Строчки на салфетке

Кончится плёнка, Ты, Ты ждёшь ребенка От меня, Моя любовь, Моя любовь.

— Мы все правильно решили, Юль, — Лисицын разлил чай по серым фэсовским кружкам и придвинул одну к Соколовой. — А я уже не уверена… Сложно уходить, как оказалось, — капитан вздохнула, поджимая губы. Работа в ФЭС была любимой, но даже ради семьи и будущего «лисёнка» этот шаг дался Юлии непросто. — Это же не навсегда, ну, чего ты расстраиваешься, — Костя попытался успокоить молодую женщину, взял ее за руку. — Не представляю, каково это сидеть дома… Хотя, наверное, по-своему здорово. Буду готовить обеды и гладить твои рубашки. Кактусы разведу, — Юля грустно улыбнулась и отломила ложечкой кусок от пирожного. Второй ломтик она предложила Лисицыну, который покорно принял угощение — шоколадный бисквит с вишневым кремом. — Вкусно, — Костя одобрительно кивнул и сделал глоток из чашки. Почти семейную идиллию нарушил вечно лохматый и скоростной Иван. Казалось, руководитель лаборатории не умеет ходить спокойным шагом, только сидеть или бежать. — О, товарищ капитан. Столько сладкого есть для фигуры вредно, — протараторил Тихонов, быстро налив кофе и залив его в себя. — Иван! — Костя возмущенно посмотрел на «светлую голову ФЭС», в данный момент уплетающую бутерброд. — Ты и сам сладости трескаешь. — У меня все уходит на работу мозга, — прожевав, Ванька потянулся за печеньем и, откусив большую часть, убежал обратно к компьютеру. — Нахал, — чайная ложечка звякнула о тарелку, а Юля расстроенно посмотрела на недоеденное пирожное. — Попрощались, называется… — Юлечка, не обращай внимания, — майор обогнул стол и сел рядом с любимой, обнимая ее за плечи. — Чувство юмора у него странное, ну, чего ты? Соколова, окончательно сникнув, прижалась к без пяти минут мужу. — Я тебя люблю, ты у меня самая красивая, — Костя пытался поднять настроение будущей жене и маме. — А чего он говорит, что я толстая? — по-детски наивно пробормотала Юля, и сама понимающая, что ведет себя странно. — Он дурак, — пожал плечами майор, улыбаясь. — Я люблю тебя такой, какая ты есть. И буду любить. — Правда? — Юлия даже отстранилась и, недоверчиво посмотрев на Константина, нахмурилась. — Даже если я стану толстой и у меня растяжки появятся? — Даже если. Но тебе это не грозит, поверь мне, — авторитетно заявил Лисицын, придвигая к гормонально неустойчивому счастью десерт. — Откуда ты знаешь? — Соколова сделала глоток чаю и поморщилась. Чай давно остыл и казался горьким. — Просто знаю, и вообще, давай не будем расстраиваться. Хочешь, вечером сходим куда-нибудь? Просто в парке погуляем? Или дома кино посмотрим? — мужчина засыпал любимую женщину вопросами. — Давай кино, а по дороге домой чего-нибудь вкусное купим, хорошо? — расправившись с последним кусочком, Юлия довольно улыбнулась. — Как скажешь, — Константин собрал посуду и прошел к раковине. — Кстати, ты не передумала? Прощаться с ребятами не будешь? — Нет, Кость, я не хочу… Лучше так, по-английски. — Ну да, солнце. Лишние переживания нам ни к чему. Пойдем домой? — наведя после чаепития порядок, майор глянул на часы, искренне желая поскорее оказаться дома. — Пойдем. Только фильм я буду выбирать, хорошо? — Юлия, уже предвкушая отдых рядом с любимым мужчиной, стала вслух перебирать варианты. А Костя смотрел на нее и тихонько улыбался.