Школа-ад. Или рай...?

Сокджин довольно таки серьезно смотрит на Чонгука, тот смотрел на него спокойно, не выдавая свой страх перед ним. Джин посмотрел на Хосока и говорит: -Хосок – тот удивленно обернулся – Можешь идти в класс, тебе еще одно замечание. Джей повернул голову к Чону, у которого выражение лица описывает «Не оставляй меня здесь». Хоуп лишь вздохнул запахом сигареты изо рта и прошептал: -Прости, друг, ничем не могу помочь… - и вышел из кабинета. -Друг? – задает себе вопрос Чон, но ему не до ответа было. -Вы тоже выйдите – просит Джин своих друзей. -Но Джин… -Прошу! Оставьте нас наедине! – громче сказал он. Они послушались и выходят. Медленно идут по коридору и Намджун начал говорить: -Слышь, а с мелким ничего не случиться? -Да все норм будет, главное, чтоб Джин не переборщил, иначе ему придется отчитываться перед директором. Помнишь ведь, как он попался, когда ругал ученицу. Чуть наполовину матерился, и тут! -Мда, тяжело было для него… Но по ходу Чонгуку будет еще круче. -Возможно, но Джин еще тот добряк… Слышь, а ты чего здесь-то? Ты же классный руководитель Чонгука! Разве ты не должен нести ответственность на него!? – возмутился Юнги. -А что я могу сделать!? Это их семейные проблемы! Меня лучше туда не втягивать! -Ладно, все, понял! Я надеюсь, малому там несильно влепят… *** -Эй, хен, послушай! Это не то, что ты думаешь! -Молчи. -Это все Хосок-хен. Просто немного увлеклись разговором. -Молчи! -Между прочем, это он виноват! -Заткнись! Ты, дворняга! – свирепо наорал Джин, потом убавил звук – Вот ты так, значит. Хотя нет, ты и так много пропускаешь, и я как бы привык. Но мое терпение уже по горлу находится! Сколько лет я это повторяю, предупреждаю, рву глотку на тебе! Какой же ты трудный ребенок, Чонгук! Мне уже стыдно становиться за тебя! Чону нечего сказать. Он просто продолжал слушать ругань Джина, который весь покраснел от своего гнева, хранившаяся за все эти годы, проведенные вместе. -Вот зачем ты здесь? Зачем? Зачем ты появился в моей жизни? Скажи спасибо родителям за то, что ты живешь в нормальных человеческих условиях! Любовь, забота, добро – все это дали тебе, не говоря уже про меня, ведь я уже был большим. Ты такой лох, Чонгук, так и всю жизнь им останешься! Знаешь, мне кажется, ты долго не проживешь, если честно. Если я по-хорошему прошу, значит делай все как надо! Как же я ненавижу тебя, мелкая сволочь! Тут начались шум и грохот. Уже успели стул сломать. Джин не жалел сил, не прекращая избивать Чонгука. Тому было все равно, пусть почувствует боль брата, которую он причинял с самого детства. Вскоре он понимает, что почти всю жизнь был помехой для хена. Сокджину было стыдно… Чонгуку стало стыдно… Окончательный удар был по челюсти. Сам Чон не смог выдержать напора после сотнях ударов и упал на пол. Он был практически без сознания. Сокджин не останавливается. Он продолжает бить кулаками, садясь на младшего, и рвано дышать. Ему на этот раз было наплевать на все, лишь бы исполнить свое необдуманное желание убить его. -Ненавижу! Ты! Позор! Мусор! Сволочь! Изгой! Козел! Дворняга! Бесстыжий! Все испоганил! ЗАСРАНЕЦ! УМРИ! Последний удар был остановлен. За его руку держал сзади Ви. -Учитель, вы чего делайте? – серьезно и спокойно говорит он. Сокджину ничего не оставалось, как успокоиться и привести себя в порядок: лохматый, растрепанный, в потной рубашке, вздымающая грудь и лицо, наполненная злостью и горечью. Джин ушел, оставляя двоих в бардаке в учительской. Ви подошел к Чонгуку, который был без сознания с окровавленным лицом, являющийся результатом побоев его брата. Присел и, тыкая в висок Чона пальцем, начал говорить: -Мда. Глупый. Бесстыдник. Дурак и сволочь. Это. Ты… Он встал и еще сказал: -Жду благодарности – и вышел с приунывшим выражением лица.