Строчки на салфетке

Я не знаю кто вы есть и какой несёте крест Обернитесь, я здесь! ..

Ты и сам не ожидал, чем обернется настойчивость Рогозиной. Отправив тебя в бордель под видом клиента, полковник оказала «медвежью услугу», хотя, это был приказ. А они, как известно, не обсуждаются. — Может, как закончится расследование, встретимся? — этот вопрос сорвался так легко и естественно тогда. А вот сейчас, с приближением назначенного времени ты полон сомнений. Пока идешь к цветочному магазину, под ногами противная февральская слякоть, перед глазами Вероника. Холодное равнодушие, настолько знакомое, что тебе кажется — полное дежа вю. Слишком похожий взгляд, почти убивающее безразличие. Зеленоглазое наваждение, женщина, затронувшая душу, напомнившая тебе, что ты еще можешь чувствовать и не окончательно зачерствел. Знаешь, что Вероника тебе не поверила тогда, в кафе. — «Кто я тебе? Так, одна из свидетельниц…», — и ты снова готов спорить, что это не так. Но доказывать не будешь, потому что юношеская горячность давно прошла, потому что слова здесь не нужны. Но ты пока еще веришь, что чудо произойдет. Выбираешь цветы, в которых почти не разбираешься, действуя интуитивно. Красные розы, с небольшими бутонами, веточками зелени вокруг, в хрустящей оберточной бумаге кажутся тебе ровно такими, какими надо. «Ты обо мне даже не вспомнишь», — в голове крутятся ее слова, напоминая о том, чего точно не случится. Ее забыть невозможно. Стоишь у витрины, ждешь, когда появится хозяйка борделя. Даже мысленно звучит глупо. Вероника — удивительная женщина, как ее не назовешь, ее достоинств это не уменьшит. Секунды сливаются минуты, они — в десятки минут, даже не смотря на то, что ты пришел чуть раньше, знаешь — она не придет. Продолжаешь упрямо стоять и ждать, бережно прижимая к себе розы. Недосказанность единственной встречи кажется ерундой, по мере того, как в трубке раздаются гудки. Тебе кажется, что вместо них звучит по складам «одиночество». Не ты первый, не ты последний, но от этого не легче. Самое циничное и просто объяснение, продиктованное ритмом жизни — пропущенный звонок. Все просто и понятно, а ты нафантазировал себе то, чего быть не может. История не о вас. «Идиот. Кто я, и кто она… Пора привыкнуть, что я — старый холостяк, умеющий только работать. И перестать терзаться», — казалось бы обычный вывод отдает легкой истерикой, ты старательно отвлекаешься на мысли о чем угодно, только не о ней. Без сожаления оставляешь цветы на асфальте, среди талой дождевой воды и уходишь к метро. Ты не мог видеть, как Вероника Анатольевна наблюдала за тобой из авто, аккуратно разбирала телефон, а потом уехала. Поэтому, просто возвращаешься обратно домой. Под бормотание новостного канала готовишь ужин, который ешь без аппетита, читаешь книгу, на которую удается хоть немного отвлечься. Потом, отшвырнув от себя томик, выходишь на балкон, проветриться. Неуютно одному, холодно и, тем не менее привычно. Завтра все по новому кругу — совещание, новое дело, выезды, отчеты, кофе, который ты, кстати, никогда не любил, холодный взгляд серо-голубых глаз. Но теперь ко всему этому прибавится сожаление о несбывшемся и риторический, прочно засевший в подкорке вопрос. На который ответить так и не сможешь.