Преодолеть карму

Человек пах зельями, остро и едко. Когда Кханджухиро слабо зашевелился и попытался разлепить пересохшие губы, мужчина поднес к его лицу какую-то тряпицу или корпию, смоченную еще одним неизвестным раствором. От невыносимой боли, волной прокатившейся по всему телу, дракон хрипло застонал. Собственный голос показался ему в этот момент чужим и невыносимо далеким. - Пожалуйста… - одними губами обратился он к человеку; тошнота и слабость кружили голову. Больше всего в этот момент Кханджухиро хотел, чтобы мужчина убрал тряпицу. Гиперчувствительное драконье обоняние никак не могло привыкнуть к запахам запретного мира. Человек нахмурился, сведя к переносице каштановые брови и наклонился к его лицу еще чуть ближе, прислушиваясь. Кожа незнакомца излучала жар, длинные худые пальцы, обхватившие левое запястье Кханджухиро, были сухими и поистине обжигающими. *** - Тахикардия, - задумчиво сообщил Александр, отстраняясь от стремительно приходящего в себя пациента. – Зрачки расширены. Общая бледность, опять же. С виду на нарика не похож, но черт его знает… Валентина Павловна наклонилась, упираясь одной рукой в собственную поясницу, покачала головой, зацокала языком. Парнишка вновь вяло зашевелился, явно пытаясь принять вертикальное положение. - Саш, у меня слов нет. Ей-богу, я ихнего брата перевидала – до конца жизни хватит. Всякие бывают, «очень приличных» тоже до черта, - она некоторое время рассматривала локтевые сгибы пострадавшего, затем выпрямилась и сложила руки на груди. – Но, чтоб с чешуей на пузе… - Сейчас проверим, - Сашка подул в перчатку, расправляя слипшуюся резину, поправил очки и взглянул на незнакомца с подчеркнутой строгостью. – Так, дружочек, лежи и не дергайся. Тебе, я смотрю, уже получшело, сейчас мы тебя быстренько обследуем и решим, как дальше быть. Парень с видимым трудом сфокусировал взгляд на лице фельдшера, чуть прищурился и сделал глубокий вдох, явно собираясь заговорить. Но именно в этот момент Александр, не обративший никакого внимания на реакцию пациента, осторожно провел ладонью в резиновой перчатке вдоль чешуйчатой полоски. Он ощутил, как напряглись под пальцами мышцы брюшного пресса. «Ихтиандр» задрожал всем телом и резко выгнулся, заставив «горе-доктора» одернуть руку. - Что? Больно? – Сашка переводил недоуменный взгляд со своей затянутой в перчатку кисти на парнишку, и обратно. Незнакомца колотило, как в лихорадке. Он смог даже самостоятельно приподняться, поджав к груди обнаженные колени. - Пожалуйста, - хриплым срывающимся голосом забормотал «человек-ящерица». – Пожалуйста, не надо. Валентина Павловна отступила на несколько шагов в сторону лестницы – очевидно, хотела позвать Барановского: он обычно не отказывался помочь в тех случаях, когда требовалась грубая мужская сила. Но оставлять Сашку одного с таким странным пациентом видавшая виды медсестра опасалась, поэтому, замерев на полпути, осталась ждать развития событий. - Сашенька, я тут валокординчику накапала, - подала голос Клавдия Андреевна, протягивая фельдшеру невесть откуда взявшийся стакан. Александр взвился, как вихрь - одним рывком вскочил на ноги, резким движением снял очки, набрал в грудь воздуха, словно готовясь произнести длинную тираду. Но вдруг отчего-то замер, ссутулился, а когда заговорил, голос его был спокойным и очень усталым: - Клавдия Андреевна, я вас умоляю… Какой «валокординчик»? Вы что, не видите: он уже вон чего-то принял. А ну, как у парня сердечный приступ начнется? Что я потом его родителям говорить буду?.. Валентина Павловна, окончательно определившись с выбором модели поведения, вновь подошла к странному молодому человеку. Загадочный «Ихтиандр» не боялся – эмоции явно били в нем через край, но основными среди них были непонимание, даже какая-то растерянность, и смущение. Он снизу вверх смотрел на Александра, едва заметно шевелил губами и хмурился: будто пытался повторить за ним какое-то слово и не мог. Валентина Павловна несколько раз щелкнула пальцами перед его лицом, паренек перевел недоуменный взгляд на ее руки. Несмотря на то, что во всем его облике сохранялась какая-то ненормальная, болезненная расслабленность, «человек-ящерица» определенно осознавал происходящее. - Вы говорите странно. - Тарабарщина полная, - Александр несколько раз с усилием провел пальцами по вискам. – Это он вообще по-каковски? Валентина Павловна только развела руками, продолжая очень внимательно разглядывать странного пациента. Глаза у «Ихтиандра» были одновременно синие и зеленые, два цвета смешивались вокруг зрачков самым причудливым образом. Если бы нужно было дать ему всего одно определение, она бы сказала: «В этом мальчике есть что-то животное». - И куда ж тебя все-таки везти?.. – Сашка надел очки обратно и в очередной раз взъерошил пятерней волосы на затылке. – К наркологу, я думаю, да? - Ну, ты у нас фельдшер, в конце концов… - медсестра в шутку дернула Александра за край медицинского халата. - И давай уже шевелиться, что ли? Если мы зазимуем в этом подъезде, бабули с давлением, бомжи и таблеточники «спасибо» не скажут. Предвидя некоторые осложнения с транспортировкой неадекватного больного, она собиралась было все-таки позвать Барановского, но тут «больной» вновь начал проявлять активность. И неадекватность. Из вялых и заторможенных, движения парнишки внезапно стали резкими. Вцепившись обеими руками в оторопевшего Сашку, «человек-ящерица» вновь заговорил – и вот эта его речь, судя по интонациям, уже определенно была бессмысленным горячечным бредом. Это был второй вызов их бригады в этот понедельник, и он грозил завершиться для Александра вторым укусом. Приглушенно матерясь, несчастный фельдшер отшатнулся назад, но освободиться так и не смог.