***
Курт ликовал. Ему даже не нужно было притворяться довольным, когда он краем глаза видел, как Блейн не может сдвинуться с места. Хаммел обвел коридор взглядом, размышляя, заметил ли кто-то еще этот театр одного актера и не будет ли у него потом из-за этого каких-то неприятностей. Но, кажется, разговор с Сэмом остался только лишь между двумя людьми в этой школе. Его Доминантом и им самим. Парень даже не заметил, как повернул голову точно в сторону Блейна, но тот, избегая его прямого взгляда, резко развернулся и завернул за угол коридора. Курт успел уловить лишь то, как сильно была напряжена его спина под довольно тонкой растянутой майкой. Хаммел еще раз победно улыбнулся и отправился, наконец, в столовую, по пути набирая сообщение Рейчел, в надежде что та захватила что-то перекусить и ему. — Курт, где ты застрял так надолго? — сразу налетела на него Рейчел, как только он опустился рядом с ней за столик. Слава богам, она захватила для него немного печенья и сок, а больше парень все-равно уже не успевал съесть. — Заметил, что немного растрепалась прическа, нужно было срочно это исправить, — легко соврал Курт, и Берри даже не усомнилась в его словах. Парень пытался ненароком оглядеть столовую, чтобы понять, был ли тут Блейн, но не заметил того ни в очереди, ни за одним из столиков. — Хей, парень, что это было в коридоре? — напротив них с Рейчел сначала села на любезно отодвинутый для нее стул Мерседес, а затем рядом оказался и Сэм, который, собственно и задал вопрос. — А что было в коридоре? — не давая Курту вставить и звука тут же встряла Рейчел. — Ну..., сначала Курт как-то странно на меня поглядывал, а потом и вовсе..., — тут парень на минуту запнулся и Курт этим воспользовался, перебивая его: — Просто пытался понять, осветляешь ли ты снова волосы, или как ты стал еще более блондинистым, чем раньше, — быстро проговорил он и все, кроме Сэма, рассмеялись. — Эй, вообще-то летом после Момента мы с Седес ездили на побережье на пару недель, — немного обиженно ответил Сэм, и влюбленно посмотрел на свою девушку, а та в ответ нежно погладила его по руке. Курт улыбнулся, глядя на такое простое, но в то же время, трогательное действие между своими друзьями. Сэм и Мерседес поняли, что они родственные души, еще в прошлом году, во время рождественских праздников. Удивительно, как в течение нескольких месяцев до этого, когда Эванс только перевелся в МакКинли, они даже ни разу не прикоснулись друг к другу, чтобы понять, кто они. Момент закрепления связи ребята отложили на окончание школьного года, чтобы не сильно отвлекаться от учебы, а потом и друг от друга. После официального Момента родственные души переживали так называемый "медовый месяц" и думать о чем-то, кроме друг друга, не представлялось возможным, если верить всем источникам, что изучил Курт. Но глядя на то, с какой заботой Сэм относился к своей родственной душе, и как Мерседес наслаждалась полученной любовью и отвечала парню абсолютным доверием и преданностью, в их правдивости нельзя было сомневаться. Курт почувствовал легкий наплыв печали — сам он не мог похвастаться друзьям, что буквально у них под носом встретил свою родственную душу на прошлой неделе. И парень даже не знал, когда сможет. Когда этот упрямый Блейн Андерсон перестанет смотреть на него так, будто хочет убить его темной ночью в каком-нибудь закоулке, и будет так же отодвигать Курту стул в столовой, нежно смотреть в его глаза и легонько поглаживать мягкую ладонь. Так, мысли становились все более сентиментальными, и это могло закончится плачевно, как в прямом, так и в переносном смысле. Из тех же источников Курт знал, что подобное отвержение своей половинки может привести, мягко говоря, к не очень хорошим последствиям. Поэтому ему надо скорее достать этого Андерсона. Словно по заказу, только Курт подумал о своем Доме, тот зашел в столовую, оглядываясь по сторонам. Блейн заметил компанию, в которой сидел Курт, и с какой-то неумолимой злостью отметил, что там так же сидит и блондин, к которому клеился Хаммел у шкафчиков. Правда, сидел он вплотную к какой-то темнокожей девушке и держал её за руку, но всё равно видеть его рядом с его сабом было неприятно. "Твой саб, серьезно, Блейн?", — подумал Андерсон, но дальнейшее заставило его забыть собственные сомнения. Курт не стал долго ждать, и как только поймал взгляд Блейна на себе, мигом отодвинул свой стул и подорвался с места. А дальше... Курт очень надеялся, что он выглядел именно так, как хотел выглядеть. Он потянулся к бутылке воды, что стояла на другом крае стола, стараясь как можно сильнее прогнуть поясницу и выставить назад задницу, которая идеально выглядела благодаря многим часам пилатеса и прекрасно подобранным брюкам. Он извинился перед ребятами, между которыми ему пришлось проделывать этот дешевый акробатический номер, выпрямился и, специально стал вполоборота к Андерсону, чтобы ненароком подсмотреть его реакцию, сделал несколько больших глотков воды, оттягивая при этом свой шарф вниз, чтобы точно было видно движение его кадыка. — Курт, что за черт опять? — ошарашено пробормотал Сэм, ведь его друг только что чуть ли не лег на стол буквально перед ним, хотя мог просто попросить передать бутылку воды. — О-о-о, — понимающе протянула Рейчел и маленьким кивком указала друзьям в сторону входа в столовую, где снова застыл на своем месте Блейн. — Походу, я была права, и у нашего Курта действительно фетиш на плохих мальчиков. Мерседес понимающе хихикнула и осмотрела Курта с ног до головы: — Теперь понятно, к чему это ядерное оружие. Должна признать, я не ожидала от тебя такого скрытого таланта, — она с улыбкой посмотрела на Курта, который уже взял свою сумку со спинки стула. — Это все неспроста, да, милый? — Обещаю, я все вам объясню, когда сам разберусь с этим, — ответ Курта мало что прояснил, но ребята уже торопились на следующий урок, поэтому больше никто не стал задавать никаких уточняющих вопросов, лишь Рейчел продолжала с тихим писком бросать короткие взгляды то на своего друга, то на все еще незнакомого ей Блейна Андерсона.***
Остаток дня Курт провел спокойно, ведь после его представления в столовой он больше не видел Блейна. Да и, подумал он, не стоит открывать сразу все карты. Чтобы действительно довести Андерсона до чертиков, нужно было действовать размеренно и аккуратно. Так что на оставшихся четырех уроках он сконцентрировался уже на учебе, а не на изощренных попытках привлечь внимание своего Дома. Последним занятием в этот день была как раз химия, где Курт всегда был в команде с Сэмом. Парень по привычке занял предпоследнюю парту и стал раскладывать свои учебные принадлежности. Почему-то Эванс всегда противился занять место поближе к доске, хоть и сам довольно прилежно учился, а сзади в основном располагались те, кому химия была не шибко интересна. Иногда Курт даже не мог четко расслышать голос преподавателя, когда тот объяснял тему, из-за вечных перешептываний и других отвлекающих шумов на "галёрке". Но кто он такой, чтобы спорить с Сэмом. — О, ты уже тут, супер, — как раз подошел тот и своей фразой вырвал Курта из размышлений. — Так что, после занятий всё в силе? Курт улыбнулся парню, усаживаясь на свой стул рядом с ним, и спокойно ответил, уже без лишних "соблазнительных" гримас: — Да, конечно. Я как раз хотел уточнить еще пару моментов у мистера Рэя, а после я весь твой. Конец фразы заглушился громким ударом чужого рюкзака о заднюю парту. Курт закатил глаза и возмущенно воскликнул, поворачиваясь на своем стуле: — Боже, можно как-то полегче, ты тут не один вообщ... — он запнулся на последнем слове, ведь перед ним уселся никто иной, как Блейн Андерсон. Курт хмыкнул и чуть вздернул вверх подбородок: А, ну всё понятно. Парень быстро отвернулся обратно в сторону доски и принялся записывать речь мистера Рея, хоть в этом и не было особой необходимости пока что. Сэм рядом с ним удивленно оглянулся через плечо на Блейна, который в ответ на его взгляд мгновенно нахмурился, и тоже приступил к своему конспекту. Курт игнорировал присутствие сзади Андерсона как мог. Даже когда тот долго и шумно листал учебник. И даже когда начал настукивать ботинком какой-то бесящий ритм о ножку его стула, очевидно, от скуки. "Боже, зачем он вообще записался на этот класс, если ему настолько неинтересно", — размышлял Хаммел, глядя в свою тетрадку и выделяя маркером заголовки в конспекте. — "Может, он уже это изучал, или, наоборот, пропустил какую-то тему и теперь мало что понимает. Хотя, неужели моя родственная душа может оказаться тупой? Я вроде не очень тупой... Или это так специально, чтобы я мог помочь ему разобраться с..." За своими мыслями Курт не заметил, что пропустил добрую часть речи преподавателя. Он вглянул в тетрадку Сэма и увидел несколько новых абзацев, что успел нацарапать тот. Не задумываясь, Курт взял его руку чуть выше запястья и подвинул в сторону, чтобы удобнее было списать. Но тут его стул сильно дернулся в сторону. Хаммел недоуменно поднял взгляд на Сэма, но тот смотрел на него так же с непониманием, ведь ничего необычного между ними не произошло. В конце концов, Сэм так же не раз переписывал конспекты Хаммела... О. Тут он всё понял. Он взял парня буквально немного выше его метки, после определения спрятанной под темным кожаным браслетом, что считалось довольно интимным жестом, но для обоих он давно уже стал привычным и обыденным. Так что вовсе не Сэм отпихнул его стул. Его толкнул ногой Андерсон, который теперь выглядел еще более раздраженным, чем в начале урока. Курт повернулся к нему полностью и, громче, чем планировал, возмутился: — Черт, что с тобой не так?! — Эй, ребята, у вас там все нормально? — донесся до него голос мистера Рея, и Курт поднял голову, чуть приподнимаясь со стула, чтобы подвинуть его на место. — Да, все в порядке, прошу прощения, — ответил он, после чего повернулся обратно к Сэму и улыбнулся в знак извинения: Подвинешь обратно тетрадку, я не успел? Блейн продолжал молча испепелять его взглядом. Когда урок окончился, Курт с Сэмом быстро собрали вещи и, после недолгой консультации с преподавателем насчет своего задания, направились в библиотеку. По дороге Хаммел предупредил отца, что ему нужно позаниматься дополнительно и на школьный автобус он не успеет. Уверив Берта, что после его подвезет Сэм, он сбросил вызов как раз, когда они уже подошли к библиотеке. Разговаривать по телефону внутри было сродни суициду. Парни заняли стол подальше от читального зала, чтобы не мешать другим школьникам заниматься, и приступили к изучению литературы, что выдала им библиотекарь. — Слушай, можно немного личный вопрос? — неожиданно даже для самого себя произнес Курт и перевел взгляд с открытой страницы на Сэма. — Что меняется, когда ты находишь свою родственную душу? Эванс мечтательно улыбнулся, а после закрыл свою книжку и отложил в сторону. — Ну, это не так просто описать, знаешь... Это типа как... ты — это арахисовая паста, а родственная душа — ягодный джем. Вы можете быть хороши по-отдельности, но вместе — просто идеальны, — попытался объяснить Сэм, на что Курт только удивленно выгнул бровь. — Эм, это больше походит на объяснения уровня пятиклассника, я ожидал чего-то более... реалистичного, — Хаммел вздохнул и придвинулся ближе к столу, полностью опираясь на него. — Нет, правда, Сэм. Пожалуйста, расскажи мне, мне очень нужно знать. Сэм вздохнул и некоторое время молчал. — Наверное, самое точное, что я могу тебе сказать — если ты уже встретишь свою вторую душу, без нее потом ты уже не сможешь. Я не могу даже представить, что когда-то брошу Мерседес или, наоборот, останусь один без нее. Это будто не твоя родственная душа, а частичка твоей собственной. Знаешь, может это будет звучать дико и безумно, но я чувствую её. Мерседес, я имею в виду. Я ощущаю её радость, её грусть. Если она ударится, я тоже почувствую это. Так же как и она, если я вдруг споткнусь на тренировке по футболу. И именно из-за этого ты не можешь воспринимать родственную душу как что-то... отдельное. Вы вместе. Вы должны быть вместе и вы не можете не быть вместе. Да, наверное, это именно то, что я чувствую рядом с ней. Курт слушал его внимательно, чуть ли не затаив дыхание. Сэм описывал связь совсем не так сухо, как научные книжки, но и не настолько завуалированно и приукрашено, как пытались описать это в романтичных историях. Он просто поделился тем, что сам чувствовал, и вот что было наиболее ценно для Курта. — Как бы я хотел испытать то же самое, — с нескрываемой грустью в голосе тихо произнес он. — Эй, приятель, все еще впереди. Ты же знаешь, что мы с Седес скорее исключение, чем правило, — постарался приободрить его друг, на что Курт лишь неуверенно кивнул. Сэм ведь не знал, что Курт теперь тоже "скорее исключение, чем правило", ведь он уже встретил родственную душу. Но он не чувствовал и толики того, о чем говорил его друг. Его связь приносила лишь боль. Жгучую, ноющую, острую или пульсирующую, такую разную, но по сути, одну и ту же боль. В его связи не было ни капли любви. Они вернулись к своему заданию и потратили около двух часов, чтобы все закончить. Когда ребята шли на студенческую парковку, Курт заметил фигуру, что семенила чуть поодаль от них. Узнать, кто это был, не составляло никакого труда — Блейн был единственным обладателем настолько растянутых и затертых вещей во всей МакКинли. Сэм, как оказалось, тоже его заметил, и сразу напрягся. — Курт, иди, пожалуйста, слева от меня, — хоть формально эта фраза была просьбой, Курт осознал, что на самом деле это была легкая форма приказа. Эванс только что приказал ему обойти его так, чтобы он оказался отгороженным от Блейна. Вау. Такого Курт точно не ожидал. — Все нормально, ты чего, Сэм. Не парься, — попытался он успокоить своего друга, но тот выглядел более чем серьезно. — Нет, Курт, пожалуйста обойди меня. Этот парень весь день смотрит на тебя как-то странно, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — в его интонации Курт отчетливо слышал, каких усилий стоило Сэму произнести просьбу. Тот прекрасно знал, что не может приказывать своему другу, но инстинкт сохранения сабмиссива рядом с собой все же превозмогал в Эвансе. Хаммел решил не спорить с другом и послушно перешел на левую сторону от него. Курт мельком обернулся на Блейна, который стоял будто потерянный на этой парковке, но из-за расстояния не смог рассмотреть выражение его лица. "Интересно, слышал ли он приказ Сэма", — подумал Хаммел, но быстро вернулся к разговору с Эвансом, чтобы отвлечь и того от излишней тревожности. Блейн ведь не причинит ему вреда. Родственная душа не может желать навредить своей половинке. По-крайней мере, Курт очень на это надеялся. Блейн же остался на школьной парковке, глядя, как Хаммел садится в машину другого Дома, чтобы ехать домой.