Колдун и гений

      Они свернули с дороги. Жрец под утро сказал, что хочет побыть с лесом, и они свернули в лес, теперь шли, пробираясь сквозь густые заросли. Пришлось ускориться, чтобы не потерять времени: кратчайший путь был именно по тропе, которая чуть позже перетекала в широкую дорогу, ведущую прямиком к Торуду; желание жреца идти по лесу могло стоить времени, которого у них не было, но Наруто не смел отказать. Спеша, Наруто пару раз споткнулся об массивные корни какого-то дерева, которого, впрочем, не было видно поблизости. И ещё пару раз оцарапался о торчащие тут и там сухие палки. Жрец шёл аккуратно, препятствия леса его не трогали, и Наруто опять завидовал этой связи жреца со всем живым и даже с чёртовыми сухими ветками.       Днём Наруто почувствовал, что за ними следят и уже через несколько минут убедился в этом, когда увидел двух волков, трусивших вслед за путниками, не пытавшихся спрятаться, но всё же державшихся на расстоянии. Потом из густых зарослей вынырнула голова костяной собаки, рыкнувшей совсем не грозно, как-то даже жалобно. Жрец легко улыбался, поглядывая на наблюдавших за ними животных, иногда на секунду притормаживал, ждал, когда кто-то из них подберётся поближе, и шептал что-то непонятное.       Наруто же не забавляла эта ситуация, он не разделял нежного умиления жреца, звери его злили. Будто мать, провожающая сына в последний бой. Но Наруто молчал, глотая раздражение, и еле слышно, чтобы жрец не заметил, чертыхался на глупых волков, то и дело подбегавших к нему близко. ***       Лес прервался поляной, расцветшей осенними тёмно-синими и голубыми цветами. Наруто смотрел вокруг, глубоко дыша сладким воздухом.       — Я хочу провести ритуал крови, — неожиданно заговорил жрец. — Здесь.       Они остановились. Наруто перебирал лепестки синего цветка, покусывая стебель такого же, пока жрец погружался в привычное бессознательное марево, питая землю своей кровью. Закончив, он облизал ладонь, убирая оставшуюся на ней кровь. Наруто, наблюдающий за этим, приподнял бровь, криво усмехнулся:       — Мог бы и меня попросить.       Мимолётно глянув на эту ухмылку, жрец возмущённо покачал головой.       — Пошли, нет времени расслабляться. ***       Они перешли ручей, довольно широкий, с весело журчащей водой. Ручей прятался в берёзовой роще, серо-голубой полосой пересекая белый рябящий фон. После ручья был небольшой скат вниз, а затем резкий подъём. Наруто пришлось помогать жрецу взбираться, потому что он всё ещё чувствовал дискомфорт после прошлой ночи, хотя и не сильный. Наруто было любопытно, но он не решил спросить, смазывал ли лечебными мазями жрец себя.       Верх холма был скалистым, словно эта была маленькая гора. Там почти не было деревьев, только трава, пробивающаяся меж камней. Волки отстали, зато маленькая шустрая белка всё ещё была где-то неподалёку, иногда давая о себе знать шуршанием веток и листьев. ***       Следующий привал было решено устроить на небольшой опушке. Зверьё больше не подходило близко, даже белка отстала. На спуске с холма она забежала чуть вперёд, встала на задние лапки и долго смотрела на проходящих мимо путников, оставаясь позади, и больше не показываясь. Через некоторое время по лесу и над ним потёк, а затем взвился вверх вой. Наруто не особо в этом разбирался, но, кажется, там были голоса и койотов, и волков, и костяных собак. Жрец тогда лишь на мгновение замер, высоко поднял голову, словно стараясь рассмотреть нити жалобного завывания, вьющиеся над деревьями. Глубоко вздохнув, он вцепился в руку Наруто, и потащил его вперёд, больше не останавливаясь и не оборачиваясь. Да, Наруто знал этот взгляд, эти вздохи, но ничего не сказал, поджал губы, сжав руку жреца в ответ.       Наруто проверил меч, провёл пальцем по небольшой зазубрине ближе к острию. Пару раз взмахнул им, рассекая воздух.       — Нужно найти еды, — задумчиво рассматривая блики на лезвии, потянул Наруто. Под носом тут же оказалась горсть ягод. Наруто фыркнул и поморщился. – Нет, колдун, не такую еду я хочу. Это ты сыт воздухом и водой, мне нужно мясо. Мне нужны силы, не забыл?       Жрец нахмурился, всё же пересыпая ягоды в ладонь Наруто, вынуждая его съесть их. Он понимал, что этого недостаточно, но ничего другого не было.       — Все зайцы попрятались. Сегодня ведь красная луна будет? Не вовремя.       — Есть ли время на охоту?       Наруто пожал плечами. Нет, этого времени не было, но Наруто знал, что ему действительно понадобятся силы, а урчание в животе совсем не помогает, когда речь идёт о схватке на смерть.       — Если ты поможешь мне… Своей силой.       — Нет, — жрец нахмурился. Его голос звучал по стальному уверенно, и Наруто даже повернулся, чтобы посмотреть на него в этот момент. — Я когда-то уже говорил тебе, что не могу убивать животных. И помогать в их убийстве.       — А не страшно, что ты собираешь помочь мне убить человека? Жреца?       Жрец посмотрел на него там самым взглядом, поджал губы.       — У жреца смерти и вовсе нет жизни. Его нельзя убить, его можно лишь убрать из этого мира в другой. Это мне позволено сделать.       — Нет, признаюсь честно, — хмыкнул Наруто, — я совсем не понимаю этой истории с жизнью и смертью у жрецов. Чёрт с тобой, я пойду и попробую поймать кого-нибудь.       Саске остался на месте, провожал взглядом скрывающуюся в лесу фигуру. Он чувствовал каждый его шаг и совершенно не волновался, что может потерять его из виду. Только не теперь. Теперь он его чувствует.       Саске прикрыл глаза, глубоко расслабленно вздыхая. Чувство, что он испытывал сейчас, хотелось бы продлить ещё надолго, и Саске опять укололо иглой сожаления, что всё должно так быстро закончиться. Он подумал, как здорово было бы встретить свой тридцатый год жизни. Как многому бы его ещё научила сила. И было бы среди этого и полное единение, не только с природой, но и с другим существом, с человеком? Саске хотелось бы узнать.       Он ещё долго сидел, зарывшись пальцами в почву, чувствуя, как трава щекочет голые ступни, дышал спокойно, чуть запрокинув голову. Земля заволновалась, когда на неё упала капля крови, и Саске раскрыл глаза. Ещё через несколько глубоких вдохов из леса показался контрактник. У него в руках болталась тушка зайца, которого он держал за уши, широко улыбаясь.       Жрец не разрешил Наруто разводить костёр на опушке. Нужно было найти место с голой землёй, чтобы не жечь зря траву. Наруто молча согласился, удобнее перехватывая зайца. ***       — У меня нет соли, — сказал Наруто, протягивая кусок поджаренного мяса жрецу, тот принял его, не обращая внимания на то, что он горячий.       — Мне не нужна соль.       Наруто удивлённо приподнял бровь и облизал с губ вкус мяса, в животе неприятно потяжелело. Он слишком много съел после голодного дня. Но мясо ещё осталось, и Наруто завернул в тряпку несколько кусков, закинул их в свой мешок.       — С солью было бы вкуснее.       — Мне не важен вкус, — жрец всё ещё держал горячий кусок в руках, и это не нравилось Наруто. Он забрал мясо и положил его на камень. Жрец не повёл и бровью, молча отщипнул кусочек. — Я ем, чтобы утолить голод, а не чтобы испытать наслаждение.       — Чему я удивляюсь! — рассмеялся Наруто, целуя тёплый висок.       Он обтёр руки об штаны и растянулся возле костра, чувствуя, как его тепло обдаёт бок. Они шли уже долго, с ночи. Проснулись до рассвета и сразу отправились в путь, чтобы не терять времени. Сегодня привал на ночь нужно было сделать раньше, чтобы завтра… Наруто набрал в лёгкие побольше воздуха, думая о завтрашнем дне. Такое знакомое сладкое волнение разливалось по телу, Наруто прикрывал глаза, ощущая его приятное покалывание, и дышал глубже.       Тяжёлый горький ком в животе никуда не пропал, но Наруто уже привык к нему. Он хотел спросить у жреца ещё раз, но ведь в прошлый он сказал, что никакой болезни не чувствует, так что незачем беспокоить его ещё раз. Только разволнуется, он и без того слишком много думает о неприятном.       — Нужно будет как-нибудь напоить тебя, — заговорил Наруто, весело косясь на доедающего жреца. — Что с тобой будет тогда? Было бы любопытно посмотреть.       Жрец закатил глаза, толкнул Наруто кулаком в плечо, тот перехватил руку и притянул жреца, заваливая на себя. ***       Из мешка, казалось, пахло мясом. Это было не так, мясо было не вкусное, не ароматное, и оно не могло так сильно пахнуть, но Наруто казалось, что он чувствует этот запах. Опять захотелось есть, но нужно было оставить на вечер. Наруто хотел скормить жрецу ещё хотя бы один кусок зайчатины.       Солнце светило прямо в лицо, Наруто щурился, пытаясь разглядеть дорогу впереди. Она уходила вниз, слегка извиваясь, и ныряла в лес, темнеющий вдали стеной сине-зелёных елей. Им пришлось выйти обратно на дорогу, когда в лесу на их пути начали попадаться болота. Жрец говорил, что сможет их провести безопасно, болото само выведет их, но Наруто предпочёл не рисковать.       — Мы успеем дойти до полудня? — спросил Наруто. Жрец задумчиво нахмурился и кивнул.       — Должны, если встанем утром раньше и пройдём остаток пути. Я уже чувствую город, он недалеко.       — Должны постараться и успеть.       — Я мог бы и не спать, попросить побольше силы у леса. Но ты так не сможешь, — жрец пожал плечами. — Нам придётся потратить время на долгий сон, чтобы завтра ты чувствовал себя хорошо.       Наруто ухмыльнулся, закусил губу и толкнул жреца.       — Ты так обо мне заботишься, — хохотнул он. Жрец нахмурился и покачал головой:       — Я волнуюсь о…       — Молчи, — со стоном остановил его Наруто, прикрывая глаза рукой. — Это называется заигрывать, понимаешь? Я делаю тебе намёк, ты смущаешься, злишься или отвечаешь мне тем же. — Он смотрел в непроницаемое лицо жреца, который или не понимал, или не хотел понимать ничего о заигрывании. — Я когда-нибудь тебя научу, обязательно, колдун. Возможно, это случиться в тот же день, когда я напою тебя винной настойкой.       Саске наконец улыбнулся и позволил приобнять себя за плечи. Он не всегда понимал контрактника, его странные шутки и не только шутки, половина его слов походила на шутку, хотя не являлась ею. Это иногда волновало Саске, но чаще забавляло, заставляло улыбнуться. Он уже подозревал, что именно за этим Наруто и говорит такие нелепые вещи — чтобы Саске улыбнулся.       — Знаешь, — совсем другим тоном сказал Наруто, такая перемена привлекла внимание жреца, он тоже собрался и поднял голову. – Я, правда, хочу многое тебе показать. Что ты там видел, сидя в своей пещере посреди леса? — Жрец не успел возразить, что живёт он не посреди, а возле леса. — Я покажу тебе столицу, и Видрол. Видрол — это совершенно другой мир. Там не запирают двери, представляешь? Я пару раз был там на деле, позаимствовал парочку вещей у добрых людей. Прекрасный край. Он как раз для тебя, там, кажется, все такие же наивные. И я покажу тебе свой город. Отвратительная дыра! Одни шлюхи и убийцы, там на каждом углу продают напиток удовольствия, и в каждой подворотне его распивают. Ненавижу этот город, но всё равно хочу его тебе показать.       Жрец ничего не говорил, молча слушал, как Наруто расписывал, что хочет ему показать и чему обязательно его научит. Было больно слушать, как будто Наруто его обманывает. Но жрец знал, что это не так. Наруто обязательно бы всё так и сделал, если бы… Жаль, что всё складывалось именно так. ***        — Чёрт, придётся перейти реку. Ты ведь умеешь плавать? — но Наруто тут же опомнился, вспоминая, как смело жрец прыгнул в воду с корабля, но потом вспомнил и как он потерял сознание. — В любом случае, будь рядом со мной.       Они стояли перед рекой, разлившейся, затопившей разрушенный мост. Возможно, что они бы знали о поломке моста, если бы подольше задержались в последнем городе, самом близком к реке с этой её стороны. Но они слишком спешили.       Раздевшись, закинув вещи в мешки, они вошли в воду. Холодную, но спокойную, с подёрнутыми илом камнями на дне, цветущей после дождя водой. Река была неглубокой и до середины можно было дойти пешком, а потом уже плыть, но не долго, до первого торчащего из воды огромного булыжника. Дальше вода доходила до горла, и опять можно было идти по дну.       Пришлось сделать ещё одну остановку, чтоб погреться у костра и слегка просушить вещи, лежащие в мешке, который Наруто умудрился пару раз окунуть в воду. Рубаху пришлось надевать ещё сырой. Поэтому Наруто шёл дальше, притянув к себе жреца и оправдываясь тем, что мёрзнет. ***       Сумерки опускались на землю. К этому времени на дороге уже стали попадаться деревянные таблички с надписями «Торуд», «Омпел», «Идрисель». И Наруто вновь обдало волной радостного возбуждения. Захотелось тут же схватиться за меч и почувствовать мягкое его скольжение, горячие капли на руках — это желание было привычным, давно знакомым.       — Это не странно, что мне нравится убивать своих врагов? Ведь я носитель этого Лиса, Бессмертного. А он же… — Наруто пытался подобрать слова, - ну, жизнь и всё прочее…       — Это… не знаю. — Жрец покачал головой. Он не много знал о носителях, о самом Бессмертном Лисе он слышал от брата, и тот тоже не многое успел ему рассказать, Саске тогда был слишком мал. Поэтому все его знания были из сказок и легенд, трудно было отделить правду от вымысла. — Бессмертный дремлет. Возможно, в этом дело… А, может быть, носителям позволено убивать. Я не могу ответить на твой вопрос.       — Он же что-то вроде божества? Божеству можно всё, убивать тоже. Думаю, он бы позволил это своему носителю, — усмехнулся Наруто. Он вдруг вскинулся и хитро посмотрел на жреца. – Эй, а то, что я носитель разве не значит, что я главнее тебя?       Жрец молчал, а улыбка всё шире расползалась по лицу Наруто.       — Конечно, значит. Эй, ты должен слушаться меня! Повелеваю подчиняться моим приказам, колдун!       — Для начала ты должен запомнить, что я не колдун. Гений, — фыркнул жрец, искоса глядя, как Наруто корчит недовольное лицо и как будто возмущённо вскидывает руки. — Ты и без того много указываешь.       — Кто бы говорил, колдун, кто бы говорил, — с наслаждением запуская пальцы в чёрные волосы, усмехнулся Наруто. Жрец вздрогнул, дёрнулся вперёд, уходя от прикосновения, и впился в спутника чёрным взглядом. Наверное, удивлённым и возмущённым — насколько мог судить Наруто. Он поднял руки вверх, сдаваясь, и не удержался от смеха. ***       Они шли ещё долго, пока звёзды на небе не стали яркими и крупными, корочка месяца повисла среди них, слабо освещая путь. Саске любил безоблачные ночи, когда тёмно-синее, почти чёрное небо было хорошо видно, и звёзды походили на рассыпанную по полу белую крупу. И он любил высокую траву, потому что спрятавшись в ней, можно было почувствовать себя маленьким, совсем как в детстве. Они остановились в месте, где трава доходила почти до пояса, и Саске тут же лёг в неё, глядя вверх, на небо.       Он долго разглядывал бледный месяц, тонкий, чуть розоватый, как и всегда, когда начиналась Ночь слёз. Ночь, когда жители деревни выходили на поляну и вспоминали тех, кто ушёл. Их освещал красный месяц, похожий на размытую кровь. Саске не любил эту ночь, она принадлежала смерти, люди отдали ей эту ночь. Но жизнь должна была забрать её по праву, ведь кровь — это жизнь.       Сегодня он должен был напоить своей кровью лес. Лес был особенно жадным, не как обычно в Ночь плача, когда он замирал и прислушивался к песням людей. Лес просил, почти стонал, и Саске не мог отказать, отходя дальше от костра, в высокую траву, полностью скрываясь в ней. Он долго сидел на напитанной кровью земле, успокаивая лес, обещая ему, прощаясь. Он даст ему ещё немного крови завтрашним утром, но совсем немного, чтобы не терять силы. Это будет завтра, а сегодня он напоит лес сполна. В его последнюю ночь.       Только открыв глаза и поднявшись с земли, Саске увидел, что розоватый месяц потемнел, стал красным, и звёзды теперь тоже казались запачканными кровью.       — Ты долго, — сказал Наруто, когда жрец вернулся, — я уже начал волноваться, хотел идти за тобой.       Жрец только пожал плечами, садясь рядом с костром.       — Не люблю эту ночь. Зачем оплакивать мёртвых, когда на небе эта жуткая луна? Как будто заставляет петь эти песни. Никогда не выходил из дома в эту ночь.       — Я тоже. Но это хорошо, что она сегодня. После Ночи слёз всё словно вымытое, новое. Сильное. Это поможет.       — Ешь, — Наруто кивнул на лежащее рядом с костром разогретое мясо. – И, я надеюсь, ты помнишь, что я тебе говорил? Не лезь в самое пекло, просто прикрой своими зверюшками.       Наруто смотрел, как жрец с трудом жевал жёсткое, пережаренное, несолёное мясо. Жрец ел медленно, откусывая по чуть-чуть. Он поразительно хорошо смотрелся в залитой красным светом ночи. Белый, чёрный, красный. Весь чёрно-белый на красном. Наруто наблюдал за ним заворожено, и всё повторял мысленно: «Колдун». Он не удержался, подполз ближе и сам облизал длинные пальцы, когда жрец закончил с мясом.       — Не знаю, что вкуснее… — выдохнул он, поднимаясь к нахмуренному лицу. Губы у жреца были тонкие, сухие, шершавые и тёплые. И ещё он совершенно не умел целоваться, бестолково тыкался губами в губы, кусался, повторяя за Наруто, совсем не двигал языком. Наруто не мог не улыбаться, открывая глаза и смотря, как он жмурится, и между его бровей появляется морщинка.       После поцелуя жрец всегда поджимал губы, никогда их не облизывал и не вытирал, просто сжимал в тонкую полоску и опять смотрел этим своим чёрным-чёрным взглядом. И Наруто смотрел в ответ заворожено.       — Пора ложиться, — жрец поправил капюшон, перекинувшийся через плечо вперёд. Наруто поймал его руки и развернул ладонями вверх.       — Опять обе резал?       — Лес сегодня сильно просит, — бросил в ответ жрец, отворачиваясь и ложась прямо на траву, недалеко от костра. Наруто вздохнул, окидывая взглядом покачивающуюся на легком ветерке траву, подобрался к жрецу и лёг позади него. Он снял с пояса меч, положил его рядом с собой, над головой, чтобы можно было легко дотянуться.       Костёр освещал всё оранжево-жёлто, месяц — красно. Тёмная фигура жреца, лежащая на траве, как будто светилась этими цветами, и Наруто подвинулся ближе. Он долго разглядывал огонь, острое плечо и поблёскивающие в темноте узоры на ножнах. В голове было пусто, несмотря на сотни мыслей, которые можно было долго-долго думать.       Наруто закрыл глаза, чувствуя запах костра и жреца, уткнулся ему в шею, чтобы вдохнуть поглубже. Сон пришёл быстро, но не глубокий, как полудрёма. Наруто видел неясные образы, слышал голоса, но всё ещё чувствовал тепло тела рядом с собой и касание травы. Он вздрогнул и открыл глаза, когда жрец шевельнулся во сне. Ему ещё долго нужно будет привыкать спать с кем-то, не вздрагивая от каждого шороха по выработанной годами привычке. ***       Наруто снился странный сон. В Ночь плача все сны были странными. Этот не стал исключением, он даже не был похож на сон. Как будто просто придуманная в голове история, как бывает, когда читаешь книгу. Представляешь, но не видишь, не слышишь, не чувствуешь. Возможно, он не спал, а просто дремал, и, действительно, сам всё это выдумал.       Дорогу, длинную и узкую, которая пересекала поле. Палящее Летнее солнце, чистое небо с кромкой белых, тонких облаков на горизонте. В этом месте было тепло и уютно. И трава как будто была мягкая. Так не бывает в жизни. Трава в жизни колется, палящее солнце слишком жжёт. Во сне этого не было. Во сне было хорошо.       И он просто лежал. Просто отдыхал. Как будто никуда не нужно было спешить, и хотя он и не видел жреца, но точно знал, что тот рядом, у ручья журчащего неподалёку. И так было весь сон. Он лежал, смотрел на небо, на солнце, которое не слепило, а позволяло на себя взглянуть. Слушал приятный шорох травы, журчание воды. Вернее, думал, что слышит и видит всё это. И просто лежал. И это было странно.       Наруто никогда не снились такие сны. Его сны были полны погонь, драк, страха, крови. Но только не безмятежного спокойствия. Не знания, что никуда не нужно спешить. Это настораживало. И когда Наруто проснулся, он сначала хмуро вглядывался в звездное небо с красным пятном, и прислушивался к шорохам, не таким спокойным и уютным, как во сне.       Наруто вздрогнул от неожиданности, когда, поднявшись, увидел жреца, смотрящего прямо на него.       — Почему не спишь? — шикнул он на него.       — Я спал, но ты ворочался во сне и разбудил меня. Я подумал, тебе снится плохой сон.       Наруто нахмурился. Сон был не плохим, но чувство после него осталось тяжелее, чем после самого страшного кошмара.        — Если думал, что плохой сон, то чего не разбудил?       — Зачем? Я не смел не дать тебе увидеть сон.       — Ах, конечно, — хмыкнул Наруто, садясь рядом со жрецом, выпрямляя ноги и почти упираясь пятками в слабо колыхающийся огонь. — Вся эта история с «каждый сон что-то значит». — Наруто недолго помолчал. — Что бы значил сон, когда ты ничего не слышишь и не видишь, только представляешь. И представляешь, что лежишь на поляне, греешься на солнце. Всё спокойно. Что бы значил такой сон?       Жрец пожал плечами и слабо помотал головой:       — Я не знаю. Это был твой сон, откуда мне знать, что он для тебя значит?       — Как умело отвертелся, — хмыкнул Наруто, притягивая жреца к себе. — Какой смысл в что-то означающих снах, если они значат что-то только для одного тебя? Если он не сообщает что-то конкретное, важное как факт, а просто видится тебе чем-то полезным?       — О чём ты? — жрец пытался уловить мысль, но не мог, заглядывая в глаза Наруто. Тот смотрел на огонь.       — Просто говорю, что ничего они в таком случае не значат. Просто отражение твоих чувств. Вот я, неожиданно для себя, хочу покоя, но его у меня никогда не было, поэтому я слабо его представляю. Вот и снится всякий бред.       — Вот ты и сказал, что значит твой сон, — после недолгого молчания завозился жрец, усаживаясь удобнее. Наруто прижал его бедро рукой, не давая отодвинуться. — Он помог тебе понять, что ты волнуешься за будущее спокойствие, ещё зыбкое. Разве можно сказать, что этот сон был бесполезен и ничего не значил?       Наруто вздохнул. Разве мог он переспорить упрямого колдуна? Он поцеловал чёрную макушку, потом взъерошил её пальцами и откинулся на землю, утягивая за собой жреца.       — Спи.       Жрец только хмыкнул, закрывая глаза. Наруто думал, что лучше бы ему снился жрец, и хохотнул, когда услышал:       — Пускай тебе приснится сон, который тебе понравится. ***       Они спали, с виду спокойно, безмятежно. Будто не было позади никаких тревог и впереди не ждало ничего страшного.       Контрактник был похож на того юнца, каким себя уже и не помнил, расслабленно закинув руку на живот жреца, спал неудобно повернув голову.       Жрец прижимался близко, как будто мысль, захватившая его перед сном, до сих пор владела сознанием. Последняя ночь рядом с контрактником, удивительно близким, и жрец будто не забывал об этом и во сне.       Ни звука не было вокруг, ни единого шороха. Ни один зверь не вышел к огню. Лес только неслышно стонал, покачиваясь осторожно, стараясь не будить. Тихий и печальный, замерший, как мать над колыбелью ребёнка, которого предстоит надолго покинуть. ***       Километры позади, впереди гораздо меньше. Совсем мало. Дорога, дорога — долгий путь. Позади были десятки остановок, сотни моментов, миллиарды звёзд над головой. Впереди была последняя остановка, решающий момент. И никто бы не сказал, были ли впереди звёзды.