I'm asking why I'm asking why Nobody gives an answer I'm just asking why* Enigma «Why»
По утрам Франкенштейн ходил на озеро, вот и сегодня выходя из дома, он получил напутствие от матери: – Будь осторожен, Франки, – она нежно обняла его и поцеловала в лоб. – Меня зовут Франкенштейн, и я же уже взрослый, мама, – запротивился он, вырываясь из ее объятий. – Возвращайся к обеду, – ничуть не обидевшись, она помахала ему в след рукой. – Хорошо, – Франкенштейн отвернулся, пряча улыбку. Его мать была доброй женщиной, с огрубевшими, но не утратившими тепла руками, яркими бирюзовыми глазами и волосами цвета спелой пшеницы. Франкенштейн унаследовал ее внешность. Они жили вместе в небольшой деревушке, окруженной лесом. В глубине которого, скрытое от чужих глаз, цвело озеро. Все жители деревни знали о нем, но лишь Франкенштейн осмеливался ходить туда. В деревне жила старая легенда, которую передавали из уст в уста. Считалось, что в озере живут духи и феи, и если потревожить их покой, то последствия неминуемы. Однако Франкенштейн не верил в это. Он точно знал, что в озере водилось много рыбы, и совершенно не собирался упускать такую замечательную возможность из-за глупых суеверий. По утрам он ходил на рыбную ловлю, и обычно возвращался к обеду. Вот и сейчас, захватив удочки и щурясь от яркого солнца, он шел по лесу. Лазурное небо проглядывало сквозь кроны деревьев, озорные рыжие белки мелькали в молодой листве, прыгая над головой. Лес вдыхал сладкий запах цветов под пение птиц. Добравшись до берега, Франкенштейн остановился, залюбовавшись игрой солнечного света на поверхности лесного озера. Ему было двенадцать лет, но он считал себя взрослым. Проверив сети и вновь поставив их на место, он нацепил приманку на крючок, закинул в озеро и принялся ждать. Время тянулось медленно. Над поверхностью озера мелькали разноцветные стрекозы, их прозрачные крылья двигались так быстро, что человеческому глазу не под силу было различить каждое движение. Где-то в камышах слышалось шуршание и всплески, над водой носились чайки и высматривали добычу. Ослепительно-белые лилии собирались в хороводы на поверхности озера, кое-где среди них мелькали желтые кубышки. Наблюдая за этим маленьким миром, скрытым в глубине леса, Франкенштейн ощутил дрему и с удовольствием погрузился в нее, он чувствовал себя защищенным на берегу озера. Удочка выпала из рук, и сон принял его в свои объятия. День лениво перевалил за полдень, и тени деревьев накрыли Франкенштейна, сладко потянувшись и зевнув, он открыл глаза. На берегу озера ничего не изменилось, все так же порхали стрекозы, свежий ветерок легко обдувал его, а чайки высматривали неосторожную рыбу. Шум десятков крыльев заставил Франкенштейна оглянуться, стая черных птиц поднялась над лесом. Подул горячий ветер и принес с собой запах дыма. Он обернулся и застыл. Густые темно-серые клубы дыма поднимались над лесом со стороны деревни. Забыв об удочке, он бросился домой. Ветки хлестали по лицу, рукам и ногам, путались в волосах. Удары сердца отдавались в ушах раскатами колокола. Зеленые, желтые, серые пятна – мир мелькал перед глазами. Словно косуля, гонимая опытным охотником, задыхаясь, Франкенштейн выбежал из леса. Пламя поднималось к небу. Жадный огонь пожирал дома, как ненасытный зверь. Зарево пожара отражалось от крон деревьев. Франкенштейн вбежал в деревню и оказался посреди пылающего ада. Пепел летел со всех сторон, раскаленный воздух выжигал легкие. – АААА! – Ему на встречу кинулась женщина и сбила с ног, за ней гнался мужчина с неестественно бледной кожей и красными, цвета крови, глазами. Он бежал с нечеловеческой скоростью. В два прыжка преодолев расстояние, отделявшее его от женщины, он повалил ее на землю. – Вам… пир? – Догадка пронзила сознание и впилась в него раскаленной иглой. Франкенштейн слышал истории о вампирах, пьющих человеческую кровь, охотящихся на людей, разоряющих деревни, но, как и все люди, никогда не верил, что это правда, что это может случиться с ним. С кем угодно, но только не с ним. – Мама! – Вскочив с обжигающей земли, он бросился к дому. Едкий дым разъедал глаза, слезы катились по щекам. Едва различая дорогу и беспрестанно кашляя, он бежал сквозь деревню. Что-то попалось под ноги, и он упал. Запах горелой плоти ударил в нос, черный череп смотрел на него пустыми глазницами, огонь уничтожил лицо, кожа на трупе потрескалась, органы вывалились наружу, а кровь спеклась и застыла отвратительными красными пятнами. Желудок скрутило, тошнота подступила к горлу, Франкенштейн кинулся прочь еще быстрее. Пробежав улицу, он добрался до дома. Дверь была распахнута настежь, а сам дом охвачен пламенем. – Нет! Нет!!! – Голос матери утонул в шуме борьбы, доносившемся изнутри. Франкенштейн вбежал в дом. Представшая взору сцена, заставила его ноги бессильно задрожать, и он рухнул на колени. Дыхание перехватило. Холодный пот заструился по спине. Ужас сковал сознание. Посреди разгромленной комнаты, в центре пылающего ада, вампир удерживал его мать. Он обнажил клыки, кровавые глаза сияли неутолимой жаждой. Мама дернулась, когда он впился в ее горло. Лицо вампира исказила уродливая гримаса наслаждения. Миг и она побелела, став ликом самой смерти, ее глаза закатились и невидяще смотрели двумя черными провалами. Рот открылся в немом крике. Рука судорожно дернулась и обвисла, несколько капель алой крови скатились по коже и упали на пол. Желание убивать, охватило Франкенштейна, схватив горящую палку и не замечая боли, он ринулся на вампира. – Оставь ее!!! – Палка обрушилась на голову противника. – Кто?! – Издав дикий рев, вампир уронил его мать и обернулся. Как что-то над их головами затрещало, балка поддерживающая крышу сорвалась вниз и прочно прижала вампира к полу, пробив ему грудную клетку. Он извивался, как отвратительная гусеница, но не мог сбежать. Франкенштейна перехватил палку удобнее и пробил вампиру голову, черная жижа вытекла на пол, тело дернулось и загорелось. Франкенштейн не отворачиваясь смотрел на вампира, злое наслаждение окутало его душу. Мучения чудовища будоражили кровь и доставляли неизъяснимое удовольствие. – Фра..глых..Ф…раглыг… – мучительный стон разнесся по комнате. – Мама! Подбежав к матери, он опустился на колени, с осторожностью приподнял ее голову и попытался зажать рану на шее, из которой толчками вытекала кровь. – Держись, мама! Мама!!! Мягкая улыбка коснулась ее бесцветных губ, она поднесла руку к его лицу и притронулась к щеке. Их глаза встретились, но мгновение спустя жизнь покинула ее, рука упала, а взгляд навсегда застыл. – Нееееет!!! Мама! Очнись!!! Нееет!!!***
На опушке леса стоял светловолосый мужчина и наблюдал за пожаром. – Что это было? – Он обернулся к своему спутнику, – Геджутель? Глава клана Ландегре вздрогнул, выходя из оцепенения. – Мой Лорд, мне показалось, что кто-то кричал, – с поклоном отозвался каджу. – Значит, показалось нам двоим. В деревне еще остались живые люди, немедленно пошлите туда рыцарей. – Да, мой Лорд.***
Франкенштейн не замечал удушливого дыма, опасно накренившейся крыши над головой, и страшных ожогов на ладонях. Мир съежился до размеров горящей комнаты и перестал существовать. Единственное, что осталось – тяжесть трупа. Трупа матери, который он крепко прижимал к себе. Резкий удар вышиб весь воздух из легких и привел его в чувство. На шее сомкнулись чьи-то руки. Сознание помутилось, но через пару секунд зрение прояснилось, и перед ним возникли красные, голодные глаза. Желтые, словно покрытые налетом из плесени зубы протянулись к его горлу, изо рта вампира капала слюна, он смотрел на Франкенштейна, как на кусок мяса. «Я умру?..» пронеслась мысль, и мир упал во тьму.***
Привлеченный криком, вампир зашел в охваченный огнем дом. На полу сидел ребенок и обнимал труп. «Так здесь еще остался кто-то живой?» Вампир схватил его и ударил о стену. Тело мальчика забилось в агонии, руки попытались разжать пальцы, сомкнувшиеся на шее, но это было выше его сил. Вампир лишь криво усмехнулся и сжал шею сильнее, через пару секунд глаза мальчика закрылись, и голова упала на плечо. Жертва перестала трепыхаться, и вампир облизнулся, предвкушая трапезу. Едкий, удушающий дым и пылающий огонь ему не мешали. Они в аду, а он демон этого ада. – Сюда! Сюда! На улице раздались крики, и в дом ворвались два рыцаря. – Мальчик! – Оставь его, мутант! Вампир дернулся, он не хотел бросать добычу, но вместе с грузом он не уйдет от двух рыцарей. Злобно оскалившись, он отшвырнул мальчишку в угол и прыгнул. Рыцари не успели среагировать, они растерялись на долю секунды, и этого хватило, чтобы он ударил их. Клубок тел вылетел на улицу. Вампир вскочил, и побежал сквозь пылающие дома. – Стой! – Не уйдешь! Рыцари кинулись за ним.***
«Где…я? Все…красное? Почему так горячо?» Франкенштейн попытался встать. – Ох! – Все тело болело, с трудом удерживаясь на ногах, он огляделся. Комнату заволокло густым дымом, языки пламени пробивались сквозь пол, весь дом превратился в одну огромную жаровню. – Мальчик! Мальчик, ты здесь?! – Иди сюда! В дверном проеме стояли двое мужчин, одетых в черное, в их красных глазах отражалось пламя. «Еще вампиры!?» Франкенштейн попятился, лихорадочно пробежал глазами по стенам, в дыму мелькнуло окно, не раздумывая ни секунды, он бросился в него, прямо сквозь пламя. – Мальчик!!! – Стой! В этот момент крыша дома не выдержала и полностью обвалилась, преграждая им путь. Они что-то кричали, но их крики погнали его быстрее. Зола, пепел, дым и огонь мелькали перед ним. Франкенштейн петлял в струях пламени, пока, наконец, не выбежал из деревни, но даже тогда он продолжил бежать не оборачиваясь. Дикий животный страх гнал его вперед, заставляя сердце метаться в груди. Только забежав в густой ельник, Франкенштейн смог остановится. Сердце бешено колотилось, пот заливал глаза. В бессилии он рухнул на землю, хватая ртом воздух. Никаких чувств не осталось, лишь безумное желание жить. Жить, во что бы то ни стало.***
В карминовых глазах отражался закат. Рубиновое солнце исчезало за горизонтом, окрашивая мир в красный цвет. Внизу виднелась догорающая деревня. Правитель благородных с бесстрастным лицом наблюдал за пожаром. – Геджутель, рыцари вернулись? Он задал вопрос, когда к нему подошел сереброволосый каджу. – Да, мой Лорд. – Они нашли кого-нибудь? – Да, мальчика в деревне. – Приведите его ко мне. – Боюсь этого нельзя сделать, мой Лорд, мальчик убежал, и рыцари не смогли найти его. – Вот как… Лорд поднял глаза к небу, и замолчал. Глава клана Ландегре почтительно стоял рядом. Правитель благородных смотрел на солнце, не моргая. Его глаза не слезились, как это случилось бы с человеком. Солнце медленно опускалось над лесом, и на горизонте темной полосой выстроились ели, их черные тени вытянулись и накрыли собой пепелище, поглотив остатки деревни. – Сколько уже людских деревень и городов было разорено мутантами? – Нельзя сказать точно, мой Лорд. Мутанты достаточно редко нападают на города, предпочитая им плохо защищенные деревни. Таких деревень сотни и тысячи, люди постоянно переходят с места на место и отстраивают их заново, деревни не имеют постоянной связи с крупными людскими поселениями, да и на эту мы наткнулись случайно, лишь потому, что оказались неподалеку. Последнее время люди стали нам чаще жаловаться на нападения, и значит пострадало уже множество таких маленьких и никем не замеченных селений. – Передай рыцарям, пусть они ищут мальчика. – Да, мой Лорд, – каджу склонил голову.***
Утреннее солнце взошло над землей, но ему не удалось растопить туман, лежавший на полях. Свинцовое небо не пропускало солнечный свет. Густой ельник утопал в сумраке. Франкенштейн выбрался из-под ветвей, когда утренний лес еще спал в объятиях тишины. Стряхнув с себя хвою, он медленно побрел в сторону деревни.***
– Я прошу прощения, мой Лорд, рыцари искали всю ночь, но нам не удалось найти мальчика, – Геджутель доложил Лорду о результатах поиска. – Человеческий ребенок, один в лесу, вероятно, он обречен, – тихо вздохнул Лорд, – но, к сожалению, мы не можем больше задерживаться, нас ждут. Опушка леса опустела через несколько секунд, благородные растворились в утреннем тумане.***
Лес все не кончался, но Франкенштейн брел по нему, не предавая этому значения. Солнца на небе не было, и он не мог определить, сколько сейчас времени. Почерневшие останки деревни угрюмо смотрели на него. Ни лая собак, ни пения птиц. Тишина. Франкенштейн вошел на пепелище. Шаги поднимали в воздух золу. Огонь уничтожил все, лишь покореженные остатки бревен, кое-где торчали из земли. Он остановился перед местом, где еще вчера стоял его дом. Ничего. Только пепел. Франкенштейн задрожал и упал на колени. Он не сможет даже похоронить свою мать. Слезы капнули на золу. Где-то далеко, за лесом раздались глухие раскаты грома, и начался дождь. «Почему все так? Почему она умерла? Почему?» Подняв глаза к небесам, он просил ответа, но серые небеса молчали и лишь тяжелые капли падали вниз. Дождь оплакивал умерших и скорбел вместе с ним. – Тогда я сам найду ответ, – Франкенштейн опустил глаза, – найду его здесь. Я сам узнаю, почему моя мать умерла, кто такие вампиры и откуда они пришли. Искры безумия мелькнули в бирюзовых глазах, обещая миру изменить его навсегда.