Костанътинъ (старослав.)

Мальчик долго не мог заснуть, но все же сомкнул глаза в эту ночь. Но сон был краток... Он был около могилы его маггловской подруги, которая погибла в одной из террористических актах-атаках на Москву. Но все вокруг было мутным, размытым, и расплывалось от странного белого тумана. Положив красную гвоздику на могилу, он выпрямился и оглянулся: почудилось, что кто-то пристально наблюдает за ним. Он был прав. На него в упор уставились знакомые и одновременно незнакомые глаза. Облик незнакомца в целом напоминал Ивана, но что-то в нем самом выражало резкую и мощную силу: то ли дело было в выражении темно-фиолетовых глаз и мимике лица, то ли в немного небрежной и расхлябанной позе, в которой стоял этот человек... или не человек. Одет он был в ослепительно белый мундир с золотыми эполетами, и правая рука в перчатке лежала на эфесе такой же позолоченной шпаги. Концы бело-розоватого шарфа развевались на несуществующем ветру, как и седые волосы. - Кто вы? - спросил мальчик настороженно. Не-Иван улыбнулся: - Российская Империя. Константин внутренне поежился: до Ивана Россией "заведовала" его ипостась, которая, в дальнейшем, сошла с ума от гражданской войны и самоликвидировалась. Ивану, которому в наследство досталась память предка, все равно было немного боязно упоминать о нем всуе. Единственное, что он знал и смутно помнил - тот был гораздо сильнее и СССР, и его самого... - Зачем вы пришли? - Предупредить, - четко ответил Империя. Его голос доносился словно издалека. - Предупредить об опасности... - Меня? - допытывался паренек. - Не только. Ивана ждет смертельная опасность... Он может... Тут фигура начала расплываться на глазах. - ...уничтожить... эт... от... мир... Империя исчез. Ледяной холод окутал мальчика: тот поежился. В ушах все еще были слышны отголоски речи Российской Империи. Но сон не кончился. Он словно стал легким и невесомым, как птица. Летя над горами, лесами и полями, Константин видел, как непроглядная тьма все больше окутывает воздух. Но вот он словно рухнул вниз. И оказался на каком-то кладбище, ему незнакомом. Впрочем, таблички на английском ясно указывали на то, что это было именно английское кладбище... Фигура со смертью с поднятой косой выглядела довольно страшно и угрожающе. Мальчик подошел поближе, чтобы разглядеть имя на могильном памятнике, но тут из пустых глазниц статуи начала выползать змея... Его обуял небывалый ужас. Он не сдержал своего крика и проснулся. Он тяжело дышал. Шею словно пережимала удавка: в комнате было душно, и он встал, чтобы попить воды. Рассвет еще не наступил, поэтому помещение окутывал сумрак. Тревога об отце кольнула его сердце. Он решил, что сегодня с ним обязательно свяжется. Этот сон не к добру. *** Иван устало потер глаза и тяжело закашлялся. Несмотря на то, что он был "временно нетрудоспособен", он продолжал держать руку на пульсе. Он находился в палате один. Легкие жгло огнем: дышать было трудно. Лесные пожары не прекращались ни на минуту, люди тяжело мучились от нетипичной для средней полосы России жары, смога и запаха гари, проклиная это непомерно жаркое лето. Болела голова - давление было в России у многих, если не у всех, да еще и сердце иногда прихватывало(1). Все тело было в бинтах, кожа под ними горела адским пламенем. Иван теперь думал, что зима и Генерал Мороз - было не худшим из зол... Стараясь не думать о Михаиле, которому сейчас было хуже, чем всем остальным, он взял ноутбук: интернет стал сейчас единственным спутником и источником информации в этом проклятом месте. Москва... Новгород... Петербург... Стихийное бедствие выкосило почти всех. И много других городов-воплощений находились сейчас здесь, в этом месте. Смог мешал им дышать, пожары оставляли дикие ожоги и причиняли боль, и сейчас спасатели, люди-добровольцы пытались погасить пламя. А больница помогла им кислородными масками и кондиционерами в палатах. Брагинский был благодарен президенту за организацию такого потайного места, как больницы, на окраине Москвы, чтобы их всех можно было собрать и лечить спокойно, без посторонних глаз. Он уже много раз просил об этой услуге ранее, но только в этом году глава государства смог прислушался к словам воплощения. Как оказалось, очень даже вовремя... Скайп издал сигнал звонка. Иван, с трудом сев в постели, нажал нужную клавишу. Звонил Гилберт, оставшийся один в доме и весь обливающийся потом. Сбоку маячил старый, допотопный советский вентилятор, разгоняя горячий воздух. Но ему самому было не так худо: как-никак климат и расположение у моря... - Иван! Как ты? - Гилберт открыто вытер со лба капли пота. И глотнул из высокого бокала холодного пива, которое ничуть не освежало. - Хреново выглядишь. - К-ха, к-ха-ха, - тяжело и натужено, как чахоточный, раскашлялся Иван, прижимая ладонь к груди. - как видишь... Площадь не уменьшилась, очаги множатся... Но борются люди. - Плохо, - констатировал Калининград делая глоток. - Константин звонил? - Нет еще. Жду. Хоть и не хочу показываться в таком виде ему, - Иван, поморщившись, дотронулся до бинтов. - Как... Все? - Ну как тебе точно сказать?! - риторически произнес он. - Все в таких же ситуациях, только пожары так сильные не во всех странах. Точно знаю: у Яо сильнейшее давление и подозрение на инфаркт. Возраст, а точнее наличие высокого процента пожилых людей. Америка стонал от солнца по интернету, лежа под двумя кондиционерами. Европа и мой брат сидят сейчас безвылазно дома или в своих частных домах, где есть хотя бы бассейн или ванна с ледяной водой. Кто-то, правда, на побережье сейчас загорает, но, по-моему, это чистой воды самоубийство. Этот раскаленный утюг в небе... - Я понял, - хрипло отозвался Иван, ощупывая кончиками пальцев грудь. Где-то с новый силой вспыхнул старый огненный очаг. Гил быстро проговорил: - Выздоравливай, - и отключился. Вовремя. Звонок шел от Константина. Иван слабо улыбнулся мальчику. Тот тяжело вздохнул: увидел все как на ладони. - Я думаю, спрашивать тебя о здоровье излишне? - Правильно. - У меня есть, что тебе сказать... - мальчик на минуту остановился, но все же произнес. - ко мне приходила твоя ипостась... - Какая из? - Империя. Во сне. Сказал, что беда вот-вот настигнет и ты, - Константин поморщился как от зубной боли, - будешь очень близко к уничтожению всего мира. От него не укрылось, что Иван непроизвольно дернулся. Но было видно, как Федерация закусил губу. - А еще я видел странное английское кладбище с могилой и памятником Смерти с косой - из ее глазниц выползала змея... К чему это может быть? - спросил Константин, рассеяно проводя пальцем по краю ноутбука. - Помяни мое словно, Константин Брагинский, Империя никогда еще не приходил ко мне к добру... - выдохнул Иван, снова ложась на подушки. - Не жди этого от него и ты... - И еще, пап, - мальчик заулыбался, - я могу теперь ехать в Англию? Рон билеты прислал, меня мистер Уизли заберет прямо аэропорта. - Конечно, езжай. Эх! Мне бы сейчас с тобой... - мечтательно произнес Иван и тут же ойкнул, не сдержавшись: на руке проступило алое пятно ожога. - Тебе бы лечиться, - вздохнул парень. - Жара чертова, всех допекла. Как остальные, не знаешь? Иван начал пересказывать все, что услышал от Байльшмидта. Константин грустно осознавал, что сейчас всем воплощения попросту не до него. Жаль было всех. Вскоре они оба прекратили разговаривать: со стороны Ивана пришел врач и человек из министерства. Он, извинившись перед сыном, выключил связь. Паренек встал с постели и начал собирать свой чемодан. Запихивая свитки с готовой домашней работой (как хорошо, что у него было пару часов в запасе, чтобы сфотографировать на фотоаппарат задания на лето!) по зельям, истории магии и трансфигурации, он аккуратно положил на самое дно чемодана подарки друзьям. *** Константин стоял перед камином в посольстве РФ, в магической части - отдельном кабинете, терпеливо ожидая мистера Уизли. Чемодан он уже преобразовал с помощью уменьшающих чар, и сейчас небрежно помахивал брелком, в который этот чемодан и превратился. С Крамом он обещал переписываться, и сейчас адрес того благополучно лежал в адресной книге. Пламя неожиданно взметнулось вверх, стало изумрудно-зеленым. Консул махнул мальчику: мол, отойди подальше. Высокий, худой, с залысинами, мистер Уизли шагнул навстречу, выбираясь из камина. На нем была довольно поношенная мантия, светло-коричневого оттенка. Но она уже выцвела - явно от многочисленных стирок. - Ты Константин Брагински? - Да, только Брагинский, - мягко поправил Константин. - Мистер Уизли. Мистер Уизли вынул из кармана маленький, затянутый шнурком мешочек, развязал, взял щепотку порошка и бросил в пламя - оно с гулом взвилось вверх, став при этом еще изумрудно-зеленым. - А где вещи? - Со мной. Что нужно говорить? - спросил юноша, зачерпнул горсть дымолетного порошка. - Англия, дом "Нора". Константину не нужно было повторять дважды: он вошел в огонь и четко произнес: - Англия, дом "Нора"! В следующую секунду Константина со страшной скоростью закружило и все сгинуло в потоке зеленых огней...