Триумф черного короля

Человеком Риддл был нехорошим, а вот колдуном — отменным. Гарри сомкнул глаза минут на тридцать, не больше, но чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Саламандра на потолке заливала комнату золотистым сиянием, двойная преграда — шторы изнутри, плющ снаружи — не пускали день дальше карниза. Внутренние часы подсказывали: времени на то, чтобы валяться в постели, у него нет, тем более в отсутствие хозяина делать в спальне все равно было нечего. Тихо мурлыча себе под нос, Гарри умылся, оделся и поспешил вниз. Как обычно визгливые, ступеньки громко оповестили дом: вот Поттер идет. В голове колдуна вертелась мысль, что ему одному достается весь запас нерастраченных лестничных жалоб и стонов. Слуги — призраки, от Нагайны, несмотря на ее размер, шума не больше, чем от шелковой ленты, а Риддл… этот, казалось ходил в каком-то своем измерении, откуда не долетало ни звука. Поттер давно бросил таиться и по лестнице спустился быстро, шумно топоча со смутной надеждой, что, может, сегодня ему удастся выжать из старых ступеней более-менее сносную пародию на «We will rock you». В конце перил сидела маленькая клыкастая горгулья, которая то раскрывала огрызки крыльев, то складывала их на спине. Размах ее позы зависел от того, какая сегодня была погода. Этим утром крылья растопырились во всю свою ширь, что обещало день ясный и солнечный. «Отлично», — подумал Гарри, перепрыгнув через последнюю ступеньку. И замер, вспомнив, что ему не мешало бы вернуть себе кое-что важное. — Акцио мантия. Выбирая между магией и старым добрым «пойти и взять самому», Поттер не учел одной вещи: слуги в доме Риддла всегда тщательно закрывали двери и окна, не оставляя ни одной лазейки сквознякам. Свежий воздух нервировал призраков. Все их племя считало, что только у них есть право вцепляться холодом в загривок живым, и никак иначе. Прошло две минуты, потом три, колдун рассеянно топтался у подножья лестницы, не зная, в чем проблема: в защитных чарах самого дома или в его способностях к беспалочковой магии. Ни одна из идей не могла перетянуть чашу весов. Гарри готов был прибегнуть к спасительному «да без разницы» и отправиться в сад за своим добром, как вдруг из гостиной мстительным духом вылетело фиолетовое нечто. Воздух наполнился золой, пылью и золотистыми искрами. Вокруг этого облака, будто ленты на ветру, трепетали струйки зеленого дыма. Гарри не сразу узнал свою мантию: она была как старая знакомая, побывавшая в трех ведьминских котлах. Причем в последнем точно варилось нечто, сварганенное близнецами Уизли. Безуспешно потыкавшись в дверные щели и с таким же результатом скользнув по оконным стеклам (только зря плющ потревожила), мантия все-таки нашла путь в дом. Она пронеслась через каминную трубу, по пути собрав остатки чародейства, что долгие годы улетало вверх вместе с дымом. Чихая, Поттер выманил из кармана палочку и разок-другой встряхнул свою одежду солидной порцией очищающих чар. На пол посыпалась черная, золотистая и фиолетовая пыль, а также монеты, бумажки и леденцы от кашля. Кроме этого, в цвете мантия потеряла как минимум половину насыщенности, став выглядеть лет на десять старше. Впрочем, главное — ткань не расползлась на отдельные нити и не легла у ног колдуна кучей бесполезной ветоши. Это еще раз доказывало, что сегодня его день. Поттер порадовался, но с рисковыми предприятиями решил завязать: удачу нужно было беречь для матча. К несчастью, судьба имела на него другие планы. В тишине дома стук дверного молотка прозвучал немного зловеще. Несколько секунд эффект неожиданности работал как Ступефай, давая колдуну возможность оценить последствия такого необычного события, как гость в доме темного мага. Гарри этой возможностью не воспользовался. На пороге стоял большой, деревянный ящик самого обычного вида. На крышке топорщился огромный розовый бант, привлекая внимание к белому листку бумаги. В записке была всего одна фраза: «С днем рождения, счастье мое». — Издевается, — Гарри узнал островерхий почерк и хмыкнул нарочито небрежно. Даже себе он не хотел показывать, что тронут вниманием Риддла. Гадая, что внутри (не снитч и том спасибо), он снял чары. — Не открывай! — предупреждение запоздало: крышка распахнулась, и на Поттера уставились две красные точки. На первый взгляд внутри была лишь густая темнота, но при более пристальном рассмотрении она превращалась в черную шерсть огромного животного. Раззявив пасть, зверь ясно дал понять: он сильно зол. Блеснул белый частокол зубов. Кровожадность, пробудившая при виде жертвы, будто подтолкнула их вверх, заставив вырасти еще на полдюйма. Теперь чудовище точно не смогло бы захлопнуть пасть. Мускулистое тело зашевелилось — застывшие мышцы упрямо сопротивлялись приказам инстинкта. Поэтому пес не катапультировал из своего ящика, как ластик с металлической линейки, а грузно перевернул его на бок и вывалился на землю, тряся головой и дергая мощными лапами. Паника колдуна успела оформиться в более-менее связную мысль: «Вот дьявол!» А потом магия забросила его на ветку ближайшего дерева. Пес, на редкость уродская помесь бультерьера и волкодава, понесся за ним, острым плугом пропахав клумбу. Добравшись до нужного дерева, он с разбега подпрыгнул вверх. Клыки поймали воздух в паре дюймов от края поттеровской мантии. Тварь приземлилась на растопыренные лапы и, задрав морду, зарычала. Остроконечные уши дергались туда-сюда, как от щекотки. Гарри подобрался, на ветке он распластался, будто гигантский кот. И ситуация превратилась почти что в анекдот. — Ты в порядке? — поинтересовался Том. Он неторопливо спустился с крыльца, обошел клумбу и остановился чуть поодаль от дерева. С той стороны, где листва была менее густой и не мешала любоваться бедственным положением Потера. — А ты как думаешь? — негодование проявило себя весьма злым рыканьем. От Риддла оно отскочило, как горошина от стенки, зато адская дворняга раззадорилась и возобновила попытки отхватить от врага кусочек. К счастью для Гарри, в споре между псом и силой тяжести победа пока оставалась за последней. Не дожидаясь ответа, он крикнул: — Какого черта это значит? — В молодости у меня было непритязательное чувство юмора, — Тому не пришлось надрывать голос, чтобы перекрыть отрывистый лай. Его слова, будто шары, наполненные гелием, плыли над всеми остальными звуками. — Ты ведь провел со мной ночь, так что не должен удивляться. — Ага, — Гарри швырнул в пса Ступефаем — тварь увернулась на вдохе и подпрыгнула на выдохе. Колдун инстинктивно вцепился в ветку, стиснув ее крепче, чем пасть крокодила. А Риддл так и стоял рядом, не делая попытки спасти своего любовника от адских клыков. Верно говорят: у темных магов нет ни соли, ни совести. — По-твоему, это смешно? — Поттер снова послал псу Ступефай и с мрачной досадой подумал, что тратит магию не на ту тварь. — Со стороны — да, — Риддл не стал прятать ехидную усмешку. — Я бы на твоем месте применил комплексные чары более широкого действия. — Да ну? Так лезь сюда, на ветке места хватит! — Том! Что происходит? — вмешалась Нагайна. Свое возмущение она несла с гордым видом, будто хозяйские тапочки. — Немедленно прекрати это безобразие! Если твой уродец хочет сожрать Поттера, скажи ему: пусть становится в очередь! — Нет, радость моя, пес охотится за мантией. — При чем здесь моя мантия? Поттер отвлекся, и чутье охотника пнуло тварь совершить еще один отчаянный прыжок. В этот раз клыки зацепили край фиолетовой ткани. От неожиданности колдун соскользнул с гладкой ветки, но в последний момент вцепился в нее двумя руками, пожертвовав палочкой, и повис вниз головой, как большой ленивец. В этот раз его нерадивость принесла пользу. Хотя ткань колдовской мантии была зачарована на дополнительную прочность, постоянные очищающие заклинания ослабили нити, и веса пса они не выдержали. Мантия с треском порвалась — адский выкормыш грохнулся на землю и тут же принялся жевать свою добычу. Гарри взгромоздился обратно на ветку, беспомощно сощурился. Очки валялись где-то в траве вместе с палочкой. Акцио быстро вернуло ему и то и другое. — Твоя мантия… — Том убедился, что все внимание собеседника сосредоточено на нем, и только тогда снизошел до объяснений: — опутана остатками заклинаний, как паутиной. Интересно, где ты умудрился найти столько не рассеявшегося колдовства? — В твоей каминной трубе. — А там ты что позабыл? — искренне удивился Риддл. — Мои подарки, — с надеждой спросила Нагайна, нагло вклинившись в разговор двух рассерженных магов. К большому неудовольствию змеи, они ее просто не услышали. — Я всего лишь призвал мантию. Но у тебя не дом, а одно чертово извращение. — Знаешь, мудрые маги не зря говорили: колдун-недоучка хуже магла. — Так доучи, что тебе мешает? — Здравый смысл. Пес доел лоскут и грозно зарычал, извещая врага, что сейчас прыгнет за добавкой. Холодный взгляд чародея превратил рык в тихое бурчание, а саму зверюгу быстро усадил на землю. — Конечно, Поттер глуп и с головой не дружит… Это всем понятно, но ты ведь не позволишь злому чудищу его сожрать, да, Том? — Нагайна умилительно выкатила глаза, стараясь придать своей просьбе веса. Но в ее исполнении эти штучки не работали. — Чудище? — чародей хмыкнул. — Это просто щенок. — Щенок? — Гарри фыркнул. — Щенок… — в змеином шипении слышались отголоски приятных воспоминаний. — Щенок… — она с удовольствием посмаковала это слово. — Радость моя, не мечтай. Все трое посмотрели на адскую тварь, которая, в свою очередь, таращилась на Риддла. Смиренное ожидание команды хозяина тихо корчилось в адском пламени красных глаз. — Значит, все дело в мантии? — на всяких случай уточнил Гарри, с неохотой стаскивая предмет разговора с плеч. — Именно в ней. — Подавись, — Поттер не знал точно, к кому обращается. Пес принял его злость на свой счет и грозно рявкнул в ответ. Мантия не успела коснуться земли: уродец поймал ее на лету, но не убежал прятать добычу в дальний угол, а принялся рвать на части прямо под деревом. Поттер помаялся на своей ветке, прикидывая, как бы половчее спуститься: в чарах левитации он давно не практиковался. И тут случилось небольшое чудо: Риддл решил ему помочь. Пронзительный свист рассек воздух. Пес замер, недожеванный рукав свисал из его пасти, будто длинный фиолетовый язык. Том опять засвистел, умело выводя популярный мотивчик, но какой именно — Гарри не вспомнил. Тварь забыла про свою добычу и послушно потрусила к темному магу, подметая рукавом траву. Риддл присел на корточки и произнес несколько гортанных слов, чем окончательно завоевал любовь адского посланца. Тот выплюнул рукав и повалился на землю, растекшись перед чародеем сопящей лужицей. Тонкие пальцы пробежались по доверчиво подставленному брюху — пес зажмурился и высунул язык. Сейчас он выглядел почти милым, но Гарри все равно приблизился к странной компании с опаской. — Что мне делать с твоим подарком? — Я его съем, — тут же предложила Нагайна, ревнивым взглядом следя за хозяином. — Я верну его обратно, — сказал Том. Его любимица не обрадовалась. Разочарованное шипение выходило из нее с тем же звуком, что и воздух из проколотой шины. — Вот и хорошо, — сказал Гарри с облегчением. Потому что, стоило чародею убрать руку с ее бока, тварь тут же полыхнула в его сторону красными глазищами. — И ты должен мне новую мантию. — Сочтемся, — губы Риддла чуть дрогнули, а в глаза прошмыгнули знакомые черти. На секунду Поттеру показалось, что любовник снова скинул с себя полвека. Дурное предчувствие кольнуло чуть пониже правой лопатки. Пожалуй, темный маг, решивший отдать должок, будет похуже адского зверя, хватающего за пятки. Наскоро размочив в чае пару печенюшек и в два глотка проглотив эту кашу, Гарри задумался над проблемой одежды. При всем своем наплевательстве, он не мог появиться на людях без мантии. Это было неправильно. Все равно что сидеть молча, когда все остальные стоят и, перебивая друг друга, пытаются до конца одолеть национальный гимн. Оставалось два варианта: по-быстрому сгонять на Диагон Аллею за обновкой или смастерить ее самому. У первой идеи сразу нашлось несколько минусов: времени нет, а выбирать придется долго, и вообще слишком много заморочек с каминами… Если замаскировать странность логическими объяснениями, она уже не будет выглядеть как странность. Во всяком случае, для Поттера, который считал, что у него нет магазинной фобии, просто обстоятельства складываются неудачно. Второй вариант требовал вспомнить азы трансфигурации и пожертвовать одной из штор, висевшей в гостиной. Ткань, как на заказ, была того оттенка зеленого болота, который хорошо подружился бы с цветом его глаз. Сами чары требовали не столько силы, сколько навыка и терпения. В быту Гарри обходился более простыми заклинаниями, так что получившаяся одежда выглядела так же, как сплетенные лесорубом кружева. Ей не хватало того, что доброжелательный критик назвал бы соразмерностью и консервативностью. К сожалению, Нагайна таким критиком не была и чужих чувств не щадила: — Раньше я думала, что трехногий кобель, бегающий за самкой, — жалкое зрелище, — сладким тоном протянула она. — Но потом я увидела, как ты колдуешь… Она положила морду на спинку кресла; свернутые кольца загромождали дверной проем, а хвост терялся где-то в коридоре. Огромные, желтые глаза обливали мага презрением. — Зато у меня отлично получается Силенцио, — буркнул Гарри. — Могу напомнить, если ты забыла. Он на мгновение потерял концентрацию, и чахоточная мантия совсем сникла. — Глупо обижаться на правду, — Том присоединился к ним незаметно, как та самая несуществующая вампирская тень. Поттер позволил недомантии упасть на пол. В отличие от своей змеи, Риддл был скуп на язвительные комментарии. Когда нужно было дать человеку понять, что тот полная бестолочь, его пристальный взгляд справлялся лучше любых слов. Гарри захотелось отдать свою палочку первому встречному троллю, ведь ясно же, что ходячий кусок камня сумеет использовать ее с лучшим результатом. — Я не от петуха родился, нечего меня разглядывать, — колдун упрямо поджал губы и направил палочку на кучу, из которой он кровь из носа должен был получить мантию. Том насмешливо приподнял брови, ничуть не обидевшись: — Я никак не могу понять, что именно ты хочешь от своей магии. — Мантию. — Из чужой портьеры хорошую мантию не сделаешь. — Да, Том. Мальчишка совсем обнаглел! Ведет себя так, будто это его дом. — Нагайна сложным узором разлеглась на полу, изобразив ловец снов. Колдун, впервые оказавшийся рядом с ней, почувствовал бы себя ночным кошмаром с весьма незавидной судьбой. Но Гарри уже привык к ее размерам. Не отрывая взгляда от восставшей из небытия мантии, он процедил: — Твой хозяин мне должен. — Думаю, нам стоит провести реструктуризацию моего долга, — Риддл незаметно переместился от двери к дивану. Чужая магия налетела на поттеровские чары и развеяла их, как паутину. Мантия скрутилась в комок, провернулась, будто пытаясь втечь внутрь себя, а потом расправилась и вернулась на законное место, снова став обыкновенной шторой. — Я куплю тебе новую мантию. — Я сам могу ее купить, — сказал Гарри, стараясь побороть обиду и смущение. Змея была права: он забылся и зашел слишком далеко. — Тогда я подарю тебе новую мантию. — Мне не нужна новая. — Могу одолжить свою на время. Хотя и не понимаю твою привычку носить одежду с чужого плеча. Гарри сам не знал, в чем причина его любви к ношеной одежде. Может, чужими вещами, воспоминаниями, тайнами он пытался восполнить пустоту, которая образовалась внутри, после того как он решил отказаться от собственного прошлого. — А желтая мантия у тебя есть? — он ухмыльнулся. — Хочешь выглядеть огромной канарейкой? — Том насмешливо прищурился — в уголках глаз появились морщинки. Тепло его взгляда передалось Поттеру и отозвалось в груди тихой радостью. — Будь я демоном, то убедил бы тебя, что желтый — новый черный, — он осторожно расстегнул пуговицы риддловской мантии. Чародей не возражал: если он что-то обещал, то не ради того, чтобы потом идти на попятную. — Чучело, — высказалась Нагайна, едва только Гарри натянул на себя обновку. Зеркал в комнате не было: темные маги не жаловали эти стекляшки, как и любые полированные поверхности. Со своими отражениями они вели непримиримую войну, в которой нельзя было позволить врагу ударить исподтишка. Вот и Риддл держал в доме лишь три зеркала, надежно скрыв их под чарами и плотной тканью. Поттер заглянул в глаза любовника, надеясь уловить в них свое мимолетное отражение или, что еще лучше, намек на одобрение. — В черном ты, честно говоря, похож на ворону, — узкая ладонь легла на рукав мантии — мшистая зелень быстро растеклась по ткани. Штора тоже поменяла свой цвет, будто в один момент покрылась копотью. И все в этом колдовстве было на месте: быстрота, ловкость, мастерство и еще немного желания покрасоваться. Может, человек и взрослеет, но тень самоуверенного юнца все равно следует за ним по пятам. — Жалеешь, что я снова стал старше, — проницательно заметил Том. — Не совсем… — Гарри колебался, не зная, как выразить свои впечатления. События прошлой ночи в голове еще не уложились в голове. — Мне кажется, ты не был плохим, просто тебе пришлось рано повзрослеть и… — Ошибаешься. Я очень долго был самоуверенным мальчишкой. До тех пор пока жизнь меня не сломала и не забрала веру в собственную неуязвимость. Взрослым же я стал, когда после всего этого нашел в себе силы подняться, чтобы идти дальше. Но не отрицай, что со мной молодым тебе в чем то было намного проще. Теплые пальцы скользнули вверх по рукаву мантии и замерли, едва касаясь затылка. На губах Гарри появилась печальная улыбка. — Все ты обо мне знаешь, Том Риддл. — Не все, — возразил чародей. — Я понятия не имею, за какую команду ты играешь.