Багровый закат

Каркат узнал последним. В тот день он пропустил утренний выпуск новостей – поздно лег и как следствие проспал, поэтому собирался в универ второпях, не позавтракал и застегивал куртку уже в подъезде. И все же опоздал. Бросив лектору и отдав тем самым дань этикету «извините», взлетел на задние ряды. Подруга обычно сидела впереди, иногда, когда Каркат не был готов к практике, подсаживалась к нему, и то, что ее не оказалось рядом не вызвало подозрений. Парень уронил голову на парту, восстанавливал дыхание, перед тем как начать раскладывать принадлежности для пары. В аудитории было подозрительно шумно. Несмотря на то, что преподаватель читал лекцию, студенты перешептывались, оглядывались или косились назад. Лектор не прекращал ажиотаж, продолжал в полголоса зачитывать свои записи, будто знал причину. И судя по всему, она была весомой. На перемене к Каркату подошел староста. Молча похлопал по плечу и поспешно удалился. Парень не успел спросить в чем, мать вашу, дело, только недовольно скривиться от чужого беспричинного прикосновения. Весь день прошел, как на иголках. Атмосфера вокруг него была буквально пронизана ими, ощущалось холодное прикосновение каждой серебряной металлической хвоинки к телу. Они застыли в миллиметре от парня и предупреждающе царапали кожу при каждом глубоком вздохе или неосторожном, резком движении. И чем больше Каркат ловил сочувствующих и наполненных страхом взглядов, тем больше игл его окружало. Звеня от напряжения, они ждали, когда, наконец, вопьются в горячую плоть. После пар иглы сорвались. Вантас укладывал тетрадь и ручку в рюкзак, когда зазвонил мобильный. На экране высветилось имя матери Непеты. Женщина редко звонила ему, обычно это случалось, когда Непета была с ним, но не слышала телефон или вовсе забывала его дома. Сегодня девушка так и не появилась в универе, на смс не ответила, и Каркат хотел позвонить по дороге домой. Но его опередила миссис Лейон. Видимо поинтересуется, не с ним ли девушка. Прикидывая, как отмазать подругу от прогула, Вантас ответил на звонок. Первое, что он услышал в трубке, были всхлипы. Заметив, что подняли трубку, мать Непеты прочистила горло, перед тем как говорить, но голос вышел все равно хриплым, иногда вовсе пропадающим. - Здравствуй, Каркат. Это мама Непеты. Она замолчала, ожидая ответного приветствия, и после, еще раз прочистив горло, продолжила. - Видимо, ты еще не знаешь. Я посчитала необходимым позвонить тебе и сказать. Вчера… Она не сдержалась и заплакала, извиняясь за слезы. Каркат не знал, что говорить. Ему неожиданно стало паршиво. Ему всегда становилось паршиво, когда кто-то рядом плакал, особенно если это была женщина, особенно если знакомая. Как на это реагировать? Что сказать? Каркат не знал. Глаза заметались, а дыхание сбилось. - Миссис Лейон? Что-то случилось? – спросил он осторожно. Услышав голос на том конце провода, женщина справилась с приступом истерики. Было слышно, как она платком вытирает нос и щеки. - Да, Господи, Каркат… Я все еще не могу в это поверить. Это какой-то кошмар, - она шмыгнула носом и судорожно выдохнула. - Вчера Непету убили. Судмедэкперты сказали, что завтра можно будет забрать тело. И я не хочу тянуть, на следующий день проведем похороны. Приходи, пожалуйста. Я знаю, вы были лучшими друзьями… На прощание женщина еще раз всхлипнула. Вот он этот момент. Иглы все до одной безжалостно впились в тело, ослабили его, и Каркат упал на стул, уронив на пол раскрытый рюкзак. По ступенькам покатились ручка и карандаш. Парень не заметил этого. Из под ног выдернули пол. Он пополз на стены, а стены ушли на полоток. Голова кружилась, в горле, к которому подступал комок, пересохло. В аудиторию заглянула кудрявая голова. Гамзии пробежался глазами по пустой аудитории, и зацепился взглядом за расслабленную знакомую фигуру на верхних рядах. Он узнал. Видимо, только что. Мрачная, самая черная новость упала и придавила хрупкое содрогающееся тело. Губы Макары растянулись в самодовольную кривую улыбку. У него получилось. Каркат разбит, кусочек за кусочком отваливается от него. Но Гамзии не нужно сломанное зеркало, достаточно разбитого, в такое все еще можно смотреть и видеть себя. Прокравшись в аудиторию, он плавно поднялся к парню и присел рядом. Тот заметил фигуру рядом и навалился на нее, уткнувшись носом в плечо. По лицу кудрявого скользнула улыбка. Другая, теплая и приободряющая. Каркат не увидел ее, но почувствовал, как на плечо легла рука и прижала к теплому тело. Именно это нужно было сейчас. Чужое присутствие и тепло. Каркат глубоко вздохнул, втягивая запах крепких сигарет и дешевого мужского одеколона. Так пах Гамзии Макара. Парень, которого он почти не знает, но который всегда был добр и приветлив с ним. Именно на его плече Каркат мог бы разрыдаться. Но ожидаемой истерики не случилось. Он тихо заплакал, увлажняя солеными слезами темно-фиолетовую толстовку. Рука Гамзии поползла верх по плечу, скользнула по шее и зарылась в жестких волосах Карката. Он перебирал пряди, одну за другой, пока мелкий плакал на плече, иногда всхлипывая, отчего его плечи вздрагивали. На очередном всхлипе, Гамзии не удержался и, потянув за волосы, поднял голову Вантаса, коснулся губами лба. Спустя какое-то время они покинули университет. Снег срывался с неба, падая на парней, покрывая шапки и куртки. Каркат чувствовал себя снегом. Он стоял на краю обрыва, готовый сорвать, как снег, но упасть не давала рука Гамзии. Голым пальцам было жутко холодно, они покраснели и горели. Но Вантас только крепче сжал чужую руку. Он не отпустил ее, когда они дошли до дома мелкого. Гамзии ничего не оставалось, кроме как последовать за ним в подъезд. Дома Каркат провел его в свою комнату и уронил на кровать, примостился рядом, свернувшись клубочком. Он прижался так близко, что у кудрявого захватило дыхание. Он не рассчитывал на такую близость, но она ему нравилась. Теперь Каркат только его. Раздражающая Непета никогда больше не встанет между ними. Парни подружатся и, может быть, от этой мысли у Гамзии сердце застучало быстрее, станут ближе, чем просто друзья. До этого он не задумывался о таких отношениях с Каркатом, но сейчас внезапно появившаяся такая мысль приятно грела в груди. Каркат судорожно выдохнул и прижался еще ближе. Ему хотелось раствориться в Макаре. Забраться под кожу, чтобы кровь разнесла по всему телу, не оставив ничего от себя. Он хотел забыться и ни о чем не думать. Но образ подруги преследовал его даже сквозь закрытые веки, пробирался под корку и выжимал все силы, все слезы извинений за грубость и невнимательность. Когда наступил день похорон, Каркат понял, что не сможет пойти туда один. Ему, как воздух, нужна была поддержка. Особого выбора не было - не задумываясь, он позвал его. В церковь парни пришли вместе. Для Гамзии не было причин здесь находиться, Непету он не знал, поэтому хвостиком следовал за Каркатом – единственным поводом присутствия на похоронах. Миссис Лейон крепко обняла Карката. Он скомкано извинился за присутствие чужого, на что женщина сдержанно улыбнулась, дав тем самым согласие, и удалилась. Скоро должна была начаться церемония, где сперва родственники, а потом все желающие скажут речь-прощание. Каркат не хотел говорить, он был уверен, что расплачется едва начав, но мать Непеты настояла. Всю дорогу он подбирал слова, но они не складывались в предложения. И сейчас, разглядывая ее умиротворенное лицо, Вантас искал смыслы. Но не находил. Ему нечего рассказать о ней, а говорить о своих чувствах почти незнакомым людям нет причин и тем более желания. Парень помассировал закрытые веки. - Что такое, Карбро? - Я не знаю, что мне сказать. - И не узнаешь. Ты думаешь головой, а надо сердцем. Карткат промолчал, закусил губу и снова погрузился в свои мысли. Гамзии перевел взгляд с парня на мертвую девушку. Никаких чувств: ни страха, ни восторга. Единственное, родилось жгучее желание – прикоснуться к ее мраморному лицу, прочувствовать подушечками пальцев каждый изгиб разбитого черепа. В морге ее здорово подлатали – никаких внешних признаков изуродованного лица. Только мертвенно-бледная кожа и ореховый гроб, обитый кремовым бархатом, выдавали смерть. Всю церемонию Каркат сидел в напряжении, вздрагивал, когда менялся выступающий. Когда пришла его очередь, парень замешкался. В чувства привело дружеское похлопывание по плечу. Кивнув Макаре, Вантас поднялся. Стоять за кафедрой было жутко неуютно - десятки грустных глаз уставились на парня. - Непета, - голос Карката дрогнул, - была моей лучшей подругой. Лучшей и единственной. Я еще сам не осознал, насколько благодарен должен быть ей. Он подошел к телу девушки и выудил из кармана черных брюк маленькую, меньше ладони, зеленую кошечку с черными глазами-пуговицами. Внутри игрушки был зашит стручок ванили. Непета любила кошек и ваниль. Это самое большее, что Каркат мог сделать для нее. - Прости меня, если сможешь, - он положил игрушку на грудь девушки и быстрым шагом покинул церковь - там стало слишком душно. Гамзии вышел следом. Гроб опустили на дно чернеющей ямы. Родственники кинули по горсти влажной земли и отошли в сторону, освобождая место для работников кладбища. Застучали лопаты, земля с глухим стуком падала на крышку гроба. Могила довольно быстро заполнялась, но медленнее, чем Каркату бы хотелось. Он и Макара стояли поодаль, на холме у дерева, и наблюдали со стороны за процессом погребения. Кучерявого занимал процесс, но Карката уже тошнило, он мысленно матерился и попутно молился, чтобы сегодняшний день поскорее закончился. Пока могила не сравнялась с окружающей землей, парень не терял тактильного контакта с новым другом. Их мизинцы едва, почти что интимно, касались. После похорон Гамзии проводил Карката до дома. - Встретимся завтра? – мелкий хмуро смотрел в сторону. - Конечно, - Макара улыбнулся и стряхнул снег с шапки друга, - я же твой лучший и единственный друг. Каркат не стал спорить.