Укрепляющий раствор и немного ревности
10 июля 2014 г. в 12:27
За три часа до вышеописанных событий Рон Уизли сидел за партой и страдал.
Причин страдать у Рона Уизли было много. Первая причина сидела в дальнем углу аудитории, второй день на него дулась и звалась Гермионой. Он уже проклинал тот день, когда решил досадить ей, начав заигрывать с Панси Паркинсон. Теперь вместо одной проблемы у него было целых две, а это уже почти катастрофа.
Вторая причина булькала в колбе и никак не хотела принимать нужный ярко-голубой оттенок. Как Рон ни старался, раствор упрямо зеленел и источал запах грифоньих продуктов жизнедеятельности. Уизли с завистью покосился на реторту с зельем, приготовленным Поттером. Идеально бирюзовая жидкость слегка клубилась и имела легкий запах дыма.
– Профессор, мой укрепляющий раствор готов, – с достоинством произнес слизеринец и аккуратно притушил горелку.
Профессор Снейп мельком взглянул на его колбу и слегка улыбнулся.
– Поттер, ваши зелья есть знак качества. Я не вижу смысла их проверять.
За их спинами Гермиона скривилась и показала два оттопыренных средних пальца.
– Грейнджер, – без выражения сказал профессор, – ваш пантомимический талант не поможет вам сдать СОВ даже на удовлетворительную оценку. Более того, я не могу сказать с уверенностью, что приготовленным вами зельем нельзя убить дементора. Но одна вещь ясна и непреложна, как закат – жидкость в вашей колбе не имеет к укрепляющему раствору. Ровно. Никакого. Отношения.
Рон хрюкнул и тут же принялся мешать зелье. Гермиона злобно на него зыркнула, но промолчала. Профессор же не останавливался.
– И еще, Грейнджер, – хорошо поставленным голосом говорил он, – на первом курсе мы посвятили целый урок технике безопасности в целом и правилам хранения ингредиентов в частности. Так вот, Грейнджер, если бы вы тогда не плевали из трубки бузиной в Уизли, вы бы, вероятно, узнали, что нельзя хранить яблоки вперемешку с листьями гиенового дерева. И тем более есть их после этого.
Теперь уже хихикал весь слизеринский состав аудитории, за исключением Поттера и Паркинсон. Первый сидел за своим столом, скрестив на груди руки и думая о чем-то своем. «Одно из двух», – решил Уизли, – «либо он размышляет, как построить на месте Хогвартса царство тьмы, либо уже придумал, и нам пора отсюда сматываться». Парень почему-то испытывал перед ним какой-то экзистенциальный страх – впрочем, не он один.
Панси же зачарованно наблюдала за тем, как Поттер думал о чем-то своем, а зелье у нее тем временем приобрело оттенок, совершенно не поддающийся никакому описанию. Что-то среднее между мокрым асфальтом и цветом волос Луны Лавгуд – Уизли даже почувствовал облегчение, так как его раствор был все же более цивилизованного вида.
Тем временем урок окончился.
Гермиона начала пробираться к выходу, на ходу демонстративно жуя яблоко вместе с налипшими на него гиеновыми листьями. Рон уже собрался ее догонять, как вдруг почувствовал рядом с собой нечто потустороннее.
– Ты! – раздался властный голос, и ноги Уизли приросли к полу. – Как тебя... Дон... а, нет, Рон. Дело есть.
Уизли обернулся. Перед ним во всем своем великолепии стоял Гарри Поттер – живая реинкарнация Салазара Слизерина и просто любимец профессора Снейпа. Рон отчетливо почувствовал, как по его спине куда-то эвакуируются мурашки.
Поттер взмахнул волшебной палочкой, и у его ног из ниоткуда возникла огромная корзина, наполненная темно-красными розами.
– Ты отнесешь их девушке, – размеренно сказал он, – девушке, которая живет в подвалах Слизерина. Путь к ней ты найдешь.
– Да с какой стати... – вяло попытался возмутиться Уизли.
– Ни с какой, – холодно улыбнулся слизеринец. – Пошел!
И Рон обнаружил себя и корзину цветов стоящими под дверью... он протер глаза и всмотрелся в табличку с фамилией. Ну дела, подумал он. Ну дела!
...Он не видел, что за ним по пятам шла злая, наевшаяся листьев гиенового дерева Гермиона.