***
Кряхтя под грузом ноши, что кузнец для Белоснежки наковал, домой тащились гномы, еле шевеля ногами. Только в дом они ввалились, как увидели принцессу, что уже традиционно бездыханной на полу валялась куклой. Бросив как попало ношу, гномы к Снежке подбежали, кинулись искать причину, что случилось с их бедняжкой. Ничего не отыскали, не смогли вернуть в сознанье, оставалась бездыханной, снежно-белой и холодной их прекрасная принцесса. Не смогли согреть объятья гнома Джона и его скупые слёзы. Порешили вскоре гномы, что не станут Белоснежку зарывать в сырую землю, и решили мавзолейчик ей построить. Так и сделав, из деталек наваяли подвесной гроб, что качался на цепочках между вбитыми столбами. Гроб накрыв хрустальной крышкой, написали расписанье, кто за кем тут в карауле стоять будет. Не успели порешать они вопросы, видят, скачет к ним из забугорья молодой… теперь король Джеймс. Нет, конечно, весть о гибели принцессы он узнал давно и порывался всё приехать. Только как по этикету путешествовать без свиты? Свита долго собиралась: то мундир у генерала трахнут молью - нужно штопать, то хромать изволит чей-то верный конь, то насморк приключится вдруг у графа (граф сопливый не прикольно). Вот и задержался Джеймс с визитом так надолго, битых две прошло недели. Увидавши на вершине тусовавшихся там гномов, Джеймс решил взглянуть, а что же караулят коротышки. Прискакал, увидел гробик, а внутри него красотку, что себе он прочил в жёны. Злато-серебро сулить стал тогда король Джеймс гномам, чтоб забрать с собою гробик вместе с Шерлоком с той горки. - Не дадим тебе принцессу, и самим её нам мало, ты ступай-ка лучше… лесом к… злому Майкрофту в чертоги да спроси его ты, гада, как он уморил бедняжку, - отвечали ему гномы. - А и правда, я злодея тотчас призову к ответу, - так сказавши, кликнул свиту. – Наш визит не будет мирным, сабли наголо, ребята, - и помчалась кавалькада в сторону дворца. - Ну а чем же мы их хуже? – задались вопросом гномы и, схватив секиры, тоже подалися на разборку. Только Джон один остался караулить Белоснежку. Джон у гроба Белоснежки всё сидит, ему не спится. Осенила мысль шальная им с девицей обручиться. Достаёт он из кармана то колечко золотое, что хотел ей подарить он, и, откинув гроба крышку, надевает ей на палец и союз тот поцелуем закрепить тотчас решает. Как ему остановиться? Четвертуют? Пусть, и хрен с ним! Углубляя поцелуй тот, он почувствовал, что в горле у принцессы что-то встало, да ядрёное такое, что лишился б он сознанья, но очухалась девица и, закашлявшись, сплюнула кусочек яблока. Увидавши рядом гнома, на него она уселась, принялась его мутузить. - Вот так номер, Белоснежка, да ты мальчик! – удивился Джон, по морде получив от Белоснежки и почувствовав на бёдрах своих твёрденькое что-то. - Ах ты, грязный извращенец, что с моим ты делал телом?! - Не такой уж я и грязный, я почище многих буду. Я не буду тыкать пальцем, ты и сам прекрасно знаешь, что живут на тебе блошки, - гном обиделся. – Чего ты? А же вижу, что понравилось тебе то, что ты сам себе придумал. - Я придумал?! Надругаться над моим хотел ты трупом! Не получится, живой я… - Всё равно тебя люблю я, - Джон сказал и сразу Шерлок попритих. – Давай мириться, - гном его обнял, тот вспыхнул и к нему прижался нежно. – Жаль, не сможем пожениться, зато станешь королём ты. Поспешим же во дворец мы, там собрались уж все гномы, чтоб судить заразу Майка.***
Прибыв к дворцу, Джеймс воскликнул: - Самозваный король Майкрофт, выходи на поле боя. Будешь ты сейчас низвергнут моей царственной рукою, чтобы гибель Белоснежки не осталась неотмщённой. - Щас, шнурки свои поглажу и на днях, а может, раньше, выйду биться я с тобою, - тявкнул Майкрофт и велел поскорей закрыть ворота. - Майкрофт, подлый ты убийца, выходи со мною биться, - снова Джеймс вскричал. И что же отвечает ему Майки? - А меня и здесь неплохо кормят, в замке посижу, а ты, как хочешь. Можем наши все баталии провести на брачном ложе, предлагаю тебе руку вместе с сердцем… - Ага, как же… пирог с перцем… ох, хитёр ты, хрен моржовый! Отпирай скорей ворота, самозванец, а иначе будет хуже! Подоспели тут все гномы и, крича: «Вся власть – народу», порубили те ворота, только щепки полетели. Разъярённые шесть гномов вихрем в тронный зал влетели, по пути сметая стражу. Подтянулся Джеймс со свитой, разнося к чертям чертоги. Ой, забздел тогда наш Майки, говорит: - Я тоже был всегда за навродевластие, ой, пардон, навредовластие… и вообще я – брат всем гномам. Я хочу просить убежища политического у Вас, Джеймс. Тут, внося в умы смятенье, в тронный зал ворвался Шерлок вместе с гномом Джоном верным. - А принцесса-то живая, значит, Майкрофт всё нам брешет, - тут графья все возмутились, дамы в обморок упали от избытка чувств прекрасных. - Да, я жив, вот только принц я Шерлок, а не Белоснежка, - так сказав, он сбросил платье, предъявляя всем, кто был там, доказательства прямые. Майкрофт с трона подорвался, кинулся в опочивальню прямо к чудо-мордогляду. - Нет! – кричит. – Ты умер, Шерлок! Я красивей всех на свете! Отраженье протянуло ему руку и схватило за запястье. С двойником своим сроднившись, сгинул Майкрофт в зазеркалье. В общем, леди из фаэтона, фаэтон и сам поедет… Шерлок рад, не нужно кару Майку измышлять, чтоб соразмерною была его злодействам. - Оставайся, Шерлок, с нами, будешь нашим королём! – кричали дамы, в воздух чепчики бросая. Ведь когда ещё увидеть голяком сумеют принца. - Хорошо, я стану вашим королём, но лишь почётным, по нечётным буду жить я в избушечке у гномов, а в это время заправлять всем будет Лестрейд, он ведь добрый, - Шерлок завернулся в штору, ожидая тётю Марту, что метнулась за костюмом, чтоб одеть его достойно. Джеймс вздохнул и дал команду разворачивать оглобли и с несолоным хлебалом поскакал к себе домой. Скакал, скакал… пока скакалка не сломалась.