Черная Вдова

На следующее утро Фелиция варила на кухне кофе, одновременно ища в Гугле с мобильного телефона информацию о злодейке Мистик, о которой ей рассказал Гамбит. Удалось найти достаточно важные данные — по-настоящему звали злодейку Рейвен Даркхолм, и ее адрес Фелиция тоже смогла вычислить. Нужно было к ней наведаться и допросить. А может быть, удалось бы и поймать с поличным, только прежде проверить кое-что... За стеной Питер ругал Мей: - Сегодня чтобы не смела прогуливать занятия! Я же о твоем будущем забочусь! А то будешь... официанткой!.. Фелиция покачала головой. Она вспомнила о своем сыне. Надо навестить его в больнице. Питер вышел на кухню и обнял Фелицию: - Котенок, прости за вчерашнее... - Ты бы лучше на Мей не кричал, - вздохнула Черная Кошка. - А я переживу. - А что я? Я ее воспитываю, - проворчал Питер. - Слушай, - вспомнила Фелиция, - у тебя с прежней работы не осталось какого-нибудь мощного фотоаппарата? - А зачем тебе? - удивился Человек-Паук. - Мы с Мей ищем преступника. И похоже, придется сфотографировать кое-кого. Это будет улика, - объяснила Черная Кошка. - Мей не надо учиться ловить преступников, - возразил Питер. - Зато тебе надо, - парировала Фелиция. - Ты потерял лучшую свою половину. Так дашь фотоаппарат? - Нет, - отрезал Питер. - Пусть Мей лучше уроки учит. - Как знаешь, - Фелиция пожала плечами. Для профессиональной воровки эта проблема не была нерешаемой... Завтрак прошел без приключений. Затем Питер ушел на работу. Фелиция незаметно стянула из его стола фотоаппарат и положила к себе в сумку. Пока она собирала остальные необходимые вещи, случайно задела рюкзак Мей, висевший на крючке в прихожей. Из рюкзака выпала тетрадь и открылась на середине. Это был личный дневник Мей. Фелиция собиралась сразу же закрыть тетрадь и положить на место. Но строчки заставили ее вздрогнуть: «Дорогой Дневник! Наверное, меня никто не любит в этом мире... Мама ушла, потому что я мутант. А теперь меня и папа разлюбил, потому что из-за меня ушла мама...» Сердце Фелиции сжалось. Ей было жалко девочку, очень похожую на нее в юности. Черная Кошка все же положила дневник на место, а затем... быстренько соорудила из розовой бумаги открытку и написала печатными буквами, чтобы нельзя было узнать почерк: «Я люблю тебя. Ты мое сокровище» и подбросила этот нехитрый текст в рюкзак Мей. Дело было в том, что когда-то Фелиция, будучи еще маленькой девочкой, читала рассказ о том, как одной неуверенной в себе девочке мама подбросила в сумку такую открытку. Поверив в то, что ее любят, девочка стала совсем другой.* Вот только самой Фелиции сделать такой сюрприз было некому. Ее отец сидел в тюрьме, а мать день и ночь пропадала на работе. У Фелиции даже не было друзей, поскольку она всегда держалась сама по себе. Тогда Черная Кошка написала себе такое признание сама. И это тоже помогло. А Мей нет нужды самой себе признаваться в любви. У нее есть близкие. Только не все из них понимают важность добрых слов. Но Фелиция знала, что ни при каких обстоятельствах она не оставит девочку на произвол судьбы. Итак, день начался со спасения мира. И обещал продолжиться другими, еще более славными делами. Черная Кошка отправилась на работу.

***

Первым делом Фелиция направилась в больницу — навестить сына. Она накинула белый халат и вошла в палату. Черноволосый бледный мальчик в черной одежде лежал на больничной кушетке и мрачно смотрел в стену. - Привет, Джон, дорогой, - сказала Фелиция, кладя на прикроватную тумбочку фрукты. - Как ты тут? - Как я могу здесь быть? - саркастически отозвался парень. - Я что, старик — лежать здесь и ждать операции? - Джон, не надо так говорить, - Фелиция присела на край кровати сына. - Человек может заболеть в любом возрасте. Я сама столько раз лежала в больнице с травмами. - Если человек всю жизнь здоров, то немного поболеть и не повредит, - безжалостно отрезал Джон. - Попробовали бы все, как я, провести здесь всю жизнь. Фелиция отвела глаза. Ей почему-то стало неловко при виде глубокого, немальчишеского горя мальчика. И в то же время она понимала, что он неправ. Это ведь ее сын, которого она очень любила, всегда заботилась о нем, воспитывала добрым человеком, назвала его в честь своего отца Джона Хардески, которым очень гордилась. Откуда же в нем столько жестокости? Но видно, горе перевоспитало ее сына. - Я ведь неудачник, - продолжал мальчик. - Меня даже полюбить нельзя. Все девчонки любят за силу и отвагу. - Все люди любят просто так, - возразила Фелиция. - Если действительно любят, они этого даже объяснить не могут. Джон усмехнулся. - Но ведь ты-то отца не любила. Ты всю жизнь любила этого... Паркера... с которым сейчас живешь. А почему? А потому, что Паркер сильный и всех спасает, а отец еле доживал свой век. Фелиция снова отвела взгляд. Да, горе сделало мальчика проницательным. И все же он по-прежнему ошибался кое в чем. Вот только как объяснить, что ее предпочтения не изменились бы даже в том случае, если бы Питер и Майкл поменялись местами? Если бы это Питер, а не Майкл был вампиром и умирал от жажды, ее не оттолкнула бы его слабость. Она была бы рядом, точно так же скрашивала бы его последние минуты, вот только не из жалости, как это произошло с Майклом, а из безграничной, искренней любви. Ведь Питер по жизни был ее путеводной звездой. Но как объяснить сыну всю эту бурю чувств? Ведь она и сама-то до конца в ней не разбирается. - Зачем ты так? - наконец сказала Фелиция. - Ты неправ. Нельзя рассчитать и расписать по пунктам, откуда берется любовь. Она либо есть, либо ее нет. И уж точно не вампиризм влияет на это. Помнишь Блейда и Терри Ли? Блейд почти такой же, как ты. Но, во-первых, Терри любит его, а во-вторых, ни у кого язык не повернется назвать его неудачником. Только ты сам решаешь, каким тебе быть. Заслужить победы или поражения, любовь или страх. Только ты влияешь на это. Больше никто. Ни родители, ни болезни. Никто. Только ты. Джон отвернулся к стенке и закрылся одеялом. Фелиция встала и вышла из палаты. Она остановилась в пустом больничном коридоре и задумалась. Она посвятила себя помощи другим людям, и спасла жизнь миллионам. Но теперь страдали те, кого она любила больше всего на свете, а она не могла им ничем помочь. Перед мысленным взором проносились Майкл, который всегда знал ее истинные чувства, Джон, сломанный болезнью, постоянно грустная и потерянная Мей, Питер, которому вообще не нужно было участие и поддержка Фелиции, Мэри Джейн, которая была где-то далеко и почти незнакома, но так сильно разрушала ее жизнь... Несмотря на свою детективную карьеру, Черная Кошка была еще и просто женщиной, которая хотела счастья себе и своим близким. Она медленно сползла вниз по стене, закрыла лицо руками и заплакала. Ее жизнь, посвященная другим, оказалась ошибкой...