***
- Что именно я должен найти? – интересуется Густав после того, как я все рассказал ему. Да, я рассказал абсолютно все, что знаю о Билле, потому что сейчас он – единственный, кому я могу довериться. - Отпечатки пальцев, ДНК, возможность наличия двойника или кровного родственника, алиби – все, что угодно, опровергающее, что Билл – это Тринадцатый. Я прошу тебя, Густав, - нервно цепляюсь в его руку, - проверь все возможные источники. Все возможные связи с ним… Я должен узнать правду. - Хорошо, Том. Сделаю все, что смогу… Только не сжимай так сильно руку, мне больно. - Извини, - ослабляю хватку. – Густав, спасибо. Не знаю, что бы делал без тебя. - Забей, - отмахивается. - А ты куда сейчас? - В подвал, - отвожу взгляд в сторону и поднимаюсь со стула. - К нему? - Да, - короткий кивок. – Мне нужно поговорить.***
- Мне нужно поговорить с Тринадцатым наемником, - холодно кидаю стоящей на входе охране. Они знают меня и потому расступаются, пропуская. - В сто четырнадцатой камере, - говорит один из парней. Я лишь киваю. Это где-то на минус пятом этаже. И не удивительно, что они поселили его так низко… Если это, и правда, Тринадцатый, то он очень опасен, а там все камеры оснащены наиновейшей защитой. Спускаюсь на лифте вниз и, едва ступив на каменную кладку пола, спешу так, словно за мной гонится стая разъяренных церберов. Но по мере приближения к нужной камере я замедляю свой шаг, наконец и вовсе останавливаясь в пяти метрах. Нерешительно сверлю взглядом металлическую решетку и вздыхаю. - Что, попутного ветра с моря ждешь? – раздается такой знакомый, насмешливый голос, и я вздрагиваю. – Ну же, - озорно и хрипло, - я знаю что ты там, Де-вя-тый… Покажись! В несколько шагов пересекаю разделяющее нас расстояние и замираю: сидя по ту сторону на полу и откинувшись спиной на каменную стену, Тринадцатый смотрит на меня глазами Билла. Темные зрачки блестят, а губы раздвигаются в усмешке. - Ну, здравствуй, Том, - я чувствую, как немеет язык; не могу вымолвить и слова. Глаза в глаза, мы смотрим друг на друга. И я вспоминаю эти глаза. Каждой ночью, проведенной вместе, и даже тогда, когда я был на задании, я видел их. Карие, глубокие, поддернутые мутной дымкой… Я не верю, что это правда. Брюнет усмехается, медленно поднимаясь с пола и, пошатываясь, направляется ко мне. Я вздрагиваю и невольно отступаю назад, чем вызываю очередную насмешку в Его глазах. – Скажи мне, Том Трюмпер, – он усмехается, склоняясь; черные волосы падают вперед, и я вижу на кончиках застывшие разводы крови, - ты все еще боишься смерти? – сжимаю зубы; эти слова всегда для меня служили спусковым механизмом, неким ключом, спускающим наружу ярость. Я резко просовываю руку сквозь решетку и притягиваю смеющегося брюнета к себе. – Да, давай же, - он кровожадно облизывается, - убей меня, причини мне боль… Но нет, ты слишком слаб, - он разочарованно качает головой. - Заткнись, - шиплю, сильнее сжимая воротник его плаща. – Перестань! – кричу, поражаясь сам себе. Брюнет заливисто смеется. Я рычу; безумно хочется врезать ему, выбить всю дурь из головы… Это не мой Билл, это какой-то совершенно чужой человек. В конце концов я выпускаю ткань плаща из ладоней, отступая назад и тяжело дыша. Брюнет молчит. Улыбка медленно сползает с его лица, оставляя лишь бездушную маску. Парень отступает назад и опирается на стену сбоку от решетки, медленно садясь на пол. Я невольно повторяю его действие, присаживаясь на корточки и прислоняясь спиной к решетке. В этот момент у меня даже не возникает варианта, что он может легко убить меня; задушить, просто просунув руки между металлическими прутьями. Но он отчего-то не спешит этого делать. Мы просто молчим, сидя по разные стороны решетки практически спинами друг к другу. Я первым нарушаю молчание. - Тринадцатый, - слова даются нелегко, - скажи, это ты убил Одиннадцатую? – я не уточняю, потому что знаю, что если он и правда Тринадцатый, то поймет. - Может и я, а может, и нет, - спустя несколько минут молчания отвечает он, и я задерживаю дыхание; у меня все меньше сомнений, о том, что все это – чья-то глупая шутка. - Зачем? – тупо спрашиваю я, глядя в сторону. - От скуки, - короткий ответ. Я усмехаюсь. Надо же, сильнейший из наемников – и вдруг убивает своих просто от скуки. - Ты сумасшедший, - качаю головой, подтягивая под себя колени и роняя ее на сложенные руки. - Иначе нам было бы скучно, сладкий, - он улыбается; я чувствую это. – Но мы ведь не хотим этого, правда? – он поворачивает голову, и я делаю то же самое, встречаясь с его глазами. Я утопаю в них, как и всегда. - Зачем это все, Билл? – вздрагиваю, впервые за это время произнося его имя вслух. - Что, прости? – насмешливо выгибает бровь. – Билл? - Не придуривайся, - не могу выдержать этого взгляда. И никогда не мог. – Я чувствую, что это ты, Билл. - О чем ты? – на его лицо возвращается привычная усмешка Тринадцатого. – Парень, ты меня с кем-то путаешь, – я долго смотрю на его улыбку, замечая на подбородке с левой стороны крупную родинку. Странно, я вижу ее впервые… Внезапный звон мобильного заставляет меня оторваться от, несомненно, важного дела и ответить на звонок. - Да, Густав? - Том, я выяснил кое-что, - ловлю на себе пристальный взгляд наемника и отворачиваюсь, избегая его. - И что же? - Кхм, Том… Уверен, что хочешь знать? - Да, говори уже, - нервно поджимаю губы. - Я… Проверил все, что мог. Пробил по базам всех возможных родственников, выспросил у соседей, провел ДНК-тесты и пришел к выводу, что… - программист замолчал. - Что, Густ?! - Это Билл, Том. Нет никаких сомнений. Мне жаль, - я замираю, устремив невидящий взгляд в пол. Программист молчит несколько секунд, а потом тихо продолжает. – Все сходится. Он пропадал во время того, когда появлялся Тринадцатый, ДНК нашего узника и Билла абсолютно идентичны, а родственников, двойников и прочего база не пробила... И хоть соседи утверждают, что во время отсутствия Билл направлялся работать в ночной клуб, а сейчас, по их словам, ненадолго выехал из дома, остальные факты неопровержимы. Это он, больше некому… Том? – секунда – и телефон летит в стену, а я вскакиваю с места, хватаясь за брейды. Метаюсь из стороны в сторону, пока наемник следит за мной взглядом, не двигаясь с места. Наконец я останавливаюсь, впиваясь горящим взглядом в парня, не замечая уже, что глаза начинают слезиться. - Почему? – всего один вопрос, но такой значимый. – Почему, Билл?! – у меня начинается истерика, и я падаю на колени возле решетки, заглядывая в любимые глаза, которые сейчас буравят пол. – Зачем ты так со мной? Почему ты не рассказал мне, не поделился… Я бы понял, правда! Я ведь… Любил тебя, - первая слеза скатывается по щеке, и брюнет вздрагивает, но не двигается с места. - Не понимаю, о чем ты, - наконец холодным голосом произносит он, не отрывая взгляда от пола. Я сумасшедше смеюсь, откидывая голову назад. - Не понимаешь? – поджимаю губы. – Билл, ты врешь мне даже сейчас! Ты все это время врал мне! Почему? Нет, скажи мне, почему?! Я, блять, хочу знать! Зачем весь этот цирк?! – брюнет молчит, а затем медленно-медленно поворачивает на меня голову и сумасшедше улыбается: - Ты меня с кем-то путаешь. - Хорошо! – вскакиваю на ноги, сжимая руки в кулаки. – Если ты не Билл, ответь тогда, зачем спас меня?! Зачем ты убил ту, Одиннадцатую?! - Я не спасал тебя, - возразил брюнет, вскидывая пробитую бровь, - я же говорил, от скуки, - я рычу от бессилия, пытаясь успокоиться. - Да за что же мне все это?! – прислоняюсь лбом к решетке. Вдох-выдох. Обманчивое спокойствие. – Не понимаю, - произношу, наконец, после длительной тишины. – Почему ты пошел против своих, Тринадцатый? - Потому что они перешли черту, - внезапно искренне отвечает брюнет, глядя в пустоту. – Потому что они решили уничтожить всех нас. - Что за бред? – хмурюсь я, не доверяя словам безумца. - Это лишь начало, Том, - наемник склоняет голову и усмехается. – Начало войны. Я вижу, как мои глаза расширяются в отражении его зрачков. Я чувствую, что он не врет, и внезапно осознаю все серьезность ситуации. - Блять! – я срываюсь с места, быстро возвращаясь к лифту. «Вот оно! Война! Они хотят уничтожить все живое здесь! Они…» - мысли обрываются, когда я налетаю на Хелену, выходящую из лифта. - Том? – она удивляется, и я не успеваю уловить в этот момент фальши в ее голосе. - Хелена, они готовят войну, войну, понимаешь?! - я быстро тараторю, словно боясь не успеть. - Кто? – она выгибает бровь, глядя на меня, как на полоумного. - ММ! Этот взрыв и смерти… Это лишь начало, понимаешь? Это подготовка к войне! - О, боже, Том… - она прикрывает рот ладонями. - Да, - я киваю, - нужно сообщить Мире! Иначе над всеми нами нависнет угроза! – я вбегаю в лифт, и девушка следует за мной. - Конечно, - произносит она за моей спиной, а дальше следует глухой удар по голове, и в глазах темнеет. Никому нельзя доверять.***
«Привет… Не скучаешь? «Может, и скучаю, а может, и нет». «Так не бывает. Человек либо скучает, либо нет…» «Все бывает». … «А ты быстрый…» «А ты жестокий». «У всех свои недостатки…» … «Твой запах сводит меня с ума... Ты сводишь меня с ума». «Знаю». … «Тебе стоит быть осторожнее… Кто знает, что может произойти завтра и кто может пострадать…» … «И что я еще говорил?» «Что очень сильно любишь меня. И боишься потерять… И как сильно ты хочешь меня». … «Ну, здравствуй, Том… Скажи, мне, Том Трюмпер, ты все еще боишься смерти?..»