Триумф черного короля

В коридоре Поттер прислонился к стене и медленно сполз по ней, уткнувшись лбом в колени. «Домой, домой», — слово будто пульсировало в голове. Хотелось прийти домой, уснуть и надеяться, что утро и правда окажется мудренее и он перестанет чувствовать себя внутри снежного шара, который только что хорошенько встряхнули. Рядом тихонько кашлянули. Гарри распахнул глаза и немного удивился, увидев перед собой встревоженную мордочку Добби, а не мешанину из белых хлопьев. В руках домашний эльф держал зеленый флакончик. Колдун слабо усмехнулся: что ж, он всегда может пойти на Диагон-Аллею, встать в людном месте и продавать излишки антипростудного зелья с рук. — С Гарри Поттером всё в порядке? — оттопыренные уши дрожали, а в больших темных глазах уместилось больше преданности, чем в собачьих. — Всё нормально, я просто немного устал. — Я принес лекарство, — теперь дрожали не только уши, но и голос. Добби пугала собственная смелость: инициатива была для него сродни неведомой зверушке — попробуй еще пойми, как с ней обращаться, чтобы не куснула. — Спасибо, — язык не повернулся отказаться, и в полку стекляшек прибыло. — Не волнуйся, я скоро поправлюсь, а у тебя как дела? — У меня? — серое личико сморщилось — казалось, эльф вот-вот заплачет. — Гарри Поттеру интересно, как у меня дела? — Ээээ, да, — колдун поправил очки и шмыгнул, утерев нос ладонью. — Всё очень-очень хорошо, — Добби расплылся в широкой улыбке. Не всякий человек так ценит золотую монету, как домашний эльф доброе слово. — Я рад… В коридоре послышался топот: к ним направлялась компания старшекурсников. Гарри поспешно заставил себя подняться на ноги. — Они ищут Гарри Поттера, но я наколдовал чары незаметности. О чарах Поттер мог бы догадаться и сам, ведь студенты всё еще смотрели сквозь них. — Я могу незаметно вывести Гарри Поттера из школы. — Нет, не нужно, — скрепя сердце ответил Гарри. Ему не нравилось обманывать чужие надежды: в этом было нечто подлое. — От пары автографов еще никто не умирал. Первым его заметил низкий веснушчатый мальчишка, окликнув остальных. В один момент вся толпа развернулась к Поттеру, будто он был королевой, а они — его корги. — Здрасте, — грянул нестройных хор. — Привет, — Гарри не мог не улыбнуться. — Мистер Поттер, сэр, — запинаясь, произнес долговязый светловолосый парень; видимо, он был за главного. После извечного дамблдоровского «мальчик мой» вежливое обращение резало слух. Колдуну требовалось время, чтобы снова почувствовать себя взрослым, а не зеленым первокурсником. Мальчишки смотрели на него как на кумира. Гарри нашарил в кармане носовой платок и высморкался: кумир из него был так себе, только троллей смешить. Чернокожий равенкловец толкнул вожака в бок — тот опомнился и выпалил: — Мы принесли вам лекарство, — вытащил пузырек, потом еще один и еще… С каждым новым флаконом возможность пойти и подработать, торгуя антипростудным зельем, всё больше превращалась в насущную необходимость. А куда еще прикажите девать это добро? — Мы решили, что антипростудного много не бывает, — светловолосый с трудом удерживал пузырьки в руках. С опозданием в его голову закралось сомнение: а может, они перестарались? Щеки залил румянец. — Ага, спасибо, — Гарри рассовал подарки. На его счастье, Том, выбирая фасон мантии, руководствовался идеей, что карманы не голодные рты и есть не просят. — Мы хотели попросить вас… — вожак снова замялся; должно быть, среди своих он мог трещать без умолку, но то были свои. А сейчас перед ним стоял сам Гарри Поттер — лучший ловец Британии. — Об автографах, — пришел ему на помощь Гарри. И тут его ждал очередной сюрприз. — Нет, не об автографах… — Эй, — тут же возмутился веснушчатый. — В смысле не только об автографах. «Не хотел, значит, обманывать чужие надежды, что ж, теперь ты понимаешь, почему умные люди говорят: благими намерениями вымощена дорога в ад», — насмешка прозвучала так отчетливо, как если бы Риддл, невидимый, стоял у него за спиной. Гарри спросил себя, способна ли тоска по любовнику довести его до шизофрении. — Понимаете, мы все любим квиддич и хотим играть, — выпалил светловолосый, оглянулся на товарищей — те закивали, подбадривая его. — Но в командах наших факультетов для нас места нет, не потому что мы плохие, просто… Ну, например, мы с Кретчем, — он мотнул головой в сторону чернокожего равенкловца, — хорошо летаем, но наш капитан берет в команду только своих друзей. Нет, я не говорю, что они плохо летают, просто там изначально всё решено. И нам ловить нечего, а это нечестно. У других похожие истории, и мы подумали, почему команд должно быть только четыре, почему мы все всегда должны делать всё по факультетам? Это уже задрало. Мы хотели бы создать свою команду, чтобы там были ученики из разных факультетов, но нужно согласие кого-нибудь из деканов, — неуклюже закончил равенкловец и вздохнул, переходя к главному: — Вы не могли бы поговорить с профессором Макгонагалл? Нас она и слушать не станет, но вы же Гарри Поттер… Если, конечно, вам не сложно… Сложно. Гарри и на ногах-то держался с большим трудом. Он мечтал лишь об одном — рухнуть на свой диван и укрыться с головой теплым одеялом. «Пошли их, ты им ничем не обязан», — посоветовал бы ему Риддл. Колдун оглядел мальчишек: их было семеро — двое равенкловцев, трое хаппов, один гриффиндорец и даже один слизеринец. И правда настоящая межфакультетская команда. Объяснить им, что это для них он великий Гарри Поттер, а для профессора Макгонагалл — юный колдун, чуть взрослее пятикурсника? Или отказать, не тратя лишних слов? Мальчишки и сами не слишком верили в успех своей затеи, Гарри по глазам видел. — Макгонагалл слишком уважает традиции, — начал он. — Флитвику нет дела до квиддича, Спраут посмеется над нами, а Снейп… — Гарри собирался сказать, что зельевар обольет их всех презрением, и по ощущениям этот душ не будет уступать взрыву бомбы-вонючки, но запнулся. Пожалуй, Снейп был единственным, кто не стал бы сходу отбрасывать их идею. «Ты безнадежен», — тоска отлично изображала Тома Риддла. Она мастерски передала ту самую интонацию, которая постоянно ставила Поттера в тупик, где он проводил немало времени, пытаясь сообразить, что же ему прилетело: упрек или скрытый комплимент? — Снейп, может быть, и выслушает. — Снейп? — недоверчиво переспросил веснушчатый. — Да он заставит нас вылизывать грязные котлы. — Чушь! Профессор никогда этого не делал, — заступился за своего декана слизеринец. Он был самым мелким из всей компании. Наверное, учился на пятом курсе, а то и на четвертом. — Может, у него повода не было хорошего, — невесело пошутил Кретч. — Вы правда пойдете к Снейпу? — в голосе светловолосого равенкловца восхищение боролось с недоверием, в итоге одержав верх. Теперь Гарри Поттер был не просто победителем Темного Лорда, самым лучшим ловцом столетия, но еще и человеком, который не боится Ужаса подземелий. — Почему бы и нет, — устало бросил Гарри, утешая себя тем, что диван и сон всего лишь откладываются, а не отменяются насовсем.

* * *

Снейпа он нашел в кабинете: зельевар сидел за столом, проверяя тетради. Настольная лампа заключила стол в круг света; остальная комната тонула в полумраке, чему Гарри был только рад. Он не хотел выяснять, добавились ли в коллекции заспиртованных уродцев новые экземпляры. — Мистер Поттер? — профессор вскинул брови. В темных волосах появилась первая седина, морщины стали глубже, включая те, которые сбегали от крыльев длинного носа к уголкам тонких губ. Это было странно, потому что непохоже, чтобы Снейп начал чаще улыбаться. Он вообще мало изменился: те же сальные волосы, неизменная черная мантия. Взгляд черных глаз всё также говорил: «Даже не пытайтесь мне понравиться, вы ведь не отлично сваренное оборотное зелье». Впрочем, в Хогвартсе вообще мало что поменялось, оттого Гарри казалось, что и сам он не вырос, не зализал старые раны, не получил новые. — Простите, сэр, у вас не будет пары минут? Мне нужно с вами поговорить. — Присаживайтесь, — зельевар встал и зачем-то пошел к тяжелому дубовому шкафу. Вернулся с тяжелым пузырьком из коричневого стекла. Перед Гарри возник стакан с водой, окутанный полупрозрачной дымкой согревающих чар. — Если это антипростудное зелье, то не надо, сэр, я его уже принимал, — пробормотал Гарри, гипнотизируя стакан нехорошим взглядом. — Ложь. Причем весьма неубедительная. Меня не волнуют причины, по которым вы отказываетесь от лекарств, но я предпочитаю разговаривать с адекватным собеседником, а не с больным недоразумением, шмыгающим носом через каждые пять секунд. Так что или пейте, или уходите. Не тратьте мое время зря. Гарри взял стакан, отметив про себя, что Снейп налил туда зелье не дожидаясь его согласия. Едкий ментоловый запах пробился через сопли, и Гарри поспешил осушить стакан до дна. Теперь защипало на языке и в горле, на глаза навернулись слезы. — Зелье подействует через пять минут. — Так оно еще не, — выдавил из себя Поттер, сглатывая горький привкус. Пока организм Гарри усваивал антипростудное, профессор успел проверить еще одну работу. Красных чернил он не жалел, при этом ни одна капля не попала ни на ладони, ни на белые манжеты рубашки. Поттер не добился бы такой аккуратности даже с помощью магии. Он поерзал на стуле, повертел в руках конверт, который вручили ему мальчишки. В манерах Снейпа чувствовалось влияние Тома Риддла. Сходство было едва уловимым, но и этого хватило, чтобы оставить на душе глубокую царапину. «Хочу домой», — снова подумал колдун, со всей ясностью осознав, что под словом дом он имеет в виду не свою квартиру. — О чем вы хотели поговорить? — Снейп уронил перо в металлический колпачок, прикрепленный к круглой подставке, украшенной завитками темных узоров. Вопрос застал Поттера врасплох — он вздрогнул и опустил глаза, как ученик, который отвлекся во время урока. — Есть несколько ребят, которые хотят собрать межфакультетскую команду по квиддичу, чтобы у студентов было больше возможностей играть. Правила школы не ограничивают количество команд, так что у них есть на это право. Вот тут они всё написали, — Гарри передал профессору конверт. Снейп вытащил несколько плотных листов, пробежал глазами, хмыкнул. — Почему вы пришли с этим ко мне? — Им нужно согласие одного из деканов. — Я понимаю, — Снейп скривился, но удержался и не высказал всё, что он думает об умственных способностях своего бывшего ученика. — Я спрашиваю, почему вы обратились именно ко мне? — Мне показалось, что вы не боитесь нового и не ставите крест на идее только потому, что она нарушает традиции; о других деканах я такого сказать не могу. — Вы разбираетесь в людях лучше, чем кажется на первый взгляд, — темные глаза подозрительно буравили Поттера, будто выпытывая, где он сжульничал. — В ближайшие несколько дней нам всем будет не до квиддича, но я обдумаю вашу затею и дам ответ на следующей неделе. Передайте своим смутьянам, чтобы пришли ко мне в пятницу в семь часов. Полагаю, вы будете с ними? — Куда я денусь, — Гарри усмехнулся. — У вас всё? Снейп ждал, что Гарри заговорит о Дамблдоре или об артефакте, который ему всучил директор. Он спросил о другом: — Что вы думаете о Темном Лорде, о Томе Риддле? Кто он? — Ответ на этот вопрос определенно займет у меня больше чем несколько минут или часов, — профессор не скрывал, что тема ему неприятна. — А есть выделить главное? Самую суть? Снейп сцепил тонкие пальцы перед собой, немного помолчал и медленно произнес: — В отличие от многоуважаемого профессора Дамблдора, Темный Лорд не разбрасывался вторыми шансами. В то же время он очень редко показывал свое недовольство. Провинившиеся до последнего цеплялись за надежду, что происходящее — одна большая ошибка, и умоляли палачей дать им возможность поговорить с Повелителем. Мистер Поттер, если судьба еще раз сведет вас с Томом Риддлом, помните: вы имеете дело с тем, кто будет улыбаться и обсуждать с вами планы на будущее уже приговорив вас к смерти. Как ваше самочувствие? — Неплохо, — Гарри только сейчас сообразил, что свободно дышит носом. Колдун встал. Ему нужно было в одиночестве обдумать всё сказанное, а заодно и несказанное. Вдобавок недовольная гримаса на лице Снейпа недвусмысленно намекала: визит пора сворачивать. — Когда придете домой, поешьте. Зелье забирает много внутренних ресурсов. — Хорошо, сэр. Спасибо вам. С едой проблем не возникло. У двери квартиры Поттера поджидали близнецы Уизли. Джордж прижимал к себе большую бадейку, обернутую белым полотенцем, от которой шел густой аромат куриного бульона. Фред перебрасывал из ладони в ладонь круглую склянку. Хоть магический мир и назывался миром, по сути он был большой деревней, где новости распространялись как лесной пожар. Молли быстро сварила бульон и отправила близнецов к Гарри, наказав им под угрозой лишения любимых пирожков проследить, чтобы тот хорошо покушал, выпил лекарство и сразу же лег спать. Фред и Джордж в точности выполнили ее инструкции, ведь на кону стояло не абы что, а здоровье лучшего друга и любимые пирожки.

* * *

К полуночи Гарри был свеж и полон сил. Он принял душ, смыв с себя остатки болезни, надел чистую футболку и джинсы, закутался в согревающие чары. В квартире было холодно, особенно в гостиной. Зато она выглядела более-менее опрятно, но не потому, что Поттер стал аккуратнее, а потому, до недавнего времени он почти всё свое время проводил у Риддла. Кое-где уже были заметны признаки возвращения былого беспорядка: на журнальном столике громоздились грязные чашки, из-под дивана торчал край черной футболки, рядом с фикусом валялась на боку картонная коробка… на следующий день после расставания Том прислал его вещи с курьером, как и обещал. Гарри бросил коробку на пол, а потом пнул со всей дури — она пролетела через всю гостиную, ударила, но всё же не завалила ни в чем не повинное растение. Чайник на каминной полке выпустил облачко пара. Цифры 22:49 искрились голубым и зеленым. Днем Поттер нашел бы, чем себя занять, а сейчас он стоял опустив руки, как человек посреди пепелища. «Так не годится», — колдун встряхнулся, поднял с пола зеленую мантию, опустошил карманы. Шарф обмотался вокруг фикуса, пузырьки с антипростудным выстроились на столике, оттеснив грязные чашки на край; коробочку с артефактом Поттер разместил перед ними. Посидел немного, сгорбившись и свесив сцепленные ладони между колен. Взгляд больше не метался, а замер, удерживаемый геометрическими узорами на крышке коробочки. Пузырьки сдвинулись, взяв артефакт в кольцо. Гарри протянул руку и переместил один флакон в сторону. Получился шабаш. Колдун помедлил и убрал еще один пузырек, вроде как сделав себя частью сборища. Простуда оставила его всего лишь несколько часов назад, а Поттер уже жалел об этом. Болезнь стояла преградой на пути его дурости, которая иначе давно бы подхватила его, как взбесившаяся от паводка река, и понесла к Тому Риддлу. Может быть, если после полуночи Фоукс прилетит сюда, чувства умрут быстрее. Ведь маски будут сорваны. Но он надеялся, что феникс выберет Риддла. Поттер вытянулся на диване — пятка наткнулась на что-то твердое. «Ебу от души» забилась в угол неопрятным комком. Гарри расправил бордовую мантию, нашел в кармане «Дары волхвов». Желая отвлечься, пролистал книгу. История была ему знакома. Он точно читал ее раньше или видел экранизацию. Чем она зацепила Риддла? Человек, который сказал, что его не интересуют мотивы, только результат, посмеялся бы над подарками Джима и Деллы. Скорее всего, так оно и было, а Гарри опять не уловил иронии. Он спросил себя: не пора бы ему сдаться и принять суждения более проницательных людей? Да, согласие с правотой Дамблдора вставало ему поперек горла, но разве правда не должна быть горькой? Нет Тома Риддла, есть лишь иллюзия, под которой прячется тень. Вот только зачем тогда ей понадобилось трахаться с Гарри? Для забавы? Ради того, чтобы отточить мастерство притворщика? Дамблдор говорил: артефакт изгонит тень в ее мир. Это звучало безболезненно. Поттер вспомнил одно из видений, показанное ему Зеркалом Мира. Том извивался и кричал, когда тьма тянула его к себе. Разве способность испытывать боль и страх не роднила его с людьми? Колдун сел, стиснув кулаки. Вернулась мысль, что нужно прямо сейчас увидеть Риддла. Она доставала его с самого пробуждения, но в этот раз привела подкрепление — муторное ощущение случившейся беды. Гарри боролся, упрекал разыгравшееся воображение, убеждал себя быть разумным и не истерить, а диван под его задницей выпускал невидимые иглы. Поттер упрямо оставался на месте — иглы становились длиннее, острее. Колдун вскочил. Сунул ноги в ботинки, схватил артефакт — маленький, но весомый довод, если Том решит вышвырнуть его вон, а также единственное оружие против нелюди — и заколебался. Решение было принято за секунду. Гарри аппарировал. Коробочка осталась на столе; пузырьки с антипростудным зельем окружали ее, как стражники.