Прости, но я, кажется, люблю твоего брата...

      Окраина города. Тмутаракань, в общем. Вечер, почти ночь. А мы с Аликом стоим на пороге его огромного белого особняка и не можем открыть дверь. Точнее ключ не поворачивается, капризничает. Или Алик просто до конца не хочет впускать меня в дом? Меня охватили подозрения.       — Давай, я открою, — я мягко оттолкнула своего парня от двери и начала возиться с замком.       Но нянчиться долго не пришлось. Раз поворот, два и щелчок. Передо мной со скрипом открылся новый тёмный мир Алика. Я повернулась к своему парню и, горделиво улыбаясь, отошла, указывая рукой на дверь.       — Честное слово, замок не открывался, — с изумлёнными глазами произнёс он.       — Да-да, конечно, — моя надменная усмешка сейчас была слишком высокомерной. Я не верю ему.       Я прошла в эту тьму, осматриваясь по сторонам. Ничего разглядеть, к сожалению, не удалось.       — Завтра же поменяю замок… а лучше всю дверь, — мне уже не интересны твои оправдания, любимый.       Щёлк. Всё помещение озарил свет. Ох, сколько же здесь люстр! Да, ещё и какие шикарные, декоративные! Наверное, редкие, на ручную работу похожи, очень дорогие однозначно. Но на люстры я свой взор обратила не сразу. Сначала прошлась глазами по самому помещению. Где мы стояли — это была определённо не прихожая. Главный зал без никакой мебели и предметов вообще. Пустое помещение, из которого открываются двери в другие комнаты. Посреди парадного зала закручивалась белая лестница на второй этаж. Само же это помещение было в строгих черно-коричневых тонах. Сразу видно, что это чисто мужское гнёздышко.       Я разулась прямо там, около двери и прошла дальше в какую-то комнату через этот роскошный зал. Алик плёлся за мной и зажигал свет в каждой комнате, куда я намеревалась заходить. А снаружи этот дом выглядел значительно меньше. Чудеса и только!       Наконец, мне приглянулась кухня. Собственно там я и остановилась. Мы с Аликом решили что-нибудь приготовить по-быстрому. Ведь он даже не подготовился к свиданию. Даже стол не сервировал. Ну да, ладно, у него же есть я. Я всё устрою, как надо. И рука совсем не болит уже, опухла, да, не суть. Жгут я выбросила к чёртовой матери ещё вчера вечером после ухода Алика.       — Если вдруг вы с братом решите поделить этот особняк, то тебе достанется половина или весь дом? На кого он остался после смерти ваших родителей?       — Если мы решим поделить дом, то брат мне ни копейки не оставит, — мрачно ответил Алик.       Неужели у такого милого добродушного парня такой жестокий брат? В жизни не поверю. Об этой семье моя мама отзывалась только хорошо. Когда родители Алика были ещё живы, они пересекались на родительских собраниях. Они рассказывали, что их старший сын отучился в Оксфордском университете и младший пойдёт по тому же примеру. Ох, а я ведь даже имени брата Алика не знаю. Как странно. Жалко, что они не смогли увидеть, как их сын поступит учиться. Автокатастрофа — страшная вещь.       Мы закончили с приготовлением овощного рагу и теперь накрывали на стол на той же кухне, чтобы съесть всё это за пять минут.       Всё это время были какие-то легкие воздушные прикосновения от моего парня, но я делала вид, что не замечаю их. Они становились всё настойчивее и увереннее. Наконец, он обнял меня сзади и начал целовать шею. Ну а что я? Не выдержала, в общем. Повернулась и вцепилась в него руками, губами и всем, чем можно.       Алик смёл всю посуду к чёрту и усадил меня стол. Сервировка коту под хвост. Кто же знал. Мы целовались, вцепившись друг в друга, не замечая ничего вокруг. А надо бы. Нельзя же так голову-то терять!       Я слышала какой-то шум в главном зале, затем шаги. Померещилось, наверное. Алик ведь не реагирует, значит и мне не стоит беспокоиться. Мой парень уже стоял по пояс голый, открывая моему взору прекрасный торс. Я ловила на себе его жадный, голодный взгляд, будто он меня сейчас съест. Никогда его таким не видела. Всё. Я окончательно отключаю разум…       Стук… будто на пол упало что-то лёгкое, но сильно звучащее. Ключи!       — Оп-па! Девушка в нашем доме… Это что-то новенькое. Да, ещё и на моем любимом столе. Братишка, ты определённо начинаешь радовать меня, превращаясь из олуха в нормального подростка.       Я быстро оторвалась от Алика. У нас с ним у обоих глаза округлились, как шары.       На пороге кухни стоял парень лет двадцати двух — двадцати трёх, весело, так ехидно усмехаясь. О Боже, как же он красив! Это, кажется, у них семейное. Хотя, скажу, что брат Алика в этом перескакал. Ванильные волосы, пустые серые глаза, в которых читалась некая отрешённость, несмотря на это на лице сияла довольная ухмылка. Он был выше Алика, здоровее. Одет в официальный чёрный костюм с белым бейджиком, который он незамедлительно снял и засунул в карман, увидев на себе мой пристальный взгляд. Он что только что вернулся с работы? Он такой сексуальный в этой униформе. Я уже мысленно изменяю с ним моему парню. Стоп! Виолетта, прекрати немедленно!       Алик поспешно натягивал на себе футболку, я же слезла со стола и поправляла юбку, задернутую неприлично высоко. Я знаю, что мы оба красные, как два помидора, от стыда и смущения. Брат смотрел на нас, весело крутя на пальцах ключи, и вдруг его ни с того, ни с сего прорвало на смех. Мы не понимали, что его так насмешило.       — Ты ведь сказал, что сегодня дома не появишься, — серьёзно с мрачным видом произнёс Алик.       — А что мне нельзя явиться в дом без предупреждения? Он всё-таки и мой тоже. И тем более было безумно интересно, почему ты меня усердно выгонял из него на сегодня. А причина-то очень даже ничего, — он с надменным видом разглядывал меня с ног до головы (причём маршрут его глаз был именно таков, а не наоборот). Он даже не смущался моего ответного взгляда.       — Ты пьян? — настороженный, но совсем не обеспокоенный тон Алика.       — Совсем чуть-чуть, — показал братец пальцами, смотря на парня моего.       Алик, наконец, опомнился и вспомнил, что в этой комнате есть ещё и я.       — Познакомься, Вита — это Дилан, мой старший брат, — указал он на Дилана, а затем указал на меня, всё ещё не отводя пристального взгляда от своего брата, — Это Виолетта, моя девушка.       Я подошла к Дилану, улыбаясь, как чокнутая, (не, не, если бы я смогла убрать эту чёртову улыбку с лица, я непременно это бы и сделала) и подала руку для приветствия.       — Очень рада знакомству, — пролепетала я.       Он посмотрел на меня с высока (в прямом и в кривом и во всех смыслах этого слова) и, усмехнувшись, прошёл мимо меня к минибару на кухне. Это что сейчас было? Как он смеет так нагло себя вести? Я что ему настолько не понравилась? Может ему не понравились мои длинные русые волосы, или большие зелёные глаза, или веснушки? Да, веснушки никому не нравятся. Я не виновата, что я такой родилась.       Алик стоял темнее грозовой тучи. Мне кажется, он еле сдерживался, чтобы не въехать кулаком брату в глаз. Дилан видел состояние братишки, и, похоже, ему это доставляло огромное удовольствие. Это было видно по его довольной роже. Он испортил нам всё свидание. Теперь он не кажется мне таким милым, каким виделся при первом взгляде.       Звук открывающейся пробки прервал эту напряженную нагнетающую тишину. Дилан открыл бутылку виски и сделал глоток. У Алика неожиданно зазвонил телефон. Он посмотрел на экран, и предварительно настороженно взглянув то на меня, то на брата, удалился из комнаты.       Я осторожно села на стульчик за барный столик. Мне было как-то не очень приятно оставаться с этим надменным типом наедине. Ничего, потерплю пару минут. Надеюсь… Он копался в полках в поисках чего-то, затем, не найдя и громко хлопнув от злости дверку, (я прямо подпрыгнула на стуле от неожиданности) выпил ещё глоток виски. Этот ненормальный брат развернулся ко мне (чёрт!) и начал снова разглядывать. На этот раз так нахально разглядывать, не отводя взора. Я уже сама смутилась и отвела от него глаза. Какие у вас тут шторы красивые. Швейцарские, как Алик рассказывал.       — Ты русская?       Что за странные вопросы такие? Ты, Дилан, перепил, кажется.       — Нет, а что? — я вела себя с ним так, как он со мной. Отвечала грубо и отрывисто.       — Я был в России и видел русских девушек. Они очень красивы. Отличаются от наших коров. Ты похожа на русскую.       — Это нужно принять за комплимент? — я не понимала его. То он делает такую отвращённую гримасу при виде меня, то называет русской. Кретин.       — Вообще-то да, — смотрите-ка, кто тут впервые за всё знакомство улыбнулся. Не усмехнулся, а улыбнулся. Ну, умеешь же быть милым, а ведёшь себя, как последний отморозок, — На самом деле я не пью. Только в особенных случаях, как сейчас. Когда пришёл домой, я был трезв, как стеклышко. Хороший актер, не правда ли? — опять эта усмешка. Я её уже ненавижу.       — А зачем ты притворялся? — конечно, я недоумевала. Изображать пьянство, когда сам не пьёшь. Только болван мог такое придумать.       — Чтобы Алик меньше орал. Он обычно, когда я притворяюсь в стельку, меньше кричит. Сдаётся просто.       — А почему он на тебя орёт? — я начинаю думать, что вы семейка сумасшедших.       — Да, потому что он — истеричка. Думает, что сможет меня изменить. Наивный, правда? — ухмылка и ещё глоток из бутылки.       Так ты действительно у нас плохой мальчик, значит? Тогда чем же ты таким плохим занимаешься, если не пьёшь? Странный ты, Дилан. Очень.       Он плавно, лебединой походкой подошёл к столику и встал напротив меня. Парень достал что-то из кармана пиджака и протянул мне. Это была какая-то визитка. Она проскользила по гладкой поверхности стола прежде, чем попасть в мою ладонь.       — Приходи, когда с этим нытиком станет скучно. Развлечёмся.       Тут послышались шаги. Алик закончил свой очень долгий разговор и спешил к нам. Дилан приказал мне спрятать визитку. Я быстро засуетилась и поспешно сунула её в свою сумку. Когда мой парень пришёл, она лежала уже где-то глубоко от его взора. Зачем я это сделала? Что мешало мне сдать Дилана с потрохами? Я не успела нечего обдумать, всё произошло слишком спонтанно — вот в чём причина.       Алик подошёл ко мне с крайне обеспокоенным видом, но ничего не говорил. Я чтобы подбодрить его, мило улыбалась. Ничего страшного не случилось, милый. Мы просто поговорили. Дилан взял бутылку и, чуть не споткнувшись об свою ногу, еле поплёлся к выходу.       — Когда я буду трахать какую-нибудь очередную шлюху сегодня в клубе, я буду представлять тебя, детка, — крикнул он напоследок и подмигнул мне.       Что?! Что-что, чёрт побери?! Это он сейчас так свою симпатию выразил или хотел унизить меня? Хотя, чему я удивляюсь. Он ведь пьян в стельку. Непьющие люди, которые выпили целую бутылку виски, и не такое скажут. Но, тем не менее, мы с Аликом сидели с раскрытыми ртами.       — О чём вы говорили? — наконец, спросил мой парень меня, всё ещё обеспокоенно глядя мне в глаза.       — Он, сказал, что я похожа на русскую.       — И всё? — он был немного удивлён такому скучному нашему общению.       Я рассеянно кивнула. Я же не могла сказать Алику, что его брат назвал его истеричкой. Ну, а про визитку ему не обязательно знать. Зачем ему голову всякой мелочью забивать? Я всё равно в этот клуб никогда не пойду…       — Ты мне до сих пор не показал свою спальню, — заныла я, как капризный ребёнок.       Алик весело засмеялся и поднял меня на руки. Мы направился, как я полагаю, в спальню…