Все круги разойдутся, И город окутает тьма. Двадцать лет я смотрю в календарь, И все эти годы в календаре зима.
Холодов, на ходу доедая пятый за утро бутерброд, появился в дверях лаборатории. Утро для капитана выдалось по всем направлениям добрым, только вот невыспавшаяся, чуть помятая физиономия Тихонова нарушала картину общей гармонии. — Вань, ты че такой кислый? Кайф же — дело закончили практически, Рогозина в командировке, никто не будет палить контору, свалить можно пораньше или в лаборатории кофейку попить. — А ты че так веселишься? Работы мало? На, проверь-ка вещи Истратовой, — Иван, не глядя на коллегу, кинул ему запакованную сумку убитой, прекрасно зная, что тот поймает. — А я пойду кофе попью. — Уж и слова сказать нельзя, — Холодов недовольно цокнул языком и принялся за работу. Но вместо буфета Ванька направился в морг, очень хотелось прояснить один момент у Вали. — Валь, можно? — Да, проходи. Ты по делу или как? — Антонова оторвалась от кипы отчетов и улыбнулась. На Иване сегодня была ярко-желтая футболка с надписью «обними меня» — недавний подарок Амелиной, — но вот судя по выражению лица, к Ивану было лучше не приближаться, чтобы не нарваться на скандал. — Или как. Слушай, Валь… Ты Рогозиной когда последний раз звонила? — Тихонов плюхнулся на стул, стоявший у рабочего стола и даже немного проехался вместе с ним по кафельному полу. — Гале я звонила позавчера вечером. Она сказала, что ей нужно ехать и все. — Позавчера? — то, что Ваня надеялся для себя прояснить, запуталось еще больше. — Ну да. Она отгулы взяла, сказала, что дня три-четыре ее не будет, оставит нас на Петровича. Вань, что-то случилось? Ты загруженный какой-то… — Да нет, ерунда. Это я так, — Иван изобразил кривую улыбку и поднялся со стула. — Я пойду тогда, работы много. По дороге в буфет программист успел придумать вполне приличную враку для Круглова, надеясь, что тот не будет выпытывать подробностей, а просто отпустит на все четыре стороны и теперь дело оставалось за малым: найти самого майора, который должен был вернуться с совещания и, попав под горячую руку, все-таки отпроситься на волю. — Николай Петрович, кофе? — Ваня, наливающий кофе, довольно улыбнулся: Круглов нашелся сам, пришел на запахи свежезаваренного кофе и Валиных булочек с сыром. — Двойной и покрепче? — Да, спасибо. Слушай, вот как Галя с этим всем справляется? Я не представляю. — Это вы с непривычки. А Галина Николавна… Это Галина Николавна. Сами знаете, — поставив перед майором кружку с кофе, Иван уселся напротив и сделал большой глоток из своей кружки. — И кстати, Галина Николавна обязательно отпустила бы меня домой. Поспать. Я уже вторые сутки на боевом посту. Круглов от неожиданности даже кофе поперхнулся — он настолько привык, что Иван всегда в строю и готов к «труду и обороне», что никогда не интересовался, а уходил ли программист домой. Иногда выручали записи в журнале, но в последнее время за Петровича кто-нибудь расписывался — он, в должности И.О., почему-то ничего не успевал и постоянно торопился. Приходилось хитрить в мелочах. — И чего ты скромно молчишь? Дело у нас рядовое, фактически раскрыли… Так что поезжай домой, Вань, отоспись. Справимся без тебя. А то выглядишь ты и правда не лучшим образом. Может такси вызвать? — Не, спасибо. Я пешочком, а потом на метро, — Иван, неожиданно обидевшись на «справимся без тебя», влил в себя остатки кофе, закусил булочкой и, наскоро сполоснув чашку, вышел из буфета. Круглову уже было не до него — звонил Майский с докладом, что-то шумно и быстро объяснял, отчего Петровичу приходилось постоянно переспрашивать.***
В районе обеда в ФЭС появилась Амелина. Она едва кивнула дежурному на ресепшен и чуть ли не бегом кинулась в лабораторию. Ей срочно нужен был Иван. Но в наличии имелся лишь Холодов, обложившийся шоколадом и кофе, и поглощающий украдкой эту контрабанду. — Тихонов где? — И тебе здравствуй, Оксаночка. Отлично выглядишь, посвежела, похорошела… Вот что отпуск с людьми делает, а не то что мы тут, люди подневольные. Как на каторге с утра и до вечера. Хоть бы спасибо кто сказал. — Я тебе сейчас скажу огромное спасибо! Где Иван?! — Ты чего орешь сразу? Утром он ушел, часов в десять. Круглов его отсыпаться отпустил. А что? — Как домой? Че-е-ерт, — Оксана с досадой хлопнула по столу. — Да что случилось-то? — Ничего. Кушай, Андрюша, и не забивай голову глупостями, — рассерженно стуча каблуками, Амелина ушла, а Холодов вернулся к своему несанкционированному приему пищи. — Оксан? Ты как тут? — Антонова остановила старлея посреди коридора, тут же забыв об отчетах и работе в целом. Слишком уж взволнованной выглядела Оксана, по идее, отдыхающая в это самое время на море. — Ой, Валя, лучше не спрашивай. Дурдом какой-то… — Оксана помялась. — Короче, вляпался Ванечка по самое некуда. И Рогозина хороша, такое ляпнуть Ивану и уехать, как ни в чем не бывало. — Ничего не поняла. В чем Галя виновата? — Пойдем, все объясню. — Амелина первой направилась в сторону пустующего конференц-зала. Вале ничего не оставалось, кроме как пройти следом. Ситуация вокруг куда-то уехавшей Рогозиной и издерганного Ивана уже складывалась странным образом. Это пугало.***