Строчки на салфетке

      Пока Сергей Михайлович отдыхал на полу собственной ванной комнаты, по ночной Москве неслась машина. За рулем которой был Николай Петрович. То, что друг не просто напился «в пластилин», старый опер чувствовал нутром, интуицией, подкоркой головного мозга. Словом, Круглов, посланный по давно известному адресу, ехал к своему другу-обормоту, нарушая всевозможные правила. - Какой же ты придурок, Серёга... Лишь бы ничего не натворил, - бормотал Петрович, выжимая из машины остатки лошадиных сил. Припарковавшись во дворе друга, майор поспешил наверх, в квартиру, попутно набирая номер Сергея. Дозвониться не получалось. Стук в дверь тоже не дал результатов, а звонок, громкий и пронзительный ранее, оказался перерезан. - Твою налево! - выругался Николай, выискивая во внутреннем кармане ключ от квартиры друга.       Ключ никак не желал попадать в скважину. «Круглов, возьми себя в руки. Ты мужик, или где?» - попенял на свою эмоциональность майор. Одновременно с этим толкнув дверь на себя, Николай оказался в прихожей.       В квартире Сергея было тихо, пахло спиртом, и чем-то типа освежителя воздуха. - Нажрался и спит, придурок! – возмутился Николай, но зацепив взглядом ботинки, торчащие из ванной, обмер. Мгновенно Петрович оказался рядом с другом, сразу же касаясь пальцами сонной артерии.       Крови было достаточно много, что навело мужчину на самые нехорошие мысли. Задержав дыхание, Круглов чуть сильнее нажал на артерию. Под пальцами билась жизнь. Судя по всему, бравый майор просто забылся алкогольным сном. - Твою ж мать, Серёга... – покачал головой старший майор, беря Майского за кисть. На кафельном полу красовалась разбитая бутылка, стекляшки смешивались с кровью и небольшим количеством спирта. А в ладонях, обильно окрашенных кровью, виднелись частички стекла.       Схватив первые попавшиеся полотенца, Коля замотал руки дурного коллеги, и оставил его в том же положении. Закрыв кран с шумевшей водой, Николай Петрович вышел в коридор и тяжело опустился на тумбочку. Теперь нужно было вызвать Валю – огласки не хотелось, те более, если это суицид. Как и у Сергея, пальцы на нужные клавиши попадали не сразу. - Валь, извини что так поздно. Срочно твоя помощь нужна... – Николай Петрович не стал "тянуть кота за все подробности". - Николай Петрович? Что-то с Галей случилось? – мгновенно проснувшаяся Антонова села на постели. - С Галей нормально всё. Я у Майского, он порезался сильно, крови много, - сгустил краски Николай, пребывающий в некотором шоке. - Еду, – коротко ответила патологоанатом, затем сбросила вызов.       Теперь Круглову стоило позвонить Рогозиной, она и так не спала, ждала звонка. - Галь, это я, - начало разговора, что и говорить, было информативным. - Ну, что там? - нетерпеливо ответила полковник. - Тут Майский, пьяный в хлам. Руки порезал, случайно, наверное... – Петровичу не хотелось думать, что Серёга мог захотеть смерти. - Случайно? Ты сам в это веришь? И как он? – на том конце провода любимая женщина Круглова нервно наматывала по спальне метры. - Дрыхнет как сурок, - криво усмехнулся Николай. - Коль, ты "скорую" вызвал? – второй вопрос Галя задала уже резким тоном. - Вале уже позвонил, она едет, - мужчина откинулся к стене, задев головой угловую полочку. Машинально потирая затылок, Петрович решил ещё раз осмотреть ванную, уже более подробно. - Я сейчас приеду, - коротко отозвалась Рогозина, даже не собираясь слушать возражения. Спустя полчаса - рекордное для столицы время, - в квартиру вбежала запыхавшаяся Валечка, а за ней, такая же взъерошенная Галина Николаевна. Круглов, так же, как и Сергей, нашелся на полу, только в отличие от друга, Николай сидел, сжимая в руке какую-то бумажку. Он не нарочно повторял действия своего напарника, с небольшой лишь разницей. И теперь судорожно размышлял, что делать. Утренний скандал был простым и понятным, в свете новой информации. - Николай Петрович, ты чего? – Валентина присела на корточки рядом с майором. - Валь... У Серёги СПИД, - Петрович продемонстрировал патологоанатому листок, помятый и испачканный. - Не может быть! – Валентина прижала руку к губам, в уголках глаз предательски защипало. А Галина, уже осмотревшая Сергея, стукнула кулаком о дверной косяк. - И он молчал, придурок! – вспылила Рогозина, пока они с Валентиной обрабатывали порезы, аккуратно собирая осколки. Валечка удивленно подняла глаза на подругу. Галя редко позволяла себе нецензурные выражения, при ребятах она чаще поминала нечистого. - Ты знал об этом? – Валя задумчиво посмотрела на майора, осторожно стягивая медицинские перчатки. - Нет, только приехал, увидел Майского и бумажку эту, - мужчина поднялся на ноги, и немного подумав, пошел на кухню. Даже не обратив внимания на перекатывающиеся бутылки и беспорядок в принципе, Петрович прошел в комнату. Он и сам не знал, что хотел найти.       Женщины копошились в ванной, шумела вода, хрустели ампулы. - Он здесь всё разнес нахрен, - покачал головой Круглов, глядя на осколки стекла, куски мебели и исковерканную «плазму». Пол усеяли журналы, диски, в треснутых коробках, как если бы по ним ходили ногами, виднелись черные островки одежды, дверца у шкафа болталась на одной петле.       На пороге комнаты появилась Галина, с немым ужасом разглядывая перевёрнутую вверх дном комнату. Прислонившись к дверному косяку, полковник прикрыла глаза. Они, сотрудники ФЭС, безусловно могли многое, помочь, вытащить из любой передряги, отмазать, прикрыть, в конце концов, просто дать понять – друзья рядом, ты не один. А сейчас же, все они были беспомощны перед смертельно опасным синдромом. - Галь, мы что-нибудь придумаем, - Николай подошел к Рогозиной, обнял её за плечи. - Коль, здесь ничего не сделаешь... Похоже, - покачала головой полковник, прижимаясь к майору. - Я в чудеса не верю. Да и факты - штука упрямая. - Ребят, я тут подумала, - к начальству подошла растрепанная Антонова. - Что? - Надо взять кровь в лабораторию, ещё раз все проверить. Ну не верю я... просто не верю, – вздохнула Валя, откидывая с лица пряди взмокших волос. - Мы же справку видели, - недоуменно пробормотал Петрович. - Коль, я думаю надо проверить. На всякий случай. И узнать надо, с кем Серёга был, - отозвалась Галина. Она снова взяла себя в руки, и уже прикидывала, как быть с Майским. - Валюш, он спит? – недобро усмехнулся Круглов. - Да, в отключке пока, - пожала плечами Антонова.       Майор, отодвинув любимую женщину, пошел к ванной.Апатию и растерянность сменила злость на друга. Эмоции предали Николаю сил, и он, подняв Сергея, как пушинку, подставил его дурную голову под кран. После чего включил ледяную воду. Первые пару мгновений хозяин квартиры, перегнувшись через бортик ванной, норовил опуститься на пол, но Круглов держал его за плечи. Майская головушка, так же как грудь и спина, быстро намокли, а Серёга стал подавать признаки жизни. - Чё происходит? – бузил майор ГРУ, пытаясь сбросить руки Петровича, или хотя бы увернуться от ледяной воды. Повязки на руках тоже намокли, окрасились розовым. - Серый,что это было?! Какого лешего ты творишь? – окончательно потерял терпение Николай, вытаскивая друга из-под ледяной воды. Петрович и сам изрядно промокший, взяв друга за грудки, встряхнул. - Уйди, Коля, ты не понимаешь! – чуть протрезвевший Май попытался оттолкнуть Круглова, но не учёл, что под ногами у них кафельный мокрый пол. Не сумев удержать равновесия, Сергей пошатнулся и плюхнулся назад, в ванную. Даже не успев придержаться руками, Майский довольно сильно ударился затылком о стену. На грохот из ванной прибежали женщины. - Что случилось? – Валя ошарашенно смотрела на мокрых майоров, один из которых сидел в ванной. - Вы драться решили? - Друзья для того и нужны, чтобы помогать. Мудак ты, Серёга,- махнув рукой, Николай Петрович вышел из комнатки, чуть оттеснив Антонову, а затем хлопнул входной дверью.