханием, я усмирил свои тщетные попытки. Меня всего трясет от холода, а хозяин сидит в тонкой рубашке и штанах, и ему хорошо. Он резко одёрнул от меня свои ноги и ушёл. А я, так напугавшись, что он меня бросит, завыл. Я лежал на коленях и плакал навзрыд, в комнату вбежал мой хозяин, упал передо мной на колени и обнял, начал гладить меня по голове и упрашивать меня успокоиться. От его рук мне стало теплее, и я начал потихоньку успокаиваться. А самое главное - холод, тот, что пронизывал меня насквозь, прошёл. Так хорошо было в его руках, так уютно. - Хозяин, пожалуйста, простите меня! Если я вас прогневил как-то - скажите, я больше так делать не буду, только не бросайте меня, умоляю вас! – и опять слезы потекли у меня из глаз. Он что-то говорил, но я не слушал, только его руки были сейчас важны. Хозяин поднял меня с пола и отвёл к кровати. Только он хотел меня оставить, как я потянулся к нему и притянул к себе за руку. Я знаю, что не имею права так делать, могу его разгневать, но тот холод был хуже. Я не хотел его больше чувствовать. И только руки хозяина прогоняли его. Страшно, как же страшно, а вдруг он ещё больше прогневается? Но холод страшнее любого наказания. - Не оставляйте меня, прошу, мне плохо без вас! - взгляд у хозяина был странный, но он не ушёл, лёг рядом со мной. Я всё никак не мог устроиться, и тогда хозяин просто обнял меня и прижал к себе, и я уснул. Несколько раз я просыпался от холода, но, видно, заметив, что без прикосновений мне холодно, хозяин прекратил разрывать контакт.