Фотоальбом

      Золотистые, ярко-зеленые, темно-зеленые, оранжевые, грязно-желтые, палевые, кроваво-красные, алые, коричневые листья, они укрыли землю своим цветным калейдоскопом, все еще продолжают цепляться за черные ветви деревьев, летят вниз, кружатся, похожие на огромных экзотических бабочек. Прозрачный воздух пропитан их терпким пряным ароматом с легкой ноткой горечи, а небо над головой пронзительно-голубое и практически нереальное. Я люблю осень. Люблю, как ни одно время года – меня всегда завораживало это совершенно нелогичное сплетение торжества и медленного умирания. Осенью мне всегда и дышится легче и вместе с ней будто приходит какое-то обновление, она наполняет новыми силами и настраивает на хорошее.       Мы бродим по парку уже, кажется, целую вечность и шорох листьев под ногами стал привычным, а карканье больших черных ворон, словно еще одна нота в этой осенней мелодии. Мы болтаем о всяких глупостях, шутим, швыряемся друг в друга листьями, носимся вокруг потемневших от дождя шершавых стволов, ведь говорить о чем-то серьезном и быть взрослыми посреди этой симфонии красок кажется настоящим кощунством. Как в детстве пинаю носками ботинок разноцветные кучи и наблюдаю, как листья разлетаются в разные стороны, меняя сюрреалистический рисунок, а потом наклоняюсь, чтобы подобрать особенно понравившиеся. У меня в руке уже целый букет, пестрящий красными, желтыми и зелеными острыми кончиками, но я то и дело вижу еще какой-нибудь безумно красивый лист, и он присоединяется к остальным. Ты смеешься, глядя на мою охапку, и интересуешься:       – Зачем ты выбираешь?       Смотрю на тебя с искренним недоумением:       – Они красивые…       – Я имею в виду, что ты бы уже сразу весь парк домой тащил! Чего мелочиться? – ты явно решил надо мной поиздеваться.       – Ну и утащу! – заявляю наигранно-обиженно и ухожу вперед.       Жмурюсь от яркого солнца, которое уже почти не греет, и краем глаза замечаю, как ты прячешь в карманы озябшие руки – значит, опять забыл перчатки. Продолжаю делать вид, что обижен и снова обгоняю тебя на несколько шагов, но уже через мгновение чувствую твои руки на своих плечах и тихий голос у самого уха:       – Холодно. Пойдем куда-нибудь, посидим? Заодно перекусим.       Я не пытаюсь высвободиться, потому что мне сейчас действительно плевать, увидит ли нас кто-нибудь, а твоя близость так приятна. Ты тоже не боишься и поэтому оставляешь на моей щеке теплое прикосновение своих губ, не оставляя сомнений в том, что именно здесь происходит, случайным свидетелям. Выдыхаю белое облачко пара, а потом все же согласно киваю – все же я тоже порядком замерз, да и проголодался.       Парк, по которому мы гуляем, находится в недалеком пригороде и к нему прилагается совсем маленький и очень уютный городок. Мы стараемся приезжать сюда каждый год – это наш с тобой маленький ритуал, традиция, и мы знаем здесь, кажется, уже каждый уголок. Проблем с выбором заведения не возникает, так как, не сговариваясь, вспоминаем о том баре, который обнаружили еще в один из первых приездов. Без труда находим жилое трехэтажное здание с выцветшими от времени желтыми стенами и спускаемся в полуподвальчик, который и занимает бар. Здесь тихо и столики расставлены так, что возникает приятное чувство уединения и интимности. Выбираем самый дальний.       Заказываем в первую очередь кофе и коньяк, чтобы согреться, и только потом принимаемся листать простенькое, но вполне приличное меню, определяясь с едой. Пока обсуждаем, чего бы такого вкусного попробовать, вспоминаем, как года четыре назад, решили греться не в кафе, а купить коньяка и пойти гулять дальше, а так как оба были голодными, то «согрелись» очень быстро и очень хорошо, и в результате плутали по парку чуть ли не до ночи. Осталось загадкой, как нас никто не застукал, целующихся чуть ли не у каждого дерева, а каким образом нам удалось успеть на последнюю электричку – это вообще из области сверхъестественного.       Миловидная официантка ставит на стол две кружки с дымящимся ароматным кофе, следом два бокала, в которых плещется янтарная жидкость, а потом интересуется, готовы ли мы сделать заказ. Ты начинаешь перечислять все, что мы выбрали, а я невольно замечаю, как девушка следит за каждым твоим движением, то поправляя и так идеально лежащие волосы, то «невзначай» проводя наманикюренными пальчиками по краю декольте, наклоняясь немного ниже. Не знаю, какая муха меня кусает, но я демонстративно накрываю твою руку своей и прошу заказать еще что-то, чего, по-моему, даже в меню нет. Официантка автоматически опускает глаза, а когда видит наши переплетенные пальцы, то резко замолкает и заливается краской. Ты не сдерживаешь улыбку и прячешься за меню, а я вопросительно приподнимаю бровь, встречаясь с расширенными зелено-карими глазами девушки. Она прячет взгляд и, наконец-то, уходит, а ты выглядываешь из-за меню и интересуешься:       – Ну и зачем ты это сделал? – твой голос серьезен, но в глазах плещется смех, а уголок губ предательски подрагивает.       Пожимаю плечами:       – Мне не понравилось, как она на тебя смотрела.       – Ревнуешь? – ты вот-вот сорвешься и заржешь в голос.       Достаю сигареты и прикуриваю:       – Почему бы и нет? – слежу за тем, как ты выливаешь коньяк в кофе, и выпускаю белую струйку дыма в потолок.       Ты все же смеешься, бросая взгляды куда-то за мою спину. Я примерно догадываюсь, что именно там происходит и на провокацию не ведусь.       – А вот после этого она на меня смотреть не будет? Ты, боюсь, теперь обеспечил нам повышенное внимание на весь период пребывания в этом милом заведении! – твои глаза искрятся весельем и это слишком заразительно, чтобы не поддаться.       Перегибаюсь через стол и заговорщицки шепчу:       – Зато теперь, мы можем сделать так! – не давая тебе и звука произнести, целую прямо в губы, замечая, как твои глаза на мгновение открываются шире от неожиданности.       Когда приносят еду, упорно игнорируем неприлично заинтересованные взгляды официантки и заказываем еще коньяка. Первая порция уже сделала свое дело, согрев и теперь хочется немного расслабиться. Мы сидим так, что нас кроме персонала никому не видно и это предоставляет некоторую свободу, которой мы и пользуемся: прикосновения становятся более интимными, улыбки откровенными, а взгляды обещающими. Думать ни о чем и ни о ком, кроме тебя, мне уже совсем не хочется, и я смотрю в твои глаза, в которых отражается мягкий теплый свет. Я так люблю эти маленькие моменты, когда мы лишь вдвоем, когда все остальное уходит куда-то на второй план. В такие мгновения мне кажется, будто жизнь просто забыла о нас с тобой и дала небольшую передышку, чтобы собраться с силами и только потом двигаться дальше. Я чувствую, как твои пальцы нежно гладят мою ладонь, смотрю, как двигаются твои губы, слышу твой смех, и я знаю, что сейчас без малейшего сомнения могу сказать, что я действительно счастлив.       Когда мы покидаем бар, улицы уже укрыты серыми сумерками и повсюду разбросаны золотистые пятна фонарей. Мы гуляем по маленьким улочкам, вдыхая холодный воздух, и вспоминаем какие-то совершенно дурацкие, но безумно смешные истории. Чем ближе подбирается ночь, тем отчетливее чувствуется близкое дыхание зимы и воздух вырывается белыми облачками пара, а пальцы на руках снова мерзнут. Коньяк давно уже выветрился, но настроение осталось, и теперь мы бредем по аллее, пиная, вместе с листьями, желуди, наслаждаясь тишиной, которой никогда не бывает в больших городах.       Домой возвращаемся, как всегда на последней электричке. Таких же сумасшедших как мы совсем немного и мы без труда находим вагон, в котором вообще никого нет. Устраиваемся на жестком пластиковом сидении, и ты прижимаешь меня к себе, делясь своим теплом. Разноцветные листья лежат рядом ярким пятном – я так и не повелся на твои уговоры избавиться от них, протаскав всю прогулку. Мы молчим, наблюдая, как за окном плывет темнота, прорезаемая редкими вспышками фонарей, наслаждаясь приятной усталостью, которая постепенно охватывает все тело. Прикрываю глаза, думая о том, что сегодня будет спаться особенно сладко и спокойно.       Войдя в дом, первым делом иду на кухню и ставлю листья в вазу, которую чуть позже отнесу в спальню. Мы раздеваемся и бродим по квартире, готовясь ко сну, перебрасываясь короткими, ничего не значащими фразами, а потом забираемся под теплое одеяло и желаем друг другу спокойной ночи. Это идеальное завершение сегодняшнего дня – что-то большее будет уже лишним, сегодня не хочется безумной страсти и даже тягучая сладкая нежность не вписывается в наше настроение. Сейчас хочется лишь спокойствия и ласковых объятий, которые скажут намного больше, чем самые глубокие поцелуи и самые безумные объятия.       Я еще какое-то время смотрю на букет из листьев, запах от которого разносится по всей комнате, и думаю о том, что обязательно сохраню его, а потом, скучными зимними вечерами он будет напоминать об этом дне, и уже не будет так тоскливо… Устраиваюсь удобней, чувствуя на своей шее твое дыхание, а на талии руки, которые даже во сне прижимают меня так крепко. Я знаю, что сегодня мне обязательно приснится что-нибудь совершенно особенное и прекрасное, а утром я разбужу тебя поцелуем и, конечно же, расскажу о своем чудесном сне…