Прости, но я, кажется, люблю твоего брата...

«Ах, если б мы могли летать!» И рассыпают алмазы. «Ах, мы не умеем летать!» Тонут в их лести фразы. Разве поверишь мне наслово? Продалась за монетку: Лепечешь мне что-то ласково… Все покупается, детка. «Мы не умеем читать Мысли людей, словно книжку!» Лишь, идеалы свои воздвигая, Продать любовь за интрижку. Слышишь меня, моя лапочка, Тебе же есть восемнадцать лет? Чем сегодня порадуешь «папочку», Чтобы он оплатил твой обед? «Хотим мы Фениксом возродиться, Дабы снова вкушать успех!» А пока можно Цербером становиться, Предаваясь влиянью утех. Согласись со мной, мое золотце, Я за этим тебя купил: Видеть фигурку в ситице, Забывая, где я сглупил. Мы не умеем и это: Думать, любить, молчать… Я написал бы словами поэта, Но я совсем не умею писать. Memento lux       Всю ночь до завтрака я разговаривала по телефону с Аликом, затем, позавтракав с родителями, которые тоже вряд ли спали, отправилась в свою комнату, чтобы отсыпать бурную ночь. За завтраком я рассказала родителям, что устроилась официанткой в ночном клубе. Они были, конечно, не в восторге. Да, это вообще мягко сказано, но зато они разрешили мне не идти сегодня в школу и выспаться к первому рабочему дню.       Я впервые прогуливаю школу. Честно. Я всегда была примерной тихой мышкой, а тут вдруг целое приключение с похищением. И как я вообще явлюсь на глаза Дилану после ночного представления на улице? Я боюсь встречаться с этим подонком. А вдруг он зол на меня за этот спектакль? Я отоспалась до шести вечера и побежала на работу. Точнее просто размеренным шагом пошла. И делала это как можно медленнее. Я не упущу возможности позлить своего нового босса.       Я приковыляла на своих стройных ножках ко входу клуба. Около дверей стояли всё те же охранники. На этот раз они пропустили меня без лишних слов. Наверное, Дилан предупредил их, что я теперь сотрудник этого гребанного заведения. О клубе и его хозяине я не могу говорить спокойно. Извините меня невидимые ангелы.       На пороге внутри стоял, угадайте кто? Он напряженно посмотрел сначала на часы, затем на меня. А после кинул в меня очень грубо ту самую вчерашнюю скомканную бежевую форму. Я инстинктивно поймала её, но была в крайнем замешательстве и просто, хлопая ресницами, удивлённо переводила глаза то на форму, то на этого больного придурка.       — Опоздание на пять минут в первый же рабочий день. Всегда знал, что ты безответственная личность, — проговорил он спокойно, но крайне высокомерно.       О, уже личность, а не безродная шпилька, простолюдинка и уже не помню что. Значит, работа у него автоматически повышает мой статус. Хоть какая-то польза от этой дебильной работы.       Я ничего не ответила на его замечание, лишь, высоко задрав нос, прошла мимо. Его это взбесило, но он не подал виду. Парень сначала тихо следовал за мной, затем встал передо мной, преграждая путь. И только тогда я заметила его серый лоснящийся костюм (он всегда носил чёрный. Не знаю, почему я обратила на это внимание) и голубую рубашку, гладко уложенные кофейные волосы и милый, сегодня как-то по особенному нежный взгляд.       — На летающие босоножки я ещё могу промолчать, но летающая бутылка в моё окно — это уже…       — Что, выпишешь мне штраф? — бесцеремонно перебила я его. Я демонстративно закатывала глаза, чтобы выглядеть перед ним пофигисткой.       — Первый раз обойдёмся устным предупреждением. Но учти, ещё раз такое повторится, ты у меня по полной получишь, — после того, как мои глаза округлились до состояния небольших шариков при услышании этих слов, парень сформулировал свою мысль более корректно, — Будешь наказана по всей строгости устава за хулиганство в периметре моего клуба, — он важно поправил ворот рубашки, как настоящий деловой человек, и дал мне пройти.       Этот нежный взгляд у входа куда-то испарился, вместо него появился даже не тот холодный, который обычно у него бывает при виде меня, а просто серьёзный, деловитый, как у бизнесмена. Он больше не воспринимает меня как девушку его брата, а теперь я сотрудник его клуба. Или я ошибаюсь.       — Почему именно официантка? — решила я прервать эту неловкую тишину между нами. — Почему не стриптизерша например?       Дилана вдруг прорвало на безудержный смех. Мы остановились, и он даже за живот схватился. А что я, собственно, такого сказала?       — Во-первых, так скажем, у тебя фигура не та, во-вторых, ты вряд ли умеешь танцевать и в-третьих, ты не согласилась бы, — попытался он с серьёзным видом объяснить мне. Но у него плохо получалось, так как постоянно вырвалась эта смешинка.       Меня слова этого придурка очень обидели. Я надулась, как пирожок и стала ещё толще. Поздравляю тебя, Вита.       — А может и согласилась бы! — выпалила я со злости, но через секунду пожалела об этом, так как видела, как в озадаченном взгляде Дилана появляется что-то ещё. Что-то не очень хорошее для меня.       — Я вообще с любой работой справлюсь, — парировала я с уверенным видом.       Не знаю, что сейчас в голове у этого подонка, но явно что-то не хорошее. Его деловитый взгляд теперь загорелся каким-то тёмным… желанием. По — другому я это назвать не могу. Дилан повернулся ко мне и начал медленно шагать в мою сторону. Я инстинктивно отступала назад. В этот момент мне снова стало страшно находится рядом с ним. После похищения мне становится боязно при любом его странном взгляде. Меня буквально начинает трясти.       Парень нагнулся к моему уху и тихо прошептал, что по-моему телу пошёл будто бы приятный электрический ток.       — Мы можем проверить твои стриптизерские навыки у меня в кабинете. У меня как раз есть свободное время.       У него так сверкали глаза, от него исходил такой соблазнительный аромат, — у него определённо хороший вкус, — он был такой желанный в этот момент, что хотелось вцепиться ему в шикарные волосы и целовать до безумия…       Но а не пошёл бы он куда подальше со своими пошлыми предложениями!       Я оттолкнула Дилана от себя и, показав средний палец напоследок, юркнула в дамскую комнату, которая, к счастью, оказалась в двух шагах от меня. Парень усмехнулся моим действиям и остался рассеяно чесать подбородок.       Через какое-то время я вышла из уборной, надев на себя эту тупую форму. Она сидела на мне идеально и по цвету подходила. В общем, выглядела я в ней вполне прилично. Этим она бесила меня ещё больше. Я осмотрелась по сторонам в надежде, что Дилан ушёл, не став дожидаться, пока я выйду. Но мои надежды не оправдались, так как это упырь стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Ему что делать нечего кроме как меня тут караулить?! Увидев меня, парень резко схватил меня за запястье и поволок по коридору в главный зал.       — Отпусти меня немедленно, ненормальный! — взвизгнула я, пытаясь вырвать руку из его цепкой хватки.       Парень буквально тащил меня против моей воли, — силы, конечно, у него немереные, — крепко сжав руку, и казалось, что она у меня в любую секунду сломается вдребезги.       — Только если хорошо попросишь, — бросил Дилан с ухмылкой, даже не посмотрев на меня.       — Да, пошёл ты, — прошипела я, затем резко дернула свою руку, что дало освободиться из его хватки. Или просто он её ослабил…       — Детка, никуда не надо идти, так как мы уже пришли, — лицо этого подонка осветила лучезарная улыбка. Он раскинул руки в разные стороны. — Узнаешь?       Узнаю. Это то самое помещение, через которое мы с Диланом проходили, когда шли в отдельную комнату, где… накурились. Это сердце клуба. Это танцпол с множеством столиков по краям и барной стойкой. Тогда он казался больше, шумнее и безумнее, так как все люди, танцевавшие здесь, выглядели как-то слетевшими с катушек; сейчас же это огромная пустая площадь со световыми шарами, которые и сейчас работали в полную силу. Радушная пустая комната — назову её так. Я незаметно для самой себя улыбнулась своим мыслям. Люблю тишину.       Мне вдруг захотелось осмотреть зал пристально, без меланхоличной плёнки на глазах. У барной стойки стояла, сидела примерно дюжина девушек в такой же форме, как у меня — официантки. Они о чём-то шумно беседовали, хохотали и, конечно же, ждали своего босса. Когда мы вошли, я почувствовала на себе их пристальные, изучающие и частично даже завистливые взгляды. Было некомфортно. Я съежилась, как ёжик, по телу пробежал ток, будто тысячи иголок вонзаются в кожу. Не люблю, когда на меня смотрят, тем более так много пар глаз.       Дилан громко, буднично похлопал в ладоши, чтобы то ли вывести из мыслей меня, то ли их.       — Что расселись, клуши? Работы мало? Так я вам её прибавлю, а зарплату уменьшу, — громко, командным голосом проговорил этот «начальник». А затем рот его поплыл в умильной, такой детской улыбке. — А если серьёзно — привет, мои красавицы.       От радостных возгласов этих красавиц — моделей с ногами от ушей, как на подбор, можно было оглохнуть. Мне кажется, что я тут одна… не в тему: ни фигуры, ни характера. Хотя, насчёт характера могу поспорить со своим закомплексованным Я. Недавно, благодаря нашему всеобожаемому мистеру Сайксу, я узнала новые грани своего внутреннего эго. Узнала, что меня можно довести до грани.       Ну, и не сказала бы, что я прямо толстая, но в модель меня никогда не возьмут.       — А мы уже подумали, что наш Дилан сегодня не в духе, — с улыбкой проговорила одна блондинка с ангельским голоском. Фу, противно.       Парень довольно улыбнулся на это замечание, как кот, объевшийся сметаны. Он любит своих официанток, — это видно с первого взгляда. Ну конечно, если у тебя каждую ночь две недели подряд новая, готовая на всё модель, как такую не любить. Они его тоже обожают, — это было слышно по их возгласам.       — Кстати, где администратор? Почему я должен стоять у дверей и следить за опозданиями сотрудников? Это его обязанность, — возмутился Дилан.       — У него вчера было день рождения. Он ещё с похмелья не проснулся, — ответила какая-то брюнетка с короткими волосами и пятым размером. Боже, зачем я это заметила?!       — Уволен. Передайте, когда проснётся, — кратко, чётно, ясно. Настоящий строгий начальник с непоколебимым авторитетом, — Подайте объявление на должность нового администратора. Он должен быть здесь не позже, чем через неделю, — прокомандовал он кому-то, кто стоял в коридоре.       Казалось, что Дилан совсем забыл обо мне, занимаясь повседневными делами клуба. Я просто стояла и слушала команды босса разным подчиненным, не в силах пошевелиться. Меня будто зомбировало от волнения. Переволновалась, ведь я никогда раньше не работала. Домашняя девочка, которая никогда не попадала в неприятности.       Дилан, наконец-то, покончив со своими заданиями, обратил на меня внимание. Он подошёл ко мне, легонько коснулся плеча…       — Познакомьтесь с нашей новой сотрудницей, — беззаботно представил он, словно я его давняя подруга. А вот потом началось самое «интересное», чёрт бы побрал этого подонка со стажем, — вечно витающей в облаках наивной дурой, которая не умеет держать эмоции в кулаке, а язык за зубами, и поэтому попала сюда. На ней числятся также разбитые окна, истраченная впустую дурь и летающие туфли. Прошу любить и жаловать. Теперь ты мой личный клоун, и будешь меня веселить, неуклюжая идиотка.       Дилан свободно, победной походкой пошёл вперед к девушкам, которые, уже не сдерживаясь, хохотали во весь клуб.       Как он мог? Зачем он это сделал? Просто унизить меня перед всеми — этого он хотел, заставляя работать меня здесь? Слёзы грозились водопадом политься по щекам. Такого позора я больше выдержу. Может развернуться и уйти? Все так делают. Все бесхарактерные особы, которые не в состоянии за себя постоять. Но я ведь не такая?       Я ненавижу его. Ненавижу каждое его слово, каждый звук. Сейчас он сильно унизил меня, и получит за это. Ярость теплотой разливалась по всему моему телу. Иголки начали колоть сильнее, но теперь не из-за волнения, а неудержимой злости. Руки тряслись по той же причине.       — Ты кого клоуном назвал, шпилька безродная?! — да-да, использую его же фразочки против него. Сама-то я не остра на язык.       Прошло 10 минут.       Переволновалась. С кем не бывает?       Испуганные крики этих силиконовых кукол, треск бьющейся посуды, попытки меня остановить… Ничего не получится. Я на взводе, я слишком обижена. Ещё один стеклянный бокал полетел на Дилана. Он успешно увернулся. Зато бутылки с различным алкоголем разбивались и падали водопадом вниз при каждом моём броске. При каждом попадании (не попадании) официантки визжали, как резанные. Так волнуются за своего любимого босса или коньяк, похвально.       — Вита, прекрати немедленно! Я ведь просто пошутил, — высовывая голову из-за стойки, прокричал парень.       — Сначала извинись за клевету. Ты прекрасно знаешь, как я умею кидаться острыми режущими вещами! — заорала я со всей яростью, что, наверное, покраснела.       — Остановите кто-нибудь эту сумасшедшую! — провизжала одна из этих неженок с пустыми голубыми глазами, которые забились в противоположном углу.       Я бегала по всему залу, словно юла, в поисках новых приспособлений для «убийства». Когда та девушка закричала, я повернулась в её сторону и, вооружившись новым арсеналом, кинула в неё фарфоровой тарелкой. Все девушки опять завизжали от страха, когда тарелка разбилась об стену прямо возле них.       — Вот их только не трогай. Они ни при чём, — подал голос виновник «торжества».       Я снова повернулась к нему и приготовилась кидать серебряную вилку. Дилан, несмотря на это, спокойно встал из-за стойки, ловко перепрыгнул её, как истинный паркурщик, и уверенно направился ко мне. Хах, его любимые официантки явно придают ему сил и смелости.       — Не подходи, а то вилка врежется между глаз, — закричала я. Руки от чего-то предательски задрожали. Почему он не боится, а всё ближе подходит?       — Ну, кидай же. Чего ты ждёшь? — он смеётся надо мной. Опять.       — А ведь я действительно кину, — угроза — это единственный способ, который у меня остался, чтобы остановить его. Я для наглядности замахнулась.       — И что в итоге ты получишь? Мёртвого обидчика, сядешь в тюрьму, Алик будет в тебе сильно разочарован, и вы больше никогда не увидитесь снова. Ты этого хочешь? Вряд ли, — вальяжно выговорил он, словно хитрый лис.       Его гипотезы вполне правдоподобными. Мне пришлось сдаться под натиском этой железной ходячей логики. А нет, сдаваться рано. Я сначала, конечно, опустила вилку, задумавшись над утверждениями Дилана, но затем со всего размаху кинула на него. Нет, я не собиралась попадать, ведь от рождения меткостью не отличалась, просто это из-за злости и обиды, что он всё-таки не извинился.       Парень умерил свою уверенную походку, встав на месте, будто статуя. Он рассеянно вытер кровь, сочившуюся из раны на щеке. Вилка смогла задеть чуть-чуть прежде, чем пролететь около него. Дилан в ступоре. Ни двинуться с места, ни сказать что-либо он не мог. Просто изумленно смотрел то на кровь на ладони, то на меня. В свою очередь мои глаза округлились от шока до внушительных размеров. Я честно не хотела попадать. Понадеялось на свою вечно косую меткость наивная.       Кажется, начальник очнулся. Во взгляде этого маньяка появилось что-то тёмное, решительное, гневное. Мне опять стало страшно. Этот взгляд его появляется тогда, когда он собирается что-то со мной сделать. Блин. Этот стол я уже опустошила. Я попятилась назад, попутно ощупывая другие столы на наличие хоть чего-нибудь. Зубочистки? Не то. Салфетки? Я ими рану этого подонка вытирать что ли буду? Обойдётся. Перец. Точно, перец! То, что надо. Дилан уже в двух шагах от меня. Я замахнулась и почти вылила на него всё содержимое. Но он предотвратил это действие, толкнув меня к стене, больно ударив руку с баночкой перца об стену. Перец упал на пол из ослабевшей ладони. Парень крепко прижал меня к стене всем своим весом, руки же держал над головой.       — Продолжай. Что же ты не сопротивляешься? Меня так возбуждает, когда ты злишься. Ещё одна такая выходка, и я точно трахну тебя на барной стойке, — страстно прошептал мне ухо этот безумец своим сбитым дыханием. Наверное, тоже волнуется. Или просто возбужден… Вот я идиотка! Разве есть варианты?       Что я испытываю? Одним словом не описать. Страсть? Страх? Желание к этому придурку? Ненависть? Всё вместе. Я хочу…       — Чтобы больше такого не повторялось, договорились? — я опасливо, словно загнанный в угол волками кролик, кивнула своей мутной, ничего не соображающей головой. Он же, увидев это, довольно хмыкнул. — Вот и умница.       Тут с грохотом прибежали запыхавшиеся охранники. Глаза, как блюдца, рот раскрыт как у уставшей собаки. Смешно за ними наблюдать.       Дилан грозно взглянул на них и безразлично кинул: «Уволены». Здоровяки остались на месте немного изумлённые. Один непонимающе осмелился спросить, почему.       — Мне не нужна охрана, которая приходит после моей смерти, — лишь холодно проговорил парень. Я ещё никогда не слышала, чтобы он на кого-то яростно кричал, ругал. Дилан просто убивает словом человека наповал, и ему не требуется для этого повышать голос. Удивительная способность, причём полезная.       Парень отошёл от меня, солидно поправил пиджак, который чуть помялся, пока мы разбирались тут, и прошёл мимо охраны, будто не замечая их. Они остались в крайнем замешательстве.       — Всю разбитую посуду записываем на счёт Виолетты Мартин? — к начальнику подошла какая-то девушка маленького роста, в очках и вообще выглядевшая, как серая мышь.       — Нет, запиши на счёт клуба, — голос парня стал более командным.       — Но… мы не благотворительная организация, — робко возразила своим писклявым голоском девушка, поправляя очки. Она, кажется, бухгалтер клуба. Это сразу видно, — Слишком много для клуба. А Вы итак знаете, что у нас сейчас не самые лучшие времена.       — А, значит, для мисс Мартин это подъёмная сумма, по-твоему? — прошипел Дилан, исказив лицо, теперь походившее больше на демоническое, чем на человеческое.       Бухгалтерша попятилась назад, уже трясясь от страха. Бедная девочка. Со стороны они выглядели, как удав и мышь.       — Я нееее зннааю, — совсем тихо, боясь и пискнуть, сказала девушка через клацанье зубов.       Дилан, кажется, не ожидал уж такой сильной реакции. Он лишь закатил глаза, демонстративно вздохнув, и смягчив тон проговорил:       — Запиши всё на мой счёт: и выпивку, и посуду, и испорченные стены. И бегом иди работать, — затем он обернулся ко всем официанткам (в том числе и мне), которые потихоньку начали вылезать из-под укрытий, и буднично прокомандовал, — Всем за работу! У меня сегодня пять важных встреч здесь, так что всё должно блестеть.       Какое благородство. Интересно, к чему бы это? Почему он не взвалил на меня кучу долгов, а решил всё взять на себя? Вдох — выдох. Вита, успокойся. Ты сюда работать пришла, а не всё портить. Я оттолкнулась от стены и решительно направилась к кучке топ моделей по-американски. Некоторые отвращённо хмыкали при виде меня, некоторые боязливо отходили подальше. Да, это и понятно. Я бы тоже боялась такой сумасшедшей, как я.       — Ты больше не будешь кидаться тарелками? — наивно промямлила какая-то девушка. А это как раз девушка из разряда « я тупая блондинка, которую все боготворят». Меня чуть не вырвало при первом же взгляде на эту крашеную мымру.       — А это ты у своего обожаемого начальника спроси. Кто знает, может он перестанет меня провоцировать из жалости к вам, — не удержалась. Терпеть не могу таких блондинок. Пустые глаза, пустая голова… стоит ли дальше продолжать?       Брюнетка с пятым размером (я её запомнила, потому что она как-то выделяется среди остальных; не выглядит такой тупой) вручила мне швабру, чему я была крайне удивлена.       — Твоих рук дело — тебе и убирать. И уложись в два часа, а то я тебе лицо расцарапаю и скажу, что так и было, — под конец угрозы она мило, как ангелочек, улыбнулась. Тварь.       Прошло три часа.       Я смертельно устала. Два часа драила полы, пока другие ставили по столикам новые инвентари, восстанавливали барную стойку. Затем ещё час я носилась по всей комнате с подносом на руках… и каждые два шага спотыкалась и падала на ровном месте со всем содержимым подноса. Чёрт, я не специально! Я просто от рождения такая неуклюжая. Официантка — это последняя профессия, которую я бы выбрала, будь моя воля. Все бросали свои дела и сбегались посмеяться над моими падениями. Каждый раз. Я готова была сейчас же сорваться и пустить в них всех новую партию вилок, но сдерживалась, так как это не в моих интересах. Вдруг на этот раз Дилан всерьёз разозлится.       А он-то как раз в десять вечера начал принимать каких-то гостей. Каждые полчаса приходил новый, пришедший уходил. Клуб ещё не открылся, поэтому было всё ещё пустынно.       Босс сидел и беседовал прямо как настоящий дипломат. Лишь изредка украдкой я ловила его взгляд на себе. Наверное, тогда и спотыкалась, как последняя идиотка. Он не смеялся, как все. Он лишь разочарованно, с каким-то сожалением просто смотрел. Один раз, когда я падала раз так в пятый, он встал с места и, подойдя, подал руку со словами: «Осторожнее будь». Это было мило. Даже на него не похоже. Или я просто его не знаю.       Та брюнетка, которая грозилась расцарапать мне лицо, подошла с подносом к столу, где разговаривал Дилан, и нагнулась к нему, чтобы что-то сказать.       — Кто эта девушка? Она ведь не официантка. Спотыкается на ровном месте. Откуда ты её достал? — недоумевая, спросила девушка.       — Не твоё дело, Ингрит, — жестко, прямо, не давая права даже возразить.       — Она смотрит на тебя, словно прижатый в угол ягнёнок. Это твоя очередная игрушка? Тогда что она здесь делает? — опять кучу вопросов от этой любопытной Варвары. Мне, кстати, тоже интересно. Пускай продолжает.       — Не совсем игрушка. Это девушка Алика, — он сказал это крайне нехотя. Он не хотел никому говорить.       Ингрит чуть не уронила поднос от удивления и негодования.       — Ты совсем с ума сошёл? Люлей от братика захотелось? Дилан, я же за тебя волнуюсь. Хватит уже искать приключений на свою упругую пятую точку! Ещё скажи, что ты с ней спишь, — шепотом кричала брюнетка на парня, да и ещё с таким истерическим видом.       — Даже если и сплю, тебе-то что? По-хорошему тебя прошу: иди и работай, не крутись под ногами.       Ингрит хмыкнула и ушла от столика со злым видом, как у мегеры. А я из этого разговора ничего нового для себя не узнала. Всё, о чём они говорили, я итак знала. К счастью, они меня не увидели, так как я стояла сзади, и успела быстро уйти с места при окончании разговора.              Два часа ночи.       У меня уже гудит голова от этой оглушающей музыки. Скорее бы уже пойти домой и плюхнуться в мягкую кроватку. У меня уже ноги не держат. А эти посетители литрами пьют коктейли. А за заказами приходится бегать мне — это в наказание за сегодняшнюю выходку.       Я сидела за барной стойкой, давая чуть-чуть отдохнуть моим бедным ножкам, как ко мне, пробираясь через непролазную толпу, подошёл Дилан. Он приблизился ко мне и крикнул в ухо:       — Ты можешь идти домой! Так как у тебя учёба, твой график работы будет отличаться от других.       Я была на седьмом небе от счастья, что наконец-то могу отправиться домой. Впервые я искреннее улыбнулась Дилану. Просто потому что не смогла сдержать своей радости при нём.       Я надела плащ и прямиком выбежала из клуба. Вдруг сзади меня окликнул знакомый голос. Я повернулась       — Может тебя довести до дома? — его голос был таким нежным, заботливым в этот момент. Но я на это не куплюсь.       — Нет, спасибо. Сама дойду, — безразличный тон, закрывающиеся от сна глаза и потеря равновесия… Я чуть не свалилась прямо на глазах у парня. К счастью, он успел меня подхватить.       — Нет, тебя всё-таки надо довести до дома живой. Тем более тут криминальный район. Ты лёгкая добыча, особенно ночью, — он твёрдо стоял на своём мнении. А голос всё ещё был таким заботливым… а глаза, волнительно смотрящие на меня… Вита, ты просто хочешь спать!       Дилан позвонил куда-то, и через пять минут к входу клуба подъехала чёрная машина. Он сказал, что это его друг, и посадил меня внутрь.       В машине я уснула младенческим сном. Мне снились какие-то странные сны…       «Теперь ты мой личный клоун…» «Я хочу…» «Я сдам тебя при первой же возможности…» «Я хочу, чтобы только ты меня сдавала».